Они стояли оглушенные, опустошенные и наполняемые заново.

Она накрыла его затылок, провела вниз, зарылась в волосы и прижала подушечку большого пальца в преддверии шеи….


Три года назад


— Насть, тебе исполняется 30 лет! Давай уйдем в отрыв. Вместе, — Светка умоляюще сложила ладони.

Она сжала руки подруги.

— Не обижайся, пожалуйста, но я хочу сменить обстановку и побыть наедине с морем.

Она уехала на пять дней на юг. Одна. Не было настроения подстраиваться под кого-то, даже под всепонимающую Свету. Уехала не думать, не анализировать, просто идти на поводу у своих собственных желаний. Прогуливаясь по набережной поздно вечером накануне дня рождения, увидела большую афишу, приглашающую тридцатого июня на вечеринку-маскарад, без конкретной тематики, но с обязательными условиями: маска должна закрывать половину лица, волосы скрыты, на руках перчатки, красный и черный цвета.

Времени было в обрез, но она загорелась идеей. Обшила вручную шапочку для душа красной тканью и приваяла к ней черную вуалетку. Алая блузка с длинными рукавами, красная длинная юбка-плиссе — она не носила их вместе, но тут было без вариантов — и черные босоножки. Перчатки выпросила у бабульки на рынке, торгующей кружевом и садовыми дарами — чёрные, ажурные, полупрозрачные. Черная карнавальная маска с прорезями для глаз, прикрывающая брови и нос. Нанесла очень яркий макияж: вычерненные глаза, сливающиеся с маской, и красные губы.

Сначала она выпила любимую Маргариту, наблюдая от барной зоны за колышущимися красно-черными волнами танцующих. Влилась в их поток и ловила ритм, прикрывая глаза и позволяя мелодии вести себя. Всё, что было вне круга движущихся вокруг людей, потеряло значение. Время исчезло, мысли испарились. Было легко и невозможно хорошо.

В какой-то момент она просто поняла, что её кружат, направляя руку вверх и придерживая за талию. Отметила, что он был полностью в черном, джинсах и свободной рубахе, с узкой черной маской, в черной бандане, надвинутой низко на лоб и одним краем перекинутой через нижнюю часть лица и заткнутой под ухом. Она улыбалась и следовала за ним, наслаждаясь их прочувствованной слаженностью. Желание разрасталось, они потянулись друг к другу, оказались в темноте кулисы. Она зацепилась и порвала перчатку на большом пальце. Проникла под узел банданы, провела по его шее, ощутив на стыке под волосами кривую складку кожи.

— Ты здоров? — шепотом на ухо.

— Да. Ты?

— Да.

— Не залетишь? — он приник к ее шее, сорвав с губ закрывающую их ткань.

— Не проблема, — и она тогда не соврала, лишь не добавила, что мечтает об этом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Он удерживал ее, пока их тела не успокоились, дыхание не выровнялось, но руки продолжали цепляться друг за друга. Она выскользнула первой. Сразу прошла на выход, села в такси, приехала в отель, поднялась в номер. Она сбросила блузку и юбку, натянула свежее белье, джинсы и футболку, расчесала волосы, заплетя простую косу, и стерла губы. Подхватила чемодан, сдала номер и уехала в аэропорт. День рождения получился необычным. Она уснула в самолете, завернувшись в одеяло, и ей снилось, что она всё еще в той окутывающей их коконом кулисе, её держат сильные руки, и она крепко сжимает незнакомца своими руками и ногами.


Настя знала, что найдет, и ощутила явный неровный след.

— У моего незнакомца был шрам сразу под волосами возле шеи.

— Подростком упал с дерева и сильно зацепило за обломанный сук. Не шили — скрывал от мамы — поэтому заросло как попало.

Он продолжал прожигать её взглядом. Руками потянул вниз вырез кофты. Закрыл глаза, сильно зажмурился, шепча:

— По шее ниже на левую грудь, — его губы воплощали звучавшие слова, а руки оттягивали материал, обнажая тело. — Первая выпуклость, — он накрыл губами верхнюю родинку. — Следом вторая, идентичная, — переместился на вторую. — И сосок, — его пальцы подцепили кружево лифчика, высвобождая конечную цель…


Три года назад


Они с Мишкой вырвались на неделю на море. Сложный год без отпуска, со множеством взлетов и падений, минимумом сна и не сложившимися новыми отношениями. Он вырвался отключиться, совершить перезагрузку, просто идти на поводу у своих собственных желаний. Прогуливаясь по набережной вечером и выбирая кафе для ужина, увидели большую афишу, приглашающую в последний день июня на вечеринку-маскарад, без конкретной тематики, но с обязательными условиями: маска должна закрывать половину лица, волосы скрыты, на руках перчатки, красный и черный цвета.

