Вики с ужасом смотрит на свое отражение в зеркале: ее футболка мокрая и грязная. Камера показывает только ее спину и лицо в зеркале.

Вики: Какой ужас! Она же совершенно прозрачная! Теперь он подумает, что он меня возбуждает!

Она прижимает соски ладонью, чтобы они не торчали.

Вики: Успокойтесь! Ложитесь обратно!

Вики не может решить, что ей делать: выстирать футболку или высушить ее. Настоящая дилемма. Она замечает на стене сушилку для рук, мочит несколько бумажных полотенец и начинает промокать пятна. Она хочет побольше смочить полотенца, но кран слишком тугой, она нажимает посильнее, и вода льется потоком, и ее футболка окончательно промокает. Ужасная катастрофа.

Вики: Боже мой! Какой ужас!

Вики отклоняется назад и подставляет грудь под струю горячего воздуха. Сушка тихо жужжит, делая свое дело. Вики облегченно вздыхает. Но через три секунды сушка останавливается. Вики поводит грудью под соплом, но ничего не происходит. Она пытается еще раз, более энергично.

Вики: Ох!

В дамскую комнату входит элегантно одетая дама и удивленно смотрит на Вики. Вики притворяется, что она танцует. Когда дама скрывается в кабинке, Вики машет руками перед сушкой. Потом стучит по ней. Ищет выключатель. Ничего не помогает. Наконец хочет достать чистое бумажное полотенце – но они кончились. Тогда она использует те, что у нее остались, чтобы почистить футболку. Ей придется встретиться с Тоби грязной, промокшей да еще в прозрачной футболке. В отчаянии она стучит в дверь кабинки.

Вики: Мисс, прошу прощения.

Элегантно одетая дама (из-за закрытой двери): Что вам нужно?

Вики: У меня тут произошла неприятность. Вы не продадите мне свою блузку?

Вики открывает ридикюль и считает деньги.

Вики (продолжает): У меня есть 22 фунта и немного мелочи. Я могу отдать вам все.

Элегантно одетая дама (за закрытой дверью) смеется.

Вики: Прошу вас! Я в ужасном положении!

Элегантно одетая дама: 22 фунта за блузку от Версаче? Это вам не распродажа, дорогуша!

Вики: Черт!

Прижимая к груди ридикюль, Вики в последний раз осматривает свое отражение, затем открывает дверь, чтобы вернуться в кафе.


14. Павильон. Кафе, Лондон, день (продолжение).

Вики подходит к столику Тоби, все еще прижимая к груди ридикюль. Он встает, чтобы поздороваться.

Тоби: Вики! Как приятно снова встретиться!

Тоби обнимает ее. Она продолжает держать перед собой ридикюль.

Вики: Привет, Тоби!

Тоби: Давай я возьму твой ридикюль.

Вики: Нет!

Каждый тащит ридикюль к себе, и Тоби побеждает. Тогда Вики выхватывает меню у проходящего мимо официанта, садится, держа меню перед грудью, и смотрит на Тоби поверх меню.

Вики: Здорово! Здесь все выглядит таким аппетитным.

Тоби: Ты выглядишь потрясающе!

Вики: Да нет. Совсем нет.

Официант: Что будете заказывать?

Тоби: Мне, пожалуйста, ризотто. А тебе, Вики?

Вики: Я еще посмотрю меню.

Официант: Конечно, синьорина.

Наплыв.

Та же сцена, прошло 15 минут.

Тоби и официант выглядят измученными. Вики не хочет отдавать меню.

Вики (тянет время): У вас есть пирог с рыбой? Вы можете точно сказать, какая там рыба?

Официант: Лосось, синьорина.

Вики: Это шотландский или канадский лосось?

Официант готов уйти, но Вики неожиданно замечает, что другому посетителю принесли ребрышки и дали к ним большой нагрудник.

Вики: Я хочу ребрышки. И рыбный пирог.

Официант: Принести вам ребрышки и рыбный пирог?

Вики: Да-да! Я умираю от голода. Официант пытается забрать у Вики меню, но она не отдает.

Вики: Нет! Я должна выбрать десерт!

Они борются из-за меню, но Вики побеждает. Официант вздыхает и уходит.

Тоби: Знаешь, я чувствую себя виноватым из-за того, что мы с тобой так расстались.

Вики (с притворным равнодушием): Не думай об этом. Я легко забыла тебя.

Щелкает пальцами, показывая, как легко его забыла.

Тоби (слегка обескураженный): А… Я очень рад, что ты не переживаешь из-за этого. Ты так внезапно уехала. Я рад, что твои дела идут хорошо.

Вики (беззастенчиво врет, чтобы произвести на Тоби впечатление): Ну да, у меня все отлично. Лос-Анджелес – это сплошной праздник. Работать с такими звездами, как Вуди Аллен, Роберт Де Ниро, Квентин Тарантино, Лоуренс Оливье…

Тоби: Но он ведь умер.

Вики: А, ну да. Конечно. Теперь он уже умер. Наплыв.

