— Лада, Лада, — он обнял ее за плечи. — Ну почему же вы, женщины, такие жестокие? Иногда нужно просто помогать, мы же все люди. Один раз поможешь ты, в другой раз — помогут тебе. Она несчастная женщина, и у нее никого нет рядом, ни родителей, ни друзей, а муж лежит в соседней комнате, в гробу, а в другой комнате спят трое малышей.

Мы все замолчали и, выпив еще по рюмке, стали собираться по домам. Вдруг я обратила внимание на гору грязной посуды в раковине и предложила ее помыть. Конечно, это был просто повод, но мне не хотелось оставлять Славу одного. Проводив ребят, я пошла на кухню, а Славу отправила спать, после всего пережитого он еле держался на ногах. Перемывая тарелки, я так задумалась, что не услышала щелчка отворяемой двери и чуть не выронила бокал, когда увидела внезапно возникшую передо мной маленького роста женщину с кудрявыми, как у Славы, волосами.

— Не пугайся, я Ирина Сергеевна, Славина мама.

— Наташа, — представилась я и совершенно смутилась. — У Славы развалилась сделка, и мы пришли посидеть с ним, — неожиданно мой взгляд упал на гору пустых бутылок, оставшихся после нашей гулянки.

Мама поймала мой взгляд и улыбнулась, улыбка у нее была добрая, такая же, как у сына, и лучики морщинок у глаз делали ее особенно солнечной.

— Не оправдывайся, я все понимаю. Еще помню, как сама была молодой, у нас тоже была хорошая компания. А что же ты одна убираешься?

Я пожала плечами, не зная как объяснить ей мой не совсем даже мне понятный порыв помочь ее сыну.

— Наташа, а давай выпьем кофе, если ты не торопишься, — предложила она.

— Вы ничего не подумайте, я только мыла посуду, — зачем-то начала оправдываться я.

Не знаю почему, но мне бы не хотелось, чтобы она думала, что мы с ним здесь чем-нибудь занимались.

— А я и не думаю, — спокойно сказала Славина мама. — И это здорово, что ты перемыла эту гору посуды. Давай выпьем кофе? Ты же можешь составить мне компанию ненадолго?

Я кивнула и поставила чайник, а она ушла переодеться и принять душ. Появилась она в длинном восточном халате, который делал ее крошечной и домашней. К тому времени я уже успела соорудить ей легкий завтрак из остатков нашего пиршества и сварить настоящий турецкий кофе. Она вдохнула запах кофе своим маленьким носиком и счастливо зажмурилась.

— Какой запах! Я просто жить не могу без кофе и не откажусь от него ни за что, несмотря на давление. А ты хозяйственная девушка, не то, что эта его фифа. Как ее там, Лада?

— Вы ее видели? — удивилась я.

— Конечно, видела, — она сделала глоток кофе и испытывающее посмотрела на меня. — А ты не знала, что они встречаются? Она же твоя подруга, кажется?

Я поставила чашку на стол и опустила взгляд. «Какая же я была дура, что сама этого не заметила», — подумала я.

— Это их дело, Лада не обязана отчитываться.

— Это верно, но все-таки, почему же она тебе не сказала, как ты думаешь? — продолжала допытываться неугомонная маленькая женщина.

— Не знаю, возможно, она не хотела, чтобы на работе знали? — предположила я, проклиная свое дурацкое положение и непонятную боль в груди, мне даже дышать стало трудно.

— Она стесняется его, вот что! — вдруг сказала Ирина Сергеевна. — Она с ним просто от скуки, потому что у нее никого нет. А как найдет какого-нибудь бизнесмена, сразу бросит его, дурака. А он — Ладочке часики, Ладочке браслетик, тьфу, — она стукнула сердито чашкой об стол. — Не нравится мне это. Он даже после этой сделки, которая развалилась, хотел ей машину покупать. Не себе, заметь, не матери, которая по ночам на заводе вкалывает, а Ладочке, она на метро не может ездить, ей душно там.

Кофе показался мне горьким, а ведь она права, эта милая женщина, его мама. Лада, действительно, его стесняется, поэтому и мне ничего не говорила.

— Перестаньте, Ирина Сергеевна, — сказала я бодро. — Таким мужчиной надо гордиться, он же у вас летчиком был, страну защищал, нас с вами. Ну, пусть на пенсии сейчас, так это же из-за перестройки, из-за того, что в армии денег не платят. Он мне рассказывал все: и про полеты и про север.

— Ты хорошая девочка, — Ирина Сергеевна положила свою теплую ладонь на мою руку. — А ты замужем?

— Нет, — покачала я головой. — Уже была один раз и больше не собираюсь, стала феминисткой и считаю, что можно великолепно прожить и без мужчин, нервы будут целее.

— Ишь, ты какая! — Ирина Сергеевна покачала маленькой головкой. — Феминистка. Мужика тебе надо хорошего, вроде Славки моего.

— А я ему не нравлюсь, — заявила я, — Всем же нравятся такие, как Лада.

— Да что в ней такого? — удивилась Ирина Сергеевна. — Крашеная блондинка с большим апломбом.

— А вот вы не поверите, — начала я, чувствуя, что меня явно несет, но я уже не могу остановиться. — Я когда с ней где-нибудь сижу, ну в кафе, например, и подходят мужчины знакомиться, то оба у нее телефон спрашивают, а на меня ноль внимания. У меня такого никогда не было.

