— We were the ones who weren't afraid

We were the broken hearted

We were the scars that wouldn't fade, away, — пропела я, качая головой в такт ударам барабанов.

Но чего я не ожидал, так того, что буду подпевать песне дуэтом.

— How did we let go?

How did we forget, that we don't have to hide?

We won't believe the lies again, we won't be paralyzed,


— подпел приятным голосом Лев, смотря на меня каким-то странным взглядом, которого я раньше у него не видела. Наверное, не нравится, как я пою, так как английский у меня значительно хуже, чем у сводного братца. Ну и пофиг. Я люблю эту песню и буду петь!

Переглянувшись, мы уже вместе заорали припев:


— We can be who we are now we are alive

We can fight they cannot contain us

It's who we are we are undying, we are forever

Won't hide our faces from the light

Eliminate the space between us

It's who we are, we are forever, it's who we arе.


И всё же: хорошо, что Лев не слушает рэп или электро-музыку, так как рок мне ближе, да и поорать песни намного прикольнее. Ты будто высвобождаешь часть тяжелого груза с души и перестаёшь себя жалеть.

Внезапно зазвонил мой телефон. Я достала смартфон из рюкзака и увидела, что звонит Дима.

— Да, мой хороший? — со сладкой интонацией протянула я.

— Привет. Вы выехали? — напряженным голосом спросил друг.

По тону парня поняла, что произошло что-то не очень приятное.

— Дим, не пугай меня, — попросила я, чувствуя как сердце замерло, а ладошки вспотели.

Лев вмиг посерьёзнел и сделал музыку тише, прислушиваясь к разговору. Закатив глаза, включила громкую связь.

— А придётся, курочка моя оптимистичная, — вздохнул парень. — Мы с Виталиком сейчас в баре, где эта Перпетуя работала и управляющая сказала, что она вчера громко уволилась.

— В смысле? — нахмурилась я.

— Опуская все подробности и ругань управляющей, то она просто не явилась на работу и позвонила потом сказать, что увольняется. Я подписался на неё в "Инстаграме" и знаешь, где она?! В Доминикане!

Фа-а-а-ак!

— Она одна полетела? — проницательно спросил Лев, пока я истерично хватала ртом воздух, всеми силами стараясь не заматериться.

— Да. Она рассказывает в своих сториз, что заселилась в пафосный отель и жарит свои татуированные окорочка на пляже с белым песочком. Кстати, телефончик явно новый, так как качество последних фоток куда лучше, чем те, что были сделаны неделю назад. Короче, буду за ней следить. А Саньке передай, чтобы дышала. Пока, — отозвался Дима, разрывая связь.

Наверное, будь здесь Дима, он бы мне сейчас закрыл рот, чтобы я не выговаривалась на громких тонах, а так, будут страдать уши Льва.

— Я знала, чёрт побери! — воскликнула я, бурно взмахивая руками в воздухе. — Откуда у барменши из какого-то вшивого бара имеются лишние тысяч двести, да и ещё не говоря о визе, которую по щелчку не делают! Теперь я стопроцентно уверена, что эта дама с именем стриптизёрши точно замешана! А вот только она, блин, улетела, так как ты — склерозная черепаха!

— Притухни. — Лев начал набирать что-то по телефону. — Перпетуя точно не будет долго в Доминикане, а значит вернётся в Москву через неделю или две. В любом случае, раз мы не можем идти по нити с барменшей, то теперь остаётся пробраться в участок.

— Знаешь, нить с продажной барменшей — мне больше нравилась, чем с полицией, Лев, — нервно ответила я.

— Да успокойся ты. Сегодня-завтра точно никуда не попрёмся, — с тяжёлым вздохом сказал шатен, убирая телефон в карман толстовки.

Я подозрительно посмотрела на него и протянула:

— Тогда почему мы не едем обратно в лагерь?

— Сань, только я один думаю о нашем комфортном пребывании в лагере? — усмехнулся Лев, прищуривая ехидно глаза цвета лесного мха. — Нам нужны: продукты, сносная мебель, бытовая химия и инструменты, как и именные кружки… Ладно, последнее необязательно.

— Теперь мы в лагере надолго, — осознала с ужасом я.

Возможно даже на целый месяц… Чёрт, мы же не сможем долго строить из себя великих друзей… так как у одной из нас по-любому сдадут нервы!

Глава 7


Саша


С детства нас учат часто одному шаблону "нормальной" жизни любого человека: в школе ты должен быть прилежным учеником и не создавать проблем, потом начинаются студенческие годы, где ты обязан раскрыть те глубоко таящиеся грани таланта, который будет всю жизнь кормить тебя и потихоньку присматриваться к противоположному полу, чтобы, ни в коем случае, не остаться одному. И плевать, что у тебя на душе или же ты просто ничего из этого не желаешь, при любом случае тебя назовут "странным" или же "ты ещё ничего не знаешь, потом изменишь своё мнение".

А что если ты не знаешь до сих пор, что делать с эмоциями и куда вообще поддаться? Что ночами тебя мучает бессонница? И ты думаешь: "а правильно ли я всё делаю?". Можно ли так? Нормально это?

