– Не злая, а строгая. Я не желаю, чтобы Юлии было плохо. Так что пойдем.

– Отнеси меня на ручках, – заныл наглец. – У меня ножки еще не проснулись.

– Ладно. Забирайся ко мне на спину.

Максимка обхватил меня за шею, ногами за талию, и мы отправились в его детскую. Было тяжеловато, пять лет пацану все-таки. Вздохнула. Максимка это заметил, сочувственно спросил:

– Тяжело?

– Угу..

– А ты язык высунь, легче будет.

Хитер мелкий, да и я не лыком шита. Предложила:

– Пусть я не сильная. Но самая быстрая. Спорим, быстрее тебя до детской домчусь?

– Нет, я быстрее!

Малыш проглотил наживку, соскользнул с моих плеч и ринулся по длиннющему коридору. Я за ним следом. Чтобы не раскусил, старалась подыгрывать, делала вид, что не могу опередить. Максим радовался, еще набирал скорость, я тоже мчалась быстрее. Внезапно одна из дверей распахнулась. О, нет! Я врезалась прямо… в Романа Львовича. Зажмурила глаза, боясь неминуемого падения. Но Сероглазый оказался силен. Выстоял сам и сумел удержать меня. В крепких руках было так уютно, хотелось, чтобы он не отпускал меня никогда. Роман Львович и не спешил. Мы замерли. Что происходит? Скромница Анечка и суровый бизнесмен теряют головы, если оказываются рядом, выпадают из реальности, словно оказываются в особом мире, где только они двое.... Вот и сейчас он не сводит с меня взгляда. Чувствую его взволнованное дыхание, слышу, как громко бьется сердце. Поднимаю голову, смотрю прямо в серые глаза. В них.. нежность. Или мне кажется? Нет, так и есть! А – еще страсть, желание, которое Сероглазый сдерживает с трудом. Мы не сразу замечаем Юлию и Кирилла, что появились в коридоре и пялятся на нас.

– Обалдеть! – воскликнул Кир. – Места другого не нашли, кроме общего коридора?

– Роман Львович, Кирилл прав, неподобающе так вести себя в общественном месте, – ехидно, с презрительной улыбкой заметила гувернантка.

– Господин Беляев помог мне не упасть и всего-то! – попыталась я прояснить ситуацию.

Сероглазый выпустил меня из крепких рук. Глаза его внезапно стали холодными как лед. Тоном, не терпящим возражений, произнес:

– Это – мой дом. Я вправе здесь делать все, что захочу. Если кого-то что-то не устраивает, можете покинуть особняк незамедлительно.

Кирилл и Юлия не сказали ни слова и молча спрятались в своих спальнях. Они знали Сероглазого лучше меня, побоялись дальше возражать и быстро ретировались.

– Вас, Анна, жду в кабинете после завтрака.

Вот так сухо, командным тоном, словно и не было волшебных мгновений секунду назад.

…Воскресенье. Завтрак подали позднее обычного. За столом – напряженная атмосфера. Юлия и Кир обижены, едят молча. Дети чувствуют негатив, что витает в воздухе, видят угрюмые лица взрослых и тоже почти не разговаривают. Роман Львович первым выходит из-за стола. Я отодвигаю тарелку, отправляюсь следом. Догадывалась: разговор пойдет о моей дальнейшей судьбе.

Я оказалась права. Роман Львович предложил присесть на стул в его кабинете и сказал:

– Анна, вы просили работу. Готов вам ее предложить. Вчера за вас просила Инна. Сегодня вы носились с моим младшим сыном по коридору. А, ночью, как доложила охрана, Максим ночевал с вами…

Сердце рухнуло вниз. Слышала от Зои Семеновны, что Юлии тяжело одной, нужная вторая гувернантка… И мечтала об этой должности, надеялась. Но теперь, похоже, все накроется медным тазом. Виноватым голосом произнесла:

– Виновата! Но детям так не хватает…

– Так не хватает веселья, шуток, ласки! И вы принесли это в дом! –неожиданно сказал Роман Львович. – К тому же я видел на записи: вы обнимали Максима, просыпались, поправляли ему оделяло. Смотрели на него с нежностью и даже поцеловали! Сыграть подобное не под силу и гениальной актрисе. Уверен, вреда детям вы нанести не способны, и хочу предложить вам работу в этом доме в должности…

– Гувернантки?! – я даже подскочила на кресле.

– Нет! – остановил мой порыв Сероглазый. – Гувернанткой останется Юлия Александровна. У нее два высших образования, она прошла несколько дополнительных программ за рубежом, знает о детях все. Вам же я предлагаю должность няни!

– Что? – выдохнула я. – Прикажете детям носы вытирать? Они уже сами в состоянии это сделать. И, поверьте, я способна на большее.

– Вы правы. Носы вытирать не нужно. А вот проследить, надели шапку или нет, помочь утром одеться, проехать с ними по магазинам, отвезти в гости к приятелям. Все это на Юлии Александровне было. С сегодняшнего дня – входит в ваши обязанности.

– Что же тогда делать Юлии?

– Следить за образовательным процессом, за тем, как обстоят дела в школе, оказывать помощь в выполнении домашних заданий, отвечать за культурное, духовное развитие детей.

– Но…

– Вы согласны на должность няни, Анна?

– Да, – выдохнула я.

– Отлично. Оформим все позднее. К выполнению обязанностей можете приступать незамедлительно.

