– Мы не хотим тебя видеть. Обе. А сейчас уйди.

Настя снова попыталась обойти его, но он вновь преградил дорогу. Схватил за плечо, пребольно сжал, и ей стало страшно. Даже не страшно, скорее жутко, потому что не понимала, что делать.

– Мамочка, пойдём домой, – испуганно проговорила Аглая, вцепляясь в руку Насти.

– Отпусти. Мы не хотим тебя видеть, – процедила Настя, призывая на помощь все свои силы.

– Это потому, что ты себе нового мужика завела? – издевательски проговорил Виталий, сильнее сжимая плечо Насти, так что она едва слышно охнула.

Всё было похожим на какой-то кошмар. Она не понимала, что вообще происходит. Неожиданность случившегося накатила отовсюду удушливой волной.

– А если завела? – послышался окрик, и в донёсшемся голосе Настя узнала… Сашу. Всхлипнув, почувствовала облегчение, пришедшее на смену панике.

Пальцы Виталия разжались, даря долгожданную свободу, но Настя не могла сделать ни шагу. Стояла и смотрела за тем, как бывший муж подскакивает к Зубареву, который направил коляску к ним. И как Влас, замешкавшийся возле машины, вскидывает голову. Будто в замедленной киносъёмке видела, что Виталик пинает кресло Саши, слышала, как вскрикивает Глаша. И только и могла, что впиваться в руку дочери и стоять, не в силах пошевелиться.

Коляска Зубарева накренилась, Саша, падая, взметнул руками. Послышались отборные ругательства, половину из которых Настя слышала впервые. Влас ринулся на Виталия, который предпринял попытку к бегству. Больше Настя туда не смотрела, потащила Аглаю за собой, стала поднимать Зубарева, но кресло со взрослым мужчиной было слишком тяжёлым.

– Брось! Оставь! Сейчас всё нормально будет, – уговаривал Зубарев, пока Настя предпринимала одну за другой бесплодные попытки справиться. Рядом хныкала Глаша, и это сводило с ума. Настя и сама не замечала, как беззвучно рыдает. Дыхание вырывалось всхлипами, от которых в горле стоял ком.

– Нет, ну какой сучонок! – выругался Влас, когда Виталик, которому пришлось несладко, припустил куда подальше. Он ловко поставил коляску ровно и Настя отступила, мысленно уговаривая себя больше не реветь. Она смотрела на Сашу, который поднял на неё взгляд, и в нём было столько всего, что внутри всё перевернулось. Тут же захотелось заверить Зубарева, что он для неё всё тот же парень, каким она знала его раньше – сильный, здоровый, уверенный в себе, пусть даже и сидит сейчас в инвалидном кресле.

– Ты не ушибся? – выдавила она из себя.

– Нет. А вас этот гад не тронул? – уточнил Саша, оглядывая её и Глашу. Последняя заметно успокоилась и, кажется, теперь воспринимала всё как приключение. Хорошо хоть с истерикой дочери, которая вполне могла случиться, учитывая всё пережитое, проблем не будет.

– Не тронул.

– Это муж твой?

– Бывший.

– Ясно. Не пригласишь к себе? – Саша кривовато улыбнулся, и Насте стало легче дышать. Она тоже растянула губы, хотя ей было не до веселья, после чего кивнула и, стараясь игнорировать неуёмную радость, поселившуюся в душе, проговорила:

– Конечно, приглашу. Идёмте.


Мама тут же, стоило ей только понять, что Настя и Глаша вернулись не одни, захлопотала на кухне, готовя чай и бог весть что ещё. Аглая тоже лепетала без умолку, а вот Зубарев был молчалив, за него отдувался Влас. Коротко пересказав о приключениях, которые настигли их возле подъезда, и выслушав охи и ахи Настиной мамы, Влас и Глаша уселись за стол. А вот Саша присоединяться к их компании не торопился.

– Поговорим наедине? – тихо спросил он у Насти, кивая на дверь в их с дочерью комнату.

– Давай, – согласилась та, испытывая что-то невероятное по своей силе и разнообразию.

Она развернулась и пошла в спальню, чувствуя на себе заинтересованный взгляд Глаши. Та наверняка уже успела себе нафантазировать всякого и была счастлива, что Зубарев снова появился в их жизни.

– Я бы хотел поговорить с тобой и обсудить всё, – начал Саша, когда они остались наедине.

– Давай обсудим, – пожала плечами Настя. Присела на край постели и сложила руки на коленях.

– Начнём с начала?

– Начнём.

Зубарев откашлялся и посмотрел на неё внимательно, впрочем, быстро отвёл взгляд.

– Ты мне сразу понравилась. С того момента, как я тебя увидел. До сих пор перед глазами картина, как ты танцуешь и волосы рыжие по спине каскадом. – Саша усмехнулся, снова исподлобья глянул на Настю. – Но тогда я глупым был и молодым. Всё казалось, что впереди карьера, жизнь настоящая. И что всякими чувствами я только испорчу всё.

– Испортил?

– Хотел. Хотел, правда. Не испортить. Тебя хотел. И когда к тебе приехал тогда в нашу первую ночь… – Он снова посмотрел на неё, и Настя вспыхнула… – Думал – пошлю всё к чертям.

– Что – всё?

– То, что казалось правильным. Я ведь считал, что у меня жизнь под контролем. Есть будущая карьера, девчонка, которая станет моей женой и с которой жизнь будет такой, какой я её себе и придумал.

