– Упал и ударился, – правду говорить не буду, и обследование не выявило ничего, что вызвало бы опасения, как и предполагал, основываясь на внутренних ощущениях – сильный ушиб, без последствий и не более того. Нет повода для беспокойств.

– Упал? – отец усмехнулся.

– Поскользнулся в ванной на полу, – чувствую себя нашкодившим маленьким мальчиком, которому приходится оправдываться, лишь бы не наказали.

– Послушай, сын, я в медицине сорок лет… – возмутился он. – Полагаешь, по характеру повреждений не в состоянии определить, как была получена травма, при каких обстоятельствах? Всё ведь очевидно: тебя ударили сзади предметом с ограниченной поверхностью – как от биты, лома или обуха топора, например. Выбирай, что больше нравится.

«Не проведёшь…» – не сомневался в его профессионализме и наблюдательности.

– Я в порядке. Честно.

– В порядке… – повторил отец, выдохнув шумно. Расслаблено откинулся на спинку стула. Какое-то время молчал. А потом, склонив голову вбок, продолжил: – Женщина? Причина в этом – я угадал?

«У меня на лице всё написано?» – а с другой стороны хочется поделиться с ним изменениями в личной жизни. Но Жасмин ещё не готова к знакомству с моими родителями, пока официально замужем, хотя они не из тех людей, кто будут навязывать своё мнение, лезть с ненужными вопросами, давить или чего-то требовать. Понимаю, она опасается осуждений и неправильной оценки сложившейся ситуации, в которой оказалась «стараниями» мужа… Впрочем, если бы откровенно рассказала им о себе, то ни у кого и в мыслях не было бы упрекать в недостойном поведение – тем более, это не так.

– Твоя счастливая физиономия – громче любых слов, – улыбнувшись, добавил он, словно прочитал мои мысли, – спина вся исцарапана – ясно почему… Думал, не замечу при осмотре? Не стал сначала ни о чём спрашивать, всё-таки ты взрослый мужчина, а срастив факты, выводы сами собой напрашиваются. Уверен, два этих события связаны между собой. Осталось разобраться, как именно…

Я вздохнул…

И ответить нечего.

– Чего приуныл? Не отстану теперь. Кто она? Кому ты дорогу перешёл? Огрёб, наверное, неспроста: за смелость или наглость? Зная тебя, напролом пойдёшь, как неуправляемый танк, если что-то хочешь – добьёшься своего любыми путями.

«Характером я весь в него» – поступлю так, как и было озвучено.

– Влюбился, – всё-таки признался.

«Но обсуждать с отцом тот случай, касающийся умственно отсталого воздыхателя Гриши – нет желания. Этот человек не отдавал отчёт своим действиям, когда напал: не убил, не покалечил – уже хорошо. Да и моей женщине не сделал ничего плохого – попытка спасения или похищения (как лучше назвать? – склоняюсь ко второму варианту), не удалась».

– О-о-о… – протяжно произнёс отец, изогнув бровь. – Надеюсь, твоя возлюбленная того стоит, чтобы бороться за неё? Есть проблемы? Правильно понимаю?

– Её зовут Жасмин… таких, как она, не встречал прежде… необыкновенная… – я улыбнулся, представляя красивое лицо моей женщины.

– Хм, Жасмин – редкое имя… Это, конечно, в корне меняет дело, – иронично сказал, но по-доброму.

– Сарказм тут неуместен, – я всё равно возмутился. Что за намёки?

– Подробности будут? Мой единственный сын впервые говорит о своих чувствах, а я не в курсе происходящего…

– Вряд ли тебе понравятся подробности.

«Отец старой закалки: отношений с замужней женщиной никогда не одобрит».

– Замужем, так? – без труда догадался.

– Собирается разводиться, – такая формулировка меня больше устраивает.

– Разводится, значит… – покачал головой, – из-за тебя? Сколько лет твоей Жасмин? Дети есть? Это её муж решил разобраться с тобой? – посыпались ожидаемые вопросы.

– Детей у неё нет, а желание развестись зрело давно, я тут ни при чём, это стечение обстоятельств. И травму получил другим образом.

– Как? – он не давит, хотя отступать тоже не хочет. Упрямый…

– Неважно, – поднялся со стула, планируя уйти. – Пожалуйста, не говори матери, что я заезжал – беспокоиться будет, если услышит, по каким причинам был здесь… ещё давление поднимется…

– Разумеется, будет беспокоиться, а как иначе, – отец тоже встал из-за стола, – и я волнуюсь. Как партизан молчишь.

– Расскажу как-нибудь потом, сейчас мне пора идти.

– Ну, раз так… Тогда у меня встречное предложение: в воскресенье приезжайте вместе на обед к нам, – прозвучало, скорее, как условие.

– Я не против, созвонимся, – «а вот согласится ли Жасмин?» – надеюсь.

Протянул ему руку на прощание.

– Передай своей возлюбленной, – он с силой сжал мою ладонь, – пусть не боится с нами встречаться, мы примем любой твой выбор, если это делает тебя счастливым.

«Его мудрость и рассудительность достойны уважения».

