Амина Асхадова - Арбин

- Ненавижу, - прошептали мои онемевшие губы.

Ненавижу!

На этих подавляющих словах я слышу стук в дверь и разрешение Арбина войти. Я тут же пытаюсь сползти вниз, лишь бы меня не увидели такой. Но было слишком поздно: через секунду я напоролась на взгляд вошедшего, и ему я предстала во всей полноте ужасной картины.

- Арбин, там…

Марат запнулся, а я через несколько секунд смогла оттолкнуться от стола и спряталась с противоположной стороны.

- Чего уставился?! Что там? – услышала я рык и вздрогнула от накативших воспоминаний.

Я прижала к себе колени и уткнулась в них, смотря четко перед собой.

- Арбин, к вам приехал Аркадий Валерьевич – юрист Отрады. Он говорит, что Виктор передал ему некоторые бумаги, которые могут сильно заинтересовать вас в обмен на девушку…

Я застыла изваянием на несколько секунд, а затем резко и с шумом повернулась, не обратив никакого внимания на огненную боль. Моя макушка показалась из-за стола.

Марат заметил шевеление, а вот Арбин и без того искал спрятавшуюся меня своими ужасными янтарными глазами. Я встретила его взгляд, и меня бросило в дрожь от того, что я в нем прочитала.

Спустя несколько дней.

Я расслабленно откинулся на спинку кресла и заложил руки за голову. Что ж, несмотря на те утраты, которые принес мне тот день, его я бы не захотел забывать никогда.

Виктор Отрада, несколько недель назад поваливший меня и моих ребят на задании, успел прихватить в заложники моих лучших бойцов и одного верного друга. Я хорошо помню, как дикая звериная ярость охватила меня тогда, и я принялся искать выход из ситуации – ведь у него были не только мои ребята, у него был и компромат на меня. А самое главное – у него был мой верный друг и товарищ, проверенный годами. Уже несколько лет с Отрадой мы делим самое главное преимущество в нашем деле – территория. Нас столкнула лбами именно территория, на которую он посмел позариться, и заодно попытался вытолкнуть меня за борт собственной жизни. А моя жизнь была повязана на всем том, что хорошие люди считали плохим.

Таким образом, в течение нескольких недель, что он раскидывался угрозами убить моих людей и сдать меня с потрохами, я активировал все свои ищейки, которые ежедневно приносили мне лишь хлопоты, а на деле никаких результатов. Я был в агонии, пока Марат не задал мне всего один вопрос: почему я еще не использовал самое слабое звено Виктора Отрады? Я спросил Марата тогда, что же это за слабое звено, и в этот же день вся информация была у меня на столе – Отрада Влада Дмитриевна – племянница Виктора, этого ублюдка. Через несколько дней ей исполнялось восемнадцать лет, а ресторан, в котором будет отмечать день рождения эта избалованная девица, был выбран заранее и тут же подхвачен мною. Все обошлось без происшествий, кроме докладов ненужной мне информации о том, с кем она танцевала, с кем пила и прочих утех с Владой в главных ролях. Меня нервировала вся эта бесполезная информация, я слишком был озабочен той проблемой, что может что-то не получиться или выйти из-под контроля, а эти недоумки сообщали мне сколько раз она трахалась в туалете со своими дружками.

И они оказались действительно недоумками, просто бестолковыми придурками, которые напутали все, что только можно было напутать. Тем вечером я узнал, что Отрада невинна.

И как только Виктор, наконец, выпустил свою племянницу восвояси на один вечер? Он ведь так тщательно оберегал ее все годы, боясь за родную кровь, что я уверенно полагался на свой провал в похищении девчонки. Неужели Виктор, едва его племяннице исполнилось восемнадцать лет, переложил бремя ответственности с себя вовсе? Ведь больше о девочке позаботиться было некому – ее родители погибли при весьма странных обстоятельствах в автокатастрофе. Стало известно, что Виктор копал эту информацию, но виновных так и не нашел, а после решил сразу же заняться опекунством четырнадцатилетней девочки.

Я вернулся к тяжелым воспоминаниям и медленно прикрыл глаза. Как же было жаль, что меня дезинформировали о ее походах в туалеты на собственном дне рождении, и Влада вдруг оказалась невинна.

Хотя едва ли этот факт остановил бы меня после полученной информации. В итоге на состоявшейся встрече Виктор признался, что ребят он убил сразу, как только понял, что от меня привилегий не дождется. Я жил две недели, готовил план мести и попутно искал своих людей в то время, когда все они были мертвы, бл*дь! Я был в ярости: я просто так планировал похищение его девчонки, похитил, привез ее в свой дом, а мои ребята уже были убиты! Он обвел меня вокруг пальца, как какого-то щенка! Будь моя воля, я убил бы его на месте, но вместо этого я сорвался как черт с места и поехал к себе домой - к единственному орудию своей мести. Не слышал, что дальше мне говорил Виктор, не слышал его предложений обмена девушки на других условиях. Мне было все равно, ведь мой преданный друг Константин Арефьев погиб вместе с моей охраной. И я был готов отомстить за него, начав с племянницы Отрады, а закончив… я пока не думал, чем и кем я закончу. Я просто приказал своей охране задержать Отраду и заткнуть ему рот, а сам сел за руль и понесся домой, как черт. Жаль, он тоже приехал с охраной, а я не был готов рисковать сейчас своими людьми ради убийства этого ублюдка. Нет, еще слишком рано...

