Я замолкаю и нервно заламываю пальцы. Я действительно помню этот разговор: он проходил на пляже, мои ноги были мокрыми, и маленькие песчинки прилипли к пальцам и ступням. Там были только мы вдвоем, я помню его взгляд и то, как он взял меня за руку. Поверила ли я ему тогда? Определенно, на миллион процентов. Я сплела наши пальцы и не хотела его отпускать.

– А другой парень? Расскажешь о нем подробнее?

На моем лице почему-то появляется улыбка.

– Если честно, я вообще его не помню, но он делал меня счастливой, я, кажется, много смеялась рядом с ним, в нем чувствовалась беззаботность. Хотя скорее она была наигранной, ведь порой в его зеленых глазах было море грусти.

– Видишь, это не так сложно говорить со мной. Напротив, полезно, – шутит Себастьян.

Мне кажется, он хочет сбить меня с пути. Быть может, в грусти того парня и скрываются мои тайны. Тайны, к которым я не готова…

– Я очень рад, что все-таки пришел. Адель, я могу попросить тебя звонить мне всякий раз, когда ты что-то вспоминаешь? Я так понимаю, в последнее время это происходит довольно часто. Вместе мы сможем собрать цепочку событий, хорошо? – Себастьян выглядит слегка задумчивым.

Я киваю:

– Хорошо.

Я провожаю его до двери своей комнаты.

– Дальше я сам, – останавливает он, – ложись, отдыхай и ни в коем случае не пропускай больше наши встречи, – с улыбкой заканчивает он.

После его ухода во мне много противоречивых чувств.

Мари тихонечко стучит в открытую дверь:

– Я проходила мимо и увидела, что одеяло запачкано.

Она тут же снимает постельное белье, заляпанное кровью, и стелет новое.

– Спасибо, Мари, – благодарю я и прохожу к окну.

Под фонарями кружатся вихри снежинок. Взгляд падает на коробку с пирожными, которая так и осталась лежать на подоконнике. Вспоминая, что за весь день ничего не ела, я открываю ее и беру первое попавшееся пирожное зеленого цвета.

Зеленые глаза и голос за спиной. Все это принадлежит парню, который придумал фирменный рецепт горячего шоколада. Откуда во мне такая уверенность? Не знаю, но готова поклясться жизнью, что так оно и есть. Он был моим первым поцелуем… кто он? Марсель как-то сказал мне, что во сне я кричу два имени. Одно мне известно – Артур Бодер, второе же все еще под вопросом. Я смотрю на часы: 18:40, слишком рано, чтобы ложиться спать. Мысленно ругаю себя за то, что раньше не поставила на ночь диктофон, как собиралась.

Но пока можно загуглить имя того, кого я знаю. Я открываю компьютер и пишу «Артур Бодер», и палец предательски замирает над клавишей enter. Думаю о том, что родители с их манией контроля обязательно увидят этот запрос. А потом перестаю бояться, что они могут узнать об этом и какая реакция последует. Я пытаюсь воссоздать из жалких крошек девятнадцать лет собственной жизни. И они не здесь, чтобы помочь мне в этом. Поэтому я нажимаю на клавишу, страница грузится мгновенно, и на меня сыплются статьи.

«Французский боксер Артур Бодер потерпел первое поражение, проиграв американцу Джо Уильямсу в бою за чемпионский титул». Я перехожу по ссылке, чтобы прочитать подробнее.

«Французский боксер Артур Бодер проиграл американцу Джо Уильямсу в финале Всемирной боксерской суперсерии. Об этом сообщает корреспондент boxing.com.

Поединок прошел вечером в субботу, 7 июля, в Лас-Вегасе и продлился все 12 раундов. По решению судей победу одержал Уильямс (120:108, 119:10 9, 119:10 9).

Таким образом, американец стал победителем Всемирной боксерской суперсерии, а также обладателем чемпионского пояса, по версии Международной боксерской федерации (IBF).

Уильямс за свою карьеру провел 20 поединков, одержав 20 побед. На счету американца 14 побед нокаутом. Бодер потерпел первое поражение в 11 поединках. 9 побед Бодер одержал нокаутом».

Я смотрю на приложенные фотографии и вижу Артура. У него на лице нет живого места, его оппонент – афроамериканец – выглядит чуть лучше, с двумя поясами на животе.

Я решаю пролистать комментарии…


«Хороший боец Бодер, но слишком резво запрыгнул в профессиональный бокс. Ему еще рано, 22 года мальчишке».


«Зрелищный был бой. Этот француз оказался стойким, я уж думал, не встанет от таких мощнейших ударов Уильямса, однако вставал и бился. Респект за характер».


«Да говно ваш Бодер. Помахал кулаками, как девчонка. Чего он хотел? Пояс? Молоко на губах еще не обсохло!»


Я хмурюсь и решаю, что с меня достаточно, перехожу к галерее и начинаю листать снимки. И резко закрываю компьютер, потому что больше не в силах на такое смотреть. У Артура вместо лица полнейшее месиво. К горлу подступает желчь, и я еле добегаю до туалета, чтобы выплюнуть одну-единственную съеденную макаруну. Но спазмы не прекращаются, я не могу перестать кашлять и наладить дыхание. Чувствуя слабость, я опускаю голову на прохладный кафель и закрываю глаза.

