– Да, конечно, непременно, Госпожа!

И опять ни малейшего замешательства на прекрасном круглом личике. Открытый преданный взгляд, все те же умильные ямочки на щеках.

– Кстати, где оно? Почему ты его не носишь?

– О, я отдала его почистить, Госпожа! Буквально вчера. Золото потеряло блеск. Это очень кстати, не правда ли? Я немедленно пошлю за ним.

Эмине не верила своим ушам! Прожившая в гареме полжизни, до тонкостей освоившая правила закулисных игр, чуявшая опасность задолго до ее появления, она, наверно, не смогла бы так искусно разыграть подобный спектакль. «Может быть, я ошибаюсь? Кара оговорила свою госпожу? Но зачем?! Чем помешала Арзу одалиске, которой до султана, как до неба? Возможно, другая наложница решила с помощью рабыни подставить ни в чем не повинную Сирин?! И Кара обманом выманила у нее монисто, пообещав почистить поблекшее золото?»

В этом змеином клубке можно было ожидать чего угодно! И Эмине решилась. Она не будет дальше разбираться сама. Это слишком опасно: сегодня Эмине впервые до смерти испугалась мужа.

– Хорошо, я пришлю за тобой сопровождение, – кивнув на прощание Сирин, она вышла, оставив у дверей персиянки половину гаремной охраны.

Старшая жена отправилась к Повелителю.


Арзу мирно спала. Неотлучно дежуривший у девушки лекарь сообщил султану, что ее жизни ничто не угрожает. У Фатиха отлегло от сердца. Он полностью сменил охрану, выделив надежных людей из собственной свиты, и лично отобрал трех новых рабынь. Молоденькие ученицы, совсем недавно появившиеся во дворце, были не такими умелыми, как прежние, зато не имели никаких контактов в гареме. Пусть лучше его девочка будет плохо причесана, чем мертва. Сейчас султан не доверял никому.

Он почти успокоился, когда Эмине испросила высочайшей аудиенции. Она что-то узнала! Повелитель принял их вместе с великим визирем в зале для переговоров и внимательно выслушал.

– Сирин? Кто это?! – он нахмурил лоб, пытаясь вспомнить.

– Моя бывшая рабыня, персиянка, с ямочками на щеках.

Султан удивленно вскинул брови, в памяти всплыла улыбчивая пышная девушка, призывно раздвигающая ноги. Он и забыл, что через пару месяцев должен опять стать отцом! Впрочем, с Арзу он забыл о многом.

– Как же быть, мой Повелитель? – жена говорила жалобно и подобострастно. – Я почти уверена, что это она. Но вдруг мы ошибемся?!

Фатих задумался. Казнить мать своего будущего ребенка, полностью не убедившись в ее виновности, не очень-то хотелось.

– Не ошибемся, Эмине. Ты молодец, поступила правильно. Сделаем так… – он поманил их ближе и понизил голос.

Преклонив колени, жена благодарно целовала руки султана.

– Мой Повелитель, я не осмеливаюсь спросить…

– С ней все в порядке, Эмине, она будет жить. Тебе повезло, – едва заметная улыбка тронула уголки его губ.

С величайшим облегчением они разошлись в разные стороны до заката солнца. «Мне пора на покой. Долго я этого не выдержу», – думал Махмуд-паша, направляясь к лекарю за сердечными каплями.


Сирин готовилась к встрече с Госпожой, но представляла ее себе совершенно иначе. Она ожидала увидеть разгневанную Эмине, услышать обвинения и даже выдержать допрос, но никак не получить приглашение в покои султана. Ей стоило больших усилий сохранить безмятежное выражение лица. Госпожа была приветлива, как обычно, и даже не упомянула об отравлении гречанки. Когда она спросила о Каре и монисто, Сирин почуяла было ловушку, но Эмине вполне удовлетворили тщательно подготовленные ответы. Что это могло означать? Сирин задумалась. А вдруг Каре не удалось осуществить хитроумный план, и гречанка жива – здорова?! Нет, евнухи сообщили о происшествии, и гарем просто кишит охранниками. А что если рабыню задержала стража, и она созналась в злодеянии?! Точно нет! Тогда бы Эмине разговаривала совсем не так!

Сирин предприняла осторожные попытки найти Кару, но та как в воду канула. Собственно, она сама велела рабыне спрятаться на некоторое время, не появляться в ее покоях и не показываться никому на глаза до позднего вечера. Начать сейчас активный розыск девушки значит привлечь внимание и навести на себя подозрения. Остался последний, самый главный вопрос: почему именно сегодня Сирин понадобилась Господину, который не вспоминал о ней полгода? Если бы Кара донесла на нее, он не стал бы ждать заката солнца и тем более требовать ее в опочивальню в красивом наряде. Она терялась в догадках, но нужно было действовать. И Сирин решилась: она наденет самое лучшее платье, предстанет перед Повелителем во всей красе и, прикрываясь большим животом, сумеет убедить его в своей любви и преданности. Он не посмеет причинить вред беременной женщине, вынашивающей его наследника!

Наивной персиянке так долго и часто везло, что она окончательно уверилась в собственных силах и недооценила Эмине. Две сильные, хитрые, прагматичные женщины столкнулись лицом к лицу, и Сирин проиграла. Что уж говорить о султане! Его, в отличие от мудрой и опытной старшей жены, она не знала вообще.

Сирин собиралась на свидание с Господином, не ведая, что путеводная хранительница-звезда сегодня в полдень отвернулась от нее раз и навсегда.


