- Здесь красиво, - признаюсь я, смотря на вечерний темный город в идеально чистое окно, - я здесь никогда не была. После смерти родителей дядя никуда не отпускал меня одну.

- Почему?

Потому что здесь - в столице - полно таких, как ты.

Но я отвечаю совсем иное, не позволяя свои губам роскошь – правду.

- Я не знаю. Переживал… - отмахиваюсь я, - ведь дядю можно понять.

- А в восемнадцать я забрал тебя…

Я киваю. Артем имеет в виду, что мы познакомились в мой день рождения в одном из ресторанов столицы. Все было почти так за исключением того, что меня похитили и привезли к нему, но теперь это останется где-то там – в далеком две тысячи пятом году в красиво оформленной тайне.

Марат, Влад, Аня и я знали правду. И легенда была готова от и до. Наша встреча, знакомство, свадьба… все это было сказано на словах, ведь не было фотографий – доказательств. Хоть Артем меня часто и спрашивал о них – о свадебных фотографиях, я упорно отвечала, что все потеряно после переезда. Я потеряла, а фотографии на носитель не сохранены.

Я не знаю, насколько работала моя ложь, но я видела – муж верил. А кому еще можно было довериться, если только со мной он проводит больше всего своего времени?

Он верил мне. Во всем доверялся, и порой врать мне было даже не по себе – из-за его слепого доверия.

Но ведь правду и не скажешь.

- Поехали домой? Я слишком скучал по тебе, чтобы отпускать в рестораны…

Не отрываюсь от ночного города и спрашиваю:

- Разве мы сейчас не вместе? – удивляюсь я.

Улыбка трогает мои губы, и я поворачиваюсь к мужчине.

К мужчине, который принес мне столько боли и который был готов все искупить. Вижу в его глазах готовность любить, и теперь слова Марата меркнут на фоне теплого взгляда янтарных глаз.

«- А если нет, то его любовь – не сыну, слышишь? Его любовь не сыну, а тебе - еще надо будет заслужить. Это чистый лист, Влада. Мне жаль, но это плата за то, что мы можем слепить другого человека из бывшего насильника и убийцы. А когда ты будешь готова познакомить его с сыном, и гадать не нужно, Арбинский сразу признает и почувствует свою маленькую копию. Но сначала в его жизнь заходишь ты – его законная жена».

Мне ничего не надо будет заслуживать, он меня любит. Только вот я…

Я не знаю, смогу ли я полюбить собственного мужа не только ради сына.

Полюбить как мужчину, не вспоминая о причиненной боли, насилии и пощечинах. Не вспоминая подвала, грубых фраз и властной жестокости.

- Не хочу тебя делить даже с ресторанами. Домой хочу с тобой, навсегда… - его прикосновения к подбородку подобно ушату, я чуть вздрагиваю, но покорно остаюсь в его объятиях.

- Ты меня совсем не помнишь… - с горечью произношу я.

- Мне самому тяжело дается это осознание, - заявляет Артем, - но если я ничего не могу изменить, то как быть? Что остается мне, кроме того, как не игнорировать свои чувства к чужому человеку?

- Поехали домой, - произношу я, чуть отодвигаясь от Артема и ступая на пол с подоконника.

- Мы можем заказать еще что-нибудь и поесть или заказать домой. Хочешь?

Я смотрю на стол, где остались даже нетронутые блюда и с улыбкой качаю головой. Отрицательно.

- А я все равно закажу. Знаешь, я даже с завтраком, обедом и ужином не хочу тебя делить. У меня отпуск, не будем тратить время на рутину, Влада.

Проходит время, и мы выходим на улицу с кучей разнообразной еды из ресторана. Баснословные суммы всплывают в голове против моей воли, но я пытаюсь их игнорировать. Однако в машине не выдерживаю:

- Ты уверен, что мы можем позволить себе такие траты? Знаешь, я вполне сносно готовлю – научилась-таки за четыре года, - уверенно хмыкнула я, а Артем рассмеялся.

Не Арбин - Артем!

И смех прекрасный был у второго человека…

- После моей реабилитации Влад сразу начал вводить меня в курс дела. Я не терял ни дня, потому что знал о тебе – знал, что моя жена должна была приехать после нашего переезда в новую квартиру. Куда бы ты ехала и к кому? Я должен был понять, чем я занимаюсь и как обеспечиваю семью. Захотел – понял. И только после этого приехала ты, только когда я встал на ноги и смог обеспечивать семью, поэтому я не хочу, чтобы ты волновалась о нашей финансовой составляющей. Почвы для волнений нет, у меня все под контролем. Я на подсознании понимаю, как руководить…

Мы тронулись в путь. В машине вкусно пахла еда, но мы были сыты и расслаблены. Я спокойно откинулась на спинку и под приятный звук мотора задремала, совсем не заметив взгляда янтарных глаз и прикосновений к себе.

Сквозь сон чувствую прохладные касания чьих-то рук, но продолжаю спать. Что-то ворчу, кажется, но вскоре вновь проваливаюсь в сон, а затем…

А затем прохладные прикосновения Арбина дарят невиданную ранее боль, его руки крепко сжимают мои запястья, мужчина в гневе дергает меня на себя, а я хмурюсь и совсем ничего не понимаю. Не понимаю, как я оказываюсь обнаженная, хотя я пыталась сопротивляться, когда жестокий мужчина сдирал с меня одежду. Вечернее платье летит на пол, Арбин толкает меня на кровать и крепко фиксирует меня сверху.

