Весь вечер и большую часть ночи Боря сочинял сценарий будущего представления. Идеи так и сыпались, он едва успевал их записывать.

Он просматривал досье на местных актеров, подбирал музыку и планировал спецэффекты. Спать лёг под утро. Но у него на руках уже был развернутый план, со списками актеров, сметами, банкетным меню, и много чего еще.

Осталось за малым: получить одобрение у капитана, и пока непонятно каким образом заставить Алену участвовать в постановке.

Утром Боря отправился со своим проектом к Вадиму Дмитриевичу и снова заставил капитана посмотреть на себя с уважением. Капитан идею поддержал, но поставил условие, что Боря должен получить одобрение и у Анжелики Геннадьевны.

Боря следующие несколько дней честно попытался поговорить с госпожой Линник, использовал все свое красноречие и даже напомнил про свои родственные связи, но Анжелика Геннадьевна даже слушать ничего не хотела. Она вообще была в последнее время злая как собака, на всех срывалась и по поводу и без, больше всего доставалось Павлу Виноградову, но когда она узнала, что Зорин вернул полномочия директора Быкову, то и по отношению к Боре она не сдерживалась. Хотя Боря вёл себя очень хорошо, даже немного разгрузил ее, взяв на себя часть ее обязанностей.

И вот снова Боря, подавляя раздражение от невозможности прямо сейчас заниматься подготовкой к своему шоу, топал в кабинет арт-директора. За все эти дни он несколько раз переработал свой проект и в таком виде им могли бы даже заинтересоваться самые известные мировые шоу-продюсеры. Но не госпожа Линник, она так и не соизволила беспристрастно взглянуть на его работу, слишком велико было предубеждение против Быкова.

Прозрачная дверь в кабинет Анжелики Геннадьевны была непривычно закрыта, Боря замешкался на секунду, увидев внутри кроме госпожи Линник еще и Пашу. Они явно о чем-то спорили. Боря с досадой подумал:

«Сейчас раздраконит ее и тогда она точно меня сегодня не выслушает».

Но Виноградов вдруг резко притянул к себе Анжелику Геннадьевну и, обхватив своими большими руками, впился в ее губы. Хрупкая женская фигура потерялась в медвежьих объятьях Паши.

Этот маневр был настолько невероятным, что Боря остолбенел, даже в его голове не укладывалась такая дикая наглость. Но через секунду очнулся и ринулся к двери, действуя практически на инстинктах, которые толкали его заступиться за женщину.

И снова замер, ошарашенно смотря, как руки Анжелики Геннадьевны не только не отталкивают наглеца, но и пылко обвивают его шею, а тонкие пальцы тонут в волосах Паши.

Боря моргнул раз, другой и шустро отпрыгнул от двери в тень, дабы не быть замеченным влюбленной парочкой.

— А?! Как?! Я вообще ничего не понимаю, — пробормотал сам себе Боря.

Спустя пару минут Паша ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь и не заметив притаившегося Бориса.

«Ай да Паша, ай да сукин сын», — Боря тихо смеялся, провожая его взглядом, а после, танцующей походкой вошел в кабинет.

Анжелика Геннадьевна вздрогнула услышав:

— Добрый вечер.

Перед ней стоял Быков, всем своим видом напоминая того кота, что наконец сумел поймать в свои лапы мышку.

Анжелика Геннадьевна мгновенно вспыхнула, и не смогла вымолвить ни слова, возможно впервые пребывая в такой абсолютной растерянности. Осознание того, что этот неприятный тип стал свидетелем ее слабости, выбило ее из равновесия и лишило возможности связано мыслить.

Боря тоже не спешил начать разговор, он с огромным удовольствием наблюдал, как эта ледяная женщина, постоянно держащая все свои эмоции под контролем, прибывает в явном смятении. Он молча протянул ей папку со своим проектом, ни на что не намекая и не прося.

А она с перепуга все подписала.

Боря очень вежливо сказал:

— Спасибо, — и все той же танцующей походкой пошел прочь.

Уже в дверях он громко рассмеялся, и услышал позади обреченный стон, когда Анжелика Геннадьевна поняла, что в состоянии аффекта дала добро на организацию шоу, а еще за спиной Бори что-то явно разбилось.

«Как хорошо быть везунчиком», — думал Боря, — «но впереди самое сложное, уговорить Алену».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Как это сделать, у Бориса не было ни одной мысли, оставалось только разбираться по ходу дела.

Глава 29


Утром Боря отправился в детский клуб.

«Главное выбрать удачный момент, действовать продуманно, не спешить. У меня не будет второго шанса ее уговорить, да и в первый не факт что получится».

Он аккуратно, стараясь не шуметь, зашел в клуб и застыл, увидев как две армии: индейцев с вождем Покахонтас — Алены и ковбоев под предводительством генерала Марины с нарисованными усами, шли друг на друга готовясь к серьезному сражению.