Настя понимала, что Зубарев говорит совсем не о ней. Он говорил о Свете. Но отстраняться и прятаться от этого всего не хотелось, напротив, она слушала внимательно и ни словом не перебивала Сашу.

– А потом ты появилась, и я понял, что весь мой мир к чертям летит.

– Я его ничем не нарушала.

– Не нарушала. Но я вообще тогда только о тебе мог думать. Понимаешь?

Она понимала. Потому что сама испытывала то же самое. Мысли все о нём были – об этом мужчине, что сейчас сидел напротив неё в инвалидном кресле. И никак иначе она к нему теперь не относилась. Ровно то же самое чувствовала, что и тогда, несколько лет назад.

Настя отошла к окну и обхватила себя руками за плечи. То, что говорил Зубарев и как он действовал на неё сейчас, сбивало с толку.

– Светка тогда залетела. Или не залетела, я сейчас уже и не скажу. Но ребёнка потеряла… точнее… избавилась, когда мы поженились.

– А зачем ты ко мне тогда приходил?

– Тогда – это ты про время после того, как было объявлено о нашей со Светой свадьбе?

– Да.

– Объяснить хотел.

– Объяснить? – Настя вскинула брови. – Что именно?

– Что женюсь на ней не просто так.

– Хм…

Настя заходила по комнате, не совсем понимая, что именно чувствует в этот момент. Знала только, что всё, давно похороненное – или казавшееся ей таковым – теперь снова ожило.

– Это дело прошлое, – наконец выдохнула она. – Всё?

– Что – всё?

– Больше сказать тебе нечего?

– Почему нечего?

Саша выглядел недоумевающим, а Насте душно стало наедине с ним. Слишком много чувств было, слишком она не умела с ними справляться.

– Тогда говори.

– Окей. – Он кашлянул. – Я про хоккей тот сказать хотел. Ты правильно сделала, что отвезла меня туда.

– Что-о?

– Да. Правильно. Я же в дерьме своём всё это время барахтался и даже забыл, каково это – чувствовать жизнь. Вот так близко, по-настоящему.

Он подкатил кресло к ней, окончательно лишая Настю ощущения, что она может в любой момент сбежать от этой близости. Не могла она. Не могла и не хотела.

– Я когда увидел их всех там… за стеклом этим… знала бы ты, какой кайф ощутил. Адреналин такой, что от него кровь вскипела.

– Я была уверена, что ты меня за это возненавидишь, – шепнула Настя.

– И я так думал… Но эта поездка многое по местам расставила. – Он чуть потянул её за запястье, и Настя буквально упала ему на колени. Дыхание оборвалось. Чувствовать близость Саши, ощущать тепло его тела, особенно после того, что именно успела передумать за последние пару дней, было чем-то запредельным.

– Саш… что ты делаешь? – выдохнула она, пытаясь подняться, но руки Зубарева удержали её на месте.

– Я хочу встать на ноги.

– Что?

– Теперь точно решил. Ради тебя, ради Глаши… ради нас с тобой…

Настя помотала головой. О чём он вообще сейчас? Что под этим подразумевает?

– Что ты имеешь ввиду?

– Что хочу с тобой быть. С вами. Если только и тебе это нужно. И на ноги встать хочу, потому что полноценный человек рядом должен быть.

Это было таким неожиданным, что Настя не представляла, что именно должна говорить в ответ. Но чувствовала – ей не стоит слишком поспешно принимать решение. Впрочем, это ощущение быстро исчезло, когда Зубарев положил ладони на её талию и привлёк к себе ещё ближе, после чего попросил:

– Поехали ко мне… только вдвоём. Прямо сейчас. Пожалуйста.


Настя пыталась совладать с эмоциями, но получалось откровенно плохо. Потому что Зубарев вдруг стал совершенно незнакомым. Нет, она, конечно, узнавала его черты. В том, как он смотрел на неё, как едва коснулся руки, когда они сидели в машине. И в то же время это был совершенно другой Саша. Будто смущался, но очень старался этого не показывать.

Наверное, она его понимала, чувствовала, почему всё именно так. И знала, за чем именно он позвал её к себе. Ведь уже давно не была глупой и наивной девочкой. Настя могла отказаться, сказать, что не хочет того, что непременно должно было между ними произойти, но она не желала этого делать. Уже чувствовала то, что вдыхало в неё совершенно новые оттенки эмоций. Рождало абсолютно непохожие ни на что желания и чувства.

– Подождёшь минут десять? Мы быстро, – тихо проговорил Зубарев, когда дверь дома закрылась за ними и Власом.

– Да, конечно, – кивнула она, вкладывая в голос всю уверенность в том, что поступает верно.

– Тогда сейчас.

Она проводила взглядом Сашу и Власа, кашлянула, потому что в горле пересохло, направилась в гостиную. Там присела на самый краешек дивана и сложила руки на коленях. В мыслях, как на репите, прокручивался разговор с Зубаревым. Его слова и объяснения, всё то, что он ей сказал совсем недавно. Еще пару недель назад сказанное не вызвало бы у неё и сотой доли того, что родилось в душе сейчас. А теперь будто вернулась назад, в их общее короткое прошлое, которое сейчас снова окружило со всех сторон и стало важным, только теперь приобрело иные черты.