Тяжелое колье и массивный браслет мешали уснуть, натирая поврежденную ошейником и наручниками кожу, и, недолго думая, Ника расстегнула замочки, сняла драгоценные украшения и сунула их под подушку. «Зачем они мне ночью, – вяло размышляла девушка, погружаясь в умиротворяющий сон, – я их надену рано утром». Это была ее вторая роковая ошибка за день!


Не просто так сердобольная Эмине, главная хранительница свода законов гарема, просила у султана разрешения посетить Арзу. Она намеревалась рассказать девушке хотя бы основные правила поведения с Господином. И ей была абсолютно понятна причина отказа.

Собственно, с этой гречанкой все сразу пошло не так. И в гарем он не поселил ее вовсе не из-за того, что опасался за ее жизнь. Смогла бы опытная Эмине оградить девчонку от любых посягательств, и Фатих прекрасно знал об этом! «Подлый лицемер! – думала Эмине, возвращаясь в гарем. – Я не просто так пожалела девочку, но он отшутился: «Ты преувеличиваешь мои способности, дорогая!» Слава Аллаху, мне больше всех известны твои способности и твои возможности!»

Ругательство, брошенное Эмине султану на выходе, не было язвительным уколом ревности, это была констатация хорошо известного ей факта. С каждым годом хитрый, кровожадный, склонный к откровенному садизму султан становился все разнузданнее в своих похотливых изобретениях. Эмине постоянно наблюдала в гареме возвращавшихся из его спальни жен и наложниц, и в последнее время приводить их в чувство и лечить становилось все сложнее. Она по праву старшей жены несколько раз пыталась завести с ним беседу об этом, но все было бесполезно. Неограниченная власть, огромное количество завоеванных земель все больше распаляли буйный нрав мужа, и если раньше слухи об его зверствах доходили только с полей сражений и казались издалека неправдой, то теперь их с завидной частотой имело возможность наблюдать все население дворца. Видимо, развращенный бесконечными победами Фатих перестал отличать покоренных противников от собственных женщин.

Итак, попытка Эмине вытащить бедную девочку в гарем из-под необузданной власти султана, чтобы хоть как-то защитить ее, не увенчалась успехом. «Она особенная, она другая», – вспомнила жена слова Фатиха и на мгновение засомневалась: его голос звучал как-то необычно, взволнованно и искренне. И еще эти бриллианты… А вдруг и правда постарел и влюбился? Это единственное, что могло спасти юную гречанку.

Нет! Все врет! Может быть, под впечатлением первой ночи и сам верил сегодня в то, что говорил, но это ненадолго. «Она, может, и другая, но ты все тот же, Фатих! Тебе не удастся долго сдерживать свои извращенные наклонности. Ты не пустил ее в гарем и полностью оградил от старших наставниц, чтобы она постоянно нарушала неизвестные ей правила. Ты ищешь поводы для своих излюбленных наказаний, но тебе нужно оправдание для них». Ну, что ж, очередной хитроумный ход удался на славу! Когда он сказал, что девчонка нужна ему каждую ночь, волосы под косынкой у Эмине встали дыбом! «Сколько ночей подряд она выдержит, Фатих?!» Не хотела бы Эмине оказаться на ее месте!

Известия об обещанных султаном подарках, принесенные старшей женой, немного успокоили гарем: он постепенно затихал и отходил ко сну. Укладываясь спать, Эмине тяжело вздохнула: «Он замучает ее до смерти! Ничего, я что-нибудь придумаю, просто нужно немного времени».

Тяжкая миссия была у старшей жены султана: она верой и правдой служила своему Господину и пыталась защитить от него его собственных женщин одновременно.


Опытный Фатих прекрасно понимал, что его греческой богине нужен покой и восстановление после пережитой ночи. Вечером пришел с докладом лекарь. Он оценивал состояние девочки как удовлетворительное, но очень мягко намекал, что юный организм не в силах быстро оправиться после такого душевного и физического потрясения, поэтому, конечно, желательно не тревожить ее несколько дней.

– Сколько?! – спросил Фатих прямо.

Лекарь боялся султана до полусмерти и по тону вопроса понял, что несколько дней тот ждать не хочет. Заюлил, пытаясь дать расплывчатый ответ, получалось плохо, и он слегка приукрасил действительность:

– Хотя бы один! Если, конечно, рабыни обеспечат достойный уход. Укрепляющие снадобья, хорошая еда… – он постепенно переходил на шепот.

Фатих испытующе смотрел на лекаря, тот не смел поднять глаз.

– Хорошо, иди! И загляни к ней завтра к вечеру!

Согнувшись в три погибели, врачеватель быстренько убрался из покоев султана. В коридоре с облегчением прислонился к стене, отдышался. Ему было очень стыдно и жаль бедную девушку, но что будет значить девушка, когда сам лишишься головы? Лекарь по роду занятий лучше всех понимал разницу между жизнью и смертью и предпочитал говорить султану то, что тот хотел слышать, ибо жизнь ему нравилась гораздо больше, чем смерть.


