Она замерла на месте как вкопанная.

– Повернись.

Девочка повиновалась.

Он шалел от ее покорности. Хорошо знакомая опасная дрожь нарастала в животе: ненасытный зверь, дремлющий в логове, скрытом глубоко внутри, медленно пробуждался и, глухо урча, поднимал мохнатую морду. Беспощадный и прожорливый хищник, сутками лишающий людей сна в боевых походах, алчущий пороха, крови, тысяч жертв и ключей от завоеванных городов, сейчас, истекая похотливой слюной, требовал извращенного утоления плоти. Требовал ее, послушную любящую девочку, скованную цепями, словно подготовленную для жертвоприношения.

Стараясь удержать зверя на коротком поводке, Фатих глубоко дышал носом, его ноздри раздувались, в глазах появился холодный блеск.

– Иди ко мне!

Арзу застыла в нерешительности, скорее почуяв исходящую от него угрозу, чем услышав едва уловимую смену интонации.

– Арзу! В чем дело?! Мне повторить дважды?!

Она поспешно приблизилась к Повелителю, опустив голову, стараясь не смотреть ему в глаза. Он провел ладонью меж бедер девочки, чувствуя ее легкий трепет, и грубо засунул пальцы сразу в оба отверстия. Они раскрылись великолепно, легко и сразу, как фолиант на излюбленном месте: она опять намокла.

Вздрогнув от неожиданности, Арзу ахнула, непроизвольно сдвинув бедра. Вновь слабо звякнули цепи. На ее лице промелькнул испуг. Зверь привстал на передние лапы и облизнулся, высунув красный язык.

– Стой смирно, маленькая блудливая дрянь! – Повелитель сжал пальцы внутри ее тела и шлепнул девочку по ягодице. – Не дергайся!

Арзу оцепенела.

Фатих повернул ее лицо к себе. Она взглянула в его глаза: они отливали сталью. Помутненное от вина сознание девушки силилось определить, серьезно говорит султан или опять ведет излюбленную игру.

– Не приведи тебе Аллах, детка, ослушаться своего Господина! – тихо и размеренно произнес он, удерживая ее подбородок цепкими пальцами.

«Нет. Этого не может быть. Он играет. Ты не давала повода для наказаний».

– Не вздумай противиться моим желаниям или перечить – изобью до полусмерти! – он улыбался одними губами, не отводя взгляда. – Понятно?

Арзу кивнула и поежилась: по коже пробежал неприятный холодок. Перед глазами возникло изуродованное кнутами тело несчастной Сирин. «Нет. Неправда. Не бойся! Он просто мстит… за дрожащие руки… за проявленные чувства. Он хочет, чтобы ты испугалась». Выпитое вино придавало храбрости. Непонимание будоражило разум. Тело стонало и требовало финала игры.

– Я не слышу, Арзу! Тебе понятно?!

– Да, мой Господин.

Он играл… отчасти, одновременно укрощая и подкармливая взбесившегося от похоти зверя, действительно желая мести за свои напрасные страдания, за неуместную нежность, за то, что показал свою слабость, чуть не признавшись в … Он! Хозяин и властитель империи! Кому?! Своей собственности, истекающей соками от одного удара плетки, от одного прикосновения пальцев! Рабыне! Ничтожеству! Ненасытной сучке, принимающей от него в дар ласки и наслаждение и доводящей своими капризами до душевных мук! Зверь бесновался, рычал и рвался с поводка. Ну, что ж, настало время расплачиваться. Хозяин поставит ее на место. Теперь его черед получать удовольствия, и он их сейчас получит!

– В «классную» комнату! Быстро!

Фатих резко развернул Арзу и толкнул в противоположный угол спальни. Она послушно направилась к тайной двери. Он шел позади нее. Поравнявшись с ложем, Арзу споткнулась босой ногой о валяющуюся на ковре плетку, замешкалась, перешагнула через нее и, дойдя до двери, обернулась. Султан тоже перешагнул через плетку, пара шагов отделяла его от девушки.

