— Это всё нюансы, — махнула рукой Надька, скривив лицо. — Ты же не собираешься со своим Вагиным мириться?

— Нет конечно! — я фыркнула, а Галя добавила.

— И поменяй ты фамилию на девичью! Быть вагиной — это же п*дец какой-то! Я вообще не понимаю, как ты на такое решилась!

Я поджала губы. Каждый раз как щелчок по носу. Особенно если это, моя фамилия новая в смысле, где-то написана и кем-то читается. Думаете хоть кто-то разбирается в ударениях? Да хрен там!

— Дура была! Мужа любила, — буркнула я, обхватив ладонями чашку с кофе и потупив глаза.

— Видимо очень сильно! — хмыкнула Надька. — Я бы на такое извращение точно не решилась. Тем более ради твоего Игоря. Что ты в нём вообще нашла?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Пожала плечами в очередной раз. Мы с Вагиным были обычными студентами, когда первый раз встретились. Большая любовь с первого взгляда в скромного худощавого студента. По крайней мере с моей стороны всё именно так было. После университета тоже не расставались. Полтора года назад решили сыграть свадьбу. Снимали квартиру. Я начала задумываться о ребёнке. Хоть своего жилья у нас конечно ещё не было, поэтому и не слишком спешили стать молодыми родителями, но со временем мы бы наверняка что-нибудь придумали. Не жить же только вдвоем? В общем по моим представлениям все было хорошо и как у всех. И кажется ничего не предвещало, что в двадцать пять я буду опять жить в однокомнатной квартире с матерью, которая после того, как я подала на развод, всё чаще пугает меня тем, что если я провороню сейчас эту свою молодость, то в конечном итоге останусь в этой самой квартире в окружении сорока котиков и старческих болезней. Потому что видите ли с возрастом холостого и нормального мужика найти женщине всё сложнее. Конкуренция слишком большая. А я с годами не хорошею.

Так и живём.


4


Распрощалась с девчонками и в душном «Пазике» отправилась домой. Летом наш город утопает в зелени. Кажется, только это его и спасает. Потому как это ведь на самом деле только считается, что мы живем в областном центре. А так. Достопримечательностей каких-либо толком нет. Дороги разбиты. До работы и домой нужно добираться на старых автобусах. А ещё самое отвратительное, что в нашем подъезде чуть ли не все друг с другом знакомы и всё про друг друга знают.

Вот к примеру, что может быть «лучше», чем встретить после рабочего дня, свою самую «любимую» соседку и главную сплетницу двора, Нонну Павловну? Эту грузную тётку, которая не первый день после того, как я вернулась к матери донимает меня вопросами где мой муж.

Вот и сейчас прицепилась.

— Ой, Алисочка, — почуяв добычу, с блеском в глазах эта бабка, сидя на скамейке возле подъезда, постучала клюкой передо мной, вынуждая притормозить.

— Никак с Игорьком своим помирилась?

Изогнула бровь, не понимая с чего вдруг она пришла к таким выводам.

— Вот ещё! Даже не собиралась!

Бабка в удивлении приспустила очки на кончик носа и осмотрела меня.

— У тебя что какие-то другие ухажеры уже имеются? — спрашивает меня эта тучная карга, зацепившись взглядом за подол моей короткой юбки. Что бы я ей не сказала сейчас, эта женщина всё равно к своим выводам придет. — Ты смотри доскачешься же. Вот родила бы мужу ребёночка, и никуда бы он от тебя не делся. Ведь не девочка уже. Пора!

И смотрит на меня главное так. Дескать. Понятно почему он от тебя, такой вертихвостки, ушел.

Я закатила глаза и ляпнула:

— Ну видимо мой муж был больше увлечен процессом, чем задумывался о результате.

Причем не со мной одной. Слишком много вариантов у него оказалось, с которыми он этим самым процессом заниматься может, чтобы на каких-то детях ещё зацикливаться. Или стремиться к созданию нормального будущего для них.

Бабка поджимает губы. Ворчит со злой усмешкой себе под нос:

— А что с тобой ещё-то делать?

Я краснею от обиды, а хуже, что сзади ещё и Степнов неожиданно подкрадывается. Откуда только взялся непонятно! Хватает меня за бока и подбрасывает, перехватывая за талию одной своей рукой, так что мне разве что ногами в воздухе болтать остается. Да его по коленям пинать. Я вскрикиваю, а этот дурак хохочет и выдает соседке:

— Носить на руках и замуж брать! Вот что с ней делать надо! Ничего-то Вы не понимаете в женщинах, Нонна Павловна.

Качает головой на слова этой старой стервы, а я кричу и болтыхаюсь на его руке. Пока он меня к двери нашего парадного не оттаскивает. Кое-как отбилась от него. Заскочила в подъезд, пока «Глебушка» остался на улице парой слов с соседкой перекинуться. Испортили мне настроение только. Нажала кнопку вызова лифта. Стою жду, а он тащится как улитка. Так медленно, что к моменту, когда я успеваю в него зайти, в грузовой ко мне заходит ещё и Глеб. Что после только что произошедшего лишь больше меня огорчает. Сделала морду кирпичом. А он вместо того, чтобы нажать кнопку нашего этажа придерживает дверь для этой ведьмы Нонны Павловны, которая уже успела собрать все сплетни и идет в нашу сторону вместе с девятнадцатилетней соседкой с маленьким ребёнком.