Именно в детстве нам навязывают столько всего стереотипного в стиле "должен", что не учат главному: как уметь стоять за себя и свои мечты. Уважать себя и тех, кто тебя окружает. Несмотря ни на что оставаться человеком: честным и справедливым. И в итоге, мы срываемся… совершаем глупости и бунтуем, даже не понимая — ради чего. Ведь по сути человек — это тоже зверь. А никакому зверю не нравится носить оковы. А те, на ком так долго эти оковы, — озлобляются.

Неожиданно яркий свет ослепил меня.

Зашипев как змея, я заползла под одеяло, попутно потирая глаза, чтобы те привыкли к свету. Хотя уже рассветало, но в комнате было темно да и неожиданно как-то.

— Я будто сплю в одной комнате с тем ленивцем из мультика, — пробормотал Лев, зевая и садясь на свою кровать, которую мы в час ночи вталкивали в мою комнату. — Ты уже столько часов вздыхаешь и ворочаешься, будто президент объявил, что отныне в России сладкое — вне закона, а меня это уже бесит слушать.

Вздохнув, я распустила пучок волос и закопалась руками в волосы, сминая их у корней в кулачках.

— Извини, бессонница и… вот.

Я протянула ему телефон с поздравлениями, что пришли от мамы и папы. Так как я вообще не справляю свои дни рождения, то стараюсь выключить телефон на весь день, чтобы ни с кем не контактировать.

— Обычные родственные поздравления. И что? — хмыкнул Лев, массируя пальцам переносицу.

— Ты хоть и этого не поймёшь, но дико раздражает, что каждый год, с тех пор как стукнуло мне восемнадцать, то в первую очередь мне желают — же-ни-ха, — ядовито фыркнула я. — А иначе моя ценность женщины, с которой можно создать семью, с каждым годом падает. Ладно, что пожелают человека, которого я полюблю… так нет! Мне пишут, чтобы с этим…

— …не затягивали, так как твой папа хочет увидеть внуков, — прочитал сводный брат. — Моя драгоценная бабуля бы застрелила любого за такие слова… — Лев негромко рассмеялся и лёг на кровать, прикрыв ладонью глаза. — Чёрт.

— Что? — хмуро проговорила я, перетягиваясь и отбирая у него свой телефон

Парень убрал руку с лица и вскинул на меня искрящиеся весельем тёмно-зелёные глаза.

— Кто бы мог подумать, что спустя столько лет: мы будем сидеть здесь и болтать, как старые друзья? Ты даже бесишь меня чуть меньше.

— Ты тоже, хотя ты мне испортил весь подростковый период, — скептично проговорила я, садясь в позе лотоса и скрещивая руки на груди.

— А нет, всё так же выводишь из себя. "Ублюдок, дубина и тупоголовый долбоящер"? По-моему ты так ты меня окрестила, когда в истерике, разгромила мою комнату пару лет назад, — усмехнулся Лев, недобро щуря сверкнувшие глаза.

Так надо бы сгладить углы и вернуться в мировое русло. Нужно продержаться месяц без конфликтов с Львом. Знаю же, что мы оба вспыльчивые и язык за зубами держать не умеем, а в следствие данных действий настанет — время пакостей.

— Напоминаю: ты тогда это заслужил, — шутливо произнесла я, а потом посмотрела за окно. — Ладно, спи, а я пойду… прогуляюсь.

Лев с иронией посмотрел на вставшую меня с кровати и, вздёрнув тёмную бровь, спросил:

— В четыре утра?

— Человек может гулять, когда захочет, — буркнула я, хватая со спинки стула огромную серую толстовку. Вроде, была моя… Хотя пофиг. — Тем более, ты кажется хотел спать.

Спустя пару минут я вышла из домика. Было прохладно и очень свежо, да и солнце ещё не взошло. Но мне нравилась такая погода. Казалось, будто между деревьев зависла невесомая серебристая дымка, а небо было серо-голубым, похожим на запотевшее стекло голубоватого оттенка. Хотя тучи больше возобладали и, кажется, сегодня погода не будет солнечной.

Вдохнув в себя воздух и засунув руки в карманы толстовки, я нащупала в левом кармане что-то картонное и квадратное, а в правом металлическое и тоже квадратное, но поменьше.

Чёрт, это не моя толстовка.

Так как я точно не курю сигареты бренда "Marlboro" и не ношу миллион пафосных зажигалок. Да и толстовка пахнет гелем для бритья, сигаретным дымом и мужским телом. Обалденно… но не так, чтобы очень.

На заметку: не брать с собой мужские шмотки, если будешь жить в одной комнате с парнем. Хотя… я не рассчитывала же, и кто бы подумал, что вечный чистюля Лев тоже раскидывает свои вещи.

Я не любила никогда свои дни рождения. Я люблю устраивать другим людям праздник и выкладываться, чтобы сделать всё безупречно, но… Просто в каждый мой день рождения появляются люди, которым всегда до меня не было дело. Они делают вид, что знают меня и стараются сказать столько всего хорошего, как бы на год вперёд, хотя так и есть. И от этого так тошно становится, так как делают люди, которые мне должны быть ближе всех. Мама, папа… иногда я забываю их лица. Они были подростками, когда я появилась и оба с детства не скрывали, что если бы не я, то у них давно была отличная жизнь. Наверное, я просто чувствую вину за то, что я родилась и помешала им жить, как они желают.