Неприятный липкий страх сковал меня изнутри. Артур сказал, что играл в бокс, однако я не знала, насколько серьезно и как по-крупному. В голове вспыхивает картинка: я вижу Артура без майки перед грушей, ощущение такое, будто я специально прячусь, чтобы он не увидел меня. Я смотрю на его широкие плечи, накачанную спину. Наблюдаю за тем, как он наносит удар за ударом. Вижу в нем мужскую силу, мне нравится смотреть на него, тайно наблюдать.

Но видение рассеивается, а на его месте страх, который никуда не делся. Я лежу на полу в ванной и не могу заставить себя пошевелиться. И лишь спустя несколько минут я решаю попробовать принять душ, чтобы хоть капельку согреться. Ноги подгибаются, но я встаю, распускаю волосы, снимаю одежду и захожу в душ, облокачиваясь о стеклянную стенку кабинки, позволяя теплым струям воды бить в спину. Ловлю себя на мысли, что ненавижу Джо Уильямса, пытаюсь смыть с себя испуг. Но ничего не помогает. Три раза мою голову, а все так же холодно и страшно. Не знаю, как справиться с этим напряжением. В итоге выхожу из душа, надеваю пушистый халат и забираюсь в нем прямо в постель, с головой укрывшись одеялом. Затем вспоминаю про телефон, нехотя встаю, беру его со стола и параллельно выключаю свет. Еще слишком рано спать, однако я хочу спрятаться под одеялом, успокоиться и перестать думать о кровавых побоях.

Стараюсь отвлечься и пытаюсь найти специальное приложение, которое бы записало, что я говорю ночью, при этом чтобы мне не пришлось слушать десять часов кряду в ожидании собственной реплики. Когда я пишу запрос в гугле, мне кажется, это равносильно чему-то в стиле «где живут единороги и как туда проехать». Выясняется, что среди семи миллиардов людей на земле я не единственная, кто разговаривает ночью. Поэтому есть специальное приложение, которое распознает голоса и записывает лишь речь. Установив это чудо на телефон, я ставлю его на зарядку и дотягиваю шнур до подушки. В комнату стучатся.

– Мадемуазель, вы уже спите? – тихо спрашивает Мари, и я лишь сейчас вспоминаю о невыпитых лекарствах.

– Проходи! – кричу я.

Меня всегда напрягало, что женщина старше меня говорит со мной на «вы». Но таковы были правила этого дома. Мари открывает дверь и заходит с подносом, на котором в блюдечке лежат мои таблетки и стоит стакан воды. Я ничего сегодня не ела, но понимаю, что не заставлю себя проглотить ни кусочка. Я беру сразу несколько таблеток и одну за другой запиваю их водой маленькими глоточками.

– Доброй ночи, Адель, – желает мне Мари, выключает свет и выходит из моей комнаты.

Я поднимаю мокрые волосы и поворачиваюсь на бок. Про себя молюсь: пожалуйста, пожалуйста, может быть, если я узнаю имя этого человека, все встанет на свои места. Я закрываю глаза и начинаю считать барашков и овечек, но в голову лезет лишь Бодер, его губы на моих губах. Мне становится жарко лишь от одного воспоминания. Я ерзаю, пытаюсь найти место поудобнее и заставить наконец себя спать. Но мысли витают лишь вокруг него. В какой-то момент я перестаю с ними бороться и наслаждаюсь ими, и это лучше, чем вспоминать его избитое лицо. Поэтому я сосредотачиваюсь на его улыбке. В голову лезут разные мысли, например о том, что у меня под халатом нет никакой одежды. Фантазия рисует стыдливые сцены, а я упиваюсь ими.

В какой-то момент я теряюсь между мирами. И не могу понять, снятся ли мне сильные руки на моем теле или, быть может, я просто мечтаю. Он целует мой подбородок, я выгибаю ему навстречу шею, маленькая дорожка из горячих поцелуев, и я чувствую его ниже…


Я открываю глаза, пребывая в полнейшей дезориентации, и лишь спустя несколько секунд, когда глаза привыкают к отсутствию света, я откидываюсь на подушку и с облечением выдыхаю. Одеяло валяется на полу, халат развязан, и я в нем запуталась. Беру телефон в руки, всего четыре часа утра: вот что бывает, когда ложишься спать в семь вечера. Иконка моего волшебного приложения горит несколькими оповещениями. Я тут же мгновенно просыпаюсь. Записей штук десять, я включаю первую и слышу свои стоны, тут же нажимаю на паузу и закрываю глаза рукой. Я говорю себе: да, мне снилось порно с французским боксером Артуром Бодером в главной роли, но что естественно, то не безобразно. Сердце бешено колотится в груди. Конечно, мой энтузиазм узнать имя таинственного зеленоглазого парня тут же падает к отметке ноль, но я делаю динамики тише и вновь включаю запись. Слышать собственный голос так странно! Может, потому, что во сне люди говорят не так внятно, или же потому, что во сне я говорю: «Да, Артур, да, вот так, еще, хочу еще». В какой-то момент я начинаю просто-напросто хохотать. Истерика на нервной почве, так сказать. Решила приоткрыть завесу прошлого, а попала в кинематографическую студию Brazzers.

Однако я замечаю, что приложение не только записывает, оно еще и указывает, в какое время была создана запись, так что, по подсчетам телефона, фильм 18+ я смотрела с 20:34, длился он всего минут десять, потому что с 20:47 до 02:57 не было сделано ни одной записи, а сделанная в три часа ночи висела последней. Недолго думая, я сразу же нажимаю на нее и слышу громко и отчетливо: «Луи».