В итоге стою рядом с этим мужланом, одно присутствие которого уже не доставляет мне радости и закатываю глаза, когда Нонна Павловна начинает заводить старую песнь о главном этой молоденькой, но измученной бессонными ночами девочке с пускающим слюнки младенцем на руках. Дескать главное счастье любой девки удачно выйти замуж и нарожать детей. И при этом обе на меня косятся. Я делаю вид, что не слышу их разговора, стремясь вырваться из этого дурацкого слишком медленно ползущего вверх лифта как можно быстрее.

Чуть не лопаюсь от радости, когда он останавливается на моем этаже, и тут же, не скрывая разочарования и паники, жмусь бочком обратно к стенке потому что вижу, что возле двери моей квартиры торчит мой почти бывший муж с каким-то веником. Так вот почему соседка скривила такую удивленную физиономию, когда я ей заявила, что с мужем не мирилась! Прячусь от этого козла за полным телом Нонны Павловны, лишь бы он меня не заметил. Нет. Признаться честно, в первую неделю, когда я только перебралась к матери, я по ночам, когда она засыпала уходила на кухню и часами ревела думая о своем браке. Скулила в кулак, так чтобы мать не слышала. Всё-таки не один день я с Вагиным прожила и переступить так просто через совместно прожитые годы мне было непросто. Тогда ещё я думала, что будет если Игорь придет и попросит прощения. В такие моменты у меня перед глазами очень живо вставала картина, которую я застала, вернувшись домой с работы раньше времени. У нас был короткий день в честь праздника, и мой Игорь по-своему решил это отметить. Увидела его на смятых простынях на какой-то голой бабе. Когда вспоминаю об этом, становится так противно, что тошнота подступает к горлу. Я не знаю. Может кто-то и смог бы через это переступить и простить. Но я поняла, что не смогу.

Поэтому и думаю уже о том, как поднимусь на лифте вместе с соседками на этаж выше. А потом незаметно сбегу, чтобы Вагин не видел. Мне проще переждать где-то несколько часов, дожидаясь его ухода, чем выслушивать все его нелепые оправдания. Не о чем мне с ним разговаривать больше. Вот и прячусь за широкой спиной Нонны Павловны.

Замираю, затаив дыхание. А уже через несколько секунд резко с криком подпрыгиваю, потому что мой сосед, Глеб Степнов. Кто ж ещё-то?! Смачно шлепает меня по заднице своей широкой лапой.

— Алиска, уснула что ли? Наш этаж, — громко выдает этот кретин.

Мою реакцию не передать словами.

— Господи, ну ты и дебил! — шиплю на него даже не разжимая зубы. Я так надеялась, что мой план сработает и этот урод Вагин не заметит меня, но теперь на меня уставились как две наших соседки, так и мой благоверный с виноватым выражением на своей роже.

— Лисёнок! — выдыхает Игорь, пока я с недовольным лицом толкаюсь мимо Нонны Павловны и молодой мамаши вслед за соседом. Вот меньше всего сейчас хочется выслушивать вялые оправдания этого мудака!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Он подходит ко мне с этим дурацким букетом, на глазах у Степнова, который почему-то не спешит убраться к себе домой и смотрит на нас сморщив лоб. В принципе мне плевать на них обоих, так что я огибаю своего уже скоро бывшего, чтобы пройти к своей квартире.

— Своим шалавам цветы дари! — довольно резко бросаю, чтобы он отстал, но Игорь хватает меня за локоть прежде, чем я начинаю искать хотя бы ключи от входной двери.

— Ну, зачем ты так? Давай поговорим?

Ёлки-палки, он действительно считает, что после всего, что он натворил нам есть о чём?!!

— Вагин, мне не о чем с тобой разговаривать! — категорично обрываю я все его попытки. Он к тому же тычет мне в нос свои дурацкие лилии, так что я резко отталкиваю их от себя вместе с его рукой и рычу. — И убери эти долбаные цветы от меня!

— Долбаные?! — тут же взрывается Игорь. Муж у меня всегда был прижимистый и из любой ситуации старался извлечь выгоду для себя. Вот и сейчас начал:

— Что ты начинаешь-то опять? Я же мириться пришёл! Хотя ты между прочим сама виновата, что всё так получилось! Я давно предлагал тебе что-то новое! Но ты же такая зажатая! Старомодная!

Что?!! Мои глаза превращаются в две щёлки, ещё и до крайности злит, что Степнов по-прежнему стоит за моей спиной якобы возле двери своей квартиры и «греет уши» вместо того, чтобы открыть наконец эту чертову дверь и свалить отсюда!

— Новое — это драть каких-то шалав на нашей кровати?! — понизив тон до змеиного шипения выдаю я. — Ты совсем что ли уже?!!

Зачем он тогда вообще приперся, если несёт такую чушь?!

— Она вообще-то моя коллега по работе. И в отличие от тебя Юлька абсолютно раскована. Лучше бы поучилась у неё, чем… — выговаривает мой муженек.