— Леди должны немного опаздывать, — с умным видом пояснила ему Аня.

— Леди — может быть. Но ты-то тут при чем? — вновь расхохотался Леша, за что девушка дала ему подзатыльник. — Все, все, я пошутил. А будешь драться — не получишь алкоголь, — пригрозил парень.

— А что вы пьете? — поинтересовалась Аня, заметив, наконец, в руках друзей одноразовые стаканчики.

— Ты не спрашивай. Просто пей, — Игорь всучил ей непонятно откуда взявшийся еще один стакан. Девушка послушно отпила.

— Это что… коньяк? Где вы это взяли? — возмущенно посмотрела на ребят Аня.

— Это не мы, детка, — подмигнул ей Леша.

— Ну да, конечно, — осадила его Софи. — Как будто мы не знаем, что вы — наши единственные поставщики.

— Игорек, это уже похоже на оскорбление, тебе не кажется? — посмотрел Леша на друга.

— Согласен, брат. Предлагаю объявить бойкот. А в качестве компенсации за моральный ущерб мы заберем это, — и парень забрал у Софи стакан.

— Эй! Мы так не договаривались.! — запротестовала девушка, пытаясь отнять свое имущество. Игорь, загоготав, бросился от нее наутек.

— Не сдавайся, друг! Я иду тебе на помощь! — Леша кинулся за ними.

Аня и Света со смехом наблюдали за этой сценой.

— И как только вы все подружились? — с улыбкой спросила Аня.

— Сама задаюсь тем же вопросом, — ответила ей Света. — Наверное, мы просто созданы друг для друга, — захихикала девушка.

— Вполне возможно, — согласилась Аня, и девушки чокнулись.

— Ладно, я пойду посмотрю, что там у них происходит. Не скучай, мы скоро вернемся… Если только все остались целы, — смеясь, сказала Света и пошла за ребятами.

Оставшись наедине с самой собой, Аня решила найти хоть одно знакомое лицо. Посмотрев вокруг, девушка увидела Сашу. Он стоял к ней спиной и с кем-то разговаривал. Аня уже обрадовалась и хотела подойти к парню, но вдруг он повернулся, и девушка увидела, кто был его собеседником. Марго. Саша говорил с Марго. Точнее, говорила она, постоянно оглядываясь по сторонам, будто боясь, что их услышат. Саша лишь внимательно слушал и изредка кивал головой. Потом он наклонился к девушке и что-то прошептал ей на ухо. Та испуганно посмотрела на него и помотала головой. Саша сказал ей что-то еще и ушел, а Марго, потоптавшись на месте, последовала за ним.

— Я же говорил.

От неожиданности Аня вздрогнула и повернула голову. Перед ней стоял Дима и довольно ухмылялся.

— Не понимаю, о чем ты.

— Все ты понимаешь. Я же говорил, что Сивоволову нельзя доверять.

— А с чего ты взял, что я тебя послушала и перестала ему доверять?

— Даже не знаю. Может, потому, что он сейчас так мило общался с Марго?

— Мало ли о чем они могли говорить.

— Ну да, конечно. Наверняка обсуждали погоду, — фыркнул парень.

— Почему ты во всем видишь только плохое?

— А почему ты отказываешься видеть плохое там, где оно есть?

— Да где оно есть? То, что у тебя какие-то личные счеты с Сашей, не означает, что он является воплощением вселенского зла.

— Да при чем тут личные счеты… — начал было Дима.

— Между прочим, он к тебе относится нормально.

— Это ты у него спросила? — расхохотался Дима. — Ну, еще бы он тебе ответил что-то другое. Ты еще спроси, чем он занимался этим летом.

— А при чем тут это? — не поняла Аня.

— Не важно. Забудь, — отрезал Дима, поняв, что сказал лишнего.

— Нет уж, продолжай. Мне же интересно, в чем еще ты готов его обвинить.

— Вот пусть он сам тебе и расскажет. Ты же так ему доверяешь, — с издевкой ответил Дима и развернулся, чтобы уйти.

— Нет, так не пойдет, — Аня вцепилась ему в руку. — Ты немедленно все мне расскажешь. Сейчас же.

— И ты думаешь, я выполню твою просьбу? — с усмешкой сказал Дима, посмотрев на нее, как на неразумного ребенка.

— Да.

— С чего такая уверенность?

— Ты — единственный, кому я рассказала о родителях. Ты у меня в долгу, — прошипела Аня ему на ухо. — Ты не имеешь права обвинять Сашу в чем-либо, пока у тебя не будет доказательств. И я буду продолжать с ним общаться, хочешь ты этого или нет.

Дима долго смотрел в глаза девушке. В этом взгляде читалось многое: сомнение, жалость, но в то же время жесткость и решительность.

— Пошли, — взяв Аню за запястье, Дима повел ее сквозь толпу. Девушке ничего не оставалось, кроме как следовать за ним.

Ребята оказались перед дверью женской спальни.

— Заходи, — сказал Дима, открывая дверь и пропуская девушку вперед. Аня послушно зашла в свою же спальню и в недоумении посмотрела на парня, который зашел следом. — Сядь куда-нибудь.

Аня опустилась на кровать, все еще ничего не понимая. Дима тем временем ходил по комнате, держась за голову. Наконец он взял стул и, поставив его прямо перед Аней, сел на него.