Дневное светило наполовину скрылось за горизонтом, когда наряженная, благоухающая мускусными ароматами Сирин, склонив голову, вошла в покои султана. Повелитель был один. Он стоял, сложив руки за спиной. Полог над ложем был опущен. Сирин остановилась в нерешительности, не смея приблизиться к султану.

– Ты жаждала встречи со мной, Сирин?

– Да, конечно, мой Господин, но…

– Раздевайся.

Ей показалось – она ослышалась.

– Но, мой Господин, я…

– Раздевайся! – он смотрел на нее в упор.

Сбитая с толку женщина начала медленно расстегивать платье, обнажая набухшие груди с огромными растянутыми сосками.

– Ну же! Быстрее! Мне еще долго ждать?!

Сирин неуклюже стягивала роскошный наряд через большой живот.

Резко шагнув к ней, Фатих рывком разорвал красивое платье, оно упало на пол. Испуганная Сирин стояла перед Повелителем в специальной повязке, поддерживающей живот.

– Это тоже! – он указал пальцем на повязку.

Сирин окончательно пришла в смятение.

– Но мне нельзя… Разве…

– Ты болтать со мной сюда явилась?! Делай, что говорю!

Дрожащими руками женщина развязала повязку.

– На колени!

Сирин грузно опустилась на ковер. Понимая, для каких ласк предназначена эта поза, она немного успокоилась, намереваясь хорошо ублажить Господина ртом. Но Фатих обошел ее вокруг и остановился за спиной. Внезапно толстая веревка обвила и сдавила шею. Сирин схватилась за нее руками и вскрикнула, вмиг растеряв всю свою уверенность.

– Ты мечтала оказаться на ее месте, правда? – вкрадчивый голос султана прозвучал прямо у нее над ухом.

– Нет! – Сирин вспомнила камеру пыток и затряслась. – Нет! Не мечтала! Я жду ребенка! Мне нельзя! Я так не смогу!

Фатих замер. Поняв, что сболтнула лишнее, Сирин в ужасе закрыла глаза.

– Как «так»?! Что ты знаешь?! Говори, тварь!

Женщина молчала. Фатих привязал веревку к железному кольцу в стене и вышел на середину спальни. С неимоверным трудом заставив себя взглянуть на Господина, Сирин заскулила, прикрывая живот ладонями с растопыренными скрюченными пальцами. Его губы побелели от бешенства, черные, наполненные гневом глаза казались безумными. В одной руке Повелитель держал ятаган, а в другой плетку-восьмихвостку с металлическими шариками.

– Нет! Прошу! Я ни в чем не виновата! Пощади, Повелитель! Ради сына! Нельзя! Я все расскажу!

– Говори! – пронзительный взгляд был нацелен ей в глаза, как в мишень.

Заикаясь от страха, Сирин поведала султану про случайно обнаруженное отверстие в стене тайной комнаты.

Фатих опешил. «Слава Аллаху, что я сразу не прирезал эту суку!» Страшно подумать, что кто угодно мог лицезреть его обнаженную богиню, ублажающую своего Господина. И как ублажающую!

– Как ты оказалась ночью на мужской половине?! Зачем?!

– Я… Я… Я хотела…

Сирин поняла, что окончательно запуталась. Ловушка захлопнулась.

– Кого ты выслеживала?! Арзу?! Отвечай! – султан замахнулся плеткой.

– Нет!!!

Сирин задергалась, пытаясь упасть на пол и защитить драгоценный живот, но веревка не пускала ее, затягиваясь на шее.

– Нет! Прошу! Мой Господин! Наследник! Нельзя! – она хрипела, глаза вылезали из орбит.

– Зачем ты отравила ее?!

– Я не травила! Это не я!

– Не ты, – вдруг согласился султан, – это сделала твоя рабыня, Кара, по твоему приказу.

– Я ничего не приказывала! Она врет, врет!!!

– А где монисто, Сирин?!

– У ювелира! Я отдала его почистить! Золото потеряло блеск!

– Довольно, мне надоела эта ложь, – голос Повелителя стал спокойным. – Кара, – негромко позвал он.

К величайшему ужасу Сирин из глубины покоев, из-за полога, скрывающего ложе, появилась ее рабыня, а следом за ней… Госпожа! Всё это время они были здесь! И всё слышали! Кара, втянув голову в плечи, отворачивалась, стараясь не смотреть на Сирин. Эмине, напротив, неторопливо обвела ее презрительным взглядом:

– Вчера! Ты отдала его вчера и как раз собиралась послать за ним, чтобы надеть на свидание с Господином. Это очень кстати, не правда ли?!

Последнюю фразу Госпожа произнесла нарочито медленно, выделяя каждое слово, с такой издевкой, что Сирин поняла: «Это конец!» У нее потемнело в глазах, ребенок задергался в животе, теплая моча потекла по сведенным бедрам. Еще на что-то надеясь, Сирин перевела взгляд на султана: тот молчал и улыбался!

– Су-у-у-ка! – она взвыла в голос, как волк на полную луну. – Ты знала! Ненавижу! Всех ненавижу! Чтоб ты сдохла, как эта мерзкая гречанка, старая б**дь!

Эмине расправила плечи, вскинула голову, демонстрируя гордый профиль, и презрительно улыбнулась. Сирин переводила безумный, затравленный взгляд с Повелителя на Госпожу и обратно. Оба величественные и красивые, они улыбались ей в лицо. А она, беременная наследником султана, голая и обмочившаяся, совершенно униженная, корчилась перед ними на коленях с веревкой на шее. Сирин закрыла глаза. «Веревка! Прости меня, сынок!» – она резко дернулась в сторону.