Наверное, Джессика была занята и отправила встретить её свою подругу, решила Мари. А та сразу поняла, что их гостья не представляет из себя ровным счётом ничего интересного. Ну, конечно, Розмари рядом с этой красоткой и рядом не стояла! Коротко вздохнув, миссис Брукс поздоровалась с подругой Джессики Кэмпбелл. Но та ей ничего не ответила. Чувствуя себя последней плебейкой, Мари повторила своё приветствие. В ответ — молчание. И лишь блеснувший на мгновение в прищуренных голубых глазах холодный блеск выдавал чувства незнакомки. А какими были эти чувства — понятно без слов. Разочарование, высокомерие, скука. Не исключено, что Джессика после вчерашнего весёлого вечера рассказала подруге, какую интересную женщину она встретила в баре «У Кука», и пригласила к ним в гости. Но при свете дня правда вылезла наружу.

Тем не менее воспитанные люди так себя не ведут. Скажем, если бы Розмари оказалась на месте этой девушки, она вежливо поздоровалась с их гостьей и проводила её к хозяйке мастерской. А потом ушла в другую комнату. Судя по лестнице, которая находилась слева, апартаменты состояли из двух этажей, значит, тут есть ещё какие-то помещения, где можно было бы уединиться, чтобы тебе не докучали малоприятные визитёры. Эти мысли меньше чем за секунду вихрем пронеслись в голове Розмари, которая почувствовала себя весьма уязвлённой тем, что молодая девушка даже не подумала скрыть своё отношение к ней.

В душе дочери калифорнийского промышленника, который будучи выходцем из рабочей среды, сделал себя сам, взыграли гордость и возмущение одновременно. Мари решила, что ей нет нужды заигрывать с подругой Джессики. Пусть она не выглядит так шикарно, как эта молодая девушка в прозрачном пеньюаре, зато для своих лет миссис Брукс смотрится очень неплохо. А самое главное — ей хватило бы ума и такта не встречать гостей голышом, ведь этот халатик из тонкой ткани ничего не скрывает. Но молодые любят кичиться своими молодостью, красотой, здоровьем, не понимая, что однажды они также состарятся. В мире всё движется по кругу, и у зрелых женщин есть свои несомненные плюсы, несмотря на то, что их тело уже не идеальное. Придя к такому мудрому резюме, миссис Брукс повеселела и решительно направилась к лестнице.

Неожиданно впереди раздался смех. Розмари удивлённо подняла голову и увидела, что на площадке второго этажа стоит мисс Кэмпбелл. В облегающих чёрных лосинах и длинной свободной рубашке, расцветку которой сложно было обозначить каким-то одним словом, поскольку в ней смешалось множество разных цветов, она смотрелась просто потрясающе!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Пожалуй, именно так и должны выглядеть художники, — с некоторой грустью подумала Розмари. — Свобода от всех и вся! Они могут себе позволить выглядеть как угодно, потому что их свобода идёт глубоко изнутри. А я вечно беспокоюсь, кто и что обо мне подумает.

Но вслух она, конечно, сказала другое:

— Привет, Джесс! Я смотрю, у тебя хорошее настроение?

— Иначе и быть не могло, — улыбаясь, ответила Джессика. — Ведь сегодня мы должны были увидеться с тобой, моя маленькая скромная девочка!

У Мари невольно защемило сердце. «Моя маленькая девочка» — так называл её Альфред Рассел. И Мари действительно ощущала себя маленькой девочкой, правда, с поправкой на то, что «дядя Фред», как требовал называть его в постели Рассел, разрешал ей заниматься с ним сексом. Впрочем, Фред не разрешал: он этого требовал. Сорокапятилетняя разница в возрасте Рассела сильно возбуждала. Он всегда помнил об этом и относился к Мари, как к маленькой девочке — девочке, которую можно было трахать. А Мари так пристрастилась к сексу за те шесть недель, которые они провели вместе, что потом она вынуждена была мастурбировать. Спустя несколько лет Розмари вышла замуж, ей пришлось повзрослеть. Во всяком случае, её муж Бенджамин Брукс с самого начала видел в ней только жену, но никак не девочку, которой хотелось бы, чтоб её немного побаловали, уделили внимание, сказали ласковые слова, повели в парк прокатиться на разных аттракционах и поесть мороженого. Разве Розмари хотела слишком много? Однако Бен всегда был с ней сдержан, и даже сух. И вдруг её опять называют маленькой девочкой! Мари чуть не расплакалась.

А мисс Кэмпбелл весело и легко сбежала по лестнице. Похоже, Джессика действительно была рада приходу Розмари, потому что, оказавшись внизу, она крепко прижала её к груди и поцеловала. А её подруга осталась стоять на месте, и только поблёскивавшие холодным светом глаза молодой, уверенной в себе красотки выдавали её недовольство. Правда, руку она теперь опустила вниз. Наверное, девице стало неудобно перед мисс Кэмпбелл. Джесс такая уверенная в себе женщина, она без проблем любого на место поставит!