Фатих, и сам изрядно уставший от прошедшего дня, подумал, что расслабляющий массаж перед сном не помешает, и вызвал двух наложниц. Он вытянулся на шелковых простынях и с удовлетворением припомнил выражение лица главного визиря, когда тот отправился выполнять его приказания. «Решили, что можете давать мне советы? Мне?! Правителю великой империи?! Да кто вы такие и что вы значите без меня?!» Эмине, конечно, не поверила ни единому слову. Пыталась повстречаться с Арзу, чтобы дать ей ценные указания. Просто полон дворец советчиков и блюстителей законов! Нет, эту девочку он будет учить и воспитывать сам! «Так, как хочу я, Эмине, а не как ты считаешь нужным».

Бесшумно появились девушки и устроились на ложе по обе стороны от султана. Их нежные ладони заскользили по коже Повелителя. Фатих прикрыл глаза. Чудодейственный массаж успокаивал, одновременно наполняя тело свежими силами. Умелые пальчики наложниц разминали шею, ерошили волосы на груди, неспешно переходя на живот, и султан почувствовал прилив крови в паху.

Он сделал едва заметное движение глазами. Одна из девушек опустилась вниз и, сев верхом на ноги султана, обнажила грудь. Грациозно изогнувшись, она начала плавно двигаться вверх-вниз, зажав между тяжелыми грудями возбудившийся член Повелителя и массируя сосками напрягшуюся мошонку. Тем временем другая, стоя на коленях, сосала и нежно покусывала его соски.

Отдавшись во власть приятных ощущений, Фатих невольно возвращался мыслями к Арзу. Этому он тоже научит свою богиню, и не только этому. Нежность, внезапно нахлынувшая на него прошлой ночью, незаметно растворилась в событиях уходящего дня, и теперь Фатих, как настоящий стратег, со знанием дела строил планы по дальнейшему обучению гречанки.

Итак, она его боится, это естественно и абсолютно понятно. Она чувственна до безумия и быстро откликается на ласки, это не совсем естественно, но уже понятно и очень радует. Она хочет его любви, она просила ее, то есть в принципе готова на ответные чувства. Фатих складывал в голове все мельчайшие детали, подмеченные им во время общения с Арзу. Оба своих оргазма девочка испытала, будучи распятой, испытывая боль и страх перед своим Повелителем. Конечно, не без его, Фатиха, участия, вернее, не без помощи его рук. Он должен развить и закрепить эту сказочную цепочку: фиксация – страх – боль – оргазм. Ему очень хотелось проверить, сработает ли цепочка без рук, вообще без прикосновений…

От размышлений и искусных действий наложниц возбуждение султана нарастало, по телу прошла приятная судорога. Он непроизвольно дернулся, неожиданно для второй девушки, и она, не успев среагировать, сильно прикусила зубами его сосок. Резкая боль вырвала султана из неги приятных грез, наложница в ужасе отпрянула. Фатих ненавидел, когда его прерывают, особенно в такие моменты!

Мгновенно придя в бешенство, султан ударил ее по лицу, из разбитой губы хлынула кровь. Грубо отпихнув другую, Фатих вскочил и ногой столкнул девчонку на пол. Она распласталась на ковре, слабо лепеча извинения, кровь заливала подбородок, на глазах выступили слезы.

Вид крови всегда приводил султана в крайнее возбуждение, еще со времен взятия Константинополя, когда три дня и три ночи он наблюдал, как его доблестная армия грабит, убивает и насилует жителей поверженного города. Он рывком поднял голову девушки за волосы, провел вздыбленным членом по подбородку, по распухающей губе, размазывая кровь, и с силой засунул его в разбитый рот.

Фатих пристально смотрел сверху, как наложница, дрожа всем телом, захлебываясь кровью и слезами, старательно сосет его член, который сразу же окрасился в красный цвет. Гнев постепенно отступал. Когда султан с облегчением извергся в горло девушке, он был почти спокоен. Старательно отмыв мужское достоинство Повелителя от следов его собственной ярости, наложницы удалились.

Фатих прилег и вернулся к размышлениям. «Не могут научиться хорошо исполнять желания своего Господина. Зато все так и норовят дать совет. Лучше бы заботились о выполнении своих обязанностей». Он вспомнил о визире. Интересно, он проверяет охрану апартаментов? Скорее всего да, но полной уверенности у султана не было. Спать не хотелось, он накинул халат и решительно направился к покоям Арзу. Фатих решил лично проверить охрану и сейчас ни за что не признался бы себе, что ищет повод увидеть свою богиню.


Широкий коридор освещался факелами. В ярком пятне света, у входа в апартаменты Арзу, султан увидел только двух стражников. Еще четверо сидели поодаль на полу и дремали, привалившись к стене. Итак, охрана была утроена, но спала. Взбешенный Фатих подобрался к спящим и со всей силы пнул одного ногой. Охранники, никак не ожидавшие появления самого Правителя, вскочили, хватаясь за оружие, и вытянулись в струнку. Попутно нанося удары и разбивая носы, султан шагнул к дверям и рывком распахнул их. Навстречу бросились заспанные полураздетые рабыни. До смерти перепуганные, они наспех прикрывались одеждами. Уже не обращая ни на кого внимания, Фатих оттолкнул их с дороги и вошел в спальню, плотно прикрыв за собой двери.

В просторных покоях богини царили тишина и полумрак, вдалеке едва угадывались очертания белоснежного ложа. Фатих остановился, успокаивая разгулявшиеся нервы. В конце концов девочка не виновата в том, что его окружают тупые и ленивые подданные. Стараясь ступать тише, он приблизился к ложу.