Лия Рой - Алан

– Ты несешь бред, Алан.

– Вовсе нет, я вижу, что небезразличен тебе, не говори мне, что это так, я чувствовал, как ты ответила на мой поцелуй. Если бы я был противен, ты бы сразу оттолкнула. И я видел, как ты относишься к моим детям, а они мои копии. Невозможно так относиться к детям человека, которого презираешь. Ты потянулась к ним, они к тебе. Мы можем быть семьей. Пускай все будет не так, как мы планировали изначально, но мы можем попробовать все построить заново.

– Господи, что ты несешь, Алан?!

– Я…

– Ты вообще соображаешь? Пять лет прошло, и ты очнулся! Да и когда? Когда Святослав замаячил на горизонте, а если бы нет, я бы по-прежнему нянчила твоих детей! Не рассказывай мне сказки, это просто чувство собственничества, ты не хочешь проигрывать Шевченко.

– Ты неправа. Это вовсе не нежелание проиграть. Это желание быть с любимой женщиной.

– Я не верю тебе. Извини. Я не верю ни единому твоему слову. Ты точно так же очень красиво пел мне до свадьбы. Я видела одного Алана. Я влюблялась в него, а затем узнала совершенно другого человека. Ты думаешь, я совершу такую ошибку дважды? Ты думаешь, я променяю хорошие отношения с мужчиной, в котором я уверена на то, что предлагаешь ты?

– Я предлагаю тоже самое, что и он. Отношения, свадьбу, все, чего ты пожелаешь.

– Да, только ему я верю, а тебе нет! Ты не заслужил моего доверия! Ты сделал все, чтобы раз и навсегда перечеркнуть все, что между нами могло быть! Я умоляла тебя поверить мне, я делала все, что могла, я закрыла глаза на все твои выходки и, ты не поверишь, я до последнего верила и где-то в глубине души надеялась, что ты не подпишешь бумаги на развод, но ты сделал это, ты сделал это с такой легкостью, будто бы я была никем!

Черт, я никогда и никому об этом не говорила. Ни Лизе, ни Святу, я не признавалась в этом даже самой себе, но я действительно не думала, что Алан отпустит меня. Так быстро, так просто, так легко.

– Тася…

– Кем нужно быть, чтобы вернуться к тебе?

– Но…

– Ты забыл? Ты забыл, что делал, что говорил?

– Нет! Нет, я не забыл, но…

– Тебе жаль, я понимаю. Только это слова. А я шаталась по больницам много месяцев, чтобы пережить то, что ты вытворил со мной в Швейцарии. Я угробила кучу времени и денег на психологов, которые ничего не дали. Я целых пять лет собирала себя по кусочкам, чтобы, наконец, встретить того, кто сможет меня сделать счастливой. И знаешь, что? Я встретила. И мне плевать, что ты там несешь на счет Свята, мне кажется, это банальная зависть. Он лучше тебя. И я не дам тебе разрушить то, к чему я так упорно шла. Это моя жизнь, и я построю ее без тебя. А ты… можешь жениться в третий раз, и снова на своей, и тоже постараться быть счастливым. Дети у тебя прекрасные, но… у меня будут свои. И уже не от тебя.

Я не стала слушать ответа Алана. Поднялась, бросила несколько смятых купюр на стол и посмотрела на него. Пристально, в последний раз.

– Не звони. Не пиши. Не ищи со мной встреч. Ты дал слово, надеюсь, ты его сдержишь.

Я развернулась и быстрыми шагами пошла к выходу из кафе. Удивительно, но на сердце стало спокойно. Впервые за долгое время я почувствовала какую-то не былую свободу и облегчение. Будто камень с души упал.

Моя жизнь наладилась.

Мы поженились со Святославом два месяца назад. Спустя чуть больше, чем полгода отношений. Мы не стали закатывать роскошное пиршество. Поначалу он пытался на этом настоять, заверяя меня, что потом я буду жалеть, что для любой девушки это важно, но я настояла на своем.

У меня были дурные ассоциации с пышными пиршествами. У меня уже было одно такое и ничего кроме страха и позора я из него не помню.

Мы расписались в ЗАГСе с двумя свидетелями. А венчание в церкви решили отложить. Родители Свята сейчас были за границей, моя мать — там же, а до отца было ни дописаться, ни дозвониться. По слухам соседей он ушел в очередной жуткий запой.

Одно дело поставить подписи и получить паспорт со штампом, другое — дать клятву перед Богом. Здесь мы решили подождать наших близких. В конце концов, я никуда не спешила, да и Святослав тоже.

По настоянию я решила взять его фамилию. Нет, мне было несложно, и даже больше, мне нравилась его фамилия, но когда я думала, сколько времени займет процесс замены всех документов, у меня волосы дыбом становились. Правда тут он решил помочь, сказал, что сам все сделает, от меня потребовались только сами документы, которые я со спокойной душой ему отдала.

Мы решили жить у Свята. Во-первых, мы и так уже обитали у него, во-вторых, моя студия не шла в сравнение с его шикарной трешкой, в-третьих, я не собиралась снова тягать свои вещи туда-сюда.

