- Нет, ты точно ненормальный, - от нарисованных «радужных» перспектив меня уже ощутимо потряхивало. Да и алкоголь сказывался. – Я не буду трахаться с толпой озабоченных мужиков.

- А за каждое слово «нет» я буду добавлять неделю к сроку. На первый раз, так и быть, прощаю.

Я посмотрела ему в глаза и поняла, что он не шутит. И стало так жутко, так страшно, что затряслись руки и я вынуждена была поставить бокал на стол.

- Элис, расслабься. Что-то подсказывает мне, что для тебя это всё будет не так страшно, как тебе сейчас кажется. Ты красивая женщина и у тебя наверняка прекрасное тело для твоего возраста. И это мы сейчас как раз и проверим. Я обещал тебе, что не буду тащить тебя в койку сегодня, и я слово сдержу, хотя хочется, конечно. Но растягивать удовольствие тоже кайф. Тем не менее  я хочу увидеть товар, который купил. Раздевайся.

Я в оцепенении уставилась на Макса, не делая никаких попыток пошевелиться.

- Ты меня слышишь? Раздевайся, я хочу наконец-то увидеть твоё тело. Я его уже себе напредставлял, теперь хочу убедиться, насколько мои фантазии совпадут с реальностью. И помни про слово «нет».

Я молча смотрела на него и понимала, что он не издевается и не шутит. Он действительно ждёт, что я встану и разденусь перед ним. И, что самое кошмарное, мне придётся это сделать. Но я не могу! Просто не могу!

- Девять лямов, - негромко произнёс Макс, не отрывая от меня пристального взгляда.  – Элис, ты не понимаешь. Я всё равно сегодня увижу тебя голую. Так или иначе. Но мне было бы приятнее, если бы ты разделась сама. Я, конечно, могу позвать твоего…охранника снизу. Но, боюсь, он не будет так сдержан, как я. Да и обещаний он тебе не давал. Так что?

Я вспомнила громилу, который сидел во дворе и представила его на месте Макса. Блин. Похоже, выбора у меня особого нет. Этот хотя бы не завалит на пол прямо сейчас. Во всяком случае, я на это очень надеюсь.

- Совсем раздеться? – голос всё же дрогнул, когда я, встав с кресла, повернулась к Максу спиной.

- Сначала до белья, - хрипотца, прорезавшаяся в его голосе, насторожила, но я, крепко зажмурившись и стоя спиной к Максу, потянула вверх футболку. Сняла её и бросила на кресло.

- Повернись, - послышалось резкое распоряжение. – Не стой ко мне спиной, я хочу увидеть твою грудь.

Я повернулась и увидела, что он, вальяжно развалившись в кресле, рассматривает меня.

- Сними лифчик, - раздалась следующая команда и я, стараясь успокоить дрожь в руках, расстегнула застёжку и уронила кружевное бюстье на пол. При этом руками постаралась прикрыть грудь, обречённо понимая, что это не надолго.  – И руки убери, Элис.

Он молчал какое-то время рассматривая мою грудь. От нервного напряжения и страха соски напряглись и стали тёмными, слегка съёжившись.

- Подойди ко мне, - хриплый голос показался очень громким.

Подойдя к креслу, в котором сидел Макс, я остановилась. Он встал  и, подойдя, взял обе груди в ладони, словно взвешивая.

- Какой у тебя размер? Четвёрка? Я хочу потом сам купить тебе бельё.

- Пятый. Европейский  E или F. Зачем покупать? Какое бельё? – меня потряхивало, а большие пальцы Макса добрались до сосков и стали их поглаживать. – Что ты делаешь? Перестань, Макс.

- И не подумаю. Мне очень нравятся твои груди, дорогая. Сочные, большие, чувствительные – вон как соски торчком встали. А как представлю, как они выглядят, когда тебя сзади имеют – вообще крышу сносит. Всё-таки зрелые женщины – это круто! А теперь сними остальное.

Он вернулся в кресло, а я, вся пунцовая от стыда, медленно расстегнула молнию на джинсах и стянула их, оставшись в маленьких трусиках. Повинуясь жесту Макса, сняла и их и осталась совершенно голой. Он встал, обошёл вокруг меня, рассматривая, сжал ладонями ягодицы, слегка шлёпнул по ним и, остановившись передо мной, стал рассматривать живот, лобок, бёдра. Потом провел пальцами от пупка по животу вниз и нащупал начало щелки. Там его пальцы замерли.

- Ты легко заводишься? – вопрос был задан спокойно всё тем же хрипловатым негромким голосом. – Мне кажется, да. И лобочек гладенький, как я люблю.

Я молча кивнула, не в силах поднять голову. Только услышала довольный смешок.

- Прекрасно, обожаю такое.  Ты уже влажная, Элис?

Я вздрогнула от его вопроса, словно выныривая из состояния прострации, в котором находилась последние минуты. Ничего не ответила, только пожала плечами.

Палец, до этого замерший, опустился на сантиметр ниже и погрузился внутрь, осваиваясь. Вторая рука снова сжала сосок, потихоньку покручивая его. При этом сам Макс был полностью одет, что, правда, не мешало видеть, что вставший член распирает брюки. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что, судя по всему, размер там очень приличный. Палец нащупал чувствительную точку и стал легонько тереть её, а я с ужасом поняла, что невольно возбуждаюсь. Какой позор! Мало того, что я на эту сделку пошла, так я еще и возбудилась. Господи, стыд-то какой! Тем временем Макс вынул палец из моей мокрой щели и поднёс к носу, втянул запах и облизал палец.