Она почти уверилась, что это игра. Ей было хорошо известно все, что находится за дверью. Колесо, столб с перекладиной, цепи… Ах да, кнут! Но она выдержит. Сегодня Арзу окончательно убедилась в том, что Господин любит ее. Любит до дрожи в руках, а значит, не сможет причинить настоящую боль. Тело по-прежнему хотело его. Она сама решила остаться. И он обрадовался – она видела! Ей нечего бояться. Она заигралась, не подозревая, что зверь почти перегрыз поводок.

Арзу не знала, зачем сказала это. Сказала и дико, до одури, испугалась, но было поздно.

– Мой Повелитель, ты забыл плетку.

Ее смиренный голосок резанул Фатиха по ушам. Он замер, не сразу осознав смысл фразы. В следующую секунду лицо Повелителя перекосилось от ярости, глаза полыхнули огнем. Обезумевший хищник, оскалившись и распахнув алую пасть, ринулся на свободу. Арзу вжалась спиной в дверь и медленно опустилась на колени. Фатих не двигался с места, а зверь остервенело рвался к сжавшейся в комок обнаженной девочке, роняя с ощеренных клыков ядовитую слюну. Он жаждал насытиться лучшим лакомством, о каком только мог мечтать – ее ужасом. Султан медленно нагнулся и поднял плетку.

– Нет! Прошу тебя! Умоляю! Нет! Я не хотела! Отпусти меня! Пожалуйста! – она тряслась, как в лихорадке.

– Заткнись!!!

Он окинул удовлетворенным взглядом замолкшую девочку и усмехнулся.

– Заткнись и не смей открывать рта! Ты хотела, Арзу! Ты, грязная похотливая сучка! Ты хотела! Но ты ошиблась! Ты не знаешь и половины того, что я могу с тобой там сделать. Ты будешь долго ублажать своего Господина! И предупреждаю в последний раз: одно слово против, и твой лекарь тебе не понадобится! Ты мне веришь?!

Арзу часто закивала.

– Отлично! А теперь вперед!

Фатих рывком поднял ее за волосы, открыл дверь и втолкнул девочку внутрь. Дверь с грохотом захлопнулась, лишая надежды на спасение. Она осталась наедине с чудовищем.


Арзу не удержалась и упала на каменный пол, до крови ободрав колени. Он снова поднял ее и потащил вглубь комнаты, к столбу.

– Нагнись! Ниже!

Она повиновалась. Султан прикрепил цепь от ошейника к кольцу, вбитому в столб на уровне его паха, настолько коротко, что Арзу могла только стоять на прямых ногах, наклонившись вперед, и поворачивать голову. Ни разогнуться, ни опуститься на колени цепь не позволяла. Он отошел и сразу же вернулся: тяжелые железные зажимы грубо замкнулись на сосках, резко брошенная цепочка упала отвесно вниз. Арзу взвыла, дернулась следом и сразу же закашлялась: ошейник сдавил горло.

– Что такое, детка? Разве это не твоя любимая игрушка? Не дергайся так, удушишься! Стой смирно! Я хочу тебя живую! Собственно, это все… пока.

Повелитель направился к креслу, задумчиво посмотрел на него, потом на потолок. Нашел две толстых веревки, привязал к подлокотникам и с помощью блоков выдвинул кресло на середину комнаты, поближе к столбу, так, чтобы хорошо видеть девочку сзади.

Арзу стояла, тихо всхлипывая, не зная, чем занято чудовище. Султан уселся в кресло, откинулся на спинку, положил руки на подлокотники, поигрывая плеткой.

– Все, детка, я готов. Давно хотел рассмотреть в деталях, как устроены девочки. Ты ведь мне покажешь, правда?

