Анна Евдо - 30 чашек кофе

— Обязательно напиши, как приедешь к себе.

— Хорошо. Поправляйся!

Она снова накрыла завтрак.

— Мам, я цела и невредима, — поцеловала её в щёку. — Вы с папой можете мной гордиться: я не растерялась и оказала человеку первую помощь.

— Лиза нам показала. Ты молодец! Настя, но твоя попа прославилась не меньше тебя.

— Ма-а-ам, — она закатила глаза, поставив перед Полей тарелку каши.

— Настя, это не просто человек? Ты там была с ним? — мама подняла кружку, но не сделала ни глотка.

Она присела к столу.

— Да, это не просто человек. Это мужчина, который мне нравится.

Ожидаемо, мама бегло взглянула на внучку.

— Мам, он мне просто нравится. Я пока не знаю, как у нас с ним сложится дальше. Поэтому не надо делать поспешные выводы о новых внуках.

— Он тебе просто нравится. А я за тебя просто переживаю, — махнула рукой и отпила чай.

Младшая сестра, загадочно подмигивала, пока не видели родители, и постукивала по экрану телефона. Бабушка с дедушкой занялись Полиной, оставив Настю с Лизой прибираться на кухне.

— Астя! Просто нравится, мхм?! — Лизка ткнула её локтем в бок.

— Прекрати! — она ущипнула сестру за плечо.

Та отскочила и повернула к ней запущенное без звука видео, на котором кто-то обзорно снимал первые вспышки салюта, выхватив их с Павлом, обнявшихся и недвусмысленно слившихся головами. Она вздохнула.

— Это как раз подтверждает, что он мне нравится. И вообще, мелкая, не лезь не в своё дело.

— Моя сестра стала знаменитостью, так что это и моё дело. Ты, как фурия, налетела на того бедолагу, всыпала ему по первое число, разделась и наглядно показала, что красивые женщины способны на многое!

Она улыбнулась столь страстной тираде Лизаветы и поняла, что ей придётся выдержать натиск вопросов и комментариев не только от неё. Нужно собраться и заглянуть в свою колонку.

Настя отказалась ехать за город с родителями, понимая, что вся изведётся там. Здесь она, конечно, тоже не рядом с ним, но эфемерно как-то ближе. Лиза пообещала погулять с Полиной после дневного сна — и в воскресенье тоже, если расскажешь, как вы познакомились!

В субботу Настя заглянула в палату. Он дремал. Она вошла на цыпочках, положила на тумбочку бананы, присела, чтобы воспользоваться моментом порассматривать его такого. Но он будто почувствовал её. Открыл глаза, посмотрел в её и дёрнулся к ней, охнув и скривившись от попытки резкого движения.

— Если ты не побережёшься, застрянешь здесь надолго, — пожурила она.

— Я и так весь день лежу, полулежу, полусижу, — проворчал он.

Она подсела ближе, поцеловала его в щёку.

— Вот и лежи. А будешь плохо себя вести, я больше не приду, — поцеловала верхнюю губу.

— Твои слова расходятся с действием, — он выпятил нижнюю. Она рассмеялась, поцеловала её и откинулась на спинку стула. Он недовольно что-то пробурчал.

— Паш, тебе пока нельзя сбивать дыхание, — она серьезно на него посмотрела.

Ей пришлось уйти пораньше, так как пришёл врач и процедурная сестра, и Лизку задерживать не хотелось, чтобы точно подловить её на обещании выручить в воскресенье.

На следующий день Настя, наоборот, прождала его с осмотра и уколов. Они успели лишь обменяться «не будоражащими» приветствиями, как с толстой папкой бумаг приехал Михаил. Павел представил их друг другу, и Настя откланялась, не желая им мешать и отвлекать от дел насущных, решив для себя, что понедельник будет её днём.

Решив, что понедельник будет её днём, Настя и представить не могла, насколько её желание окажется реализованным.

Приходя в себя и по обыкновению посвящая выходные подготовке тем для колонки на предстоящую неделю, написанию заметок и черновиков статей, ограничивая посещение всех информационных источников, отдыхая, проводя время дома и занимаясь личными делами, она получила новым ранним утром одновременно ушат холодной воды и снег на голову потоком сообщений, вопросов, ссылок и звонков по поводу случившегося на набережной во время праздничного салюта. «Героини среди нас», «Спасение спасающего», «Сила любви», «Держись за юбку» — заголовки, от примитивных до остроумных, сыпались отовсюду. И везде, крупным планом или издалека, её пятая точка в маленьких белых трусиках. Радовало, что их поцелуй произошёл раньше и привлёк внимание уже после того злополучного прыжка. Съёмку, которую показала ей Лиза, раскладывали на кадры, но она была нечёткой и очень тёмной. Светка, на правах подруги, просила от неё личный комментарий для своего журнала. Подписчики слагали ей хвалебные посты и желали счастья в личной жизни. Егор мудро заметил, что любая реклама на руку в их деле, безусловно поддев: «особенно когда благородный поступок совершен в нижнем белье привлекательной девушкой».

