Диана Рымарь - №333, или Притворись, что любишь 2

Раз — и нет человека перед машиной.

— Блин, сбил, что ли?!

Был удар или нет? Я не слышал!

Так, если удара не было, где долбаный силуэт? Растворился, мать его, в воздухе?!

Телефон упал на пол, а мне плевать. За все девятнадцать лет моей водительской практики это первый раз, когда я сбиваю человека.

Вылетаю на улицу со скоростью света и облегченно выдыхаю.

Пешеход сидит на снегу, видимо, сам упал на спину, точнее упала. Это баба в уродской шапке! А машина моя до нее даже не доехала. Так что я ни при чем.

Подлетаю к ней и ору:

— Какого хрена лезешь под колеса?!

Она молчит и при этом смотрит на меня так жалобно, что у меня внутри всё переворачивается.

— Что случилось? Тебе нужна помощь?

Она кивает и начинает всхлипывать. Громко так это делает, будто вот-вот основательно разревется.

— Ну-ну, ты чего! Не сбил же! Радуйся, дуреха!

Хватаю ее на руки, устраиваю на переднем сиденье своего джипа. Забираюсь в салон, включаю свет и окончательно обалдеваю.

Рыжая стерва! Никаких сомнений, это точно она! Но меня не узнаёт… еще бы, кто я для нее? Какой-то там нищеброд, зачем меня запоминать… Интересно, что сейчас скажет, сидя в моем Lexus!

Впрочем, марку моего джипа она тоже не замечает, да и вряд ли сейчас способна на что-то разумное. Она бледная, как сама смерть, губы синие, а глаза какие-то стеклянные, полные слез.

Прикладываю ладонь к ее щеке — она ледяная. Оглядываю ее одежду.

«Некоторые девки поражают полным отсутствием мозга… Ну кто же в таком пальто гуляет по горам!»

— Ты давно на морозе?

— Слишком давно… — шепчет она и начинает стучать зубами.

— Ну-ну! Сейчас согрею!

Врубаю печку на полную катушку, подогрев сидения, и всё равно слышу клацанье ее зубов.

— Держись! Сейчас…

Стараюсь как можно быстрее добраться до поселка, кое-как вспоминаю, какой нужен дом. Самый высокий из семи, выстроенных в ряд. Подъезжаю, кое-как паркую машину, помогаю девушке выбраться.

— Мать твою за ногу! — рычу на нее. — Кто в горы едет на шпильках?!

Она не отвечает, она вообще почти ни слова мне не сказала — то ли перемерзла, то ли в шоке.

Подвожу ее к крыльцу, ищу в условленном месте ключ. Захожу с рыжим чудом внутрь и сквозь зубы матерюсь. Приходящая прислуга должна была прибрать здесь сегодня и как следует натопить помещение к вечеру. Прибрать прибрали, а про тепло, похоже, забыли! В доме холодно, как в морге…

— Пойдем!

Беру мою нежданную находку за руку, веду в гостиную. Там камин, быстро его растапливаю.

— Сейчас будет тепло! Подожди…

Захожу в бойлерную, включаю общее отопление, потом спешу на кухню, нахожу там бутылку коньяка, хватаю пару рюмок и возвращаюсь в гостиную. Моя гостья сидит на краю стула возле большого круглого стола и стучит зубами, несмотря на то, что в комнате стало ощутимо теплее.

Наливаю ей порцию горячительного напитка.

— Давай залпом, как лекарство!

Она послушно выпивает, даже не морщится, будто не чувствует, что это алкоголь. Потом так же продолжает стучать зубами.

Скидываю свою куртку, предлагаю раздеться и ей.

— Но мне холодно…

— У тебя пальто мокрое, поэтому и не можешь согреться!

Снимаю с нее эту дурацкую шапку, перчатки, помогаю ей справиться с пуговицами, беру ее верхнюю одежду, хочу укрыть ее плечи пледом и замираю, наткнувшись взглядом на удивительное зрелище. Рыжая стервочка в платье без рукавов, оно облегает ее стройную ладную фигуру, а ее соски торчат так, что вот-вот прорвут вязаное полотно.

Нервно сглатываю.

Знаю я один отличный способ согреться… Он приятный к тому же!

Тогда же:

Натан

— Тебя лихорадит? — спрашиваю, отрывисто дыша.

Она кивает.

— Пойдем!

Маню ее за собой. Я в этом доме был много раз, знаю, что тут к чему. В первой гостевой спальне кровать в полкомнаты, теплые одеяла, а еще ближе остальных к бойлерной. Обычно здесь теплее всего.

— В ванную после мороза не рекомендую, а вот под одеяло очень даже можно! Дай помогу раздеться…

Усаживаю ее на кровать, снимаю с нее сапоги. Замечаю, как трусятся ее руки.

— Позволишь? — спрашиваю, поднимая подол ее платья.

Цепляю резинку колготок, тяну вниз. Получается слишком эротично, но она не видит в этом никакого подтекста, лишь неловко поджимает губы, а я тем временем рассматриваю ее ноги. Это не ноги… это произведение искусства! Такие конечности надо в музей… или нет! В храм! И поклоняться им, как божеству.

Тяну подол ее платья вверх.

— Что ты, не стесняйся… я отвернусь… — и правда отворачиваюсь, когда показывается ее белье.