Господин Беляев резко замолчал, давая понять: разговор окончен. Как же я зла на этого человека. То обнимает меня в коридоре, то разговаривает сухо. И как же я счастлива – пусть няня. Зато есть работа. И Сероглазый рядом! В кабинет вошла Юлия Александровна.

– Хотели меня видеть, Роман Львович?

– Да. Вы просили помощницу. Теперь она у вас есть. Это Анна.

Глаза гувернантки вспыхнули злобой:

–Я думала, девушка будет отобрана в хорошем агентстве, с рекомендациями. Простите за дерзость, но Анна не имеет тех достоинств, которые необходимы при работе с вашими детьми.

Я не выдержала, прервала:

– Возможно вы, Юлия Александровна, состоите из одних достоинств. Но все же имеет один недоставок. Очень серьезный для вашей работы.

– Какой? – проявил интерес Беляев.

– Она не любит ваших детей! И они ей отвечают взаимностью.

Я вышла из кабинета. Гувернантка догнала меня через минуту. Резко схватила за плечо, прошипела прямо в лицо:

– Ты как такое могла сказать? Если бы он меня с работы выгнал? Явилась неизвестно с какой помойки. Всем понятно: ты к Роману клинья подбиваешь, пользуешься тем, что с Ритой похожи, в загс миллионера утащить хочешь. Прибила бы тебя, бомжиха проклятая.

Юлия готова была, в самом деле, замахнуться на меня планшетом, что держала в руках. Этого я терпеть не собиралась. Посмотрела прямо в глаза рыжей и жестко произнесла:

– А чего ты так злишься? Сама того же хочешь да не получается? Это твои проблемы. Ко мне лучше не лезь, не цепляйся!

Юлия Александровна явно не ожидала отпора. Растерялась, замолчала. Спорить, выяснять отношения больше не имело смысла. Я вернулась в свою комнату. Хотелось немного побыть одной, сосредоточиться и… приступать к работе! Мои планы разрушил Кирилл. Он вошел без приглашения и заявил, даже вежливо:

– Анна, приходите через полчаса в нишу, что на заднем дворе. Там нет камер, а нам нужно поговорить. Это в ваших интересах.

Я удивилась, но решила сходить. В положенное время была в назначенном месте. Его мне показала Инна во время нашей вчерашней экскурсии. Камер в нише действительно не имелось. Да и ни к чему они, именно на этой территории живет злобный питбуль Марс. Пес меня признал в первую встречу. Сегодня тоже приветливо помахал хвостом и даже проводил до нужного закутка. Кирилл уже ждал. Я тоже сгорала от любопытства. Сразу спросила:

– Кирилл, о чем хотите поговорить?

– О птичках, – ответил парень.

– Может, не будем паясничать?

– И в мыслях не было. Ань, ответь просто, ты бы кого выбрала: журавля или синицу?

Вопрос меня шокировал. Задумалась всего на секунду и дала четкий ответ:

– Синицу!

Кир радовался:

– Я в тебе не ошибся!

– Рада, но к чему этот разговор? Что дальше?

Кирилл вдруг резко схватил меня за запястья, прижал спиной к шершавой спине. Я испугалась. От этого подонка можно ожидать чего угодно. Он даже изнасиловать может. Но Кирилл внезапно выпустил меня. Наклонился и прошептал горячо, в самое ухо:

– Дальше, Анна, я сделаю предложение, от которого ты не сможешь отказаться. Выходи за меня замуж, Анна!

– Что?!

Я ожидала от мерзкого типа чего угодно, только не… предложения руки и сердца. Какая нелепая, странная ситуация. Даже рассмеялась. В последнее время моя жизнь похожа на фантастику. Начиная с фантастических процентов по займам, невероятной встречи с олигархом местного разлива и нереального сходства с его женой. И чудеса продолжаются! Может, я сплю? Даже ущипнула себя за руку. Нет, Кирилл Беляев никуда не исчез, смотрит на меня выжидающе.

– Шутить изволите? – ответила я. – Очередной способ доставить мне неприятные минуты?

– Странная ты. Девчонки должны визжать от счастья, если их замуж зовут.

– Ну.. смотря, кто зовет. Объясните мне, Кирилл Львович, с чего решили на безродной шалаве, нищебродке жениться.

Кир улыбнулся:

– Сейчас все по полочкам разложу. Ты, Ань, симпатичная, мне нравишься.

– Спасибо!

– Не шалава вовсе, раз мужика у тебя не было.

– Согласна. Но ведь нищета…

Кир вздохнул:

– Так это. Но если честно, я тоже не богаче. Конечно, братуха бабла отстегивает. Но… это его деньги! У меня своих нет. Но будут, если ты поможешь.

Я усмехнулась:

– Планируешь совершить грабеж, Анечку выбрал в подельницы?

– В жены я тебя выбрал, идиотка! Че выделываешься? Делов-то – в загс сбегать да ребенка родить! Слушай внимательно. Ромка обещал: если я брошу тусовки, женюсь на хорошей девушке, он на счет мне и супруге кучу бабла скинет, распоряжаться которыми мы сможем на свое усмотрение. А если ребенка заделаем и родим, еще денег добавит. Да столько, что можно полжизни жить и не тужить. Плюс часть бизнеса на молодую семью перепишет. Или обещал любой новый бизнес купить, раскрутить, какой пожелаем.

– Любит тебя брат, – ответила я, раз на такие меры идет, лишь бы ты разгильдяйский образ жизни бросил. Но вынуждена отказать. Хочу выйти замуж исключительно по любви…