Но по ночам… по ночам он снова и снова вдирался в мои воспоминания, отнимая сон, заставляя кусать подушку и не рыдать так, чтоб слышала мама, отец и Амина.

Ведь какая-то часть меня ждала, что он не отпустит, ждала, что вернет назад. Когда садилась на самолет, выглядывала и не верила, что, правда, отпустил. Жаждала улететь и так же жаждала быть оставленной рядом. Да, противоречиво и глупо, да, так по-женски. Но я женщина, и несмотря ни на что я безумно ЕГО люблю.

Потом я ждала первые дни после приезда домой… Ждала, что позвонит, напишет, приедет увидеть свою дочь… Он ведь теперь знает, что она у него есть. Но, нет. Он слишком горд. Кто мы для него? Шармута и ее незаконнорожденная дочь?

Он наверняка найдет себе другую игрушку. Это ведь Аднан ибн Кадир. Женщины сходят с ума, едва взглянув на него.

Ночью она возвращалась, проклятая тоска… наваливалась вместе со слабостью и дикой усталостью. Я безумно тяжело переносила смену климата. С жары вернулась в наступающие холода и меня постоянно знобило. То в жар бросало. То накатывали приступы тошноты и головокружения. Особенно по вечерам, после долгих скитаний по городу в поисках работы.

Я смотрела в окно на то, как начинают желтеть листья, как умирает лето вместе со мной, и капли дождя похожи на слезы, они катятся по стеклу и у меня по щекам. И кажется плывут перед глазами… Ухватилась за подоконник и прислонилась к нему пылающим лбом.

— Что такое, дочка? Опять плохо?

— Голова закружилась. Никак не привыкну к климату.

— Анализы сдай после поездки своей. Может, гадость оттуда какую-то привезла.

— Я вчера была у врача и все сдала, мам. Завтра получу результаты. Все хорошо. Я уверена. Просто усталость и безнадега эта.

— Ну да. Усталость и безнадега, а вид у тебя такой, будто из тебя всю кровь выкачали. Бледная, как смерть. Хоть бы матери рассказала, почему убиваешься так?

— Со мной все хорошо, мамочка. И будет еще лучше. Я к Бусе пойду. Она сегодня плохо спит и вертится.

* * *

Я вышла из здания офиса и в отчаянии стиснула кулаки. Мне в очередной раз отказали. Сейчас не нужны ни преподаватели, ни переводчики. От разочарования я почувствовала, как слезы потекли по щекам. Ну почему? Почему мне так не везет особенно сейчас? Особенно, когда я узнала и… все так против.

— Ты с ума сошла? — зазвучал в голове голос матери. — Скажи мне, ты ненормальная? Мы из-за тебя и так еле концы с концами сводим. Делай аборт. Успеешь еще. Срок не большой. Еще одну безотцовщину плодить. Люди и так косо смотрят. Отец… отец выгонит тебя.

— Я… я найду работу, я устроюсь обязательно. На третьего ребенка выплаты будут, плюс декретные. Мам… мы справимся.

— Я знала, что это не смена климата. Знала. Чувствовала.

— Мамаааа, пожалуйста. Нельзя так. Это же ребенок, он ни в чем не виноват… Мам.

— Не знаю… это ужасно. Мне так стыдно за тебя. Так стыдно. Что соседи скажут и люди? Что ж это за позор на нашу голову и за что?

— Я найду квартиру и съеду.

— Съедет она. Куда? С двумя детьми. Ладно… потом поговорим. Я сейчас даже думать об этом не могу.

С очередным отказом домой ехать не хотелось, я села на лавку и закрыла лицо руками. Устала. Смертельно устала от всего. Ну как же так? Неужели я не смогу прожить без его денег? Неужели придется взять их с той проклятой карточки?

Но от ребенка я не избавлюсь. У меня рука не поднимется… я не смогу. Это же мой ребенок. Может, это мой сыночек вернулся ко мне.

Зазвонил мой сотовый, и я долго искала его в сумочке. Нашла, но звонить прекратили, и я в отчаянии побила сотовый о колено. Наверное, звонят насчет работы, и я не ответила. Но звонок раздался снова. Я тут же нажала на кнопку вызова.

— Да.

— Анастасия Александровна?

— Да. Да, это я.

— Здравствуйте, меня зовут Лейла, и я звоню насчет работы. Вам удобно говорить?

— Да, удобно. Конечно. Что за работа?

— В корпорацию "Винтер Диамонд" требуется переводчик с арабского на полную ставку.

— Ооох, а что это за корпорация?

— Продажа алмазов и изделий из драгоценных камней. Первый филиал, который открылся в России на прошлой неделе. Нужен переводчик-консультант по связям с общественностью и работой с российскими партнерами. Вас могла бы заинтересовать данная вакансия?

— Да. Конечно, да. Это очень интересно.

— Вот и хорошо. Но вначале надо пройти собеседование с хозяином корпорации.

— Да. Я обязательно приеду. Куда надо ехать?

— Я пришлю вам координаты и время в смс. Скорее всего, это будет завтра во второй половине дня.

— Простите… а каков будет оклад?

— Вы обсудите это на месте с хозяином и главным директором.

Она отключилась, а я завизжала от радости. Вытерла слезы, вскочила с лавки и помчалась на остановку. Ничего. Все будет хорошо. Все наладится. Я в это верю.

