Может, они просто ни разу не слышали слов отказа, я ведь не особо сопротивлялась из-за татуировки. Вдруг эта шайка думает, что делает все правильно, что молчание – знак согласия?! Неужели их вера позволяет им издеваться над людьми?

– Тебе придется! – лаконично ответил.

– Помоги мне! – еле сдерживала себя, чтобы не зарыдать.

– Не могу! Ты что!

– Помоги, пожалуйста! Ты можешь! – нащупав сочувствие, стала давить по-максимуму.

– С какой стати мне тебе помогать? – усмехнулся.

– Потому что ты хороший человек… Мне так кажется.

– Да? – засмеялся слишком напыщенно. – Ты ошибаешься. Я плохой человек. Ложись на кровать, сними белье и раздвинь ноги. Я сделаю прокол. Это быстро.

– Нет! – прищурилась, понимая, что даже со столь добродушным и совестливым, на первый взгляд, человеком такие «шутки» плохи…

– Ты хочешь, чтобы я тебя связал и сделал это силой?

Подойдя ко мне очень близко, прожигал взглядом. Боясь отвести глаза, признавая капитуляцию, сама впилась в него, посылая всевозможные проклятия.

– Я не буду подчиняться тебе! – прошипела.

– Ты маленькая невоспитанная женщина, которая возомнила, что ей все можно? Ложись! – отчеканил так, что я присела на кровать.

Глава 16

– Так-то лучше! Откинь халат и ложись. Далее я все сделаю сам.

Роняя слезы, легла. Обида и безысходности выжигали в груди рану. Ну сколько можно? Что вам, подонкам, надо?! Зачем этому паршивцу-шейху мой проколотый клитор? Я что кукла вуду или подушечка для иголок, чтобы меня дырявить?! Сначала пупок, потом татуировка, теперь вот интимный пирсинг! Ну зачем это все?! Подавить мою волю к свободе?! Нет, они таким образом только сильнее заставляют любить свободу!

– Не надо! – процедила последний раз сквозь зубы.

Но Мохаммед не слышал, он взял свою шкатулку, откинул мой халат и, протерев кожу спиртовой салфеткой, сделал укол. Сжав губы, не дышала. От страха сердце было готово вырваться из груди. Даже смотреть было страшно, поэтому я зажмурилась, ожидая окончания экзекуции.

Делая какие-то манипуляции, через несколько секунд Мохаммед заговорил.

– Все готово. Вот тебе обработка, – вручил флакон какой-то жидкости. – Постарайся сильно не мочить. Если будет воспаление, обязательно скажи.

Встав с кровати, пошел к выходу.

– Помоги мне! – бросила ему в след.

Застыв на несколько секунд, не решаясь выйти, оглянулся, посмотрев печальным взглядом.

– Не могу. Я бы рад помочь. Но моя семья в слишком зависимом положении от шейха, если я тебе помогу, они пострадают.

Произнеся последнее, вышел, хлопнув дверью. Я же приподнимаясь с кровати, посмотрела на то, что он сделал… Красивая безделушка из благородного металла, украшенная россыпью драгоценных камней, висела на самой верхушке клитора. Я бы даже сказала, что это эротично… Но не сейчас. Сейчас побрякушка вызывала во мне только отвращение.

Завернувшись в халат, пошла на кухню, где меня ждал Анвар. Он не смел поднять на меня глаза. Было, наверное, стыдно. Только что в соседней комнате местный араб насильно проколол мне клитор, а этот и сделать ничего не мог. Что ж, здесь не только женщины бесправны, но и многие мужчины… Винить его я не могу, если он говорит правду, то ему отвлекаться на всяких там Софии совсем не нужно, для него главное – сестра.

– Больно? – зачем-то спросил, чем вызвал приступ гнева.

– Нет! Ты знаешь, я мазохистка! Я кайфую, когда меня мучают. Может, и ты хочешь мне что-нибудь проткнуть? – пыхтела, прожигая взглядом.

– Извини, – отвел глаза. – Давай я лучше расскажу про свой план.

– Рассказывай! Я вся внимание! – подойдя к холодильнику, заглянула внутрь.

Внутри были фрукты, йогурт, несколько видов сыра, готовые полуфабрикаты для разогрева в микроволновке. На секунду можно даже было представить, что находишься не в заточении, а в отеле. Но это призрачное чувство свободы, которое с реальностью ничего не имеет общего.

– Здесь довольно слабая, на самом деле, система защиты. Может, потому что в основном берут тех, кому дела нет до девчонок, кому главное деньги заработать и забыть как страшный сон.

– И много платят за надзирательство? – бросила на него взгляд, облизывая крышечку от йогурта.

Анвар на секунду застыл, глядя на меня, как завороженный. А потом тряхнув шевелюрой, вновь заговорил.

– Десять тысяч долларов оплата самого низкого персонала. Поэтому они и держат язык за зубами.

– Так каков план?

– Я хочу сегодня пробраться во второй гарем, найти Чулпан, мою сестренку. А потом забрать тебя и уехать, – произнес, усевшись за стол и подперев подбородок рукой.


– Я договорился с парнями из охраны. Один в эту ночь дежурит и отключит на время камеры слежения. Второй подготовит машину, чтобы мы выехали, якобы, с грязным бельем, которое нужно отвезти в прачечную.