Попрощавшись с отцом, поехал к своему другу. По пути связался с ним, сообщив, что скоро буду.

Алексей как никто другой хорошо знает Хасанова, не только как делового партнёра, они, в целом, тесно общаются, я же поверхностно знаком с Маратом. Характеристики, данной Жасмин не совсем достаточно, для полноты картины – требуется стороннее мнение. Хочу лучше понять, какой он «фрукт» – с точки зрения человеческих качеств, если таковые имеются. И, вообще, не мешает аккуратно выяснить, где тот находится, чем занят, продолжает ли искать жену или угомонился на какое-то время… А дальше начну действовать.

В офисе друга меня ждал «сюрприз»…

Подойдя к нужному кабинету, замер на месте… Алексей не один. Голос его собеседника тоже сразу узнал – Хасанов. Они громко говорят.

«Интересно…».

И поскольку дверь слегка приоткрыта, решил подслушать их разговор, тем более, речь шла о моей женщине…

19

Богдан


Прислонившись  спиной  к   стене,  старался   не   упустить  ни   одного  слова…  И  очень   удачно,   что  так  получилось  –   есть  возможность  услышать  и  узнать   больше   непосредственно от самого Хасанова, ведь в моём присутствие он не станет откровенничать о жене…

– Твоя Ната случайно не встречалась с Жасмин или, может быть, недавно говорила с ней по телефону? – спросил Марат. Его голос звучит с нескрываемой грустью.

«Неужели, переживает?» – не верю! Строит из себя жертву обстоятельств… Сволочь! Как наглости хватает только…

С трудом сдерживаюсь, чтобы не ворваться в кабинет и не набить ему морду – да хуже сделаю… ещё не время...

– Вроде бы нет, не созванивались, насколько мне известно, они редко общаются – и то при случае, не подруги – разные у них интересы… А в чём собственно проблема? – уточнил Алексей.

– Сбежала она... – тяжёлый вздох (насквозь фальшивый, разумеется). – Ищу, и пока никак не удаётся выяснить её местонахождение…

– Сбежала? – друг явно удивлён. – Для этого должны быть веские причины.

«Значит – не в курсе, какой конченный ублюдок прячется за маской благородного аристократа».

– Повздорили мы с женой… – продолжил Хасанов. – Неправильно выразился: не сбежала, а уехала, не сообщив, куда именно и насколько... Обиделась.

«Повздорили? Обиделась?» – теперь насилие так называется?

– Чем-то помочь? – знал бы Алексей подробности их семейной жизни, не предложил бы помощь…

– Спроси у Наты, когда они виделись последний раз.

– Хорошо, спрошу. Лично я последний раз видел Жасмин на свадьбе, на которой тебя не было, хотя там она не задержалась.

– И где появилась без моего разрешения… – возмутился Марат. – С кем разговаривала? – прогнозируемый вопрос.

«Лишь бы друг не проболтался обо мне».

– Ничего особенного не заметил, что вызвало бы подозрения, – уверенно ответил он.

«Фух…» – облегчённо выдохнул.

Не стал Алексей рассказывать о нашей беседе, как я активно интересовался ею и озвучил своё намерение ближе познакомиться, наплевав на официальное замужество.

– Жасмин присутствовала лишь на церемонии и вскоре после этого ушла. Кстати, в тот вечер она точно общалась с моей женой – уточню, о чём конкретно, вдруг полезно будет.

– Буду благодарен. Надо срочно найти её…

– Странный ты какой-то… – мой друг тоже обратил внимание на его поведение.

«Ну же, давай, спроси, в чём дело…».

– В чём дело? – «мы с ним одинаково думаем». – Уехала и уехала – вернётся, куда денется-то.

– Если бы всё было просто… – уклончиво произнёс Хасанов.

– Опасаешься, что на развод подаст и половину имущества отсудит?

– Никогда не дам ей развод, – раздражённо прошипел Марат.

– Совсем не понимаю тебя… Живёшь вольготно – многочисленные любовницы, развлечения. Опять же, детей у вас нет, по факту, ничего не связывает, кроме общего прошлого – отпусти Жасмин, – Алексей словно читает мои мысли.

«Я бы тоже спросил: зачем держать возле себя женщину, давно ставшей привычкой. Не любит ведь…».

– Не могу отпустить её… Если не моя, то ничья – не потерплю другого мужчину рядом с ней, на спокойную жизнь пусть не рассчитывает.

– Жёстко. Извини за прямолинейность, но ты сам не святой. Рано или поздно, твоей жене надоело бы это... постоянные измены – чего ты не скрываешь…

– Разберусь, – Хасанов недовольно отнёсся к замечанию, судя по голосу.

– К чему эти сложности? Полагаю, тебе не составит труда оставить Жасмин без средств к существованию, если того захочешь, и даже в этом случае, она предпочтёт свободу – я так думаю. Ты же загнал её в угол, без права выбора… – подытожил Алексей.

«Смело, однако» – не ожидал от него подобного напора. Надеюсь, друг на моей стороне, иначе сразу сдал бы с потрохами, подсказал бы в каком направлении рыть, указав на меня. Хотя вряд ли он догадывается о моей причастности.