Розмари искоса взглянула на подругу Джессики и мысленно приказала себе выбросить из головы чванливую девушку. Она пришла к мисс Кэмпбелл, а до её друзей Мари нет дела, за исключением Риты и Пегги. Но их, по-видимому, сегодня не было. Жаль! Они — весёлые и общительные, без всякого намёка на некое своё превосходство, хотя Рита преподаёт в музыкальном институте, а Пегги там же учится на последнем курсе. В общем, все — люди творческие и, в принципе, состоявшиеся. А что из себя представляет высокомерная девица в пеньюаре — это ещё большой вопрос!

Приобняв свою скромную гостью за талию, мисс Кэмпбелл повела её на второй этаж. Это было помещение раза в три больше того, что находилось на нижнем этаже, часть которого занимал гараж. Розмари с любопытством оглянулась. Ей никогда прежде не приходилось бывать в творческих мастерских. А мисс Кэмпбелл, судя по всему, здесь не только рисовала свои замечательные картины, но также жила.

Верхний этаж был поделён на несколько зон. В центре его располагалась уютная гостиная с баром, с роскошной софой, обитой велюром кремового цвета. Рядом стояла напольная ваза из бамбука, на которой была изображена красивая обнажённая китаянка с загадочной манящей улыбкой на нежном лице. По другую сторону от софы находились два коричневых кожаных кресла и стеклянный столик прямоугольной формы. Столик застелен кружевной салфеткой. На нём — бутылка красного вина, коробка конфет, изящная ваза с фруктами, два высоких бокала, изготовленные в форме женской фигуры. Мисс Кэмпбелл приготовилась к сегодняшней встрече. А миссис Брукс, хоть и не хотела ни пить, ни есть, испытала чувство признательности к Джессике. Мягко улыбнувшись Джесс, Мари аккуратно обогнула кресла и сделала несколько шагов вперёд.

Напротив столика и кресел в простенке между окнами стояла тумба, на которую Джессика водрузила магнитофон. Над ним висела картина. На ней были изображены лесные нимфы — дриады. Большая лесная поляна. В её центре кружатся в танце две юные обнажённые нимфы. Распущенные волосы лесных прелестниц скрывают интимные части тела, но рука профессионального художника чётко прорисовывает все его линии, изгибы, удивительно реалистично передавая чувственность дриад. Чуть в сторонке их танцем наслаждаются ещё несколько загадочных обитательниц леса. Они возлежат на невысоком пригорке. Однако, в отличие от танцующих нимф, на этих дриад наброшены лёгкие прозрачные накидки, а их красивые головы украшены венками, сплетёнными из разных лесных цветов вперемежку с листьями. Несмотря на буйство красок, от картины веет спокойствием, теплом и гармонией.

— Хочу туда! — с некоторой грустью невольно подумала Розмари и поспешно отвела взгляд от полотна: как-никак она находится сейчас в гостях!

Зона с левой стороны от гостиной, очевидно, была отведена под спальню. Её отделяли дорогие шёлковые бледно-розовые шторы в пол, сшитые узкими полосами и украшенные снизу кружевными вставками. Шторы свободно свисали, карниз прикрывал тёмно-розовый ламбрекен в виде арки, также отделанный по нижнему краю кружевами. Шёлковые шторы смотрелись настолько уютно и вместе с тем стильно, что у Мари даже возникло нескромное желание заглянуть за них, чтоб посмотреть, как выглядит спальня художницы, но потом она выбросила из головы эту неопрятную мысль.

С правой стороны от гостиной находилась собственно мастерская. В отличие от остальной части помещения, пол здесь был выложен плиткой, не паркетом; стены обиты виниловыми белыми обоями, не шёлковыми; на потолке висели две люстры на одинаковом расстоянии друг от друга, а два больших окна выходили на северо-восток. Вдоль одной из стен стоял стационарный мольберт, изготовленный из бука, с натянутым на подрамник большим чистым холстом. Рядом с ним — деревянный стеллаж, на полках которого находились кисти, краски, какие-то коробочки, баночки. На некотором отдалении от мольберта расположился двухместный кожаный диван, а в проёме между окнами разместился старинный дубовый комод. У комода примостился ещё один мольберт, именуемый в среде художников лирой, с незавершённой работой на тему человека и стихии.

В другом конце мастерской находилась мини-столовая. Её отделяла от студии арка в виде полусферы, отделанная гипсовой лепниной, с карнизом и полуколоннами. Свет в эту часть помещения поступал из круглого окна, напоминавшего большой иллюминатор. Тут стоял застеклённый буфет, полки которого были заставлены чашками, тарелками, бокалами. В одном углу — небольшой холодильник, в другом — круглый стол и несколько стульев.

Осмотрев достаточно быстро в сопровождении мисс Кэмпбелл всё помещение, Розмари вернулась к заинтересовавшему её полотну, которое ещё находилось в работе.

На картине были изображены две женщины, попавшие в сильный шторм. По-видимому, они вдвоём отправились на прогулку на небольшой яхте. Она выделяется белым пятном на фоне тёмного, почти чёрного неба, и огромных тёмно-синих волн, которые приближаются к яхте. Неподалёку от судна зловещая голубая молния бьёт в воду. Паруса яхты и бушующие грозные волны не были до конца прорисованы. Однако яркая вспышка молнии позволяет разглядеть лица оказавшихся в бедственной ситуации.