Но тут Алена заметила Быкова, планы на предстоящую схватку резко поменялись и она развернула свой отряд краснокожих в сторону нового противника.

— Бей мажора! — закричала Покахонтас, пластиковым копьем указывая на Бориса. Зычный голос индианки (откуда только мог взяться такой звук у маленькой, хрупкой девушки-аниматора) рокотом разнесся по детскому клубу, и ее маленькие войны подхватили свое игрушечное оружие и с дикими воплями: «Бей Мазола!», ринулись на изрядно струхнувшего красавчика.

Борис считал себя человеком смелым, но увидев, как к нему понеслась толпа малышей с абсолютно одинаково сосредоточенными, серьезными лицами, собираясь снять с него скальп, у Быкова от испуга подогнулись колени и он попятился назад. А когда в него полетели первые стрелы с присосками, резко развернулся и, спотыкаясь о мягкие игрушки, поскакал на выход.

Но путь к отступлению Борису перекрыли ковбои под предводительством ухохатывающейся Марины.

В Бориса полетели поролоновые пули и он, подняв руки взмолился:

— Пощадите! Я сдаюсь!

Дети немного притормозили и, обернувшись на Алёну деловито уточнили:

— А мы пленных берём?

— Берём!

— Не надо! — не своим голосом завопил Боря.

Дети облепили Борю и потянули в творческую мастерскую. Борис голосил, прося о пощаде, при этом стараясь удержать на руках максимальное количество детей, не потерять равновесие и не стукнуть о какой-нибудь угол повисших на нем малышей.

В комнате для творчества Борю усадили на мягкий низкий пуфик и начали зверски разрисовывать.

— Это хоть отмывается? — жалобно похныкивал обездвиженный Боря, старательно щурясь и молясь, чтобы ему хотя бы глаза не выкололи.

— Нет, конечно, — с гордостью ответила Алена, — это очень стойкие маркеры.

Алена одобрительно посматривала на детей старательно разукрашивающих Борю и даже подсказывала, какой лучше цвет подобрать. В это время, самый толстый мальчик, увлекшись разрисовыванием Бориса, наступил ему на ногу, и тот не сдержал ругательство.

— Алена, Алена! — весело завизжали дети, — а дядя Мазола плохое слово сказал!

Глаза Покахонтас резко сузились, и на весь детский клуб раздался новый клич краснокожих, вождь снова призывал своих маленьких воинов в бой.

— Снять скальп с бледнолицего мажора! — скомандовала Алена.

— Да, ладно, Алена, он теперь не такой уж и бледнолицый, — неожиданно заступились за Борю дети, — давай примем его в наше племя вместе со скальпом.

Боря пригнулся, спрятавшись за детьми, и состряпал жалобную и немного виноватую мордашку.

Алена хотела бы рассердиться, но слишком потешным выглядел разукрашенный Быков. Вот уж точно, он перестал быть бледнолицым, на его лице ни одного светлого пятнышка не осталось. Но Алена продолжала упрямиться и пыталась отговорить своих подопечных от дружбы с Быковым.

— Дети, зачем он нам? Это плохой мажор, фу, кака, очень испорченный.

— Не правда! — возмутился Борис. — Я хороший и совсем свеженький! А ещё я веселый, и не обзываюсь как некоторые, — он указал пальцем на Алену, чтобы не возникло никаких сомнений, кого он имел в виду.

— Алена! Не обижай его, он прикольный, — заступились за Борю мальчики.

— Да, он симпатичный, — не остались в стороне девочки.

Алена в поисках поддержки посмотрела на Марину, но та сделала вид, что очень занята складыванием ковбойских шляп в коробку.

И Алена сдалась под давлением большинства.

Марина уже давно поняла, что между Аленой и борзым новым директором происходит что-то выходящее за рамки трудовых отношений. Слишком подозрительным были визиты такого высокого начальства в их детский клуб, да и кроме этого она видела, как эти двое кидали друг в друга быстрые цепкие взгляды, когда были уверены, что второй отвлекся. И с улыбкой наблюдала, как искрит, усиливаясь, их связь.

Марина умилялась глядя на Бориса, в окружении детей. Он уже не носился по клубу как угорелый, видимо набегался, а очень чинно рассказывал о жизни индейцев. В его рассказе, конечно, было больше фантастики, чем исторической достоверности, но дети слушали его затаив дыхание, и надо отдать должное, Быков был хорошим рассказчиком, даже Марина заслушалась.

За детками начали подходить родители, они поначалу недоверчиво поглядывали на рослого парня разукрашенного маркерами, но узнав в нем недавнего зомби доброжелательно улыбались.

Провожая детей, Боря втиснулся между Аленой и Мариной.

— Мазола! Приходи еще, будем в пиратов играть! — кричали на прощание дети.

— Обязательно, я теперь часто приходить буду, — громко обещал Боря.

Марина смеялась, Алена сохраняла внешнее спокойствие, но в мыслях очень жалела, что так и не сняла с него скальп.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 30