Арзу напряглась. Кисти ее рук, соединенные цепочкой, по-прежнему лежали на ягодицах.

– Раздвинь ноги.

Она слегка расставила в стороны босые ступни.

– Шире. Еще шире!

Дальше не получалось. Цепь от ошейника натянулась. Она задыхалась от удушья и немыслимого унижения. Слезы капали на пол.

– Больше не могу.

Фатих наклонился и больно стегнул ее плеткой по бедрам. Девочка охнула, присев на подогнувшихся ногах.

– Мы же договаривались, детка! Ни слова против. Можешь! Еще шире!

Ей пришлось чуть продвинуться вперед, чтобы ослабить цепь. Теперь она раздвинула ноги так широко, как только смогла. Ее нежные губки раскрылись, как створки раковины, являя Господину влажное перламутрово-розовое нутро. Стоять было неудобно, ступни скользили по холодному камню. Арзу напрягала бедра, колени дрожали. Она представила, как корчится перед ним в отвратительно непристойной позе, будто дворовая шавка, предлагающая себя всем окрестным кобелям, и ее скрутило судорогой от неимоверного, невыносимого стыда. Это не укрылось от зоркого ока изощренно измывающегося над ней чудовища.

– Да, детка, именно так ты и выглядишь сейчас, – произнес султан, откровенно наслаждаясь ее унижением – как бесстыжая течная сучка, сладострастно предоставляющая свое лоно в пользование. Но пока недостаточно течная. Раздвинь ягодицы!

– Не-е-е-т! – она застонала сквозь сжатые зубы. – Прошу тебя!

И сразу же получила второй удар плеткой. Снова непроизвольно присела от обжигающей боли, еще больше раскрывая лоно.

– Раздвинь ягодицы пальцами, Арзу!

Она нерешительно пошевелила пальчиками.

– Нет, не то, детка!

Он встал и расположил ее руки так, что два пальца с каждой стороны оказались на половых губах, а два на отверстии повыше.

– Ну же, давай, Арзу!

Она чуть развела ягодицы.

Лучше бы он стегал ее кнутом! Избил до полусмерти, как обещал! Ей хотелось умереть! Она изнемогала от нестерпимого позора, от тяжкого мучительного стыда!

– Шире, детка! Еще!

Она растягивала себя, как дешевая шлюха, на глазах у Господина, почти разрывая.

Теперь перед Повелителем были превосходно раскрыты оба любовно разработанных им входа. Меж напряженных пальчиков девочки отчетливо проступал набухающий клитор под аккуратным розоватым капюшоном. Султан сел в кресло и замолчал.

Бесконечно долго Арзу стояла так, не двигаясь, в полной тишине, с ужасом чувствуя, что ее лоно все больше влажнеет, наливаясь небывалым, немыслимым желанием. Изнывающий от грубой похоти зверь видел, как оно слегка пульсирует в глубине, обильно выделяя сок. У него подрагивали ноздри, сводило скулы, сбивалось дыхание. Фатих провел рукояткой плетки по трепещущей плоти. Девочка вскрикнула и дернулась на цепи. Лоно запульсировало сильнее. Он с великим трудом держал себя в руках.

– Ты все больше похожа на сластолюбивую развратную сучку, Арзу, – прохрипел Фатих, – хочешь, я помогу тебе? Не вздумай дергаться, детка.

Он встал, отложив плетку. Тронул своими немеющими от вожделения пальцами застывшие пальчики девочки и, скользнув по ним, проник глубоко в лоно, широко раздвигая и поглаживая податливые стенки. Она, совершенно сломленная, застонала и заплакала в голос, обессиленно уступая безграничной власти этих рук. Его пальцы очертили внутри плавный полукруг, теперь он расширял ее вход в другом направлении, приоткрывая ладонью головокружительно нежный капюшон. Арзу завибрировала всем телом, влага потекла по рукам Повелителя. Зверь глубоко дышал носом.