Времени было в обрез, но он загорелся идеей. Черные джинсы были с собой для перелета. Он купил свободную черную рубаху и тонкие кожаные перчатки, разыскал узкую черную маску, у продавцов на пляже обнаружил темно-синий пляжный платок, который намотал в качестве банданы, надвинутой низко на лоб и одним краем перекинутой через нижнюю часть лица и заткнутой под ухом. Друг не поддержал его затею, сославшись на то, что лучше отоспится после дневных заплывов.

Он пришел не к самому началу. Протиснулся к бару, взял виски с ледяной колой и окинул взглядом танцующую массу. Выхватил алую девушку, которая ловила ритм, прикрыв глаза и позволяя мелодии вести себя. Она трепетала и извивалась, как огненный цветок. Он влился в толпу, приближаясь к ней. Направил ее руку вверх и покружил, придерживая за талию. Отметил чернеющие провалы глаз и сочные губы под тонкой вуалью. Она улыбалась и следовала за ним, наслаждаясь их прочувствованной слаженностью. Желание разрасталось, они потянулись друг к другу, оказались в темноте кулисы.

— Ты здоров? — шепотом на ухо.

— Да. Ты?

— Да.

— Не залетишь? — он приник к ее шее, сорвав закрывающую лицо ткань.

— Не проблема.

Он распахнул блузку, губами вниз, два маленьких бугорка, словно дразнящее обещание соска на груди: один, второй, и вожделенный пик.

Он удерживал ее, пока их тела не успокоились, дыхание не выровнялось, но руки продолжали цепляться друг за друга Она выскользнула первой. И исчезла.


Павел не коснулся соска губами. Открыл глаза, рассматривая цепочку вершинок. Перевел взгляд на её лицо. Она повела плечом, вновь скрывая грудь за одеждой.

— С ума сойти… Я держу тебя на расстоянии уже полтора месяца, а сама отдалась тебе же после первого прикосновения на той площадке.

— Нам еще предстоит многое осмыслить, — проговорил он, — но сути это не меняет, лишь подтверждает, что ты моя. Я люблю тебя.

Она пробежала пальчиками по его шраму.

— Я тебя люблю.

И они окунулись во взрывное пятнадцатилетие, ненасытные двадцать и смакующие с послевкусием тридцать. Мужчина и женщина. И тысячелетиями оттачиваемое соединение женского и мужского.


Настю словно что-то толкнуло. Она открыла глаза и приподнялась на локте, обнаружив, что лежит, вытянувшись вдоль Павла, закинув на него ногу и руку. В комнате было светло.

— Что такое? — он погладил ее между лопаток.

— Поля, — она села и в очередной раз ослепила его своей наготой.

Он дотянулся до валявшейся рядом с кроватью футболки и передал ей. Она нырнула в нее и вышла в гостиную.

Он потянулся, игнорируя занывшие ребра. Оделся. Заглянул к своим девочкам, которые нежились на диване. Не стал вмешиваться в их утренний ритуал пробуждения и отправился варить кофе.

Он разлил напиток по чашкам, когда раздалось босое шлепанье маленьких ножек.

— Пить, — Поля смотрела на него снизу вверх.

Он склонился к ней, поднимая и усаживая прямо на стол. Настя налила в стакан воды. Он перехватил его из ее рук. Указал глазами на кофе.

— Самое время поднять и выпить нашу тридцатую чашку.

Она улыбнулась, проводя пальцами по его спине. Он продолжал придерживать Полинку. Подал девочке воду и спросил, слегка приседая, чтобы быть с ребенком на одном уровне:

— Можно я буду твоим папой?

— Побуй, — ответила она, отпивая из стакана.

— Попробуй, — перевела Настя, сглатывая ком в горле и пытаясь справиться с мурашками на плечах, которые молниевыми зигзагами расходились в руки и куда-то в колени. Господи, у них одинаковые пальцы и ногти, такие похожие уши и цвет волос.

— Настя, — он поймал ее руку.

Она вскинула на него заблестевший взгляд.

— Станете с Полей Арбатовыми?

Эпилог


«Настроение может быть любым. На ваше усмотрение и предпочтение. Просто здорово, если есть с кем его разделить. У меня есть. А у вас? Если думаете, что нет, то можете поделиться им, например, со мной. Встречайте обновленную колонку:

«СЕГОДНЯ Т-А-К-О-Е Н-А-С-Т-Р-О-Е-Н-И-Е»


Т ихое бывает, намёками,

до шуршинок пыли,

словно в тайном логове

звуки позабыли…


А рбузное, ароматное,

знакомое, родное,

ажурное, не вечное,

щемяще вкусовое.


К омпромиссное, с вариантами,

и по лужам ноги босы…

давай же разными бантами

заплетём близняшкам косы!


О балденное, водопадное,

рука за руку, пальцы цЕпочкой,

«нет» на «да» безвозвратное,