– Я думаю о тебе постоянно. Это как наркота, понимаешь? Ломка без тебя.

Вижу, как Тоня краснеет, как едва сдерживает улыбку – такую открытую, словно я её парой слов осчастливил. А эйфория во мне становится совсем нестерпимой, даже спрятаться от неё хочется – настолько всё непривычно.

– Ладно, ты по делу пришла.

Отхожу от Тони, возвращаясь за рабочий стол. Так проще выдерживать дистанцию, которая мне сейчас необходима.

– Сколько тебе нужно?

– Двести тысяч.

– Немного. Для чего?

– Нужно заплатить, чтобы отца признали банкротом.

– Какой-то фирме?

– Да.

– Дай мне инфу по ней. Всё, что знаешь.

Она колеблется несколько секунд, но всё же решается. Достаёт из сумочки белый прямоугольник визитки и передаёт мне.

– Хорошо. Давай так поступим. Я всё проверю сам, юрист грамотный у меня есть. Если всё окей – сам оплачу все расходы.

– Я не хочу тебя утруждать.

– Ты меня не утруждаешь. Напротив, сделаю это для тебя с огромным удовольствием.

Наверное, я мог понять, почему она сомневается. Доверить то, что самой казалось жизненно важным, человеку, которого знает без года неделю… Я бы и сам на это пошёл вряд ли. Но сейчас мне хотелось решить её проблемы – все, какие смогу. Чтобы она понимала, что может рассчитывать не только на себя, к чему её уже приучил скотина-отец.

– Хорошо, – наконец решается Тоня. – И спасибо.

Она не торопилась уходить, а я – не торопился озвучивать то, что желанием кипело в крови. Потому что впервые боялся, что за моими словами женщина увидит только похоть и намерение использовать её как вещь.

– Я заеду за тобой через пару часов, ты же будешь на работе?

– Нет. У меня сегодня выходной. Но я могу подъехать куда ты скажешь.

Снова зардевшись, Тоня сделала глубокий вдох, прекрасно понимая, что именно я хочу с ней сделать сегодня вечером, и мне это нравилось. И для меня, и для неё всё, происходящее между нами, должно быть абсолютно нормальным, несмотря на некоторые условия, в которых мы оба пребывали.

– Адрес ты знаешь. Буду ждать тебя к восьми.

Она выходит, просто кивнув напоследок, а я барабаню пальцами по столу. Теперь задача номер один – найти причину, чтобы солгать Лене. И это будет происходить впервые за нашу семейную жизнь.

Дерьмо.


И снова с трудом досиживаю до конца рабочего дня. Когда Тоня уходит, всё становится иным – словно раскраска была чёрно-белой, а сейчас кто-то фломастерами цвета ей вернул. И злости больше нет. Верю Тоне, что она не спала с Лариным. Только знаю, что это пока, а как оно дальше будет – вопрос. Может, и раздвинет ноги перед ним, потому что я ей ничего кроме траха предложить не могу. А отец Лены… Хочется думать, что и он тоже. Что нет у него планов надеть на палец кому бы то ни было кольцо. Тоне – в первую очередь.

Едва стрелки показывают семь вечера, покидаю душную клетку офиса, и жадно вдыхаю прохладный воздух прежде чем устроиться за рулём. Не знаю, что это, может сам факт, что Тоня пришла ко мне сама, но чувствую, как грудь больше не сжимает ощущение, что её сдавило со всех сторон.

В салоне машины прохладно. Это тоже рождает внутри чувство трезвости, в которой, в то же время, есть нотки дурмана. Вот так всё полярно, но с Тоней иначе быть не может.

Включаю музыку на полную громкость. У меня есть ровно десять минут на нереальный кайф и предвкушение этой ночи. А дальше… Дальше наберу Лену и пойму, что именно она испытывает, но уже знаю – что бы она ни сказала, я всё равно поеду к Тоне.

– Кир? – выдыхает она в трубку, когда всё же звоню ей, чтобы сказать, что приеду только завтра вечером.

– А кто это ещё может быть с моего номера? – уточняю, ухмыльнувшись, и тут же прибавляю: – Я предупредить, что буду только завтра, окей?

Она молчит. Долго, только слышу на заднем фоне какую-то ненавязчивую восточную мелодию. Наверняка в очередном своём СПА или бог весть где.

– Окей, – выдавливает из себя тихо, и мне хочется чертыхнуться. Пока не пойму, что с этим всем делать – с реакцией её, например – но придётся крепко об этом поразмыслить в ближайшее время.

– До встречи, развлекайся, – и вешаю трубку.

Дальнейший путь проделываю в попытках прогнать мысли о жене. Наверное, не миновать серьёзного разговора, и предположить, чем именно он закончится, сейчас невозможно. Надеюсь только, что Ленка не станет приплетать ко всему своего отца, а если это всё же случится, последствия могут быть самыми плачевными, и не только для меня.

В квартире до сих пор пахнет духами Тони – чувствую это, когда вхожу в безмолвный холл. Совсем недавно мы трахались здесь, но мне кажется, прошло нещадно много времени. Разувшись, бросаю взгляд на часы – времени хватит быстро принять душ и заказать еду. Раньше меня не волновали такие мелочи, но сейчас становлюсь чёртовым заботливым любовником, которому важно, чтобы та, кого он хочет, ни в чём не нуждалась. Продиктовав заказ оператору, стаскиваю одежду и иду ополоснуться. О Тоне стараюсь не думать, знаю, что иначе мысли сожгут меня дотла.


