Алика Смехова - А и Б сидели на трубе…

На День всех влюбленных они полетели в Караганду. Накануне вечером Борис сказал:

– Я лечу в Караганду, по делам. Хочешь со мной?

И Арина с радостью согласилась.

– Ты покажешь мне дом, в котором жил с мамой?

– Там посмотрим, – ответил Борис.

В аэропорту Караганды к трапу тоже подали белый «Мерседес». Это выглядело так, словно Борис, как с талисманом, летает со своей машиной. Едва добравшись до гостиницы и оставив там Арину, Борис отправился на деловую встречу.

– Надеюсь, у нас останется время на ностальгию, – махнул он на прощанье рукой.

А часа через четыре вернулся:

– С делами покончено, поехали в аэропорт!

Арина села в машину и протянула ему открытку, купленную по случаю Дня всех влюбленных, в которой написала, что счастлива и хочет быть с Борисом всю оставшуюся жизнь.

– Спасибо! – Он поцеловал Арину, протянул ей свой подарок, завернутый в яркую бумагу, и добавил: – Я надеюсь, что жизнь будет длинной-предлинной, как дорога от Москвы до Караганды.

Машина тронулась. Арина развернула подарок и увидела клоуна с грустными глазами.

– Это я без тебя, – шепнул Борис.

С дороги в аэропорт они вдруг свернули и поехали по узеньким улочкам, пока не уперлись в старый пятиэтажный, неестественно длинный дом. Дом был очень грязным и обшарпанным, а на его балконах сохло белье, как в фильмах итальянских неореалистов. Сразу было видно, что здесь жили очень много людей, и даже скорее не жили – выживали. На первом этаже одно окно было выбито, другое – распахнуто, и створки вздрагивали при каждом дуновении ветра. Двор тоже был очень грязным. Дети играли в пыли: здесь не было ни газонов, ни детской площадки, только полуразвалившиеся гаражи. Арина вспомнила все Борисовы дома, которые ей довелось видеть, и как-то особенно его зауважала, глядя, в каких трущобах он рос, откуда вышел.

Борис вдруг крикнул кому-то:

– Дядя Вася, как дела?

– Ничего, спасибо. Живем помаленьку, – с достоинством ответил тот, явно не поняв, кто эти люди и откуда в их бедном дворе взялись такие шикарные машины.

Прямо из Караганды они полетели на Мальдивы. Так совпало, что они оба были свободны и могли провести там несколько дней. Обычно в такие поездки влюбленные отправляются, конечно, вдвоем. Но как ни странно, с ними полетел один из помощников. Арина, которую удручало постоянное присутствие в ее личной жизни посторонних, попыталась выяснить у Бориса, так ли необходимо чтобы и в этой поездке его сопровождал помощник, но он от нее отмахнулся:

– Да ладно тебе! Он будет жить в другом номере, ты его и не увидишь. Как ты не понимаешь, Черноус отвечает за мою безопасность и прочее, и вообще, так у нас заведено!

Когда они прилетели на Мальдивы, она поняла, что рай на земле – это не красное словцо. Сказочно красивые острова, удивительно теплое и яркое море…

Аэропорт расположен прямо на берегу, и из самолета они сразу пересели в катер, который привез на островок, где их ждал великолепный отель. Прямо в океане, на специальных настилах стояли виллы для туристов, а в самом конце острова – огромная вилла, зарезервированная для них. Президентский номер вполне оправдывал свое название, он поражал размерами и комфортом, там еще был бассейн с морской водой, куда можно выйти прямо из спальни. Но когда они прибыли на место, оказалось, что других номеров на вилле нет, и поэтому помощник Бориса поселился в одной из двух президентских спален.

Арину это возмутило. Как ни старалась, «Арина разумная» не могла найти веских аргументов, объяснявших необходимость постоянного надзора за ней и Борисом. Доходило до смешного: когда Арине захотелось поплавать голой в их маленьком бассейне, Борис пошел к помощнику и попросил его какое-то время не выходить из спальни.

– Почему он полетел с нами?! Что он здесь делает?! – в который раз спрашивала она Бориса.

– Что тебя так возмущает? – благодушно отвечал Борис. – Так у нас заведено, так положено: президенту крупной компании необходимо иметь при себе помощника, который должен решать и регулировать все вопросы, касающиеся размещения, питания… Ну как ты не понимаешь?! Он суперпрофессионал.

– Послушай, а я у тебя на что? Что такого может он, чего не могу я? Я говорю на языках, могу заказывать еду… что еще нужно делать?

– Я не хочу больше повторять. Так положено. А ты со мной не для того, чтобы заказывать завтрак или обед, – смеялся Борис.

Ночь на новом месте была волшебной, а наутро, когда они вышли к завтраку, выяснилось, что помощник ни на каком языке, кроме русского, не говорит, и потому завтрак пришлось заказывать Арине, причем не только для них с Борисом, но и для суперпрофессионала.

Но на этом неприятные моменты не закончились. Когда обнаружилось, что стол сервирован только на двоих и на нем не хватает приборов, помощник выразил по этому поводу удивление, но даже не тронулся с места. Выждав какое-то время, Арина сама отправилась за приборами, удивляясь, почему Борис с благодушием относится к откровенному проявлению лени и расхлябанности.

