— То бишь взаимовыгодный секс с девушкой, которая на это спокойно согласилась и не шлюхой? — уточнил я, на что получил кивок. — Ну ты и циничный мудак, Вьюгин. Я бы раньше воспользовался этим, но сейчас у меня всё-таки есть Сашка… которую придётся ещё долго дожимать до мысли, что я тот самый: единственный и неповторимый.

— Долго же тебе придётся её дожимать, — рассмеялся Род. — Хотя, ставлю на то, что ты поседеешь раньше, чем это случится.

Какое оскорбительное неверие в меня и мои, так сказать, любовные чары… Господи, я уже говорю, как Громова или же какой-то персонаж из тех книжек, что она читала.

— Сомневаюсь, — ответил я.

***

Саша


— Курочка моя! — радостный визг огласил всё пространство и скоро на меня налетели шестьдесят килограммов вредного мужского мясца, упакованного в джинсовый комбинезон и соломенную панамку.

Смеясь, я обняла Димку и чуть сама не закричал от радости, ибо было приятно увидеть родные лица. Виталик вышел из машины и, закатив глаза на наши обжимания, начал вытаскивать вещи из багажника.

— Привезли девочку от Мадлен? — поинтересовалась я.

Мадлен — это хозяйка одного агентства по оказанию… кхем, кое-каких услуг для мужчин, обделенных женской лаской. Знакомы мы с ней уже давно. Хотели написать на неё разоблачение и выпустить горячую статью о её агентстве, но она уговорила этого не делать, сказав, что может давать нам грязную информацию о некоторых своих клиентах. Знаменитых и богатых клиентах, точнее.

Из машины вышла просто обалденная красотка, что даже у меня челюсть отвисла. Стройная, высокая и с пышной гривой белоснежных волос. На ней были короткие белые шортики, открывающие вид на загорелые длинные ноги, нежно-голубая блузка с низким декольте (грудь-то явно сделанная) и бежевые босоножки на высокой платформе.

— Привет. Ты же Ангелина? — спросила я, перестав пялиться на неё. Я ей еле до плеча доставала! Это ж где таких ногастых и сисястых штампуют?

Девушка напряженно посмотрела на меня. Наверное, ожидала какого-нибудь богатенького женатика, а тут какая-то девка в растянутой футболке с принтом из рубящих друг друг головы скелетов.

— На сегодня — да. Только учти, я с девочек беру чуть выше, — произнесла тягучим голосом она, окидывая меня ярко-накрашенными голубыми глазами.

Мысленно меня передёрнуло от такой розовой мыслишки. Нет, я не гомофобка! Я очень толерантно к этому отношусь (у меня близкие друзья геи), но в объятиях девушки себя не могу представить.

— Пф-ф, прости, детка, но ты не в моём вкусе, — фыркнула я.

Мы зашли на территорию лагеря. Было довольно светло, но, судя по моим расчётам, парни придут где-то через час или меньше, то бишь времени немного. А надо ещё всё подготовить!

— Дело в том, что у меня есть брат, — начала драматичным голосом я. — И он не может найти себе девчонку для… постельных игр, ибо он болен… синдромом дауна.

Шок был у всех: прости… девушки по оказанию интимных услуг, Димы и Виталика. Я лишь на это горько вздохнула.

— То есть он тупой? — вырвалось у Ангелины. — В смысле… болен? Хм, ладно. С инвалидов я беру — меньше. Типа скидки.

— Это очень с вашей стороны мило, ибо мой брат немного и садист в этом плане и не разбирает кто его родственник. Видите? — Я показала на позорный засос у себя на шее, оставленный погаными губами Ельского. — Он не разобрал, что я… его сестра. Мне еле удалось вырваться! А ещё он меня ударил, — горестно поведала я, выдавливая из себя скупую слезу.

В глазах Ангелины промелькнуло сожаление. Дима еле сдерживал смех, приложив руку к губам, чтобы не заржать, как конь. А Виталик лишь осуждающе качал темной головой.

— Впервые слышу о человеке, болеющем синдромом дауна и при том с садистскими наклонностями.

— Это ещё что. Ему даже батюшка не помог, — вздохнула я.

— Как вы тогда можете о таком заботиться? Почему не оставите его?

— Сама не знаю. Его все бросили, а если и я это сделаю, то боюсь убьется! А всё из-за того, что ему не хватает секса, — театрально всхлипнула я.

Димка сзади всё-таки поперхнулся. Весь красный он, не переставая, кашлял. Его парень заботливо начал бить подвывающего Диму по спине.

А в глазах же ночной бабочки появилась решимость.

— Знаете, я сделаю это. Я даже вам скиду сделаю тридцатипроцентную. Вы, главное, держитесь, — похлопала она меня по плечу.

— Пойдёмте, я вас подготовлю, — прошептала я, прикусывая с силой губу, чтобы здесь же не сдохнуть от пробирающего хохота.

Блин, Ельский меня убьёт! Хотя, с чего бы? Я просто решила помочь ему, так сказать, снять напряжение. А то решил он тут, блин, завалить меня на порочное ложе любви. Хах, не в мою смену!

Проверив дом, я дала знак им заходить. Быстро пробравшись в комнату Льва, я оставила там Ангелину, а Виталика и Димку, взяв под локти, потащила их на кухню для совещания.

— Саш, мне кажется тебя прибьёт твой сводный брат, — тактично сказал Виталий.

— Да не просто прибьёт! А поизмывается конкретно, но как же это будет весело! — хохотнул Дима. — Так, какие указания будут, мой генераль?