Слегка выдохнув в детском саду, где никто не бросил на неё ни одного косого взгляда, она встретилась с Егором. Они обсудили уже обработанный ею материал и наметили варианты по представлению деревенских историй, которыми загорелась Настя. После она заскочила в кофейню. Пока готовили её заказ на вынос, она стояла у кассы, поймав себя на мысли, что избегает смотреть на стойку у окна. Это их место с Павлом на двоих, и одной здесь было неуютно и…пусто. Тая поглядывала на неё с нескрываемым интересом, но Настя делала вид, что не понимает её сигналов. Она рассчиталась и приняла пакет из рук девушки. Официантка придержала его и всё-таки спросила:

— С вашим молодым человеком всё в порядке?

Настя потянула за ручки.

— Могло быть лучше, но он поправится. Спасибо!

И уже в спину услышала:

— Как сможете, возвращайтесь к нам отметить выздоровление.

Ей стало очень тепло от такого ненавязчивого сочувствия. Она развернулась и пожала Тае руку.

— Спасибо! Обязательно появимся.

Она надеялась, что правильно подгадала по времени и попадёт к нему после утреннего обхода. Однако, сначала заглянула в регистратуру, отдала выстиранный халат, позаимствованный той ночью, и вручила администратору шоколадку за помощь, рассчитывая, что не возникнет ненужных возражений про кофе для пациента.

От Павла пришло два сообщения «Доброе утро!» и второе на пороге в палату «Отзовись! Всё в порядке?»

— Всё в порядке, — ответила она, проходя внутрь.

Он лежал на кровати, с двумя подушками, взбитыми повыше под головой. Перебинтованная на бедре нога покоилась поверх покрывала, которое он натянул, как только она вошла. Она скользнула взглядом по его ногам и усмехнулась.

— Прячься-прячься! Светить телесами — моя прерогатива.

Он широко улыбнулся. Она предупреждающе стрельнула глазами. Он ухмыльнулся.

— Я был не просто свидетелем, а виновником твоего…свечения.

Настя поставила рядом с ним держатель с двумя термостаканчиками, вытащила контейнер, приборы и салфетки. Он покосился на тумбочку.

— Кофе?

— Из нашей кофейни с наилучшими пожеланиями от Таи, — она протянула ему стакан и замерла. Вернула его на тумбу.

— Тебе помочь присесть?

Он начал качать головой, но внезапно кивнул. Она подозрительно сощурилась.

— Не прикидывайся совсем немощным.

Он тоже сощурился.

— Мне будет приятно, если поможешь.

Она наклонилась, поцеловала его в губы, задержавшись чуть дольше к обоюдному удовольствию.

— Как на самом деле себя чувствуешь? — проговорила ему в уголок рта.

Он судорожно выдохнул, и она отстранилась. Он поймал ее левой рукой.

— Чувствую неважно, вдохнуть полной грудью не получается. Но надеюсь, сегодня отпустят на домашний режим.

Она осторожно присела на самый край кровати.

— Убедись сначала, что никаких побочных эффектов от удара. Я говорила с папой о посттравматических последствиях, — она заметила его полу-улыбку. — Не смейся.

Он положил её руку себе на щёку и потёрся об неё, покалывая отросшей щетиной.

— Я не смеюсь. Я рад твоей заботе.

Его взгляд опустился ниже.

— Садись нормально, здесь хорошее основание, не прогнётся, — вдруг тихо засмеялся, — размести свою П-О-П-У-лярность удобнее.

Она щёлкнула его по лбу.

— Ты видел?

Он кивнул.

— Тобой пестрит весь интернет. Как бы теперь она, — он повёл бровями, — не затмила собой твои запястья для меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Она застонала и поперхнулась смехом. Откашлялась и снова засмеялась.

— Вспомнилось в тему. Когда я была маленькой, я пела не «эскадрон гусар летучих»*, а «афедрон гусар липучих».

Он хохотнул и тут же поверхностно выдохнул.

— Прости, — она подала ему в руки стакан с кофе. — Пей, пока совсем не остыл.

Он сделал маленький глоток и закатил глаза.

— Ммм, спасибо!

Она последовала его примеру. Он погладил её колено.

— Дашь попробовать свой?

Она поднесла свой стаканчик к его лицу. Он едва уловимо мотнул головой, уставившись на её губы. Она прикрыла глаза, усмехаясь. Смочила губы кофе и медленно его поцеловала, не позволяя захватить инициативу.

— Наш первый кофейный поцелуй, — проговорил он, кладя ладонь ей на затылок.

Она мягко высвободилась.

— Паш, будешь продолжать в том же духе, тебя оставят в больнице до конца недели.

— Ты здорово отвлекаешь меня от боли и раздражения из-за пребывания бревном.

— Замечательно, — она взяла контейнер и вилку. — А теперь открывай рот и набирайся сил.

Она принесла ему сырники. Он ел из её рук и ничего вкуснее не мог вспомнить.

За этим занятием их и застали ворвавшаяся ураганом молоденькая девушка и вошедшая следом женщина.