Не знаю, как внешне умудряюсь казаться спокойным. Внутри всё горит, а она такая послушная, позволяет стащить с себя платье. Только уж слишком быстро забирается под одеяло... Потом смотрит на меня каким-то потерянным взглядом, а губы ее почти такие же синие, как и раньше.

— Я помогу тебе согреться! — обещаю ей, шумно вздыхая.

Быстро скидываю с себя свитер, джинсы, ныряю к ней под одеяло. А девчонка сжалась в комочек, всё такая же холодная, как и раньше. Прижимаю ее к себе.

Есть у меня одна суперспособность — я очень теплый, ну прямо очень. Со мной не замерзнешь никогда. Вот и рыжая прелесть потихоньку прекращает стучать зубами, расслабляется, даже обнимает меня в ответ.

Вглядываюсь в ее лицо и, повинуясь внезапному порыву, прижимаюсь губами к ее губам.

«Сейчас пошлет, ну точно пошлет… Фыркнет, отвернется — и матом меня…»

Но она не посылает. Больше того, кажется, поцелуй ей приятен.

Смелею, просовываю язык ей в рот, и она позволяет мне эту ласку. Больше того, даже как-то плотнее ко мне прижимается.

— Я возьму тебя, ладно?

Не знаю, как эти слова вырываются из меня, зачем спрашиваю… Но как только рыжая прелесть их слышит, ее щеки тут же покрываются румянцем.

— Ты очень резвый… — вдруг отвечает она.

— Просто расслабься и отдайся! — шепчу ей в губы.

Я уже возбужден донельзя, и она это чувствует. Упираюсь своим генералом ей в живот.

Да, да, у меня генерал! Не слишком скромно, знаю, но мой орган весьма этого звания достоин. Всем вышел — и размером, и формой, и выносливостью. Рыжей прелести он тоже должен понравиться.

— Я не могу расслабиться… — вдруг признается мне она.

Делает это так откровенно, так по-детски наивно, что у меня екает в груди.

— Я помогу, ты не пожалеешь…

Снова накрываю ее губы своими, прижимаю к себе, осторожно провожу рукой по линии бедра, талии.

— Ты позволишь? — спрашиваю на ушко, прежде чем накрыть ее грудь рукой.

Она не слышит, зачарованная моей лаской. Ей хорошо, я определяю это по сдавленному, учащенному дыханию, а еще по тому, что она трется об меня, как кошка.

«Да, да, милая… Дяде Натану приятно…»

Стаскиваю ее трусики и накрываю рукой то, что она скрывает между ног.

Она охает, когда погружаю в нее средний палец. Там много влаги, там всё готово к моему вторжению. Больше не медлю, ложусь на нее, раздвигаю ноги коленом. Упираюсь в ее податливое лоно и резким движением вхожу. Рычу, вздрагиваю от удовольствия. В ней хорошо… Тесно, мокро, кайфово! Делаю первый толчок. Он совсем не резкий, больше нежный, а она уже мурчит. Похоже, мой генерал ей действительно нравится, недаром так плотно его обнимает. Ну, раз так, девочка, ты сейчас получишь по полной!

Зажимаю ей рот поцелуем, а она обнимает меня за шею, сцепляет ноги у меня за спиной. Принимаю удобную позицию и припечатываю ее своим телом к матрацу. Почти моментально забываю про всякую деликатность, вхожу как можно глубже. Насаживаю ее на свой член всё быстрее, резче, добиваюсь того, что ее стоны становятся громче, ритмичнее.

Уже не целую, скорее кусаю ее губы, вдыхаю ее крики и продолжаю с силой в нее вдалбливаться.

С огромным удовольствием кончаю, находясь глубоко в ее нежном теле, и тут понимаю, что напрочь забыл про презерватив. Я о нем даже не подумал! А ведь я всегда за безопасный секс…

— Я кончил в тебя… — хриплю ей на ухо. — Какой у тебя день цикла?

— Я на противозачаточных… — успокаивает она меня.

Это хорошо, это просто отлично. Но я в любом случае поимел бы ее сегодня еще не раз.

— А теперь пойдем в душ! — командую.

Она слушается, плетется следом. Мы долго стоим под струями горячей воды, просто целуемся, крепко друг к другу прижавшись. Давно я столько не целовался, очень давно. Я выхожу первым, подаю ей полотенце, и тут мой взгляд натыкается на ее бок. Там жуткий уродливый синяк с кровоподтеком.

— Это что такое?! — громко возмущаюсь.

— Ерунда… — вздыхает она.

— Ни хрена это не ерунда! Кто с тобой это сделал?!

— Давай без вопросов… — просит она.

Глотаю готовые вырваться наружу резкие слова. Видно, что у девчонки выдался хреновый по всем параметрам вечер. Захочет — расскажет завтра… Не захочет — всё равно выпытаю.

— Только один вопрос, ок? — сразу меняю тему. — Есть хочешь? У меня в багажнике тонна мяса, салатов и прочей снеди! Есть красное вино…

Она улыбается мне, кивает.

— Угощай…

После того, как затаскиваю в дом бесконечные сумки, мы ужинаем с ней на кухне. После там же еще раз занимаемся сексом.

Засыпаем в уже опробованной нами спальне. Я крепко прижимаю ее к себе, долго прислушиваюсь к ее дыханию, прежде чем отключиться. Сто лет не спал ни с кем в обнимку…

Той же ночью: