— Ах…

— Вот видишь, — ухмыляюсь, теперь занимаясь ее промежностью. Глажу складочки, пощипывая за клитор. Саба уже не контролирует себя, полностью погружаясь в пучину разрядки. Откидывает голову назад, уплывая в свою нирвану. Венка на шее пульсирует с удвоенной силой, приманивая мой взгляд к ней. Опускаю голову, и начинаю посасывать в том месте, где губами чувствую волну, посылаемую биением сердца. Саба гортанно стонет, и на своей руке, которая все еще занимается ее промежностью, ощущаю влажность — она кончила, причем очень бурно.

— Нравится? — задаю вопрос, замечая, что проступают синяки на ее шее от моих покусываний. Краснота сменяется полосами ссадин и также дорожки наливаются, проступающей кровью.

— Да, — выдыхает она. — Хочу больше, — признается, не отдавая себе отчет в том, что говорит.

— Насколько больше? — безумно уточняю, всматриваясь в ее голубые глаза. Девчонка уставилась на меня, все еще испытывая отголоски оргазма.

— Не знаю, — мотает головой. Шелковистые кудрявые локоны ниспадают на голые плечики. Я убираю ее волосы назад, чтобы не мешали мне видеть ее лицо открытым. — Я устала, мой господин… можно я опущу ноги? — просит разрешения, посылая улыбку.

— Нет, — качаю головой, приспустив свои штаны. Возбужденный член мигом высвободился из боксеров, упираясь в промежность сабы. Я потираюсь головкой, скользя по влажным складочкам. Ощущаю, как промежность девчонки запульсировала. — Хочешь отказать от этого? — притворно с ужасом задаю вопрос, глядя ошеломленно на сабу. Она замотала головой, как болванчик, шевеля губами слово «нет». — Как ты хочешь, чтобы я взял тебя? — снова играю ею, предоставляя лживое право выбора.

— Я не знаю, мой господин, — честно признается, опустив подбородок. — Возможно так, как вы того хотите? — предположила она, явно понимая, что верно разложила по полочкам.

— Именно, — сухо отвечаю, проникая в нее не на всю длину. Она застонала, чувствуя, что кроме моего члена, еще есть пробка, удваивающая ощущения. Подхватив ее за обе ягодицы, я одним резким движением насадил на себя сабу, врываясь беспощадно и жестко.

— Ох… — вырывается из нее, затем девчонка сжимает ноги, стараясь минимизировать ощущения.

— Хочешь жестко, саба? — спрашиваю, а сам начинаю дико трахать ее. Анальная пробка сужает пространство, и пока я вколачиваюсь в девчонку, растягивая, готов сам разрядиться и кончить… но не сейчас. Останавливаюсь, дыхание сбилось. Я вышел из сабы, заправляя возбужденный член в боксеры. Я должен сдерживаться, иначе весь мой кайф будет сломлен. Не от того я получаю удовольствие… не от того…

Глава 1

Ева Калашникова

Я ужасно не люблю просыпаться по утрам. Вот от слова совсем. Так приятно нежиться под одеялом, укутавшись в него до самого подбородка. Первые лучи солнца стараются прорваться сквозь темные, плотные шторы, желая пройтись щекоткой по телу, разбудить. Но, главное, тепло. А если еще рядом лежит и прижимает к своей груди твой любимый мужчина — вообще рай. Вот и сейчас, Кирилл прижал меня к себе, мнёт грудь, хотя сам посапывает, возбуждает мои соски, и те отвечают на его ласку, превращаясь в налившиеся горошины. Мы оба обнаженные, потому что не нравится спать в одежде, будто так друг от друга отдалены. Никакой дистанции; мы должны чувствовать прикосновения «кожа к коже». Затем сам Кирилл возбуждается, и я ощущаю своими ягодицами его налившийся кровью член. Потирается, нежно продолжая мучить меня, доводя до пульсации между ног. Низ живота приятно заныл, посылая импульсы проснувшегося желания. Хочу обернуться к нему лицом, но мой мужчина не разрешает, крепче притягивает к себе, опуская ладонь вдоль моего живота, касается лобка. Раздвигает пальцами складочки, щиплет клитор, посылая искры импульсов каждой моей клеточке всего тела. Водит указательным пальцем туда-сюда, искусно трахает, постепенно приближает к оргазму. Наши дыхания учащаются по мере того, как взрастает потребность в обладании друг другом. Начинаю извиваться в его объятиях, и намерено притираюсь попой к его паху, чтобы, наконец, Кирилл вошел в меня и подарил перед новым рабочим днем заряд энергии.

— Скучала? — задает вопрос, лаская одним лишь словом мочку моего уха. Целует, опаляя жарким дыханием шею и затылок.

— Да, — отвечаю, выпячивая попу еще сильнее, чтобы он понял, как сильно я его хочу.

— Месячные были? — снова задает вопрос, сбивая меня с ритма; всё желание тут же в ракушку спряталось. Я притихла. С Кириллом мы уже три года вместе. Встретились случайно, как коллеги, ведя смежные дела. А потом пошло, да поехало. Пригласил в ресторан, затем в кино, и такими темпами постепенно дошли до отношений, что есть сейчас. И зависли. Мне казалось, что срок совместной жизни мы выдержали, и потому следовало бы задуматься о нечто большем. Например, о малыше. Но, мой мужчина о нем даже слышать не хотел, пока однажды у меня не случилась задержка. Почти две недели, как на пороховой бочке, и все из-за нервов и предстоящего слушания. Если честно, очень надеялась, что смогла забеременеть, только не Кирилл. В течение четырнадцати дней исподтишка узнавал, как обстоят дела в цикле. Я сделала пять тестов, и все показали лишь одну полоску. А потом все-таки менструация пришла, да с такой болью, думала умру, скрючившись на кровати. Закрывшись в ванной, я тихо плакала, чтобы Кир ничего не слышал. Мои надежды не оправдались. Обычный гормональный сбой.

— Да, — коротко рявкнула, затем резко отпрянула от него и встала, прикрываясь одеялом. Меня знобило, но и ноющее ощущение не отступало. Только теперь у меня отбило всякое желание чувствовать Кирилла в себе. Неужели я не достойна стать матерью его малыша? Нашего, черт возьми. Злость с такой силой обуяла меня, выть хотелось, да как следует пройтись по голове мужчины чем-нибудь. Вот только статьи мне не хватало, ага, чтобы карьеру пустить коту под хвост. Собравшись с силами, которые вдруг развеялись, словно никогда не собирались в единую волну, обернулась. Пристально смотрю на Кира, который теперь лежит на спине, и демонстративно кивает, чтобы я поглядела на его каменный стояк, с которым оставила. Хмыкнула. — У тебя есть руки, закончишь, — зло бросила, затем вовсе поднялась и направилась в ванную комнату. Громко хлопнув дверью, сбросила с себя одеяло на пол, затем залезла в ванную и включила воду. Каскад горячего пламени тут же окутал не без того разгоряченное тело, которое теперь похоже больше на кактус. Кожа раздражена, да и внутри все кипит от ярости. Было желание придушить Кирилла за его холодность ко мне, да ловкость так искусно поганить настроение. Его не было две недели… чертовых четырнадцать дней. А приехав сегодня ранним утром, трех еще не было, не стала нападать на него. Я безумно скучала по мужчине, люблю его всем сердцем. И душа тянется, что тоже немаловажно. И тут такое… Вода хлещет по болезненной коже, нервирует еще больше, вместо того чтобы напротив успокоить. Слышу, как щелкает дверная ручка, зашел, значит.

— Ев, — а вот и голос прорвался, слишком уж мягкий. На самом деле Кирилл далеко не мягкий человек. Все наши сражения на поле битвы, а именно в зале заседаний, проходили не на жизнь, а на смерть. Никто не хотел поражения — только победа, и точка. Но, когда мы начали встречаться, я старалась не браться за те дела, которые так или иначе пересекались с ним. Влюбилась же в мужчину, а ссоры в избе ни к чему. Он немного приоткрыл шторку, заглядывает сонными глазами, зрачки чуть расширены. Серьезный, даже намека на улыбку нет. — Ты прекрасно знаешь, что пока мы не можем обзавестись ребенком. Что ты так уперлась?

— Тогда я снова начну принимать противозачаточные, — вздернув подбородок, резко ответила. Смахиваю с лица воду, зачесывая волосы назад.

— Не говори ерунды, тебе от таблеток хреново, — фыркает, затем сам залезает в ванную и стоит напротив меня, готовый взять в любую минуту. Я отвернулась, лишь бы не видеть его карих глаз, которые с ума меня сводят своей тайной, будто мужчина сам чёрт, только перевоплотился в человеческую шкуру. Кирилл прикасается ко мне, опустив ладони на талию, вжимается пальцами так, что наверняка останутся отпечатки, ведь тело распаренное и слишком податливое. Никак не реагирую на него, продолжаю смывать с себя мыло. Он еще ближе становится, и снова чувствую его возбужденный член ягодицей. Ветров захрипел, когда наклонился и начал сцеловывать с меня капли воды…


— Что ты делаешь? — возмущенно отдергиваюсь, и встаю полубоком к нему. Он по-прежнему держит руки на мне, только теперь совершенно не контролирует силу. — Кир, я не хочу, — огрызаюсь, продолжая свои водные процедуры. Но он не прошибаем. Ступает на шаг и припечатывает меня к стене, затем хватает за правую ногу и закидывает ее себе на бедро. Чтобы удержаться, я цепляюсь за его шею.

— Хочу трахнуть свою девушку, — как-то странно улыбается, пугая меня. Оскалившись, Кирилл одним резким движением входит в меня, даже не заботясь о смазке.

— Ай! — визгнула я, прогибаясь в пояснице. На миг останавливается, чтобы я могла принять его на всю длину. Ощущаю, как пульсирует его член во мне, вновь разжигая потухший фитиль желания.

— Не хотела в постели мягко и сладко, значит в ванной буду трахать тебя так, как нравится мне, — прорычал, кусая плечо, затем впился поцелуем, который точно всю душу высосет. Шокированная его поведением, сама того не заметила, как втянулась в пучину странного животного отчаяния обладать им. Я царапала его спину, затылок, кожу головы, тянула за волосы, по мере того как Кирилл вколачивался в меня. Ударяясь спиной о плитку, чувствовала саднящую боль, которая контрастировала с горячей водой и холодной стеной. Чуть приподняв меня, Кир изменил угол проникновения, и затем насадил на себя, проникая в самую душу. Казалось, вот-вот, и я разорвусь на мелкие кусочки. Чувствовала, что Кир уже не контролировал себя, и даже не замечал, что мне уже больно от его проникновений на всю длину. Он перевозбудился, разозлился и теперь мстит мне, насилуя, и никак не любя.