— Странно, ты вроде тоже девушка симпатичная, — протянула Ирина Сергеевна, разглядывая меня.

— Вот именно, вроде симпатичная, а она стильная и держится хорошо, а взгляд у нее такой печальный, как будто сейчас расплачется. Вот мужчинам и хочется помочь ей, утешить, что-нибудь подарить.

Мы обе рассмеялись, и я стала собираться домой.

— Заходи как-нибудь, — пригласила меня Ирина Сергеевна.

— Зайду, — я улыбнулась и почему-то поцеловала ее в щеку, как родную. Я почувствовала, что понравилась ей, и это было взаимно.

Глава 14

Я пошла пешком, мне хотелось хорошенько подумать над тем, что я услышала от Ирины Сергеевны. От Славиного дома до моего было совсем недалеко, всего одна остановка на метро. Правда, еле передвигая ноги после бессонной ночи, я добралась до родного Новогиреева лишь через час, и когда я звонила в дверь подруги, сил у меня почти не было, а сердце болело. Конечно, я привыкла за это время к Славиным нежным взглядам на Ладу и знала, что он ее часто провожает, но то, что он ей дарит подарки и даже познакомил с мамой, я и предположить не могла. Хуже всего было то, что теперь я совершенно не знала, как себя вести и не хотела никого видеть.

— Привет, — грустно сказала я, когда Ира в коротеньком шелковом кимоно с чашкой кофе в руках открыла мне дверь.

— Ну, ты даешь! Совсем нас забросила. Да где же тебя носит уже второй день? Настя меня уже мамой называет.

— Я познакомилась со Славиной мамой, — сказала я и глупо улыбнулась.

— Да ты что? — сразу переключилась моя подруга. — Давай с этого места поподробнее. Он что, наконец, соизволил заметить, что ты лучше Лады?

— Нет, лучше Лады для него никого нет, — грустно сказала я. — Даже более того, он собирался ей покупать машину, и у них, то есть у него по крайней мере, все серьезно.

Мы уселись на кухне, и я рассказала Ирке обо всем, что узнала. Она молча слушала меня, теребя длинную прядь волос, и часто хмурилась, а потом сказала:

— Знаешь что, подруга, поезжай-ка ты в Турцию вместо меня. У меня все равно путевка пропадает. Ты там развлечешься, да и меня от Машки освободишь.

— Да что ты такое говоришь? — удивилась я. — Ты же сама собиралась ехать с девочками?!

— Не могу, — Ирка развела руками. — Приехала делегация, надо с ними заниматься, возить их везде, Красную площадь показывать. Начальница сказала, что если я уеду, то уволит меня, у нас все переводчики в отпуске.

Моя Ира окончила институт иностранных языков, и с тех пор работала переводчицей. Она была одной из тех немногих, у кого после открытия железного занавеса работы только прибавилось, так как иностранцы хлынули к нам сплошным потоком.

— Да ты что? Вот жалость какая! — расстроилась я за нее. Я знала, как давно она не была в отпуске. — Да у меня и денег нет, чтобы поехать. Сделок давно не было, мне бы надо работать.

— Слушай, подруга, я тебе говорю, едешь и все. Детей надо на море свозить перед учебным годом. За неделю твоя работа в лес не убежит, если до сих пор не убежала. А деньги отдашь потом со своей сделки.

— Ну, нет, Ирка, я не могу, — сопротивлялась я.

— Решено и постановлено на семейном совете. Едешь ты, я должна работать. Да и некогда мне будет с Машкой заниматься. Ты должна мне помочь, тем более. что денег за оплаченные путевки нам никто не вернет. А потом, Наташка, там пальмы, море, мужчины. Уложила девочек спать, а сама на танцы с симпатичным турком. А приедешь, может, и твой Слава померкнет в твоем сердце, чего тебе искренне желаю.

— У меня нет купальника, а вылетать уже завтра, — пыталась отвертеться я.

— Подожди-ка, — Ира убежала в комнату и вернулась с пакетом. — Здесь ровно семь купальников, по одному на каждый день недели.

— А зачем так много? — удивилась я.

— Чтобы каждый день быть в новом, — невозмутимо ответила Ирка. — Иди, примеряй, у нас с тобой фигуры одинаковые. И чтобы больше никаких отговорок.

Поспать в этот день мне было не суждено. Сначала мы вчетвером, Маша и Настя тоже высказывали свое мнение, примеряли Ирины летние наряды, которые я, по ее мнению, должна обязательно взять с собой, чтобы предстать перед турками и другими отдыхающими во всем блеске своей красоты. А потом я отправилась в агентство, чтобы договориться с Александром Ивановичем об отпуске и передать кому-нибудь мои немногочисленные дела.

Глава 15

Александр Иванович в белой рубашке с коротким рукавом сидел за своим большим директорским столом и читал газету. Видимо в связ ис летним сезоном, во время которого многие клиенты уезжают на дачу или в отпуск, откладывая решение квартирных вопросов на осень, у него тоже не было работы. Увидев меня, он улыбнулся, и указал мне на стул напротив. Вероятно, думал, что я пришла к нему с каким-нибудь вариантом, на котором он сможет хорошо заработать.