— Спасибо, мамочка, — шепнула я ей на ухо, и мы снова обнялись. — Спасибо.

— Позвони мне, — мама оторвалась от меня. — Утром.

— Хорошо.

Она кивнула, и последний раз прижала меня к своей груди. Затем она села в машину, заблокировала дверцу. Я видела, что она разговаривала с папой, но не могла слышать о чём. Джонни вышел из своей машины, подошёл со стороны пассажира и открыл мне дверцу.

— Ты — джентльмен, — сказала я, когда он снова сел на водительское кресло.

Мужчина посмотрел на меня.

— Ты уверена, что не хочешь здесь остаться?

Я кивнула.

— Да. Они всё равно ничего не смогут сделать, а я хорошо себя чувствую. Я просто хочу домой, в свою постель. Завтра суббота, мы сможем выспаться.

Джонни наклонился ко мне, поцеловал и погладил меня по волосам. Потом, не произнося ни слова, мы поехали домой. Я рассматривала в окно покрытые льдом улицы и сугробы. От моего дыхания запотело стекло. Когда я думала о приступе, о Джонни тогдашнем и сегодняшнем, руки непроизвольно сжались в кулаки. Меня мучал вопрос, чем всё это закончится. Мне совсем не нравилось от него зависеть, и я надеялась, что не разрушу то, что только началось.


Глава 22


Пока я принимала душ, Джонни не отходил от меня ни на шаг. Он ничего не говорил, но было видно, что мужчина боялся. Я могла упасть в обморок в ванной и утонуть. Хотя, на мой взгляд, это просто повод. Мы стояли вместе под душем, пользовались одной мочалкой, но соблазнить я его не пыталась. Промокнув кожу полотенцем, я натянула совершенно неэротичную фланелевую рубашку. Джонни затолкал меня в постель и лёг рядом.

Я повернулась на бок, прижалась к нему спиной и уставилась в темноту. Усталости не было. Дыхание Джонни становилось глубже, мышцы расслабились. Я почувствовала, как заколыхался матрас под его телом, когда он погрузился в глубокий сон. Моргнула раз, другой, световая картинка за окном изменилась. Как и температура. И простыни подо мной.

Когда он прижался к моей спине и положил руку на живот, мне захотелось повернуться к нему. Хотелось увидеть, это Джонни сегодняшний или тогдашний. Мои ли это тёмные фантазии или я просто настолько устала, что мне казалось, будто подо мной двигалась кровать. Но я не поворачивалась. Я молчала. А Джонни тесно прижимался ко мне. Реальность это или иллюзия, которую выдумал мой мозг, Джонни был реальным.

В понедельник я снова пошла на работу. Джонни отвёз меня и наклонился, чтобы поцеловать. Ещё неделю назад я страстно отвечала на его поцелуи при прощании, но сейчас сдержалась. Мне не хотелось пребывать в дурном настроении, не хотелось его отвергать, но такая зависимость от него нервировала меня несказанно.

Работа выполнялась сноровисто, но без особого энтузиазма. Когда в конце дня Джонни снова заехал за мной, я села в машину с надеждой, что никто из коллег меня не увидит. Конечно, о случившемся следовало сообщить в отдел кадров. Необходимо, чтобы кто-нибудь знал, что делать, если приступ произойдёт на работе. Я пристегнулась и всю обратную дорогу таращилась в окно, на Джонни я не смотрела.

Он довёз меня до дома, вошёл, но пальто не снял.

— Эмм.

Я подняла голову.

— Да?

— Ты хочешь остаться одна? Я могу уйти.

— Нет. Можешь спокойно оставаться.

Джонни пытливо разглядывал меня.

— Думаю, сегодня мы могли бы сходить поужинать. Хочешь? Можешь выбрать ресторан.

Обычно я с радостью принимала такое предложение. Но сегодня покачала головой.

— Мне сегодня не до выходов в свет. Я хочу просто поваляться на диване, может, посмотреть телевизор.

Джонни засунул руки в карманы.

— Если ты хочешь, чтобы я ушёл, так скажи.

— Ты можешь остаться, — повторила я.

— Но ты сама-то хочешь, чтобы я остался?

Больше всего я хотела поднять на смех тех, кто утверждал, что Джонни Делласандро не слишком умный. Он видел меня насквозь.

— Если хочешь, можешь оставаться, — сказать большего я не успела, так как не хотела ни врать, ни ранить его чувства.

— Знаешь, я лучше пойду домой. Нужно заняться кое-какими делами.

Прежде чем уйти, он меня поцеловал. Хотя бы, так. Джонни обнял меня, крепко прижимал к себе до тех пор, пока я не ответила на объятия. Ответные объятия стоили мне некоторых усилий. Мужчина поцеловал меня в висок, снова обнял и ушёл.

Я смотрела ему вслед.

Я злилась не на Джонни, а на себя. В конце концов, у меня было то, что я хотела, и я оттолкнула это от себя. Но по-другому я не могла. Помимо Джонни я хотела иметь ещё кое-что. Неповреждённый мозг, чёрт возьми! Который не позволит мне безвольно путешествовать во времени и превращаться в маленького ребёнка, о котором надо заботиться.