Днем, когда они нежились в спальне, Арина вновь затронула больную для Бориса тему. Она не смогла сдержаться, и потом, когда вспоминала об этом разговоре, очнь обо всем жалела. И почему влюбленная женщина думает, что мужчина ждет от нее правды? Он ждет одобрения, участия, теплоты… А Арина все пыталась что-то ему объяснить, все настаивала на своей правоте:

– Не понимаю, разыгрывал ты меня, что ли, когда говорил о суперпрофессионале. Зачем он здесь, объясни!

– Опять ты за свое! Мне жаль, что ты не хочешь понять. Это близкие мне люди, и они должны быть всегда со мной. Черноус волнуется за меня, он не может отпускать меня одного… Давай мы закроем эту тему. Знаешь, у нас сегодня в программе романтический вечер в шатре, который раскинут прямо в море. Меню я выбирал самое изысканное, в основном рыба и морепродукты, но с местным колоритом. Уверен, тебе так понравится, что ты перестанешь задавать глупые вопросы!

И как ей могло не понравиться! Вечер получился удивительным. Они сидели друг напротив друга, пили не пьянея, ели не наедаясь, смешили друг друга забавными историями. Казалось, они позабыли обо всем на свете. Время остановилось, и во всем мире были только он и она, счастливые и беспечные.

– Это странно: ты иногда произносишь то, что я только подумаю…

– У меня тоже так. Я первое время удивлялся, а теперь уже, кажется, привык. Поэтому мне особенно важно, что ты обо всем этом думаешь, – и он обвел рукой вокруг себя.

– О Мальдивах? – не поняла его жест Арина. – Они прекрасны! Разве может быть другое мнение?

– Нет, не о Мальдивах, милая моя! Меня интересует, что ты думаешь о моем деле, о моей компании. Я имею в виду не то, чем мы занимаемся, а команду, капитаном которой я сам себя назначил.

И она снова ринулась объяснять ему прописные истины, которые он меньше всего желал слышать, тем более от нее.

– Ты же запрещаешь мне об этом говорить! Я несколько раз пыталась… Мне кажется, ты идешь у них на поводу. Мне даже кажется, что они при желании могут вызвать у тебя гнев или какую-то другую, выгодную им в этот момент эмоцию…

– Как ты можешь такое говорить?! Ты что, не веришь, что я способен все держать под контролем?! Не веришь, что моей воли достаточно, чтобы стереть любого в порошок?!

– Ну что ты! – уже раскаивалась в своих словах Арина. – Я верю в твою силу и волю.

Я вообще в тебя верю, неужели ты в этом сомневаешься?!

– Тогда не говори чего не знаешь!

В тот вечер они впервые уснули, не обнимая друг друга. Но на следующее утро все забылось: они снова были счастливы и даже как будто беззаботны.

Уезжать совсем не хотелось, но в Москве Бориса ждали дела, Арину – Алеша, спектакли, недооформленный развод.

В день отъезда, завтракая на террасе, они увидели аиста, который приземлился на крышу их спальни. Это было так красиво, что официант, которому не положено было говорить с гостями, не удержался и сказал:

– Такое случается очень редко! Поздравляю, мадам, у вас будет ребенок!

Взволнованная Арина обернулась к Борису, но не нашла его глаз. Он смотрел куда-то мимо, и на мгновение ей показалось, что он недоволен, но она тут же прогнала от себя эту мысль.

В Москве Бориса как подменили, отныне ни дня не проходило без упреков и ссор. Он кричал на нее, утверждал, что Арина невежлива с его подчиненными, что она капризная и вздорная, грубит прислуге. Она долго думала над его обвинениями и не находила у себя тех качеств, которые его так раздражали. Она успокаивала себя тем, что у Бориса сложности на работе, что-то не клеится, в американском офисе проблемы, но на душе было тревожно. Дурное настроение усугублялось тем, что, когда у него звонил телефон, Борис часто уходил в другую комнату и плотно прикрывал за собой дверь. И Арине мерещилось, что ему звонят молодые девушки, из тех, о которых рассказывала Гита. После одного из таких звонков Борис, вернувшись, сказал, что только что говорил со своей «вице-мисс», как ее называла Арина. Он решил взять дочь к себе, ведь она ровесница Алеши, и детям будет вместе намного веселее. Арина обрадовалась и вечером, когда по-соседски зашла Гита, сообщила ей эту новость.

– Зачем тебе чужой ребенок?! – удивилась Гита. – Это какой-то очередной трюк «мисски». Деньги, небось, потребовались. И потом, хорошо бы узнать, как на это отреагирует его законная дочь. Та еще штучка, вот увидишь!

Февраль пролетел незаметно, и накануне Восьмого марта Борис объявил, что хотел бы подарить Арине часы. Она возразила: однажды она уже получила от него такой подарок, и кроме того, подаренные часы считаются плохой приметой.

– Ничего, я из плохой приметы сделаю такую красивую, что ты не сможешь отказаться! – сказал Борис.

На следующий день он принес большую коробку, и в ней – десять пар часов: там были крупные часы розового золота на коричневом ремешке от «Гарри Винстона», усыпанные бриллиантами, как браслет, часы от «Пьяже», классический золотой «Ролекс», «Жирар-Перрего» на красном ремешке… Все блестело, переливалось и было невозможно ни отвести взгляд, ни остановиться на чем-нибудь одном. Арина растерялась, ее твердое решение отказаться от часов было поколеблено, и Борис заметил это. Собрав часы в кулак, он коротко произнес: