— Мы радуемся его успехам, — заявила Иви покровительственно.

Бинг обратил ее внимание на маленькую иностранку, которая вернулась совсем не из туалета, а из бара. Озадаченная, она стояла и оглядывалась вокруг, держа в каждой руке по коктейлю.

Бинг между тем держал руки на бедрах, как и положено по инструкции. Все, что положено, было выдвинуто вперед в меру, тоже по инструкции. Прекрасный ученик!

Но Саша все равно не была удовлетворена. Опершись на плечо приятеля Гарета, она выкрикивала:

— Зеркало, Бернард, зеркало!

— Оставь его в покое. Все прекрасно. — Иви с радостью обнаружила, что Гарет пришел в себя настолько, что опять положил руку у нее за спиной.

— Он должен использовать прием зеркала. Так сказано в книге!

Приятель Гарета отчаянно старался поймать взгляд друга, но Гарет старательно этого избегал.

Бинг дал свою оценку «Мечтам Манхэттена»:

— Меня здесь ничего не прельщает, — заявил он с сожалением. — Это пристанище гетеросексуалов. Я чувствую себя как алкоголик на молочной ферме.

Брюнетка между тем заметила Бернарда. Если раньше он не догадывался, что она испанка, то теперь это вполне могло прийти ему в голову. Она гневно топала ногами и не пыталась скрыть своего раздражения. Правда, Бернард в это время был очень занят эффектом зеркала. Саша победно улыбалась, а у Иви сжалось сердце: он понял задачу слишком буквально. Девушка дотронулась до волос — то же самое сделал Бернард. Девушка наклонила голову набок — Бернард тоже. Девушка чихнула — Бернард за ней следом!

— Он слишком сильно старается, — прошептала Иви Саше.

— Такая работа! — Саша питала к книге огромное доверие.

Испанка осушила свой бокал одним залпом. Она бросила на Бернарда убийственный взгляд и послала второй бокал следом за первым. Затем она обхватила себя руками и угрожающе затопала ногами, ни на минуту не отрывая от Бернарда своих черных глаз.

Приятель Гарета бросал сигналы не хуже семафора. Его желание уйти переходило в отчаяние. Саша продолжала этого не замечать, неотрывно следя за Бернардом.

Бернард тем временем исполнял все, что положено, около колонны. Он скрестил на груди руки, потому что так сделала рыжеволосая девушка. Одна нога его была неловко выставлена вперед, точно так же, как ее.

Внезапно внимание Гарета, Иви, Бинга, Саши и даже мрачнеющего с каждой минутой приятеля Гарета привлек шум. Это был грубый громкий смех, который свидетельствовал о полной потере самоконтроля со стороны маленькой испанки.

Она устремилась на Бернарда. Прямо перед пятью ошеломленными лицами, глядящими на нее с банкетки, она со всей силы ударила Бернарда по лицу. Все замерли от неожиданности. Внезапно Бернард ударил ее в ответ.

Казалось, разверзлись двери ада. Со всех углов сбежались охранники. Рыжеволосая девушка завизжала. Испанка завизжала по-настоящему. Подвыпившие молодые люди зловеще окружили Бернарда, повторявшего одно и то же:

— Я очень сожалею. Я не хотел. Это же прием зеркала!

Бинг был уже на ногах.

— Присмотри за птичкой, — скомандовал он Иви. — Я должен увести Бернарда подальше, иначе его разорвут на части.

Иви ринулась вперед, обвила руками рыдающую испанскую девицу и повела ее к своему столику. Она видела, как Бинг, высокий и умевший повелевать, врезался в середину того, что называют толпа. Ей не было слышно, что он сказал, но толпа расступилась, а он, взяв Бернарда, последовал с ним к выходу.

Иви и Саша успокаивали и обхаживали испанку, которая, сидя между ними, постепенно приходила в себя. Дружок Гарета не преминул воспользоваться возможностью, чтобы улизнуть. Гарет на деле продемонстрировал, какой он хороший парень, раздобыв стакан воды и заботливо на всех поглядывая.

Во всем этом виновата я. Это была единственная мысль, которая назойливо жужжала сейчас в Ивиной голове.


Как только они расстались с Сашей у дверей «Калмер Кармы», Гарет взял Иви за руку.

— Можно, я провожу тебя домой?

Он улыбался. Иви сейчас было не до него. Ей хотелось побыть одной. Аден так и не перезвонил. Она чувствовала себя не в своей тарелке, как будто Аден каким-то образом узнал о той неприятности, которая приключилась сегодня вечером в баре из-за нее. Теперь, подумала она печально, я еще ниже упаду в его глазах.

А раз уж на то пошло, то лучше не отвергать предложенную руку Гарета.

Они шли вдоль по улице, в ушах так и грохотала музыка из «Мечты Манхэттена».

Гарет становился все смелее. Руку он уже убрал для того, чтобы обнять ею Иви за талию. И это было совсем неплохо. Разве не так? И что это я извожу себя вопросами, недоумевала Иви. К черту Бинга с его открытиями. Она направила все внимание на Гарета. Он был здесь и сейчас, и никаких комплексов у него не было.

— Чем ты занимаешься? — Она даже не задала тех основных вопросов, которым обучала Бернарда.

— Математикой, химией, историей.

— Ты что, учитель? — Иви была поражена.

— Нет, — усмехнулся он загадочно. Они остановились под фонарем. При его тусклом свете Иви разглядела юношеские прыщики у Гарета на подбородке, а потом и нежный юношеский пушок на его скулах.

Гарет начал было:

— Я занимаюсь…

— НЕ ПРОДОЛЖАЙ!

Весь сегодняшний вечер Иви провела, кокетничая со школьником, которому следовало бы вместо этого готовиться к экзаменам. И сейчас ее обнимал за талию школьник!

— Я гожусь тебе в… старшие сестры.

— Мне нравятся женщины постарше, — ответил настойчивый тинейджер.

— Женщины постарше! Да мне все двадцать семь! — сопротивлялась Иви.

— Почти тридцать! Bay!

— Ты хоть понимаешь, что это противозаконно! Твоя мама хоть знает, где ты сейчас? — Иви отпихнула своего малолетнего поклонника. Ну и сильный же он был. — И чем это они вас теперь кормят в школах?

21

— И как чувствует себя наша соблазнительница сегодня утром? — спросил Бинг, когда нахмуренная Иви вошла, шаркая шлепанцами, в кухню.

— Совсем не смешно.

— Тебе так только кажется. — Бинг разогревался перед утренней пробежкой, задирая ноги над кухонным столом. — Очень даже смешно.

— Ты забыл надеть шорты. — Иви тяжело опустилась около стола. — Ах нет. Они, оказывается, на тебе.

Шорты, в которых Бинг занимался бегом, вошли в легенду. Они демонстрировали образец кроя при максимальной экономии ткани.

— Что, они коротковаты? — спросил Бинг. — Я надену другие.

— Не может быть! — изумилась Иви.

Но вскоре Бинг действительно вернулся в шортах нормального размера. Иви и не подозревала, что у него имеется нечто подобное.

Пока он разминал и разогревал мышцы, Иви спросила о Бернарде:

— Как он?

— Успокоить его было не так-то просто. — Бинг дотягивался до кончиков пальцев ног с удивительной легкостью. — Не мог поверить, что ударил женщину. Ты же знаешь, какой он джентльмен.

— Он просто зеркально все копировал. Мы его на это подбили, и он действовал чисто автоматически. Я во всем виновата, — проговорила Иви.

— Да уж! — Бинг сделал пару прыжков, от которых задребезжало содержимое Беллиных буфетов.

— Как это тебе удалось вызволить его из «Мечты Манхэттена»? Что ты им такое сказал? Ведь могла разразиться настоящая буря.

— Я сказал, что он сейчас проходит курс лечения и ему нельзя было пить. Если говорить что-то громко и в достаточной степени уверенно, то люди тебе поверят.

— Ты очень смелый, — сказала Иви, немного смутившись. — Слава Богу, ты оказался рядом.

— Гораздо труднее было сделать так, чтобы он перестал плакать.

Иви была убита:

— Бернард плакал? Это ужасно!

— Он себя возненавидел. Избавлю тебя от необходимости произносить следующее заключение: в этом виновата тоже ты.

Иви положила голову на стол. Он был прохладный, но это не помогало.

Бинг поцеловал ее сзади в спутанные волосы.

— Не расстраивайся. По какой-то странной причине я все же люблю тебя. И уверен, что Бернард — тоже. — И Бинг запрыгал к двери, отправляясь на пробежку.

«Зато я не люблю себя, — подумала безутешная Иви. — «Присмотри за моими жильцами», — вот о чем просила меня Белл». Иви разрыдалась и от ненависти к себе, и оттого, что едва не была растерзана пьяной толпой.

— К тебе там почтальон! — прокричал Бинг уже от входной двери.

Мрачные мысли одолевали Иви, когда она плелась вверх по ступеням.

На коврике, держа в руках большой конверт, стоял Аден.

— Ты же не почтальон. — У Иви засосало под ложечкой, и она дотронулась рукой до того ужаса, который царил у нее на голове. Нужно было хоть взглянуть на себя в зеркало — она была почти уверена, что тушь у ее глаз размазалась до самых коленей.

— Твоя правда. Я встретил почтальона на лестнице. И он передал мне вот это. Для тебя. — Он вытянул руку и протянул ей конверт. — Кажется, это сценарий.

Несмотря на неприятные воспоминания о потасовке со школьником и неудачах, связанных с заботами о жильцах, в Иви зажглась искра радости:

— Отлично! — Она помолчала. — А ты получил мое сообщение?

— Да. Поэтому я здесь.

— Понятно. — Очень трудно вести себя нормально, когда понимаешь, что ты выглядишь как неубранная кровать. — Послушай, а ты не хочешь выпить чашечку кофе, пока я приведу себя в порядок?

— Не могу. Нет времени. Я только заскочил на минутку.

— Ах… — Значит, он уже хочет уходить. Но зачем же, спрашивала себя Иви, он пришел, если сразу же хочет уходить? Может, его напугал ее утренний халат? Бинг часто говорил, что сам Казанова, взгляни он на Иви утром, захотел бы изменить свою сексуальную ориентацию.

— Ну что, мы опять друзья? — вырвалось у Иви.