Я более не помнил ничего, а пелена пала на глаза, как родная. Помню конец всего этого, хорошо помню...

Едва Марат зашел в мою спальню и сообщил о том, что Виктор предложил в обмен на свою племянницу нечто важное, я перевел взгляд на нее – зажавшуюся полунагую девушку за столом. Влада, конечно, все прекрасно услышала, и именно тогда, в тот момент я узнал, как выглядят глаза, полные надежды. Виктор предлагал малонужные мне вещи – какие-то поблажки, уступки, подарки и даже оригинал нарытого компромата, но ничего из этого мне было не нужно, о чем я не преминул ему сообщить.

В день изнасилования я сказал Марату резкое «нет» и увидел ее потухшие глаза, глядящие на меня с ненавистью. Через людей я передал Виктору об отказе, а несносная девчонка сидела взаперти в одной из спален и отказывалась есть. Кричала, что лучше умрет с голоду, да меня не забывала грязью обливать. Храбрая, но побитая. Так я называл ее. Приходилось брать прямо с заданий нескольких человек, им я приказал проследить за девчонкой, чтобы не сбежала, ведь ту чертову дверь в подвале я выбил ногой, сам пребывая не в себе.

Немного погодя, я понял, что не сдалась она мне. Больная, худая, больше похожая на мертвеца, бледная и заплаканная – мне попросту было некогда с ней возиться. А на следующий день я вспомнил, что лучшая месть – это та, что была передо мной. Использованная мной девушка – Влада Отрада, племянница этого ублюдка. Я посчитал, что этого достаточно, ведь я все равно был нацелен на другие условия и привилегия. И их я получу даже без девчонки. А еще строптивая она была и слишком храбрая для того, чтобы так выебываться на меня. Отменил врача, которого вызвал на следующий день, и отправил ее восвояси. Попользовался и хватит, пожалуй. Пусть привыкает, раз с криминальным дядюшкой живет. Давно пора было просветить девку, что ее богатый дом и бабло, выделяемые ее дядей, не с ромашкового поля собраны.

Месть – это блюдо, которое подают холодным.

Принимай, Виктор Отрада.

Потушив сигарету, я двинулся к выходу из спальни, в которой изнасиловал несчастную. На какую-то долю я прекрасно понимал, что она не виновата, но и мое детство оборвалось довольно резко, когда мой отец на моих глазах зарезал мать, а затем побежал за мной с окровавленным ножом… Мне было всего десять лет, а ведь все помню – все, до мельчайших деталей. А еще помню, как мама просила не приходить меня в этот вечер домой и остаться у друзей семьи в гостях, потому что папа выпил, да и сама она, наверное, чувствовала свою смерть. Говорят же, что люди чувствуют такое. Она просила, но я все равно пришел. Предвидел, наверное, неладное.

Меня только один вопрос тревожит по жизни: мать умерла, так и не узнав, что я спасся в ту самую летнюю ночь – двадцать второго августа. Она умерла, так и не узнав, что ее единственный сын остался жив, и я до сих пор помню тот ужас в застывших глазах умирающей матери, которая видела, как отец замахнулся окровавленным ножом на меня.

Я крепко зажмурился и прислонился к косяку на выходе из спальни. Глубоко вздохнул от накатывающих воспоминаний и сам вздрогнул, когда услышал до боли приевшееся «Арбин».

- Арбин, с вами все в порядке?

- Да, Марат, - глухо отозвался я и хмурым взглядом обвел его тревожное лицо, - че случилось?

- Тут такое дело, Арбин, - помялся Марат, а затем выпалил все на духу. Знает ведь, что терпеть не могу мямли, - девчонка сбежала на выезде из поселка.

Я нахмурился, вмиг придя в себя и забыв про все воспоминания рано закончившегося детства.

- Она дура что ли? – застыл я, ничего нихрена не понимая.

- У меня, конечно, есть несколько вариантов…

Я вопросительно поднял бровь. Недоделанный психолог без опыта работы, которого я подметил сразу после окончания им медицинского университета. Марату, а точнее Диме, тогда нужны были огромные деньги, и я нашел способ их ему заработать. Так и остался у меня на порядок десяти лет, молодчина.

- Возможно, у нее обида на дядю… или после произошедшего, - Марат запнулся, - ей стыдно.

- Ты всерьез полагаешь, что из-за изнасилования она сбежала, даже не выехав с моей территории?

Марат пожал плечами, и я обвел его лицо взглядом, задумчиво продолжая стоять в проходе.

- Иногда стыд и боль бывают настолько сильными, что легче умереть, чем жить с этим. Тем более, насколько я знаю, у нее нет родителей, а единственный, кому она еще была нужна, оставил ее на произвол судьбы. Ей просто некуда идти.