Елена Макарова - Алмаз

— У вас на редкость красивое имя.

— Я знаю, — не без кокетства улыбнулась мама. Она обладала какой-то изюминкой или некой женской утонченностью, и ее фраза не выглядела пошлой или жеманной.

— Наверное, вам не раз уже говорили, — начал Костя непринужденный разговор, — но Рита очень похожа на вас, — парень галантно открыл перед ней дверь, приглашая войти в ее же собственный дом.

— Раз вы влюблены в мою дочь, сочту это за комплемент.

— Любовь, может, и дурманит мой разум, но взгляд остается ясным.

— Как сказано, — восхитилась мама. — Насколько мне известно, вы пишите стихи и сочиняете музыку.

— Немного, — поскромничал парень.

Мама звонко рассмеялась, зная, кто такой Костя и насколько он популярен.

В подобном духе они вели разговор, пока не скрылись за дверью, а я так и осталась стоять на пороге. Между этими двумя воцарилась настоящая идиллия: Костя стремился расположить мою маму к себе, а та с легкостью поддалась его обаянию.

Про меня все забыли, и мне пришлось самой пыжиться и затаскивать чемодан по ступенькам. У музыканта все-таки осталась толика совести, и вскоре он вернулся и забрал у меня тяжелую ношу. По моему испепеляющему взгляду понял, что я готова его убить, поэтому бросил что-то вроде того, чтобы я не злилась, и что он любит только меня, а потом снова оставил меня одну, убежав на кухню пить чай с печеньками в компании моей мамы. Скользкий подхалим!

Вечером приехал Максим со своей женой Дашей, которая два года назад подарила ему двух очаровательных близнецов — Илью и Данилу. Не зря брат назвал их сорванцами. Мальчуганы ни минуты не могли усидеть на месте, и, стоило только отвернуться, как разбегались в разные стороны, несмотря на то, что едва стояли на ногах.

Для семейного пикника мы не стали устраивать ничего шикарного и просто пили чай с маминой выпечкой в летней беседке. Пока Даша занималась детьми, ее ни в меру заботливый муж под шумок увел Костю в сторонку, и они о чем-то долго разговаривали. Наверняка музыкант проходил следующий этап проверки, потому как слушал Макса с серьезным лицом, пока тот долго и эмоционально о чем-то распинался. В какой-то момент, погнавшись за Даней, я на несколько секунд задержалась у их компании и уловила обрывок разговора, от которого чуть не рассмеялась в голос.

— Ты же понимаешь, если обидишь мою сестренку… — грозил Макс.

— Знаю, ты достанешь меня из-под земли и переломаешь ноги.

— Нет, я же не зверь какой, — отмахнулся брат от такого нелепого предположения, а потом зловеще произнес: — Убью и закопаю, и никто и никогда тебя не найдет. Я-то полицейский и знаю, как это провернуть, — на что Костя молча сглотнул, не зная, как воспринимать услышанное: как очередную шутку или реальную угрозу.

Я боялась даже представить, какими еще изощренными способами Макс запугивал музыканта, но не стала спасать того в отместку за утренний инцидент с чемоданом и со злорадством наблюдала за сладкой парочкой.

— Пора приструнить твоего брата, — мама догадалась, о чем именно беседуют эти двое.

— Не стоит, — не хотелось прекращать экзекуцию Кости, — пусть мужчины ведут свои «мужские» разговоры, — изобразила в воздухе пальцами кавычки.

— Рита, — осуждающе глянула на меня мама.

— Пусть помучается, — напрасно она пыталась пристыдить меня. — А ты давно стала Костиным адвокатом? — вот никогда бы не подумала, что он станет яблоком раздора между нами. — Даже не буду спрашивать твое мнение по поводу него. Вижу, он очаровал тебя.

— Что в этом плохого? — пожала она плечами. — Очаровываться очень даже приятно.

— Рада за тебя, мамуль, но теперь бессмысленно от тебя ждать объективного мнения — ты влюблена по уши.

— Я бы еще поспорила, кто в кого влюблен, — она не сводила с меня глаз, будто влюбленная здесь не кто иной, как я.

— Что ты хочешь сказать? Я не люблю Костю, — нервно улыбнулась от столь нелепого предположения. — Ну взгляни на него, — указала на парня и чуть не выронила блюдце с маминым домашним пирогом, слишком активно размахивая руками. — Он несерьезный.

— А я бы сказала «веселый», — подобрала мама другое слово.

— Надоедливый, — продолжала перечислять все недостатки музыканта.

— «Заботливый», — взглянула на Костю, а потом снова на меня. — Помнишь, как на твой пятый день рождения отец привез тебе огромный торт, украшенный кремовыми розочками? Тебе не нужны были уже подарки, ты хотела только скорей попробовать десерт.

Я не без удовольствия вспомнила тот день и то, как была по-детски, но счастлива.

— Ты сравнила Костю с праздничным тортом? — весело осведомилась, задумываясь над странным ходом ее мыслей.

Но мама и не думала смеяться.