Она приезжает вовремя. Заходит в квартиру, когда я открываю ей дверь, не говорит ни слова, а я делаю то, чего хочу до дрожи – прижимаю Тоню спиной к стене и целую. Так жадно, будто в ней одной – глоток кислорода, один на двоих.

Она отвечает сразу, приглушённо стонет мне в рот, осторожно прикасается языком к моим губам, и меня затапливает волной сумасшествия.

– Идём, – хрипло шепчу, с трудом разрывая поцелуй. – Сейчас поесть привезут.

Тоня садится на диван, поджав под себя ноги. Теребит край блузки, на меня не смотрит, и у меня вспышкой рождается мысль, что мы обязательно все вместе вляпаемся в какое-нибудь дерьмо. Неизбежны разговоры о нас, особенно теперь, когда секс – это уже не основное, что нас связывает. Когда понимаю, что начинают примешиваться чувства. И самым верным будет прямо сейчас разорвать всё, вернуться к своей привычной жизни, к которой Лена не будет ревновать.

Но я не могу.

– Как день прошёл? – спрашиваю, садясь за стол и закуривая.

– Нормально. А у тебя?

– И у меня хорошо. – Делаю паузу, намеренно долгую, будто шанс услышать от Тони ответ на ещё не заданный вопрос. И когда молчание слишком затягивается, выдыхаю вместе с дымом: – Скажи, если бы тебе бабло было не нужно снова, ты бы не пришла ко мне?

Какая, к херам, разница, что стало причиной, если я получил то, чего желал? Но мне важно знать ответ на заданный вопрос, потому что хочу, чтобы Тоня приходила по собственной воле.

– Пришла бы.

– Отрабатывать деньги?

– Нет… Не только.

– Хорошо.

Снова замолкаю раньше, чем не сдержусь и не продолжу допрос.

Не только. Что кроется за этим её «не только» – чёрт его знает, вот только эйфории внутри от простых двух слов становится так много, что улыбаюсь снова как идиот.

– А для тебя?

Она вскидывает на меня свои огромные глаза, и снова чувствую, как по телу пробегает волна дрожи.

– Что для меня?

– Для тебя ведь это не просто отрабатывание мной денег?

Она или притворяется или слишком слепа в том, что очевидно. Долго смотрю на неё, щурясь от дыма, пока пальцы не обжигает спалённым до фильтра окурком. А она глаз не отводит, ждёт, и нет сейчас ни страха, ни кокетства, которое часто у баб бывает.

– Ты же знаешь, что нет.

– А что дальше будет?

– А что должно быть дальше? Сейчас потрахаемся и разбежимся. Потом… не знаю, что потом. Ленка начинает мне руки выкручивать.

Опускает лицо и продолжает теребить край блузки. Как будто скрывает что-то, что знать мне не положено, и мне это чертовски не нравится. Может, Лена к ней наведалась? И если да, то о чём беседы вела?

– Тонь…

– Что?

– Есть что-то, что мне нужно знать?

Она мотает головой, снова заливается своим чёртовым румянцем, от которого у меня крышу сносило и будет сносить впредь. И произносит скороговоркой:

– Я не потому спросила, что случилось что-то. Просто не знаю, что будет у нас с тобой, и это…

– Напрягает? – подсказываю, когда пауза становится слишком долгой.

– Да.

Звонок в дверь отрывает меня от размышлений, который начинают атаковать со всех сторон. Или я идиот, если вижу то, чего нет за словами Тони, или… я идиот, если от того, что успел придумать, внутри кайф появляется. Просто от её слов. За которыми, вероятнее всего, ничего не стоит.

– Тонь, на стол накрой, сейчас перекусим, – кричу ей в сторону кухни, и вдруг в голове рождается нелепое удовольствие от того, что доставщик еды может подумать, что я здесь живу со своей женой. Как же это всё… непохоже на меня прошлого, даже страшно становится.

– Так, тут у нас паста, пицца, салаты, в общем всего понемногу.

– О… сколько всего….

Тоня раскладывает вилки рядом с тарелками – даже не помню, какого чёрта я их покупал, если здесь не собирался ни жить, ни обедов устраивать, но сейчас найденные приборы очень кстати.

– Я не знал, что ты любишь, поэтому заказал всего помаленьку.

– Спасибо.

Мы ужинаем молча – под хорошее вино и неспешную беседу. Говорим, в основном, обо всякой ерунде. То, что раньше меня не интересовало, сейчас вдруг становится настолько важным, будто это реально что-то значимое. А впрочем, так и есть – значимое. Стало таким, потому что из уст Тони звучит.

Она уходит в душ, я – иду на своё излюбленное место. Башка от мыслей разрывается на части. Может, разрубить всё это, как гордиев узел? Лена покочевряжится и отпустит. Ларин… с ним сложнее. Из офиса вылечу, как пробка, стоит мне отправить его дочь к чёрту. Хотя, тут многое будет зависеть от того, как именно всё провернуть. Или я себе лгу, потому что кажется, что всё это реально? А на самом деле мне уже так давно кислород перекрыли, что я барахтаюсь, но на поверхность всплыть не получится?

– Кир?

Слышу голос за спиной, но не тороплюсь оборачиваться. Вдыхаю жадно и аромат духов её, и вот эту потребность жгучую, которая на языке остротой. Она здесь, рядом. Я хочу её, а она – захочет меня. Как тогда, не сразу, когда готовить её стану для того, чтобы оттрахать.