— Что за корпорация? Ты смотрела?

— Да, нашла в интернете. Действительно только открылась. Огромный концерн, мам.

— А кто хозяин?

— Там указано только имя заместителя директора. Я проверила, он довольно известный человек в Саудовской Аравии. Так что, я думаю, там будет отличная зарплата.

— Дай-то бог. Ты подумала о нашем разговоре?

Я застыла у зеркала с помадой в руках.

— Да, подумала. Я оставлю ребенка, мама.

Она всплеснула руками.

— Вот сейчас, когда нашлась такая работа? Думаешь, им нужна будет беременная сотрудница?

— Я могу долгое время не говорить, потом доказать, что я хороший работник и…

— Ты все еще живешь в сказках.

— Я просто не могу избавиться от него, мама… он же живой. У него сердце бьется. Понимаешь?

— Да что там у них бьется на этом сроке. Сгусток мяса, ничего не чувствует и не знает.

— Мама, у зародыша уже с пятой недели пульсирует сердечко, а значит, он живой.

— Какие же все это глупости.

— Ты в церковь ходишь, молишься, по праздникам не шьешь и не работаешь, грех, говоришь, а дитя убить, значит, не грех?

Я поправила волосы, заколола их за ушами и оставила распущенными.

— Иди в белом. Тебе идет белый. Ты в нем очень нежная. А в красном и черном вульгарно.

Она перевела разговор, и я усмехнулась уголком рта… значит, уже готова не быть категоричной, смягчилась. Прикладывает ко мне жакет, купленный еще два года назад.

— Да. Иди в белом. Они любят белое… эти восточные мужчины.

Да, любят. Аднан очень любил меня в белом.

— Съешь лимон, чтоб не тошнило, и купи мятную жвачку.

В эту секунду в комнату закатилась Буся.

— Мамаааааааа, ты куда?

— На работу, — я улыбнулась и тут же взяла ее на руки.

— Неть. На работу не надо.

И нахмурила бровки… сердце сжалось, и перед глазами возникло личико Джамаля, а потом и его отца. Эти одинаковые брови у всех троих.

— Надо. Ты ведь хочешь, чтоб я купила тебе ту куклу?

Кивает и трогает пальчиками мои скулы и накрашенные губы.

— Красивая.

Поцеловала ее в нос и поставила на пол. В комнату заглянула Амина.

— Нашла работу?

— Дааа, нашла. Арабский концерн "Винтер Диамонд". Производство алмазов.

— Какое интересное название.

— Да, красивое.

Согласилась я и застегнула все пуговицы на жакете, набросила пальто.

— Пожелайте мне удачи.

* * *

Меня подобрала машина возле метро. Ее прислали за мной от концерна. Вначале я засомневалась — садиться в нее или нет, но все же села. И пока ехали, рассматривала визитку, лежащую на заднем сиденье. На белом глянце красовалась снежинка из алмазов. Она была невероятно похожа на ту, что… на ту, что подарил мне Аднан. Я сжала визитку пальцами и судорожно выдохнула. Конечно, это совпадение. Корпорация является филиалом концерна в Саудовской Аравии. Не в Каире. Не надо выдавать желаемое за действительное. Он уже забыл обо мне. Там его жена, его сын и пустыня. Мне нет места в его сердце, в душе и в его жизни.

Мы приехали к высотному зданию с зеркальными окнами. Там меня уже ждали. Девушка восточной внешности в элегантном костюме.

— Меня зовут Лейла, это я вам звонила, и я проведу вас в офис.

Я кивнула и внимательно посмотрела на ее бейджик тоже со снежинкой. Когда мы поднялись в офис, глаза ослепило белизной. Белоснежная мебель, окна, двери и стены с зимними узорами. Везде висят портреты женщин во всем белом с белыми волосами, стоящими спиной или боком к фотографу. Оригинально. Очень красиво.

"Ты похожа на снег… ты моя Зима. Альшита. Моя. Зима".

Тряхнула головой, избавляясь от голоса, умоляя себя перестать, не думать об этом сейчас. Потому что сердце начинало колотиться быстрее, потому что какая-то дикость пробуждалась внутри, и я гнала ее прочь, безжалостно душила в зародыше. Мы прошли по коридору с белыми пушистыми коврами, и Лейла распахнула передо мной дверь, пригласила жестом войти.

Я переступила порог и замерла… Я хотела закричать и не смогла. Хотела вздохнуть и тоже не смогла. Только всхлипнуть и ощутить, как наполняются слезами глаза. Как дрожат кончики пальцев и становится больно дышать.

Потому что ОН стоит передо мной. В этой современной одежде. Совсем не похож на себя в джинсах и светлом свитере, и в тоже время это он. Такой ослепительно красивый. Такой… как там в миражах. Но ведь это всего лишь миражи, и они не могут быть правдой. Не могут… не могут.

Я отрицательно качаю головой, когда вижу, как он делает первые шаги ко мне навстречу. Аднан ибн Кадир. Здесь. В этом белоснежном кабинете. С обжигающим жадным взглядом и… кажется стены и потолок с полом исчезли — остался только он один.

Приблизился вплотную и зарылся обеими руками в мои волосы, не отпуская мой затуманенный взгляд и заставляя начать задыхаться, сдерживая крик, сдерживая рыдания. Наклонился, прижался губами к моим глазам.