Светлана Хорошилова - Ангелина, или Ненасытная тварь

Со временем дети стали оставаться дома одни – старший, показывая самостоятельность, выступал в роли няньки. Уложив детей спать, Ангелина открывала сайт и натыкалась на предложение: «Кто хочет покататься на Порше Кайен?» Она, недолго думая, отвечала: «Ну я хочу!»

Пересаживаясь из своей машины к молодому парню, она вовсе не смотрела на его Порше, её интересовал только секс, неважно где. Ей хотелось охватить всю Вселенную, объять необъятное, куда-то бежать, хватать бабочек, стремление вверх, потом вниз – бабочки теребили живот, ощущения менялись… Новые партнёры – другая жизнь. «Я наслаждалась своей властью, доставляя удовольствие многим мужчинам, которые не принадлежали мне».

Но настал момент просветления. Борис привёз Ангелину в её магазин, или на языке сотрудников – «на точку», она вышла из машины, забыв, что на заднем сидении остался ноутбук, Борис умчался по рабочим делам и должен был забрать её через час. Но время шло, а он так и не появлялся, тогда Ангелина и вспомнила про ноутбук, в который можно было войти без пароля, а первым делом открывалась переписка с сайта знакомств. По диалогам несложно было догадаться, что большинство этих многочисленных мачо побывали на Ангелине, под Ангелиной, а вместе с ней в машине, в посадках, на всех поверхностях её квартиры (в сообщениях проскальзывал адрес, сразу после чего обычно шли ответы: «я подъехал», «я на этаже», «я у двери»). Те, кто только наклёвывался, как раз прислали для ознакомления по её просьбе фото себя ниже пояса.

Борис вернулся часа через два с половиной, на работу он так и не попал – всё это время он, еле дыша и с клокочущем сердцем, перечитывал переписку, начиная с последних дней в обратном порядке. На лбу появилась испарина, пульс зашкаливал, он углублялся к истокам блуда своей подружки насколько у него хватило на это терпения. Переписка была узкой и длинной, как пулемётная лента – Ангелина любила отвечать по одному слову, даже одному предлогу в сообщении, поэтому ответ на единственный вопрос мог растянуться по всей высоте экрана.

Затаив дыхание, Борис внимательно разглядывал пенисы, вздрагивая от каждого приближающегося к машине прохожего. Злило то, что эта сучка ещё и кокетничала в ответ на непристойные фотографии, раздаривала комплименты направо и налево, а перед избранными хвасталась селфи с фрагментами своих частей тела, отчего те впадали в безумный восторг. В бешенстве захлопнув ноутбук, он ринулся обратно.

Перед магазином нервно взвизгнули тормоза, автомобиль чуть не впечатался в образец кованой беседки. Ангелина увидела каким он вернулся и поняла всё без слов: его глаза налились кровью, губы тряслись в гневе… Этой информацией его обдали, как ушатом ледяной воды, когда-то таким же холодным плеском в лицо получила Ангелина, впервые услышав голос Людки. Он грубо и больно схватил любовницу за руку и на глазах у продавца кинул её на заднее сиденье машины.

– Тебе всё мало? Мало, сука?! Да? Ты – тварь ненасытная! Ты – сука конченная! Когда ж ты наебёшься?!

Продавец наблюдала в оцепенении, как её хозяйку насильно увозят в неизвестном направлении, от желания кому-то позвонить её удерживала непонятная реакция работодательницы – она не очень-то сопротивлялась. Борис выехал из города и свернул к лесу, остановил машину в густых зелёных дебрях, психованно хлопнул водительской дверью и полез к ней на заднее сиденье.

– Сейчас я тебе покажу, сука! Я тебе устрою, тварь!

Ревнивец схватил её пятернёй за волосы в области затылка, развернул лицом к боковому стеклу и овладел ею с неистовой силой и остервенением, продолжая приговаривать бранные угрозы:

– На, сучка! На! Получи! Этого ты хотела? Этого?

Так как Ангелина была к нему спиной, он не видел её улыбающегося лица, причём не обычной, а злорадной, демонической улыбкой – она достигла, чего хотела, получая удовлетворение от его страданий, понимая, как ему больно, и что он теперь испытывает. Он прочувствовал на себе эту боль, через которую прошли многочисленные обманутые им женщины, испытала на себе его жена, к которой Ангелина относилась с состраданием из чувства солидарности. Закончив дело, Борис отряхнулся, оделся, перебрался на переднее сиденье, а Ангелина осталась лежать с довольной расплывшейся улыбкой на лице.

Телефон и ноутбук он увёз с собой, и его не волновало, что эти предметы постоянно необходимы ей для работы, особенно для связи с клиентами, приносящими доход, на который она и дети существуют. Борис провёл трудоёмкую деятельность: для начала обзвонил и обматерил всех реальных любовников, затем заблокировал виртуальных, после чего удалил страницу Дианы с сайта, а потом установил свой вход на аккаунте. Теперь он мог контролировать все её приложения, а также перемещение по городу, заодно обзавёлся номерами её парикмахеров, косметологов, родственников, подруг…

Борис долго не мог прийти в себя после того, что узнал.

