Почти вжимает.

Я сдавленно охаю, а он погружается в меня. Медленно, осторожно, спрашивая разрешения…

И в эту же секунду раздается выстрел. Где-то далеко, но в то же время близко.

Я сжимаюсь непроизвольно, а муж успокаивающе поглаживает. И сдвинуть ноги не позволяет. Берет меня прямо здесь – под звуки стрельбы и начинающейся суматохи. Врывается под пальбу.

- Артем… Артем, что это?! – тяжело дышу, пытаясь справиться с эмоциями.

- Так задумано. Так нужно, лиса… Просто доверься мне, - дышит тяжело.

И в шею целует тут же.

В слабое место кусает, воли бесстыдно лишая.

Звуки в голове стихают, остаются лишь толчки и наше тяжелое дыхание. А еще руки мужа – требовательные, напористые.

- Артем…

- Тише, тише… кричи, кричи.

Кусаю губы, но из них все равно вырывается стон.

- Да, кричи… - хрипит муж, толкаясь в меня глубже, резче.

Я подстраиваюсь под его ритм, под его руки. Послушно развожу ноги, принимая его в себе до конца, до основания, до начала…

А где-то крики, где-то пули… рядом страх и бесконечное удовольствие. Но вырваться нет ни сил, ни желания. И с каждым толчком шансов закончить это безумие становится все меньше и меньше.

Шансов почти нет.

- Да… еще, еще… пожалуйста, не останавливайся, - прикрываю глаза, сжимаясь от каждого движения.

- И не думаю… Моя лиса, моя!

Я послушно обхватываю мужские бедра. Он их сжимает, оставляя отметины там, где никто не увидит. Я разрешаю. Мне не больно.

Мне хорошо. Его поцелуи сводят с ума. Ниже и ниже…

Груди касается холодок, муж стянул платье прочь. Я повисла на его бедрах, сзади – холодная стена.

- Пожалуйста… еще, еще!

Мы взорвем этот вечер. Не знаю, было ли так задумано, но опасность немало сводит с ума. И кричать заставляет громче. И стонать.

И просить…

- Не останавливайся…

- Если только ты готова к третьему ребенку… - усмехается муж хрипло, с каждым движением становясь резче.

Я принимаю его поцелуи в грудь. Обжигающие поцелуи, болючие. Страстные.

И головой бьюсь об стену, пока широкая рука мужа не обхватывает макушку. Заботливо и грубо одновременно. Он так любит. Я так люблю. Я так привыкла.

- Я готова… если пообещаешь, что живыми отсюда выйдем, - нахожу его губы.

- Выйдем. Обещаю, что выйдем, лиса моя…

В глазах фейерверк и тьма. В теле напряжение и усталость. Финальные толчки выбивают из колеи. Меня держат лишь его руки, когда резкие толчки прямо в глубину оставляют после себя влагу и жизнь.

Я дрожу, обхватывая шею мужа. Мы стоим, прижавшись друг к другу. Влажные, уставшие, удовлетворенные… Проходят минуты, и лишь после этого он покидает мое лоно. Медленно, с шумом втягивая в себя воздух муж выходит из меня и ставит на ноги мое обессиленное тело.

Сам надевает белье, поправляет платье, приглаживает волосы.

И целует в кончик носа.

- Я вас никому не отдам, - шепчет в который раз за нашу жизнь.

- Не отдавай…

А едва мы успеваем одеться, как наше уединение прерывают. Дверь отлетает в сторону. Я вскрикнула, Артем прижал к себе. Громкие голоса и перешептывания добрались до нас.

Нас застали врасплох прямо после секса. Множество пар уставилось на наши разгоряченные лица. Я опустила взгляд, а муж накрыл мою голову рукой и гаркнул:

- Чего уставились?! Кто разрешил вламываться без стука?

- Извините, извините… - послышалось рядом.

Вместе с щелчками фотоаппаратов.

Боже…

Неужели это и было твоей задумкой, Артем?!

Алиби такой ценой? Такой ценой?!

Следом раздались массивные шаги.

«Спецслужбы», - подумалось мне.

- Артем Алексеевич, пройдемте с нами. Только что произошло покушение на господина Шаха. Вы и ваша жена должны ответить на несколько вопросов, после чего мы отпустим вас.

Я стою ни жива, ни мертва. А нас щелкают, щелкают. Прямо после секса, застав на горячем.

Зато теперь никто не скажет, что покушение устроено Арбином.

Боже, во что мы ввязались?

Глава 4

Владислава

Нас допрашивали долго и по отдельности. Поскольку я не знала правды, то и сказать лишнего я не могла. К тому же, муж еще незадолго до вечера подготовил мои ответы на возможные вопросы.

Я отвечала холодно и отстраненно, несмотря на масляные взгляды тех, кто вел допрос. Теперь мы стали самой обсуждаемой парой этого вечера. Получился какой-то диссонанс: моего мужу велели не привлекать внимание, а он сделал ход конем и обеспечил себе алиби.

Он боялся, что его могут подставить? Я пыталась разобраться, и эта мысль была единственной логичной. При других любых обстоятельствах Артем бы не допустил, чтобы меня увидели обнаженной. Должна быть веская причина.

