Вскоре подъезжаем к дому, где живет Катя. Расплачиваюсь и покидаю теплый салон. Глубоко вдыхаю осенний воздух. И до сих пор не верю, как круто изменилась моя жизнь, но даже в мечтах на такое не рассчитывала.

В зеркале лифта ловлю собственное отражение, взгляд как у дикой кошки — с безумным блеском в глазах и лихорадочным румянцем на щеках.

Открываю дверь выданным ключом, натыкаясь на ожидающую в коридоре Катю. Испуганно дергаюсь. В темноте не сразу ее заприметила.

— Хоть бы свет включила… напугала меня… — сама тянусь и щелкаю выключателем.

— У тебя такой вид, будто демоны гнались за тобой, — она тоже заметила мое состояние. И демон только один…

— С Матвеем опять не нашли общий язык и понимание, — прохожу в комнату, опускаюсь на диван, устало вытягивая ноги.

— О ребенке не сказала? — она садится рядом.

— Нет. Он не отпустил бы: посадит под замок или того хуже — устроит вечный плен. И так решил, что вернулась.

— М-да… делать вам нечего… Хоть кто-нибудь уступил что ли, пошел навстречу, — вздыхает Катя, и почему-то кажется, говорит обо мне, будто должна сдаться и перестать сопротивляться очевидному. А потом, увидев кольцо, берет за руку: — Ого! Это то, о чем я думаю?! Предложение руки и сердца?

— Угу… — прикрываю глаза, вспоминая чудесный романтический вечер. А эти цветы — огромные ромашки… Жалко, там остались… Никогда таких не получала прежде.

В этот момент звонок в дверь вывел из приятных мыслей. Неужели, Матвей? Не сомневаюсь, что Вадим докладывает обо всем, и, вероятно, следит. А значит: у кого поселилась временно, где бываю и прочая информация — ему известна.

— Ты ждешь кого-нибудь? — на всякий случай уточняю у нее.

— Нет. Я открою, — она уходит и почти сразу возвращается с букетом ромашек. Моих ромашек!

Катя протягивает цветы. Прижимаю к себе, ощутив тонкий медовый аромат. Стоило только подумать — и вот, они вернулись.

— А кто там? Матвей? — резко встаю, иду в коридор, тут никого нет.

— Мужчина, что принес, уже ушел. Высокий, крепкий, светловолосый… на бандита похож…

— Это Вадим, наверное… — подхожу к окну, и, выглянув, вижу на парковке машину, которая для меня куплена. — Да, так и есть.

— Кто это?

— Мой водитель-телохранитель.

— Ничего себе! Ты важная персона, — удивляется Катя, тоже смотрит вниз, не без интереса его изучая. Он только что вышел из подъезда. И будто почувствовав наши взгляды, поднял голову на окна, где на втором этаже торчали мы.

— Понравился? — улыбаюсь, глядя, как она не может оторвать глаз от исполинского вида Вадима.

— Скажешь тоже… — отходит в сторону.

— Хочешь познакомиться? — тут же предлагаю, воодушевленная собственной идеей. — Он вроде свободен. Возраст: лет тридцать пять… Остальное ты видела, а ближе узнать — недолго.

— Я… не уверена… — почти сдалась на уговоры, но точно хочет и не может скрыть своего желания.

— Решено. Завтра же вас познакомлю.

— У тебя собеседование ведь, — напомнила Катя. Наталья Борисовна уже постаралась: мою кандидатуру готовы рассмотреть в одной фирме.

— Это утром. Я еще на прием к врачу записалась. Вечером ничто не мешает пригласить Вадима.

— А Матвей? Разве не встречаешься с ним?

— Нет. Может так поймет, что я живой человек, со своими мыслями, мнением, чувствами и эмоциями, а не безвольное существо…

* * *

Матвей


Новость о том, что Настя записана на прием к гинекологу, застала врасплох. Нет, я, конечно, ждал подобного известия, и все же волнение накрыло при мыслях о ребенке.

Сорвался сразу, как только Вадим доложил. Мне хотелось нанести неожиданный визит, увидеть удивление, растерянность в глазах и, наконец, спросить, когда она собиралась поведать о беременности — в чем уже не сомневаюсь.

«Я стану отцом…» — как же приятно думать об этом. Кто это будет: сын или дочь? По сути, без разницы — пол первенца не важен. У нас будет не меньше двоих детей, а лучше трое.

Жду возле клиники. Нервно хожу вокруг машины, не в состоянии усидеть на месте.

Настя появляется примерно через полчаса, после того, как приехал. Идет навстречу, еще издалека увидев меня. Не могу понять по выражению лица — что творится в голове, каких-то явных эмоций не видно.

- Привет… — едва заметная улыбка касается ее губ. Не вижу счастья. Неужто, не рада?

Запоздало осознаю: вчера опять перегнул, не надо давить. Но как справиться с самим собой? Обещал ведь… И не соблюдаю договоренностей, когда дело касается чувств — крышу сносит, не контролирую себя, хочу беспрекословного подчинения…

— Привет, — окидываю ее фигурку сверху вниз, взглядом задерживаюсь на животе, который в скором времени украсит мою Конфетку.

— Что ты здесь делаешь? — она скрещивает руки на груди. — Следишь за мной?