Та же сцена через 30 минут.

Вики: Это было потрясающе вкусно.

Официант: Могу я взять вашу тарелку, синьорина?

Вики: Да, спасибо.

Официант: Вам не понравились ребрышки, синьорина?

Вики: Нет, просто я не ем мясо с кровью.

Официант уходит обескураженный.


Как раз когда я дочитала до конца и отложила листочки со сценарием, к нам подошел мужчина и поставил на наш столик две чашки кофе и корзинку с хлебом. Я собралась выпить кофе и поднесла чашку к губам, но Макс схватил меня за руку.

– Никогда не пей ничего, что тебе дают на съемках. Это может оказаться крем для обуви, размешанный в воде.

– Но это пахнет как настоящий кофе, – возразила я.

– Мы можем это выпить? – спросил он бутафора. – Это нас не убьет?

– Не беспокойтесь, это «Старбакс».

– Вот видишь, – поддразнила я его.

Но Макс не оставил парня в покое:

– Прошу прощения, у вас случайно нет роли-поли с вареньем? Моя подруга – она англичанка – очень волнуется, что не получит сегодня своей порции околопочечного жира.

Я фыркнула на все кафе, а парень посмотрел на Макса как на сумасшедшего. Наконец он вымученно улыбнулся, словно говоря: «Я уже с ног валюсь, мне одному пришлось обставлять весь этот зал. Дайте мне хоть дух перевести».

– Слушай, – сказала я. – Я только что поняла, кого ты мне напоминаешь. Остина Пауэрса! Думаю, это из-за очков. Ты видел эти фильмы?

– Нет, не видел. И умоляю тебя, не говори об этом Натали, – попросил Макс. – У нее есть маленькая куколка, изображающая Лиз Харли, истыканная булавками. Боюсь, что при необходимости Натали может сделать такое и с Остином Пауэрсом.


Когда появилась Натали – блестящая и неотразимая, – я решила, что Тоби, ее бывший театральный режиссер, только посмотрит на нее и тут же бросит свою жену. Натали помахала мне, а остальные статисты посмотрели на меня с отвращением.

«Кто ты вообще такая?» – подумали они все разом.

– Внимание! Приготовиться к съемке! Все проверить! – закричал Джерри.

Началась предсъемочная суета. Разглаживались скатерти, пудрились блестящие носы. Поправлялись прически. Появился поднос с кофе для официанта. Статисты судорожно убирали газеты. Я выпрямилась и почувствовала волнение и беспокойство.

– У тебя шоколад на губах, – сказал Макс. Он забыл надеть свою шляпу.

– Ой, правда?

Но я не успела посмотреть в зеркальце. Макс провел пальцем по моим губам, сунул его себе в рот и облизал.

– Теперь все, – довольно объявил он.

– А, спасибо.

Я попыталась сказать это так, словно ничего особенного не случилось. Будто бы то, что жених моей подруги вытер мне рот, это самая обычная вещь. Видела ли это Натали? Нет, она стояла в дверях, разговаривая с режиссером. Все в порядке. Веди себя как ни в чем не бывало. Успокойся.


– Тишина! Не двигаться!

– Начинаем!

– Включить звук!

– 87, дубль первый.

– Статисты, начали! Официант, пошел! Снимаем!

Два панка прошли мимо окна – смотрите все, мы в Лондоне! За ними прошла женщина в твидовом пиджаке. Затем дверь открылась и вошла Натали, подняла подбородок, набрала полные легкие воздуха и, размахивая сумочкой, пошла к центру зала прямо на официанта с подносом.

– Стоп!

– Все сначала!


– И все? – шепотом спросила я Макса. Все это заняло примерно секунд девять.

– Они должны проделать это несколько раз, пока не получится так, как они хотят, – объяснил он.

– Разве они не знают, что в Лондоне нет таких панков уже лет двадцать?

– Слушай, мы же американцы. Дай нам поиграть в наши игры.

– Все на исходные позиции!

– Натали, ты не можешь немного задержаться у входа?

У нашего стола появился ассистент режиссера. Я испугалась, что они снова захотят нас разделить.

– Макс, ты не мог бы снять свои очки? Дан волнуется, что тебя узнают.

– Могу, конечно, мне же не нужно читать мелкий шрифт. – Он снял очки и убрал их во внутренний карман куртки. – Все стало таким расплывчатым, – весело сказал Макс.

Когда он посмотрел на меня своими ясными голубыми глазами, я обрадовалась, что он не мог видеть мою реакцию. Я надеялась, что он не услышал громкий стук, с которым мой подбородок ударился о стол. Как будто я вживую наблюдала, как Кларк Кент превращается в супермена. Это было: «Мисс Джонс, да вы же красавица!» Лягушонок из сказки братьев Гримм превратился в прекрасного принца. Без очков он выглядел потрясающе. Кто мог бы предположить такое? Я ошарашенно смотрела на него.

– Начинаем!

– Включить звук!

– 87, дубль второй.