Я разлеглась на диване и уставилась в телевизор. Просто переключала туда-сюда каналы в поисках чего-либо, что привлечёт моё внимание. Я послала смс-ку Джен, которая ответила, что удрала с Джерадом, и, если я хочу, могу присоединиться к их обществу.

Я не хотела.

Поэтому я отправилась в постель в одиночку и в плохом настроении. Винить в этом можно было только себя.

Джонни не удрал в ужасе от моих причуд, как на его месте сделала бы я. Он был невероятно терпеливым со мной. Возил меня на работу, забирал, сидел молча рядом со мной на диване, когда я смотрела плохие фильмы, спал рядом со мной на диване. Ему, по-видимому, не мешало, что каждый вечер я поворачивалась к нему спиной.

Я не хотела быть бесполым, раздражённым комком несчастья. Напротив, я себя ненавидела за то, что не могла выйти из этого состояния. Не помогало даже присутствие Джен. Она по уши влюбилась в Джареда, который тоже выглядел влюблённым. Конечно же, я радовалась за неё. Но когда из нашего субботнего утреннего дуэта в кофейни получился квартет, я не смогла ей рассказать, что происходило со мной.

Карлос, казалось, что-то заподозрил. Когда однажды утром Джонни остался в машине, а я юркнула в кофейню, чтобы принести нам два кофе, он подкараулил меня.

— Неприятности в раю, да?

— О чём ты говоришь?

— Ты выглядишь недовольной. Что случилось? Теперь, когда ты получила, что хотела, тебя к нему больше не тянет?

Я застыла с бумажными стаканчиками в руках. Кофе такой горячий, что жар проникал сквозь перчатки.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду.

Карлос фыркнул.

— Ты просто выглядишь несчастной, вот и всё.

— К Джонни это не имеет никакого отношения, — тут же последовал ответ.

— Даже так? Я бы на твоём месте побеспокоился о том, что он тоже это видит. Он ведь не слепой, — Карлос бросил многозначительный взгляд на машину, которая с работающим двигателем ждала на тротуаре. — Я имею в виду, что не стоит водить за нос такого типа, понимаешь?

Я понимала.

Я села в машину, протянула Джонни его кофе и наклонилась к нему поцеловать. Он посмотрел на меня с удивлением.

— Что случилось?

— Извини, — сказала я, — я была такой дурой.

Он рассмеялся и тоже поцеловал меня.

— Даже так? Полагаю, у тебя на это есть право. Кроме того, я знаю, вечно так продолжаться не будет.

Кого-то, может, и покоробило бы от такой проницательности, но у меня сразу же поднялось настроение.

— Да? Так ты об этом знал?

— Да, — ответил мужчина, вливаясь в поток машин.

— Откуда? А что было бы, если бы я на веки вечные превратилась в дурочку?

Джонни с улыбкой покачал головой, бросил на меня короткий взгляд, и снова сконцентрировался на дороге.

— Нет. Я же говорил. Я знал, что тебе станет лучше.

Я устроилась так, чтобы и его видеть, и ремень не душил.

— Откуда?

Джонни вздохнул.

— Потому что ты мне рассказывала, Эммелин.

— Я тебе рассказывала? — наморщила я лоб. — Когда?

Джонни заколебался и потянулся к моей руке.

— Однажды, когда…

— Я разговариваю, когда нахожусь в темноте?

До сего момента это происходило крайне редко.

— Да, — он замялся, но кивнул.

— Что я тебе ещё сказала?

— Ничего. Но это хорошо, милая. Я просто рад, что тебе стало лучше.

Я не заслуживала, чтобы он облегчал мне жизнь, и так ему и сказала.

— Это не оправдание, Джонни.

Он сворачивал к парковке возле здания Кредитного товарищества и обернулся ко мне, когда заглушил двигатель.

— Нет, это не так. Всё нормально. Поверь мне, я слишком часто вёл себя, как кретин. Поэтому я последний, кто будет кидаться камнями.

— Я тебя люблю, — я поцеловала его прежде, чем он успел смутиться от моих слов. — Я имею в виду…

— Я тоже тебя люблю, Эмм, — ответил Джонни, целуя меня.

Совсем необычный, долгий поцелуй. Рот в рот, пока не запотели стёкла, руки гладили наши тела.

На секунду я прижалась лбом к его плечу. Никогда не хотелось быть девушкой, которая спрашивала: «Правда? Ты, правда, меня любишь? Честно-честно?». К счастью, у нас с Джонни такая необходимость отсутствовала. Но я всё же спросила:

— Ты, правда, меня любишь?

Он поцеловал меня в лоб.

— Да, чёрт возьми.

Я засмеялась и поцеловала его в губы.

— Я люблю тебя. Люблю, люблю, люблю.

— Тебе надо идти, — сказал он. — Пока на работу не опоздала.

— А я и не знала, что ты старый ворчун, — поддразнила я его. — Но мне это нравится.

— Тебе нравится, когда я ворчу?

— Немного. В тебе есть что-то от мистера Дарси. Мрачный, очаровательный и так далее, — я пощекотала его, Джонни со смехом отпрянул. Я ухватилась за конец его шарфа и потянула назад, чтобы поцеловать. — Скажи ещё раз.

(Прим. пер.: Мистер Фицуильям Дарси — литературный персонаж, один из главных героев романа Джейн Остин «Гордость и предубеждение». Дарси представлен как холодный и достаточно проницательный человек)