Наоборот. Я воспринимала его квартиру, как свою. Мне казалось, что это наш общий дом. Кстати, близились новогодние праздники, и я задалась целью превратить наше гнездышко в настоящее волшебное место. Каждый вечер после работы я не меньше часа тратила на походы по магазинам, где выбирала самые лучшие украшения и искала подарок любимому.

В плане денег я больше не была ограничена. Выплату ипотеки Свят взял на себя, даже не позволив мне возразить, хотя бы одним словом. Никаких счетов я не оплачивала. Все, что касается машины Шевченко тоже взял на себя, я даже не заправляла ее, это все делал либо он, либо какие-то его «люди». Единственное, чем я была занята — это работа. Соответственно, все заработанные деньги я могла тратить на свое усмотрение, Святослав ни разу не заикнулся о том, что я должна приносить их в общий семейный бюджет. Наоборот, в какой-то момент он сунул мне в бумажник карточку, велев пользоваться ею на свое усмотрение. Когда я попросила ее убрать, он лишь пожал плечами и отказался, заявив, что вообще-то, содержать жену — обязанность мужа.

Карту я все-таки взяла, правда тратить с нее ничего не тратила. Пока что в этом просто не было никакой необходимости. Мне с лихвой хватало того, что я сама зарабатывала.

С работой все тоже было хорошо. Святослав настоял на том, чтобы «вложиться» в него и со следующего года мы должны были переехать в новое здание, расположенное намного ближе к центру. У нас появились деньги на рекламу, обустройство и много чего еще. Но, честно говоря, мне настолько было хорошо с новым мужем в его доме, с нашей общей совместной жизнью, что большую часть дел я свалила на Лизу. Нет, разумеется, не всю, но я старалась больше не задерживаться на работе допоздна. Теперь я не могла делать этого со спокойной душой, я знала, что есть человек, который ждет меня, который хочет поужинать вместе со мной, рассказать о том, как прошел день, которого я хочу вкусно накормить перед сном и ублажить.

Замужняя жизнь и холостая — две разные вещи. Я все думала, что больших отличий не будет, но все оказалось совсем не так. Бизнес бизнесом, а семья была для меня дороже всего. Я много лет стремилась к ней и теперь готова была поставить ее на первое место.

Правда было одно «но». Да, идеально все никогда не бывало, по крайней мере, это явно был не мой случай. Сама не знаю, почему, но я медлила с беременностью. Пошел третий месяц, как мы были вместе, а я не спешила выбросить противозачаточные. Казалось бы, пришло время, это был самый лучший момент, у меня наконец появился прекрасный муж, у нас все было хорошо с деньгами, у меня был тот самый возраст, когда уже очень даже можно и даже «пора», но я медлила.

Почему?

Я не знаю. Мне был дорог Святослав, мне кажется, я была в него влюблена, но когда мысль заходила о детях, первый образ, который подсовывал мне мозг — это был образ маленькой Залины. Следующий — девочка, похожая на нее. А это значило, что в глубине моего сознания, я все еще «планировала» детей от Алана. Как себя перестроить? Я не знала. Снова ходить по психологам? Но я никогда не могла им полностью открыться. Как чужие люди могли лучше знать, что мне нужно и что я чувствую? Поговорить об этом со Святом? Это означало обидеть его и разрушить нашу идиллию. Рассказать Лизе? Но чем она смогла бы мне помочь?

Проклятый Алиев прочно засел у меня в голове. И если из сердца, как мне показалось, я смогла его выбросить, то в подсознании он укоренился. Его образ, его запах, его голос, его дети…

Иногда он снился мне по ночам. И в такие моменты я чувствовала себя так отвратительно. Я засыпала со Святом, а просыпалась с мыслями и именем другого на губах. Чем это была не измена?

Иногда Алан целовал меня во сне. Все там же, у входа в мой цех. Иногда он смотрел на меня с осуждением, и его грозный вид в такие моменты так сильно меня пугал, что я просыпалась с зашкаливающим пульсом. А иногда он просто смотрел на меня весь сон. И в глазах его было столько боли, сожаления, обиды. Тогда я начинала плакать, а просыпаясь, не сразу могла понять, что обнимаю не бывшего, а нынешнего супруга.

Он больше не звонил, не писал и не искал встреч, как и обещал, вот только мое сознание не желало его отпускать.

Я была уверена, что сразу, как только мы узаконим свои отношения со Святославом, это изменится. Я думала, что смогу вычеркнуть его из своей головы, полностью сосредоточиться на Шевченко, но вышло наоборот. Свят был рядом, Алан больше меня не трогал, а думать о последнем я стала еще больше прежнего.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍Но разве это было правильно? Рядом был замечательный мужчина! Святослав был идеалом, к нему не в чем было придраться, а мне уже пошел исполнилось двадцать шесть лет! Когда же мне тогда было строить свою личную жизнь? Через десять лет, через двадцать, когда мой мозг смог бы растворить ядовитый образ Алана?

Я хотела жить дальше.

Я хотела лучшей жизни.

Я заслужила ее.

- Нам нужно поговорить, детка.