— Просто хочу сказать, что тогда этот торт был пределом твоих мечтаний, теперь им стал Костя. Красивый, умный, немало добившийся в жизни парень кажется тебе прекрасным принцем, который во что бы то ни стало должен таким и остаться. Ты боишься разочароваться в нем и вашей волшебной сказке. — Я слушала и, подавленная, ковыряла вилкой пирог на тарелке, обдумывала, сколько ею сказанного соответствовала действительности. Со многим я могла бы согласиться. — Но ты забываешь, — она опустила ладонь мне на руку, заставив оставить растерзание ни в чем не повинного десерта и поднять на нее глаза, — что реальная жизнь намного интересней.

А еще она забыла сказать, что страшней, опасней и больней.

— Только в сказках всегда гарантирован счастливый конец, а в жизни — нет.

Но мама продолжала наставить, будто задалась целью переубедить меня.

— Милая, в жизни бывает всякое.

И наша семья, как никто, знала об этом

— И я не хочу, чтобы это «всякое» повторялось, — я понизила голос, почти шептала, чтобы никто не слышал и никогда не смог добрать до моего секрета.

Знаю, мама не преследовала цели обидеть меня, но следующие ее слова задели меня, почти пристыжая:

— Рита, а это уже трусость.

Я не отгораживалась от людей и не замыкалась в себе, а лишь защищала себя от возможных болезненный ударов, тщательно выбирая друзей и знакомых. Что в этом плохого?

— А как ты борешься со страхом, мам?

— Я просто продолжаю жить, милая. — Она откинулась в плетенное кресло и с умиротворённой улыбкой наблюдала за возней внуков. — Каждый день встаю с кровати и встречаю новый день.

Мама нашло утешение в своей всё растущей семье, и для меня они были большой опорой и поддержкой, но иногда я чувствовала себя одинокой. Боялась, что нет такого человека, который по-настоящему поймет и примет меня.

Нашла глазами Костю, что стоически переносил прессинг Макса, и подумала, насколько хорошо знаю его, чтобы доверять. В последнее время я так много размышляю и анализирую, и так мало позволяю себе просто чувствовать. Неожиданно в этот самый момент Костя поднял взгляд, и наши глаза встретились. Он чуть улыбнулся и подмигнул мне, давно перестав слушать моего безумного братца и совсем не страшась его реакции. Да, порой Костя казался мне бесстрашным рыцарем, которому все по плечу. Он не видел преград, не принимал отказа, упорно шел к своим целям. А может, это просто эгоизм, избалованность и вседозволенность, и в Косте нет ничего рыцарского?

***.

Утром я встала раньше всех, чтобы по-тихому сбежать из дома, пока Костя не проснулся и не увязался за мной следом — свое небольшое путешествие я хотела проделать в одиночестве.

Путь предстоял неблизкий, поэтому я отправилась в гараж и достала из нагромождения коробок со старыми вещами, которыми давно никто не пользовался, но и выбросить не решался, храня весь этот хлам как память, свой старенький велосипед. Можно было бы прогуляться пешком, но это заняло бы слишком много времени, и я бы не смогла вернуться до того, как меня хватятся.

Действительно, велосипед — вещь, на которой никогда не разучишься ездить. Были времена, когда я не слазила с него, передвигаясь по району только на своем двухколесном друге, и сейчас он меня не подвел. Я без проблем отправилась в свое маленькое путешествие.

Буквально пролетала под сенью раскидистых деревьев пустынной аллеи, наслаждаясь свежим воздухом и солнечным теплом, потом свернула на узкую тропку к парку и вскоре оказалась за пределами нашего небольшого городка. Место было тихое и практически лишенное простых зевак и любителей природы. Здесь редко прогуливались ради удовольствия, сюда большинство людей приводило горе. Оставила велосипед у входа и прошла под металлической аркой внутрь кладбища.

Несмотря на место и его подавляющую атмосферу смерти, у меня было приподнятое настроение — я стремилась повидаться и поговорить, насколько это возможно в данных обстоятельствах, с близким человеком.

Его могила была ухоженной и засаженной цветами — мама всегда следила за порядком. В этом проявлялась любовь, которую другим способом подарить уже было невозможно.

Провела рукой по сияющей на солнце фотографии и улыбнулась жизнерадостному изображению на ней. Он любил смеяться и делал это часто.

— Привет, — поприветствовала того, кто уже не мог меня слышать, но мысль о том, что он все еще где-то рядом, помогала пережить потерю. — Давно не виделись, — я опустилась на зеленую траву. — Мне много что есть тебе рассказать. Знаешь, я тут кое с кем познакомилась. Его зовут Костя, но некоторые зовут его Кит. Смешно, не правда ли?

Я просто делилась событиями, происходящими в моей жизни, и мыслями по этому поводу. Понимала, что никогда не услышу ничего в ответ, но прекрасно знала, что бы он ответил на каждую мою реплику.

— Люблю тебя, — произнесла на прощание и поспешила к выходу, чтобы вернуться домой вовремя. Там меня ждали живые.

Как я и ожидала, на ступеньках порога, сонный и с взъерошенными волосами, меня встретил Костя.