- Мне нравится твой запах и твой вкус, - проворковал он, явно наслаждаясь ситуацией. – А еще больше мне нравится то, что ты потекла. Значит, я не ошибся и ты станешь моей любимой игрушкой. Шлюшкой-игрушкой, Элис. Ты и меня возбудила, ты знаешь? Знаешь, конечно!

Молча замотала головой, стараясь не смотреть на Макса. Я почувствовала, что на глаза навернулись слёзы. И в этом кошмаре мне жить месяц? С учётом того, что сегодня всё ещё достаточно безобидно? Слезинка скатилась по щеке и упала на ковёр. Макс молча ждал, упиваясь сознанием собственной власти.

 - Мы прекрасно проведём время, - сообщил мне этот маньяк, снова усаживаясь в кресло. –  И не думай о плохом, Элис. Это всего лишь секс. А сейчас я уеду. Тебе нужно принять душ и отдохнуть. В пятницу, послезавтра, мы с тобой улетаем на выходные в Грецию. У тебя же есть шенген? Ну и отлично. А завтра у тебя выходной. Сходи к косметологу, в солярий, чтобы не обгореть на греческом солнышке, на депиляцию. И  купи себе всякие ваши дамские штучки. Деньги придут тебе на карту. Бельё, купальники, что там ещё нужно. А остальное всё возьму сам. И ещё, Элис, помни – это всего на месяц, если не захочешь продолжения. И помни о близких, хорошо?

С этими словами он встал и вышел. Я услышала, как щёлкнул входной замок. После этого встала, налила себе бокал вина и засмеялась, заплакала, снова засмеялась. В общем, впала в абсолютную истерику.

Макс

Я сидел в машине и довольно улыбался: отлично, просто отлично всё срастается. Элис (как же ей подходит это имя) станет моим лекарством от скуки, от того, что жизнь вообще и секс в частности стали казаться какими-то пресными в последнее время. А тут такая игра. И как же она хороша, как соблазнительна.  Давненько у меня такого возбуждения не было. Элис, ты прелесть! И наша поездка на остров станет первым шагом к твоему превращению из интересной, но скромной ледышки в шлюху экстра-класса. Очень благодатный материал – есть с чем работать.

Кстати о поездке. Нужно перевести ей денег, чтобы завтра Элис могла заняться собой. Пусть привыкает к тому, что я буду оплачивать её расходы на себя – это усилит чувство вины. Она же не знает, что обошлась мне не в девять лямов, а практически даром. С отцом я уж всяко разберусь. Я вошел в приложение и перевёл ей на карточку пятьдесят тысяч. Понимаю – позёрство, но мне так хочется. И этого объяснения вполне достаточно. Потом подумал и добавил ещё тридцать – на бельё. Не обеднею. Надо будет узнать потом, что она любит, чем её можно иногда радовать. Как говорится, чем чаще женщину мы любим, тем больше надо ей платить. Житейская мудрость. И ещё: нужно будет наделать побольше фоток с Элис в разных видах, позах и комбинациях. Пусть будет компроматик, на будущее, просто так. Буду в старости пересматривать. О, и ещё: если мы с Элис подружимся, а я в этом практически не сомневаюсь, надо будет сделать ей интимный пирсинг – маленький и  аккуратный, но возбуждающий не по-детски. С этой мыслью я поставил машину на сигнализацию и отправился домой.

Алиса  

Надежда на то, что всё произошедшее мне приснилось, оказалась только надеждой. Когда я утром открыла глаза, то сначала в панике глянула на часы – вдруг проспала, но потом вспомнила, что сегодня у меня как бы выходной. И, естественно, тут же вспомнила, почему у меня выходной. И накатило: я в ужасе сползла под одеяло, вспомнив вчерашний вечер, визит Макса, нашу сделку, его откровения и планы, и мне стало худо. Страшно, стыдно, безысходно как-то. Но внутренний голос, который всегда был разумнее меня, проворчал что-то насчёт того, что «не можешь изменить обстоятельства – измени отношение к ним». Макс меня купил. Очень дорого купил (может, эта мысль как-то утешит). Он планирует творить со мной какие-то совершенно, с моей точки зрения, непотребные вещи. А может, он передумает? И ему достаточно будет самому трахаться со мной? Буду в это верить.

Сварив крепкий кофе, я взяла чашку, прошла в комнату, покраснев при виде разбросанного нижнего белья, которое вчера так и осталось на полу. Мне снова стало стыдно, причём больше всего от того, что я вспомнила, как возбудилась от его ласк. Ужас какой-то.

Огонёк на телефоне сообщал, что получено сообщение. Протянула руку и посмотрела: два за вчера, три за сегодня. Вчерашние сообщения информировали меня о том, что мой счёт пополнен на восемьдесят тысяч рублей. Это мне на пустячки и салоны? Макс, видимо, мерзавец, но явно не жадный. Хорошо, я найду, куда потратить эти деньги. Сегодняшние сообщения были от Макса. Первым он желал мне доброго утра и напоминал, что у меня выходной. Вторым просил (или приказывал) купить минимум три купальника максимальной степени открытости и такое же бельё. В третьем сообщении было приглашение на чашку кофе после обеда. Я подумала, потом быстро набрала сообщение, в котором поблагодарила за деньги (вежливой нужно оставаться всегда), сказала, что поняла насчёт купальников и отказалась от чашки кофе. Через несколько секунд получила ответ: «за отказ плюс неделя». Ошарашенная таким поворотом, написала: «Хорошо, где встретимся?» Ответ был коротким: «Плюс три дня вместо недели: учись быстрее. Встретимся в 16.00 в «Зоопарке». «Зоопарк» был модным заведением, славящимся своим великолепным кофе и астрономическими ценами.