Вероятно, Алиев планировал нас подставить. Только он не учел того, что мой муж много лет посвятил криминальному миру, и хватку он не потерял.

Допрос длился половину ночи. Нас не выпускали из ресторана, пока не был опрошен каждый участник вечера. Распоряжение господина Шаха.

Вымотавшаяся и уставшая, я даже не имела возможности позвонить домой и узнать, как там дети. Я ведь обещала Артему, что позвоню перед сном и пожелаю спокойной ночи, а он передаст Алисе, как мы с папой их сильно любим…

Но телефоны изъяли. Словно мы в этом деле шли как обвиняемые.

Мог ли Алиев отправить моего мужа на последнее дело, из которого он заведомо не выберется? Это пахло засадой, и никак иначе. Если бы не жесткое алиби в виде нашего с Артемом секса, фотографии которого наверняка уже полночи гуляют по интернету, нас бы закрыли за решетку.

Артема точно, а я… а я бы осталась с двумя детьми, не имея ни малейшего понимания, как жить дальше. Уверена, они найдут, что конфисковать у такого человека, как Арбинский.

- Вы можете быть свободны до выяснения новых обстоятельств. Только учтите, господин Арбинский, что в любой момент вы можете нам понадобиться. Советуем некоторое время воздержаться от перелетов. Вам запрещено покидать пределы Москвы.

Муж сказал, что они знакомы с этим следователем. Я думала, что это как-то поможет нам, но, как оказалось, знакомы они были не по добрым причинам. Артем успел предупредить меня, что в те времена Батурин также пытался посадить его, но тогда у него ничего не получилось. А теперь, возможно, он попытается сделать это снова.

- Как запрещено? Нас дети дома ждут, у нас билеты куплены… - переполошилась я.

- Какие дети? Какие билеты? – лениво протягивает следователь, - сегодня ночью было совершено покушение на господина Шаха, в котором вы – главные фигуранты дела.

- Вы нас обвиняете? Мы свидетели или обвиняемые?! – на эмоциях выпаливаю я.

Пока мою руку с силой не сжимает муж. Я вскидываю на него взгляд, полный недоумения.

- Влада, успокойся. Помолчи, - велит Артем.

Губ следователя касается насмешливая улыбка. Вероятно, затыкать рот женщине для него особо удовольствие. Прожженные глаза смотрели на меня с презрением, словно я была женой не уважаемого человека, а заядлого преступника.

- Вы – обвиняемые, - выносит Батурин вердикт, - я достаточно изучил вашу биографию и могу сделать вывод, что…

- За столь короткий срок? – усмехается муж, - биография у меня не короткая. И ночи не хватит.

- Мы наслышаны о вашем прошлом, господин Арбинский. К тому же, история вашего знакомства – весьма туманна. Ходят слухи, что вы делили территории с Виктором Отрады. Ведь так звучит ваша девичья фамилия, госпожа Арбинская? – следователь переводит взгляд на меня.

- Так, - бросаю я.

Скрывать здесь нечего. Виктор Отрада – мой дядя, погибший вскоре после моего знакомства с… Арбином.

- Удивительно, что вы забеременели первенцем почти сразу после начавшейся дележки между вашим мужем и вашим дядей, - прищуривается Батурин.

- Господин Батурин, это не относится к делу, - отрезает Артем.

- А если я скажу, что при жизни у Виктора Отрады и господина Шаха, на которого сегодня было совершено покушение, возникали некоторые недопонимания? – ухмыляется следователь, - я ведь все дела тогда смогу открыть при таком раскладе. Даже десятилетней давности. Ведь именно столько вашему общему сыну? – подбирается следователь.

- Не вижу здесь логики, - цедит муж.

- А я ее придумаю, - шепчет следователь, переходя все рамки, - так как вы познакомились? Что свело племянницу Отрады с его главным врагом, именуемым Арбином? – цепкий взгляд следователя смотрел в упор на меня.

Мне стало нехорошо.

- Прекратите…

- Что вы говорите? – прищуривается следователь, - госпожа Отрада, а ведь у вас есть прекрасная возможность посадить человека, который принес вам когда-то столько боли и страха…

- Прекратите, пожалуйста, - цежу сквозь зубы.

- Посадить того, кто унижал вас и мстил.

- Нет, нет… вы говорите глупости, - лепечу я испуганно.

- М-да… - разочарованно вздыхает следователь, - конечно, вы не станете этого делать. А, может, он все еще держит вас в страхе? Вы боитесь своего мужа, Влада?

- Нет! – вскрикиваю я, чувствуя слезы на своих глазах.

- Закрой рот, тебе говорят! - следом взрывается Артем.

Я испуганно вскидываю на него взгляд.

Глаза следователя тут же наливаются кровью.

- Еще одна такая глупость, и все следствие вы будете находиться под стражей, господин Арбинский.

Ему доставляло удовольствие.

Сначала я не понимала, почему он задает эти унизительные вопросы не порознь каждому. Сейчас вижу, как он кайфует.

Он нас ломает вместе. Заставляет эту гадость вместе переживать. Всю без остатка.