Ангелина незаметно увела парня в спальню, пользуясь пьяным состоянием родителей. Секса у неё не было уже семь месяцев, последний раз он был с мужем, к которому давно пропало влечение, да и с ним последнее соитие было задолго до разъезда: после Лукинских «концертов» она старалась залёживаться в ванной или на ночь затевала стирку, лишь бы он уснул без неё.

В предвкушении долгожданной близости, разгорячённые молодые люди погасили свет и улеглись на подростковую кровать, ранее принадлежавшую Ангелине. В самый ответственный момент, когда всё только должно было начаться, неожиданно распахнулась дверь – в комнату ввалилась мама. Выставив вперёд руки, мама нащупала кровать, и со словами: «подвинься, я лягу» навалилась на парня, освобождая себе место. Молодые люди вынуждены были подвинуться, чтобы маме было куда примоститься – парень лежал с краю, в результате он оказался тесно зажатым между двумя женщинами. Мать прислонилась своим задом к его голому заду и продолжила прерванный сон.

Некоторое время пара боялась пошевелиться, едва сдерживая смех. Наконец, набравшись духу, сплющенный ходок начал постепенно одеваться, замирая от каждого шороха со стороны матери. В итоге он медленно выбрался из постели, и Ангелине пришлось провожать его до дверей. Для обоих вечер закончился обломом, но она ощутила удовлетворение от того, как легко ей удалось заполучить понравившегося мужчину, как искусно она может увести его из-под носа жены – она просто упивалась, чувствуя в себе развитие такого таланта.

Недели через три одна незамужняя подруга завлекла её в заведение под названием «Панорама». Из окон зала со столиками открывался горизонт, город мерцал растянутой линией огней – создавалось ощущение свободы, соблазн, подталкивающий к интригам был велик. В клубе скопилось много народу. Неожиданно для себя, Ангелина увидела за соседним столиком одного знакомого Дениса – от этого парня у неё просто «сносило крышу» ещё до замужества. Когда-то она часто посещала популярный тогда, давно уже закрытый, клуб и делала это ради него. Денис был старше лет на семь и никогда не замечал маленькую влюблённую малолетку, в этот раз он её сразу заметил, но не узнал. Девушки сидели к нему спиной. Официантка принесла шампанское с пояснением, что это – презент от молодых людей.

– Благодарю вас! – повернулась Ангелина.

Ребята предложили пересесть за их столик, но подруги сказали: «Лучше вы к нам!» Весь вечер Денис не сводил с неё глаз: она много говорила и привлекала внимание других посетителей, на неё поглядывали все. Он наклонялся и шептал ей на ухо комплименты. Когда приехало такси, и компания вышла на улицу, Ангелина шепнула ему: «А поехали ко мне». Ни минуты не раздумывая, Денис сразу согласился, они отделились от остальных, чтобы сесть в другое такси. Друзья подбежали и начали его отговаривать, но Денис их не слушал, даже, если б его квартира горела в огне, или её заливал прорвавшийся водопровод, он всё равно бы уехал с этой соблазнительной блондинкой, чем-то похожей на Мерилин Монро.

По дороге у Дениса в кармане то и дело трезвонил сотовый – Денис неохотно брал, что-то объяснял жене, придумывал какие-то отмазки, а потом взял и вырубил его напрочь, это всего лишь надоедливый прибор, помеха, отвлекающая от реализации планов на завершение вечера. Такси высадило их возле дома, где Ангелина снимала жильё. Время на церемонию и на всякую другую прелюдию было затрачено в клубе, поэтому Денис сразу перешёл к делу.

Они метались по квартире, раздеваясь на ходу и пристраиваясь к каждому предмету мебели, страсти швыряли их из угла в угол. Без внимания осталась только навесная мебель – всё, что стояло на полу было использовано многократно, как подставка под ягодицы, упор для колен, регулятор высоты для людей, значительно не соответствовавших по росту, под ними развалилась на две части гладильная доска. За остаток ночи им нисколько не удалось поспать, а учитывая звукопроводимость панельного дома, не удалось поспать и соседям.

Как её зовут он спросил только утром – Ангелину это покоробило, даже теперь, когда она, хоть и с запозданием, получила мужчину своих желаний, он оставался для неё чужим, холодным и недосягаемым. Денис предоставил в пользование своё тело, но не самого себя, а этого добра итак хватало – половина людей на улицах…

Она назвалась вымышленным именем и закрыла за ним дверь – этот этап был завершён, Денис стёрся из списка желаний, перестал быть мечтой. Ангелина подметила, что в этот раз ей тоже легко удалось заполучить мужчину, на которого упал глаз. Несколько лет назад чего она только не выделывала: переписывала в институте расписание его занятий, подкарауливала, якобы случайно натыкалась, пыталась заговорить, но всё безрезультатно, а сейчас – раз и всё! Чтобы привлечь внимание Дениса у неё ушла доля секунды, хотя по большому счёту сама она осталась прежней, или не совсем прежней… Тогда она была свежее, худее и моднее – значит дело в другом: мастерство – вот чего не доставало той неопытной дурочке: как кинуть взгляд, как захватить губами оливку, какие вопросы задавать и в какой момент брать быка за рога. Ну а потом в квартире включалась «педагогика» Качка, раскрывшего ей мужские тайны.