— Виталик, берешь палатку, спальные мешки и припасы, находишь укромное местечко у озера и набираешь дров. А ещё дай мне свой телефон. Сегодня мы ночуем в лесу. А ты, Димочка, настраиваешь свою камеру и помогаешь мне подготовить Ангелину. Есть вопросы?

— Нет.

Виталик взвалил на себя походный рюкзак, потащил в руке второй такой же и огромный пакет. Я только удивилась его мужеству, ибо он по параметрам был ещё изящнее, чем Димка.

Мы зашли в комнату, где уже на кровати сидела Ангелина лишь в одном нижнем белье. Красивом таком, кстати. Синее и шёлковое. Надо будет потом спросить, где она такой симпатичный комплект брала.

— Не поверит, что это я, — тихо проговорила я, доставая из ящика одну из футболок Льва и кидая её нашей "подружке". — Надень. У него сейчас вжик на то, что хочет девушку, похожую на меня. Поэтому будешь сидеть спиной к двери и у тебя будет телефон, по которому буду говорить я, но он его не должен увидеть. Хорошо?

— Да. Но я не думала, что будет так сложно, — произнесла она, надевая на себя футболку. Димка повернул её спиной к двери, а потом чуть раскидал волосы по плечам. Со стороны действительно казалось, что это я сижу.

— Дим, шухер, — сказала я.

Парень быстро выбежал за дверь. Так теперь надо сделать так, чтобы никто из друзей Ельского не запалил раньше нашу проделку, чем он сам.

— Так ещё он любит, чтобы его называли… — Надо придумать что-то такое крутое и жесткое. О, придумала! — Альфа-огурец!

— Альфа-огурец? — со смешком спросила она.

— Да, назовёшь его так в процессе и… В общем, хорошо будет, мне так говорили его бывшие, — серьёзно ответила я, вручая ей телефон Виталика.

Неожиданно раздался хлопок двери и вбежал запыхавшийся Дима.

— Идут! Лев и Вьюгин. Ельский мокрый весь. Сюда, похоже, сразу зайдёт.

— Ангелин, прими звонок и поставь на громкую связь, а мы с Димой побежали! Удачи! — завопила я, подбегая к выключателю. Выключив свет и прикрыв дверь, мы с Димой выскользнули через заднюю дверь, которая как раз-таки находилась дальше по коридору, между нашими комнатами.

Мы подлетели к окну комнаты Льва. Сквозь полутьму были видны очертания комнату и Ангелины. Из динамика телефона было слышно, как парни ходили по дому и гремели посудой на кухне. Раздался голос Льва. Мы услышали приближающиеся шаги.

— Камеру, включи, — чуть ли не закричала я взбудораженно.

— Уже, — хихикнул друг, просовывая объектив сквозь решётки.

Дверь открылась, освещая фигурку сидящей девушки. Лев в недоумении вскинул бровь и мы услышали спокойное:

— Это что шутка, Саш?

Он подошёл ближе и присел на кровать рядом с лже-мной. Свет, кстати, не включил. Прикрыв рот, чтобы не захихикать, я ответила:

— Просто я тут подумала и поняла, что ты кое в чём прав.

— Кое в чём? — иронично переспросил он.

Я закатила глаза. Сейчас он ждёт, что я тут наговорю о том насколько он был прав, а глупенькая я этого не допёрла. Но дадим шоу! В конце концов, будет любопытно посмотреть на его лицо, когда он поймёт, что это не я.

— Во многом, — выдавила из себя я через силу. Да, тяжело говорить ложь и всякую лесть. — Ну, знаешь, испугалась чувств и всё такое. Вот и решила: а почему бы и нет? В конце концов, хотелось бы воплотить свои… — Я уткнула лицо в плечо Димы, подвывая от хохота. — …все свои порочные мечты и желания.

— Мало в это верится, конечно, но мне нравится, что ты в моей футболке, — произнёс он, обвивая рукой талию Ангелины и прикасаясь губами к виску девушки.

Я прикрыла динамик телефона, чтобы он не услышал, что мы с Димой, как две угорелые сороки, заулюлюкали. Нравлюсь я ему, блин! А сам не может отличить меня от ночной бабочки!

— С каких пор ты пользуешься кокосовым лосьоном? — неожиданно раздался вопрос из динамика.

Чёрт! Как я могла забыть о этой мелочи? У меня же аллергия на кокосы и запах я терпеть не могу.

— Я люблю запах, — не сдавалась я.

Лев встал с кровати. Зелёные глаза с подозрением смотрели на лже-меня. Я сглотнула, чувствуя, что пора бы нам с Дмитрием сматывать удочки и делать ноги. Судя по быстрому взгляду друга, он тоже так подумал. И в этот же миг приспичило зайти в комнату Родиону, который включил свет в комнате. Яркий свет ударил нам с Димой в глаза.

Пока мы промаргивались, то к окну подошли оба парня. Вьюгин смотрел жизнеутверждающе, а вот в глазах Льва пролетали черепа в огне. Ангелина же спросила:

— Он что не тупой? Или нужно было раньше его называть Альфа-огурец?

Род прикрыл рот ладонью, чтобы никто не видел его улыбки, а точнее более раздраконившийся Лев. Мы с Димой, как два гуся на убое, прижались к друг другу, при том Дима так и не отпускал своей камеры, наставленной на темнеющее от ярости лицо Ельского, не говоря о жажде крови в темно-зеленых глазах. Да, легендарный момент… Боюсь, мы с Бесстужевым не доживём до экранизации сей кина.