— Привет, — нарисовался передо мной один из парней, — я Сону.

— Очень приятно, — машинально протянула я руку. Он на неё посмотрел.

— Нет, Чонгук нам сказал кроме как во время занятий вас не сметь трогать.

— А если я с горы буду падать, тоже не подхватишь?

Он почесал затылок.

— Про это Чонгук ничего не сказал.

— Ладно, хрен с ним, — опустила я ладонь. — Давно уже тут? — Мне кажется, мой вопрос прозвучал как от новенького арестанта давнему заключенному.

— Седьмой год, мы с Даниэлем тут из самых «стареньких», — он кивнул на одного из своих товарищей и подозвал его к нам. — Вот, это Даниэль.

К нам приблизился один из самых высоких, но самый широкоплечий точно. Потирая узкие глаза, будто ещё не проснулся до конца, он, зевая, со мной поздоровался, напоминая невинным выражением лица и медлительностью большую плюшевую собаку.

— Я помню Рэпмона, — продолжал Сону, — мы как раз пришли в тот год, когда он ушёл, а потом он разок сюда заглядывал. Ты ему конкретно кто?

— Сестра жены.

— О, он женился? Здорово. Или нет, не знаю, он же всё-таки золотой. Я вот, наверное, не буду, когда покину монастырь. Если покину, — он покосился на Даниэля, — пока этот тип тут, у меня нет шансов выиграть осеннее соревнование.

— Осеннее соревнование?

— Да, на звание лучшего, чтобы получить следующий тан. Мы с Дани на данный момент из учеников имеем самый высокий тан, так что, этот увалень явно скоро выйдет в свет.

— Я не тороплюсь, — пробормотал Даниэль.

— Это твоё жизненное кредо, я в курсе, — пошутил Сону, и обратился снова ко мне: — Вот есть такие люди, которые вообще ни к чему не прикладывают усилий, и у них всё равно всё получается на отлично, а бываю я, который надрывается, старается, а в итоге кто-нибудь обходит на повороте.

Я улыбнулась, вполне его понимая. В школе я часто подобное думала о Наён, у которой всё выходило гладко и идеально, сравнивала её с собой, у которой с учебой не клеилось вовсе.

Адепты плавно потянулись в одну сторону, покидая дворик у столовой.

— Они уже на занятия? — спросила я Сону.

— Да. Ты с нами?

— Ага, проводите? Я ещё не была на спортивной площадке.

— Пошли, — согласился он. Даниэль поплёлся рядом третьим.

— А сколько человек учится всего? — полюбопытствовала я.

— Сорок один, кажется. Тридцать один старшей боевой школы, и десять младшей, которые занимаются отдельно, пока что разучивают самое лёгкое. Ну, плюс теперь ты и Джоанна.

Мы добрались до места назначения. Все привычно стали занимать какие-то неформальные свои места, скорее всего, вставали с теми, с кем ближе всего дружили. Я мялась возле Сону с Даниэлем, не зная, куда ещё себя деть? У края площадки лежали боевые палки, нунчаки, тупые деревянные мечи. Наконец показался Нгуен, закончивший свои дела на кухне. Поднявшись на небольшое возвышение, с которого просматривались все ряды учеников, он удовлетворенно покивал головой. Его голос раздался звучно и громко:

— Ну что, приступим! Нас сегодня чётное количество, поэтому сразу можно попробовать спарринги, без оттачивания техники. Чонён! — Я вздрогнула. Все обернулись на меня. — Пожалуйста, подойди поближе, мы выберем тебе пару из учеников средней подготовки, а то ты как-то сразу смело затесалась к ветеранам, — посмеялся он добродушно. Я посмотрела ещё раз на Сону и Даниэля, на ребят в этом же ряду, которым тоже было около двадцати. Видимо, самые умелые. Вздохнув, я двинулась вперёд и остановилась по сигналу ладони Нгуена, где-то посередине толпы. Ближе к возвышению шли мальчишки младше меня, и с ними мне бороться совсем не хотелось. — Достаточно. Рен, возьми себе в пару Чонён, хорошо?

Названный парень поклонился наставнику, потом мне. Я ответила тем же. Монахи Тигриного лога отличались от других буддийских монахов тем, что не брились налысо, но у Рена волосы были даже длиннее, чем у других, и он забирал их в хвост. Женственно красивое лицо (красивее моего точно) странно уживалось со стальной жесткостью мужского взгляда. Нгуен дал знак начинать, и мы встали в позиции. Я попыталась напасть первой, чтобы показать, на что способна, и насколько не надо бояться меня ударить. Обычно парни имели такой предрассудок и не занимались со мной во всю силу. Но я быстро поняла, что у Рена таких предрассудков нет. Отбив мою атаку, он огрел меня совсем неплохо, и налетел сам. Я едва увернулась, но он уже атаковал снова. Краем глаза я обратила внимание, что возвращаются Чонгук и Джоанна, и в тот же миг была положена на лопатки. Рен несильно наступил мне на плечо и посмотрел сверху вниз:

— Будешь считать ворон во время боя — они прилетят клевать твой труп.

— Примета? — хмыкнула я, принимая его протянутую, чтобы помочь мне встать руку.

— Логика.