Я начинаю кричать, ведь понимаю, что могу это делать - кричать и вырываться. Бью мужчину, куда только могу дотянуться ногами и руками, попытки сопротивления не приводят ни к чему хорошему. Разозленное лицо мужчины нависает прямо надо мной в кромешной тьме:

- Я даю тебе слово, что поймаю тебя рано или поздно. И очень, - пауза, пугающая пауза, - очень сильно накажу за то, что посмела уйти от меня, Отрада.

Слова, сказанные зверем перед побегом.

Да, это были именно они.

А затем крепкие объятия застигают меня врасплох. Мысль, что я во сне, мелькает лишь на секунду, потому что дальше мое сознание подталкивает ужасную картину: как и прежде, Арбин грубо раздвигает ноги, приглушает сопротивление своими болезненными поцелуями и входит в меня.

Адская боль пронзает мое тело прежде, чем я оказываюсь в другом месте в чужих мне объятиях.

Кричу и распахиваю глаза. Передо мной тот же человек из снов, те же янтарные глаза вцепились в мое лицо, и я начинаю вырываться заново, пока не слышу приказ:

- Влада! Успокойся, слышишь? Я твой муж, Влада!

- Не муж… - шепчу я в панике, закованная в кольцо рук мужчине, - не муж… Там был не муж…

Всхлипываю, пока не осознаю действительность.

Пока не понимаю, что это был всего лишь сон.

Пока не слышу сбивчивый голос мужчины сверху над собой:

- Мы ехали из ресторана, и, когда ты уснула в машине, я не стал будить тебя и отнес в квартиру на руках. Все хорошо, слышишь? Влада?

Судорожно ловлю воздух губами, пока сердце бьется, как бешеное. Я за годы настолько отвыкла от Арбина, что сновидение с ним становится для меня сущим адом.

Не могу успокоиться, вся дрожу. Кожей чувствую шелковое постельное белье, я сижу на кровати в объятиях незнакомца.

- Я не смог уйти от тебя и прилег рядом. Мне не спалось, и я просто трогал твои волосы, смотрел на спящую тебя… Вероятно, я напугал тебя, прости меня.

Не отвечаю, успокаиваюсь и привожу дыхание в норму. Я пыталась вырваться из объятий мужа, приняв его за Арбина из далекого прошлого. Чем же теперь это чревато? Что мне сказать Артему? С кем я боролась во сне и почему кричала?

- И я тебя переодел… - слышу шепот рядом со своим виском.

От шепота мурашки начинают бегать по телу, но не понимаю почему. По-прежнему молчу.

- Ты не против? Я подумал, что в домашнем белье тебе будет удобнее спать, чем в вечернем платье.

- Н-нет… Не против, - шепчу я, привыкая к объятиям чужого мужчины.

Чувствую обнаженную мужскую грудь под собой. Понимаю, что человек один. Насиловавший меня мужчина – он идентичен внешне, и это меня пугает. Эту грудь я уже ощущала рядом с собой – грудь Арбина.

Не могу избавиться от мыслей и мягко отталкиваю незнакомого мужчину.

- Я хочу уснуть… - прошу я, и меня тут же отпускают.

Хоть и чувствую разочарование мужчины, но я быстро закрываю глаза и отворачиваюсь. Разрешаю ему остаться рядом, но более он не приближается ко мне, не касается волос и ночного белья.

Не чувствую его рядом совсем. Только глухое одиночество разрывает меня изнутри.

Как же было страшно, как же было больно в том сне. Почему он не уходит из моих снов? Почему не приходит в хороших снах новый человек?

…Когда у Артема закончился отпуск, он вышел на работу и стал внедряться в то, чем они с Владом Цесарским решили заниматься – дальнейшим развитием сетевых магазинов. Однако, к моему удивлению, мужчина не посвящал работе все свободное время, как я думала и как это было раньше. Он не уезжал в шесть утра, чтобы приехать под вечер.

Все было совершенно иначе. И удивления я скрыть не смогла, ведь я знала, что прежний человек по прозвищу Арбин был способен проводить на работе сутки напролет, но только теперь передо мной был далеко не тот человек из прошлого.

Все было совершенно иначе. После окончания отпуска пять дней в неделю в десять утра Артем стал уезжать на работу, а в три часа дня он уже находился дома – и это не исключение, это было правилом. Бывало только, что плавало правило на час или два в разные стороны - мог приехать раньше или позже, но всегда звонил и предупреждал, говорил, что скучает и только после этого клал трубку.

Все было совершенно иначе. Артем почти не оставлял меня дома одну, работа для него не была смыслом жизни и не занимала главенствующее место. Наоборот, благодаря Артему я все это время потихоньку узнавала город, ведь не было ни одной недели в нашей совместной жизни, чтобы мужчина никуда меня не увозил, не вытаскивал за город или на какие-нибудь массовые культурные мероприятия столицы. Кино, парки, развлечения, вкусные заведения, а чаще - обычные прогулки или шашлыки за городом стали нашими спутниками.