– Как же я мог так вляпаться? Ведь это я – волк-стервятник! Я – альфа-самец! Я всегда крутил, как хотел, бабами, а теперь баба меня уделала… И я, получается, эту сучку после такого не бросил? Значит ты меня приворожила, присосала к себе…

Из дневника: «15 июня. У нас с Борисом всё хорошо. Ездили на базу отдыха «Алые паруса» с ночёвкой, поедем в среду в Москву на выставку. Я его очень сильно люблю, и он меня. Работаем вместе. Живём порознь».

Кризис резко повлиял на доходы семьи Нестеровых, пришлось сократить нескольких человек. За последнее время накопились кредиты, были закрыты два павильона, зарплату сотрудникам понизили. Ангелина снова впала в депрессию от нехватки денег и стала налегать на алкоголь и не только из-за денег, но ещё от того, что приходиться встречаться с чужим мужем, который постоянно после минут близости разворачивается и сваливает домой, оставляя её в одиночестве, да к тому же под строгим дистанционным контролем.

Борис застал её дома пьяной – она собиралась отоспаться, никого не трогая, но Опека и Попечительство раздул проблему в громадных масштабах:

– Ты больна! Тебя надо лечить!

– Отстань от меня! Совсем отстань! – отталкивала его Ангелина. – Да я может и нажралась, потому что ты от меня не отстаёшь!

Опекатель достал телефон и набрал её родителям:

– Срочно приезжайте! Мы её теряем.

Приехали родители, увидели дочь пьяной «в лом», доведённую Борисом до крайней степени отчаяния и орущую на него благим матом. Они втроём нависли над ней, все в верхней одежде, такие большие и взрослые.

– Ты невменяема! Тебя надо лечить!

А она, маленькая и сжатая в комок, смотрела на них, осознавая, что достаточно исключить лишь одно звено – присосавшегося любовника, живущего на две семьи, и всё встанет на свои места, только они этого не понимали и продолжали на неё давить – это напоминало кадры из фильма ужасов: загнанная в угол жертва и застывшие монстры с масками вместо лиц… Тогда она не выдержала и вскрикнула:

– Да оставьте вы меня на хрен все!

Вся троица притихла, после чего дружно покинула квартиру, изображая обиду, а ей стало так легко и хорошо… Дверь за ними закрылась и фильм ужасов закончился.

Из дневника: «5 ноября. Я сегодня закодировалась! Наконец-то! Борис мне во всём помогал. Я рада, что бросила пить, мне стало легче, только задница болит от уколов. Теперь цель – работать, чтобы раздать долги.

15 ноября. Не пью уже десять дней. По ночам сниться, что пью. Чувствую себя хорошо, но стала много есть. Снова зарегистрировалась на сайте с телефона, о котором никто не знает, выставила статус: «нимфоманию придумали мужчины, чтобы женщины, нарушающие правила, чувствовали себя виноватыми». Мне тут сказали, что я женщина-мечта».

Ангелина дважды посмотрела фильм «Нимфоманка». «На уроке физкультуры я взбиралась вверх по верёвке и висела там долгое время с верёвкой между ног», – эти слова из фильма ей запомнились больше всего. На занятиях по акробатике, когда Ангелина училась во втором классе, она взбиралась по канату на верхнюю точку под потолок и испытывала возбуждение. Канат – не такой безобидный спортивный инвентарь, он должен продаваться в секс-шопах, а не в магазинах для спорта. В том же втором классе, занимаясь на брусьях, она неожиданно сорвалась и до крови отшибла себе гениталии – боль была настолько адской, словно вспышка от электрического разряда, пронзившая всё тело, и растекающаяся до кончиков пальцев. Мама тогда водила её к детскому гинекологу: врач мило улыбалась и успокаивала, что всё будет в порядке. Откуда она могла знать, что будет? И имеют ли отношение эти спортивные предметы к тому, что девочка вначале растёт фригидной, объясняя своим партнёрам, что виноваты брусья, а потом превращается в нимфоманку, объясняя, что во всём виноват канат?

Борис поощрял покупку наручников, плёток, масок, он наивно полагал, что Ангелина, которую заносило всё дальше и дальше, будет это использовать только с ним. Заподозрив неладное, Борис устроил в её вещах гестаповский обыск и обнаружил тайный телефон с непристойной перепиской в том же духе. Его угрозы и методы перевоспитания оказались неэффективными: она как гуляла до того момента, когда он всё узнал, так и продолжала гулять.

– Ну не хватает мне тебя! Разрывает на куски… Что я могу поделать? – Ангелина пыталась оправдываться перед человеком, который ей был никем.

– Тварь ненасытная! – крутил Борис одну и ту же пластинку. – Я тебе, сука, устрою!

Он в очередной раз собрал ноутбук, оба телефона и уехал с ними к жене, или как он поправлял: «не к жене, а к себе домой».

Из дневника: «2 января. Мне не хватает любви и ласки, мне не хватает внимания. Я зачахла, я увяла, я поправилась, я ненавижу его и своё отражение в зеркале. На самом деле не могу понять – что же мне надо: любовника, друга или семью? Семья у меня вроде есть – дети, Павлухин, друг и компаньон у меня есть – это Борис, значит мне нужен любовник. Без вмешательства в личную жизнь. Но как он появится, если мне не дают его искать?»