После этого состояние Джессики быстро пошло на поправку. Она позволила признаться себе, выпустить наружу боль, которая занозой сидела в её мозгу все эти двадцать лет после надругательства над ней. Признав наличие проблемы, мисс Кэмпбелл освободилась от неё. А заодно она поняла, почему предстоящая выставка вдруг вызвала у неё панику, чего Джесс за собой прежде не наблюдала. Персональная выставка Джессики Кэмпбелл должна была состояться в галерее, которая находилась очень близко от океана, или в том месте, которое художница на протяжении многих лет старательно обходила стороной. И ей это удавалось, пока вездесущий человеческий мозг не забил тревогу. Но Джессика решила проблему.

Спустя некоторое время состоялась выставка. Как всегда, Джесс выглядела великолепно. Красивая, уверенная в себе, успешная женщина, она с удовольствием общалась со своими друзьями, поклонниками, журналистами, раздавала автографы, много шутила и смеялась.

И вдруг к художнице подошла некая интеллигентная женщина, которая, чуть смущаясь, призналась ей, что к ней обратился один малоизвестный художник, с которым она пару раз сталкивалась на различных выставках, и попросил представить его мисс Кэмпбелл, работы которой неизменно приводят его в восторг, однако сам он подойти не решается к именитой художнице. Пожав плечами, дама добавила, что, возможно, мужчина надеется на некую протекцию со стороны мисс Кэмпбелл, поэтому она оставляет этот вопрос на рассмотрении Джессики. Если художница скажет «Да», то она ей его представит. У Джесс было хорошее настроение, и она согласилась встретиться с неизвестным поклонником. Потом скользнула взглядом по красиво очерченным губам дамы и на мгновение задумалась.

Мисс Кэмпбелл безумно нравились немного припухлые женские губы, особенно, когда они выразительно подчёркнуты специальным карандашом — без пошлого выпячивания их линий, а именно выразительно, элегантно. У обратившейся к ней с несколько необычной просьбой дамы губы были именно такими, что и привлекло внимание Джессики. Женщина сильно смутилась под взглядом художницы и поспешила отойти в сторону, а её место занял мужчина, за которого она ходатайствовала. Джессика перевела свой чуть снисходительный взгляд на поклонника её творчества. Если честно, она предпочла бы сейчас пообщаться с заинтересовавшей её дамой, но, похоже, своим вниманием мисс Кэмпбелл, сама того не желая, спугнула женщину. Жаль, она была чертовски привлекательной! Теперь Джессика попыталась сфокусироваться на мужчине, за которого просила хорошенькая дама.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Каково же было её потрясение, когда в малоизвестном и, судя по всему, изрядно побитом жизнью, закомплексованном художнике мисс Кэмпбелл признала своего насильника! Как он, однако, изменился! Несмотря на то, что, как все художники, Джесс обладала хорошей визуальной памятью, встретив Алана Лонга где-нибудь на улице, она бы его не узнала. Или, может, это всё-таки кто-то другой? Но едва Джессика засомневалась в своей памяти, как с неуверенной, и даже с жалкой улыбкой на лице мужчина представился:

— Уважаемая мисс Кэмпбелл, меня зовут Алан Лонг. Конечно, я понимаю, что вам моё имя ни о чём не говорит, — сбивчиво заговорил насильник. — Но вот я уже давно слежу за вашим творчеством. Да, я, знаете ли, тоже художник, только неизвестный, — попробовал мужчина вызвать улыбку на бесстрастном лице Джессики.

Потрясённая неожиданной встречей Джесс, которая давно научилась управлять своими эмоциями, в ответ на его сумбурную речь кивнула головой. Алан Лонг ещё более смешался. Очевидно, художница Джессика Кэмпбелл для него являлась недостижимым идеалом, к которому, переборов свои страхи и комплексы, он едва заставил себя приблизиться, да и то при посредничестве женщины, которой ему удалось однажды продать пару своих работ. Хотел бы он оказаться на месте мисс Кэмпбелл! Везёт же некоторым!

— Мне очень нравится ваша смелая, оригинальная манера письма, — заставил себя кое-как продолжить напуганный молчанием известной художницы Алан Лонг. — Я пришёл сюда ещё два часа назад. С момента последней выставки, мисс Кэмпбелл, вы поработали очень плодотворно. Здесь столько много новых интересных картин!

В голосе Алана Лонга прозвучали явно заискивающие нотки. Не зная, как бы ему добиться расположения художницы, о персональной выставке которой раструбили и в газетах, и на телевидении, он предпринял ещё одну попытку вызвать на разговор Джессику Кэмпбелл.

— Боюсь, вы мне не поверите, мисс Кэмпбелл, но ваш рисунок «Боль», который вызвал на выставке подлинный ажиотаж, пробудил в моей памяти какие-то смутные воспоминания. Мне кажется, однажды я видел такой необычный звёздный океан, который вы изобразили на рисунке. Но хоть убей не могу вспомнить, когда и при каких обстоятельствах? Не правда ли, смешно? — и Алан Лонг заискивающе засмеялся.

Смех Лонга сильно напоминал блеяние козла. На губах мисс Кэмпбелл появилась тонкая усмешка. Джесс от души наслаждалась уничижением своего насильника. Нет, она давно не чувствовала к нему ненависти. Более того, Джессика в некотором роде была Алану Лонгу даже признательна за то, что он сделал её сильной и целеустремлённой личностью. Ведь страшно подумать, скольких людей сломал город-праздник Лос-Анджелес, навсегда отбив у них стремление добиться признания, успеха! Потому что город ангелов слабых не терпит.