На работе Ангелина пожаловалась между делом, что у неё дома некому прибить полку – тут же вызвался Витя Павлухин, работающий у них сварщиком. В течении дня Витя подходил к ней, чтобы напомнить про полку, расспрашивал: есть ли дома какой инструмент, что за полка, и у неё уже не оставалось выбора, как пригласить Витю к себе.

Павлухин энергично собрал детали изделия, демонстрируя Ангелине какой он расторопный специалист, после этого он ровно прикрутил полку к стене. Девушка полюбовалась проделанной работой и в благодарность решила угостить его пивком.

Витя так же энергично много рассказывал о себе, поглощая холодное пиво, делился своими переживаниями по поводу развода с женой, с которой сошлись «по залёту», разоткровенничался о ребёнке, по которому сильно скучает, поведал, каким он был трудягой на предыдущих работах, и Ангелина не успела опомниться, как оказалась с ним в одной постели.

С этих дней они стали с Павлухиным встречаться – на работе никто об этом не догадывался: пара, сталкиваясь в цеху, вела себя нарочито отдалённо, лишь незаметно посылала друг другу знаки. В это же время в сотовом постоянно высвечивался Денис: попробовав Ангелину один раз, он загорелся желанием и, называя её чужим именем, настойчиво уговаривал встретиться. Но после многочисленных разочарований, после болезненных шишек, набитых по вине мужчин, в ней с каждым днём пробуждалась стерва, ей хотелось отомстить за то, что она так усиленно старалась в прошлом привлечь внимание этого Дениса, поджидала его у входа в ночной клуб, специально для него наряжалась, а он всё равно её не замечал, будто она – пустое место. Поэтому, раскатавший губу настойчивый плейбой слышал в трубке одни отказы.

Глава 6 Счастливая и несчастная

Виктор постепенно перебрался к ней. На работе всё раскрылось, многие завидовали, наблюдая, как в конце рабочего дня простой сварщик вместе с привлекательной дочкой хозяина фирмы садится к нему в машину, и тот увозит их домой. Началась счастливая жизнь: прогулки по парку вместе с Витей и Никиткой, отдых на лужайке, корзина с едой… Романтика…

Даже удалось найти общий язык с Лукиным – бывший муж приходил навестить сына, здоровался за руку с обувающимся в дверях Павлухиным, подбадривая говорил: «пост сдал – пост принял», и первым делом направлялся не к сыну, а к холодильнику.

Ангелина была хорошей хозяйкой, всячески изгалялась в кулинарных способностях, по вечерам, после того, как ребёнок затихал, удивляла своего любимого исполнением эротического танца. Но ещё больше Витю удивлял её отец.

В одно нерабочее воскресенье в шесть утра кто-то начал трезвонить в дверь – парочка никого в это время не ждала и не двинулась с места, продолжая валяться в постели. Звонок не прекращал разрываться, причём очень настойчиво. Витя с Ангелиной стали упрашивать друг друга пойти посмотреть, в конце концов не выдержал Витя – он и отправился к двери. На пороге стоял отец, держащий в охапку бутылки с пивом.

– О! Ребят, а я с вами пивка пришёл попить!

У Павлухина не было слов, пришлось отойти в сторону, пропуская тестя. Ангелина отругала отца за то, что припёрся в такую рань, включила от безвыходности телевизор, и вся компания уселась завтракать пивом с воблой. Когда отец приходил, но не заставал их дома, он всегда оставлял на стене метку, намазанную побелкой: «ПППП», что означало: «Приходил папа попить пива». Павлухин, выйдя из лифта, упирался в эту надпись и откровенно ржал:

– О! Папа приходил!

После этого он брал тряпку, озирался по сторонам, вытирая стену, будто соседи тоже могли разгадать этот шифр, но метка появлялась вновь. Витя изгалялся, расшифровывая её по-всякому: «Приходил Папа к Павлухину Пьяный», или после того, как педантичный Витя навёл в квартире порядок, он обращал на это внимание словами: «Павлухин Помыл, Прибрал, Постирал».

Ангелина однажды задала ему вопрос, пытаясь нарваться на комплимент:

– Что тебе нравиться во мне больше всего?

В ответ она услышала:

– Твой отец!

Павлухин наивно верил, что он – третий у Ангелины. С тем же успехом она могла бы его уверить, что первый, только наличие ребёнка налицо, значит, один мужчина точно был, а также у неё по пьяни проскользнули откровения о Полковнике, значит, ещё – плюс один. Когда пара прогуливалась по её родному району, каждый десятый, кого они встречали, был из бывших: мужчины вежливо здоровались, а на вопрос Павлухина: «кто это был?», Ангелина отвечала по-разному, когда – сосед, когда – со старой работы… Даже, если б она начала утверждать, что все эти люди – её бывшие любовники, Витя бы ей не поверил, он счёл бы, что она говорит это специально, чтобы его позлить.

Павлухину нравилось её окружение, он с удовольствием в нём растворился, со всеми было интересно и весело, а у родителей водились деньги. Только о Наде хотелось бы написать отдельно, потому что как раз в это, счастливое для Ангелины время, с Надей происходили противоположные события.