— Да вот хотел узнать: как долго про ребенка молчать будешь? — говорю спокойно, хотя немного задевает тот факт, что намеренно утаивала беременность. Опасается моих незамедлительных решений и действий? Правильно… Именно так хочется поступить.

А еще хочется сжать ее в тугих объятиях и целовать, целовать, целовать…

Она вздыхает. И, кажется, сама понимает: хватит бегать, спорить со мной и сопротивляться. Или опять обманываюсь?

— Срок около четырех недель… Сдала все анализы.

— Настя… — подхожу к ней, притягиваю к себе, и, наклонившись к уху, шепчу: — Ты не представляешь, как я рад.

— Точно рад? — слегка отстраняется, заглядывая в мои глаза.

— А разве может быть иначе? Это круто! Мы станем родителями. У нас будет полноценная семья.

— Честно, немного боялась твоей реакции, — так мило улыбается, и теперь вижу, насколько счастлива.

— Почему? Я такой страшный? — хотя понял, о чем она, думает: посажу под замок? Это первое, что приходит на ум, и без преувеличения — мечтаю сделать это, но… нельзя… сломаю и не замечу… И сам пожалею. Как же договориться со своим внутренним зверем? Ему нужно все и сразу.

— Еще скажи, не будешь настаивать на моем срочном возвращении?

— Буду. Не отрицаю. Я подожду, чуть-чуть… — открываю дверь машины, предлагая Насте сесть.

— Твое «чуть-чуть» звучит подозрительно, — она устраивается, заботливо пристегиваю ремнем и целую любимые губы, вызывая ее тихий стон. Как всегда, это заводит.

«Надо тормозить…» — иначе утяну на заднее сидение.

Занимаю водительское место. И направляемся туда, где решат наши разногласия навсегда.

— Куда мы едем? — Настя гладит мою щеку, это напоминает о том, что сегодня не побрился и, вероятно, колючий. Но она не раз говорила, как любит, когда кожу обжигает щетиной. Снова мыслями уношусь не туда, ничего не могу поделать — желание к ней настолько естественно, и сдержаться сложно.

— Куда-куда, в ЗАГС!

— Сейчас? — искреннее удивляется.

— Тянуть некуда, тебе не кажется? Договорюсь, на ближайших выходных поженимся.

— Так быстро?! А месяц на раздумья?

— Настя… У нас будет ребенок, а ты собралась думать?! — бегло взглянул на нее: хитро улыбается, провоцирует меня. — Понятно, смеешься…

— Нет, просто нравится наблюдать, как реагируешь… Папочка…

«Папочка…» — смакую звучание этого слова, можно начинать привыкать.

В ЗАГСе Настя все-таки стала сопротивляться. Я хотел через несколько дней расписаться, но нет, она настаивала на этом проклятом сроке в месяц! А ведь на какое-то время поверил, будто пошутила. Ожидание ничего не изменит. И зачем-то упорно продолжала твердить, что хочет подготовиться, не торопясь. Да за день можно все организовать! Пусть только выберет платье, кольца… И даст безоговорочное согласие, в конце концов!

Но!

«Раз девушка против, придется вам подождать месяц» — ответила сотрудница, регистрируя наше заявление на начало октября.

— Ну, и что это было?! — возмущаюсь, глядя на спину Насти, которая идет впереди меня.

— Мы сделаем все по порядку, — говорит и не думает смотреть в мою сторону. Это раздражает.

— Да ладно?! Серьезно? — продолжаю негодовать. — Ты беременна! Не забыла? А это уже мимо общепринятых правил.

— Матвей… — она останавливается и разворачивается лицом. — Пожалуйста, давай, перестанем спорить. Неужели, так сложно уступить? Мне не нужно думать, хочу лишь насладиться этим периодом.

Вспомнились слова Андрея… Про красивую сказку… И все, что так любят девочки.

«Хорошо, пусть будет сказка» — спешу по одной причине, чтобы всегда была рядом — только это волнует.

Киваю в ответ, соглашаясь с ней.

— Спасибо, — Конфетка благодарно прижимается ко мне за мою внезапную сговорчивость, потом тянется к губам, склоняюсь и целую.

Остатки дня и вечер мечтаю провести вместе, но Настя вдруг сообщает, что у нее другие планы. Такой поворот не устраивает и совсем не нравится. Хватаю за руку и тащу в машину, под ее активный протест и обеспокоенные взгляды окружающих, которые сразу отворачивались, стоило грозно посмотреть на них.

Пока не расскажет — не отпущу! И почему меня нет в планах?

— Если надеешься, что отвезу к подруге, то зря. Сегодня, завтра, послезавтра и навсегда — ты моя!

— Матвей! — повышает голос.

Пристегиваю ремнем и чтобы не кричала — затыкаю рот очередным поцелуем. Она пытается оттолкнуть, и это так забавно. Обнимаю ее лицо ладонями, не даю отстраниться, подавив сопротивление.

— Так-то лучше. А сейчас поделишься всем. И почему не заслужил попасть в круг избранных?

Сажусь в машину, заблокировав двери.

— Я жду, — со всей решимостью смотрю. Настя разозлилась, тяжело дышит, лицо раскраснелось, а глаза метают молнии.

«Ох, сколько страсти» — думаю опять о более приятных вещах. Завожусь с пол-оборота. И на этот раз не в состоянии сдержаться. Есть все-таки плюсы в тонировке…