А Джессика Кэмпбелл сумела реализовать свою мечту, став художницей, работы которой очень ценятся. Мало того, благодаря Алану Лонгу, она не вышла замуж, не стала замшелой домохозяйкой и нашла себя в любви, уяснив для себя раз и навсегда, что лучше женщины может быть только ещё более красивая, чувственная женщина, с которой ни один мужчина не сравнится. Наконец, в ту, теперь уже далёкую летнюю ночь, Алан Лонг научил Джессику, как следует вести себя в постели. Да, Джесс переняла его грубую, агрессивную манеру и стала получать от этого большое, утончённое наслаждение. Правда, ей приходилось искать партнёрш, которые обладали мягким, податливым характером, для которых подчиняться — это так же естественно, как ей брать над ними верх в постели, и в жизни. Но мисс Кэмпбелл с годами научилась разбираться в женщинах.

В общем, можно сказать, что Алан Лонг сделал Джесс счастливой. Теперь это состояние счастья у мисс Кэмпбелл усилилось, когда она вдруг узнала, что её насильник не состоялся в жизни ни как человек, ни как художник. Кусок дерьма, и всё. Пожалуй, единственное, чем он мог бы гордиться, так это тем, что когда-то ему удалось лишить девственности Джессику Кэмпбелл. Она не даст ему такой возможности! Джесс отказалась от своей первоначальной идеи ткнуть Лонга мордой в рисунок «Боль» и сказать ему, что он — редкостная сволочь.

Повернувшись спиной к своему бывшему насильнику, а ныне — поклоннику её творчества, художница аккуратно сняла с карнизной рельсы оформленный в рамку рисунок и вручила Алану Лонгу со словами:

— Возможно, вы и видели звёздный океан… — последовала многозначительная пауза.

Лонг тут же подобострастно заулыбался, обрадовавшись, что мисс Кэмпбелл удостоила его, наконец, своим вниманием. А Джессика, усмехнувшись, продолжила:

— Безусловно, это явление достаточно редкое, — мисс Кэмпбелл наслаждалась тем, как её собеседник ловит каждое, сказанное ею слово. — Тем не менее иногда оно случается в тех местах, где в большом количестве скапливается планктон. Планктон м-м… трётся о воду, возникает электрический разряд, который и вызывает это завораживающее своей красотой свечение. Как видите, всё очень просто! Хотя явление, безусловно, красивое.

— Вы не только отлично рисуете, мисс Кэмпбелл, но ещё обладаете обширными знаниями в области физики? — восхитился Алан Лонг и вновь вперил свой взгляд в рисунок.

На его раньше времени состарившемся вследствие употребления наркотиков, алкоголя, или всего, что составляет удел неудачников, лице, прорезались отчётливые морщины. Лонг чувствовал какой-то подвох за словами художницы, но не мог понять, в чём он заключается. А Джессика, безмятежно улыбаясь, ответила:

— Учителя были хорошие! Вы можете оставить этот рисунок себе, мистер Лонг. Когда у вас однажды закончатся все деньги, вы выставите мою работу на аукцион и продлите ещё на какое-то время вашу никчёмную жизнь. А теперь прощайте!

И мисс Кэмпбелл с видом королевы отвернулась от ставшего ей неинтересным человека. Вобрав голову в плечи, и спрятав рисунок у себя на груди под плохо сшитым пиджаком, с пятнами на карманах и обтрёпанными бортами, Алан Лонг поспешил уйти, словно боялся, что художница передумает и потребует вернуть ей рисунок обратно. Замысловатые слова Джессики Кэмпбелл занозой сидели в его мозгу, как будто хотели ему напомнить о чём-то очень важном, но неприятном и даже постыдном. Оказавшись за пределами галереи, Лонг решил, что неплохо было бы выпить, чем мучиться от неудобных вопросов, и направился к ближайшему бару.

30. Жрица любви


Джессика нашла заинтересовавшую её даму и пригласила в ресторан, чтобы отметить с ней и со своими друзьями успешное открытие выставки.

Дама согласилась. После приятно проведённого вечера художница пригласила её в свою студию, откуда нечаянная гостья вышла, когда на небе зажглись яркие звёзды. О, это была чудная ночь! Джессика ещё долго вспоминала вкус мяты, которым пахли мягкие губы её возлюбленной, с которой, увы, она больше не встретилась, поскольку мужа прекрасной дамы, по специальности военного врача, из Калифорнии в срочном порядке перевели на Аляску. Потом в её жизни появилась молодая, красивая, дерзкая Грета. А теперь — Розмари.

Занятая своими воспоминаниями, художница на время снизила темп, но затем с новой силой заработала пальцами, стремясь довести любовницу до такого сильного оргазма, чтоб у неё не осталось никаких сомнений в том, что лучше женщины может быть только другая, более опытная, красивая и чувственная женщина. Хрупкая Розмари подпрыгнула в кровати-лодке, выгнув радугой стройную спинку, а потом её прекрасное тело содрогнулось в долгих конвульсиях. Наконец, она обессиленно затихла, и только тонкие пальчики, продолжавшие теребить края простыни, говорили о том, что Розмари всё ещё находится в сладком плену у Афродиты. Мисс Кэмпбелл удовлетворённо ухмыльнулась: миссис Брукс оправдала все её ожидания, а значит, она сможет рассчитывать на долговременные отношения. А то эта пластиковая кукла Грета ей порядком надоела. Джесс хотела живую женщину, которая бы в идеале была достаточно привлекательна, но не очень глупа. Ведь чувственность, умение наслаждаться самой и доставлять удовольствие партнёрше, тесно связаны с интеллектом. К сожалению, у некоторых внешне красивых, ярких женщин, с интеллектом проблемы.