— Послушай меня. То, что я тебе сейчас скажу, не должно выйти за стены этой комнаты. Об этом больше никто не знает, включая Лешу. Я бы и не думал тебе это рассказывать, но кто ж знал, что ты такая упрямая, черт возьми… — Дима потер виски. — И запомни: я это делаю не потому, что хочу оправдаться перед тобой. Я просто не хочу, чтобы пострадал кто-то еще. Ты поняла?

— Д-да, — оторопело ответила Аня не своим голосом.

— Теперь вот еще что. И это самое важное. Не задавай мне вопросов. Не до, не во время, не после. Я не собираюсь отчитываться перед тобой. Ясно?

Аня кивнула.

— И не вспоминай об этом разговоре. Не пытайся вернуть меня к нему. Я говорю тебе это в первый и последний раз.

Еще один кивок.

— И, наконец, последнее условие: не важно, поверишь ты мне или нет, но после этого рассказа ты перестаешь общаться с Сивоволовым.

— Но…

— Аня, — Дима нагнулся к ней, взяв за руки, — Я рассказываю тебе это только для того, чтобы ты не совершила глупостей. Если ты отказываешься соблюдать мои условия, я уйду, и к этому разговору мы не вернемся.

— Ладно.

— Повтори.

— Ладно, я согласна на твои условия!

— Вот и умница. Теперь слушай. И, помни: не смей меня перебивать.

Глава 6. Reveal.

Нельзя говорить людям правду. Люди пугаются, люди обижаются, люди начинают смеяться, плакать, кидаться тяжелыми предметами, порываются задушить тебя, или поцеловать, или все вместе. Люди не верят. Они говорят: «Я хочу знать правду», — а на самом деле ждут, чтобы им бессовестно врали.

(Неизвестный автор)

— Этим летом умерла моя девушка.

И все. Одной фразы хватило, чтобы Аня поняла, почему он так себя ведет. Почему никого не подпускает, почему был с ней в ту ночь, когда девушка рассказала о смерти родителей. Она, наконец, осмелилась поднять глаза и посмотреть парню в лицо. Дима молча, не моргая, смотрел в пол, сцепив руки в замок. Аня хотела уже что-то сказать, но тут он продолжил:

— Была автокатастрофа. Она ехала на такси. Ехала ко мне. Был день, светло, на дорогах практически никого. Казалось бы, что может случиться? Но случилось. Грузовик на полном ходу выскочил из-за поворота. Как потом сказали эксперты, тормоза отказали. Погибли все. Она даже не дожила до больницы. При столкновении разбилось переднее стекло, и осколки изуродовали ее лицо. Ее хоронили в закрытом гробу. Я так и не увидел ее, — парень замолчал, закрывая руками лицо и массируя виски.

— Родители тоже погибли в автокатастрофе. Такое случается. Причем здесь… — осторожно начала Аня, не понимая, как со смертью девушки связан Саша.

— Я же сказал, не перебивай меня, — устало сказал Дима, проводя рукой по волосам, чтобы убрать их с лица. «Лучше бы он на меня накричал», — подумала Аня, вглядываясь в лицо парня. Только сейчас она заметила глубокие синяки под глазами и мелкие складки первых морщин. А ведь ему всего 18.

— Там, на похоронах, я не увидел ее лица. Но я увидел того, кого там быть не могло. Догадываешься, о ком я? — Дима оторвал взгляд от пола и пристально посмотрел на девушку. Аня молча отвела глаза. Конечно, она догадалась.

— Сивоволов стоял недалеко от меня и разговаривал с кем-то. Меня он не видел, хотя, наверняка, знал, что я там буду. Он пришел на ее похороны. Зачем? Они не были знакомы. Это меня насторожило, и я решил пойти за ним, когда тот соберется уходить. Сивоволов ушел еще до начала церемонии. Подойдя к чьей-то машине, он постучал по стеклу. Стекло опустилось. И тогда Сивоволов сказал что-то типа «Все готово». Из окна появилась рука, в которой был конверт. Сивоволов его забрал, сел в свою машину и уехал. Я не видел, кто был в той машине. Я не знаю, что было в конверте. Но я уверен, что именно Саша виновен в ее смерти.

Аня зажмурилась. Она не хотела этому верить. Не хотела, но не могла. Открыв глаза, она посмотрела на Диму. Тот сидел, уставившись в одну точку. Она должна была что-то сказать. Должна.

— Дим, я очень…

— Только не надо жалости, — отрезал парень, повернувшись к ней лицом.

— Я и не собиралась тебя жалеть, — фыркнула девушка. — Поверь, я не понаслышке знаю, что такое — терять близкого человека. Я хотела сказать, что благодарна за то, что ты мне это рассказал.

Дима нервно усмехнулся:

— Я рассказал тебе это не потому, что мне надо было кому-то излить душу, а потому, чтобы ты знала, с кем общаться не стоит. И, надеюсь, ты усвоила урок.

— Да перестань. Можно подумать, тебе и вправду есть дело до того, с кем я общаюсь. Я знаю, зачем ты мне все это рассказал.

— Да ну? И зачем же, по-твоему?

— Затем, что я действительно могу тебя понять.

— Да как ты можешь меня понять? Я любил ее.

— А я любила своих родителей.

— Это разные вещи.

— Это одно и то же!

Дима, вздохнув, резко встал со стула и заходил по комнате, сцепив руки на затылке.