Я потянула время, отряхиваясь, чтобы последить немного за Чонгуком. Ладно, не последить — полюбоваться. Он о чём-то пошептался с Нгуеном, и тот, взяв под свою опеку Джоанну, куда-то с ней ушел. Отсюда мне показалось, что у неё красные глаза, наверное, плакала на могиле отца. Чонгук же поднялся на возвышение, переняв тренерские обязанности. Ага, это уже интереснее.

— Это что же, — раздался с галёрки голос Сону, — если нас теперь чётное число, мы не будем по очереди заниматься с мастером?

— Если есть желающие — прошу, — улыбнувшись, пригласил Чонгук к себе. Шесть парней отделились, и разве что не бегом поспешили к нему. Он спустился, и взялся тренировать их, одного за другим, точно так же, одного за другим уложив всех без исключений. Пока я любопытно поглядывала на это, столько же раз — все шесть, меня уложил Рен. Я никак не могла сосредоточиться, мне всё было интересно, везде хотелось поучаствовать. Но в результате, когда разочарованные неудачной попыткой, «ветераны» вернулись на свои места, я всё-таки собралась, и сумела одолеть Рена. Радость победы озарила моё лицо. Я тоже подала ему руку, чтобы помочь встать.

— А ты ничего дерёшься, — вынужденно согласился он.

— А то! С семи лет обучаюсь.

— С семи? — Рен с превосходством расплылся. — Я занимаюсь борьбой всего два года.

— И такие результаты?! — выпучила я глаза.

— Это Тигриный лог, детка, — хмыкнул он, потерев локти тобока, чтобы избавиться от песка и пыли. — Мы же тут не тратим время на математику, химию и физику. Только руками-ногами и машем.

— Я всегда мечтала о такой школе, но в обычной, увы, заставляют учить и другие предметы.

Мы прозанимались больше часа, а когда тренировка закончилась, я едва успела догнать Чонгука, уже поспешившего куда-то по лестнице вверх.

— Постой, погоди! — Он остановился и подождал меня, запыхавшуюся. — А куда Нгуен Джоанну дел?

— Она взялась за борьбу всего три месяца назад, ей придётся пока заниматься с младшими учениками.

— Вот как… то есть, я одна буду с парнями тренироваться?

— Да, разве для тебя это что-то новое? — улыбнулся Чонгук. Я покачала смиренно головой. — Сложно было?

— Не очень, хотя Рена я смогла победить всего раз. У него какая-то странная техника, я такую не знаю. Когда мы повторяли во второй части занятия то, что ты показывал, я делала не хуже него, но когда он борется так, как умеет сам — я ничего не понимаю.

— У него многое взято из японских искусств: каратэ, айкидо, дзюдо. Он дополнительно занимается ещё с одним мастером, когда он тут бывает. Сольджун. Возможно, ты видела его на мальчишнике… — Я постаралась припомнить, но никого с таким именем не всплыло в памяти.

— Нет, там было много людей, наверное, не знакомились. А ты сейчас куда?

— Потаскаю ещё пару мешков, и поеду дальше.

— В Сеул?

— Куда придётся, — расплывчато ответил он.

— Ясно… ладно, передавай там привет Намджуну, если будет по пути.

— Хорошо, передам, — поклонился он одной головой, и продолжил движение.

Я, стараясь не теряться, стоя как заблудившаяся посреди лестницы, взяла направление к трапезной. Что-то вроде вдолбленного веками в женщин инстинкта: в любой непонятной ситуации иди на кухню, твоё место там. Но внутри никого не оказалось. Куда делись Элия с Заринэ? Выйдя опять, я огляделась. Ниже, в другую сторону от спортивной площадки, у бани и прачечной, Заринэ таскала воду, готовясь к стирке. Возле неё бегал Хо. Мне хотелось крикнуть и спросить, не знает ли она, где Элия, но я пришла к выводу, что в монастыре орать не стоит. Что ж, можно пойти в крытый спортивный зал, Чимин говорил, что там есть турники, боксёрские груши, оружие.

Взяв это направление, я попала под миграцию адептов куда-то, только они шли мне навстречу стройной шеренгой. И снова любопытные взгляды на меня, внимательные, изучающие. Если так подумать, то кто-то здесь с детства, кто-то с подросткового возраста, то есть, в основном… нет, все без исключения, эти парни — девственники. Ничего себе. У них нет телефонов и интернета, а, значит, кроме Заринэ и Элии они годами не видели девушек. Ничего себе дважды! Да я тут самая развратная? Ладно, не я, Заринэ и Лео.

Быстро выхватив самого говорливого, и почти единственного, кого я знала — Сону, — из рядка шагающих, я спросила:

— Вы далеко?

— Ну это… в поля, поливать там, полоть, траву косить. — Он сам косился на мои пальцы, придерживающие его за локоть, видимо теперь задумавшись над тем, а разрешал ли мне Чонгук их трогать? Может, и не разрешал, но и не запрещал, надо заметить.

— Надолго?

— До обеда. С нами хочешь?

— Да мне вроде дождаться Чимина надо, с ним позаниматься, а так бы я с радостью. — Я отпустила его, и отошла, проводив взглядом их спины. И уже почти загрустив, увидела того, о ком сказала. Чимин спускался сверху, улыбаясь мне и потирая плечи, натруженные мешками.