– А куда мы идем? – заинтересованно спросила Тася.

– Покажу тебе мое первое творение, – довольным тоном ответил Гриша.

– Какое?

– Увидишь.

Наконец, они вышли к берегу, откуда открывался красивый пейзаж. Озеро, большое и живописное, было настоящей жемчужиной этого поселка. Вокруг него росли камыши, а в воде отражались чистое голубое небо и яркая густая зелень. Тогда на мосту Тася видела всего лишь залив озера, теперь оно открывалось во всей своей красе и казалось еще прекраснее. Пение птиц тут слышалось еще звонче. Лягушки оживленно квакали, как будто споря с дикими утками, кто же тут истинный хозяин. Гриша с Тасей стояли на берегу и любовались открывшимся перед их глазами пейзажем. Девушка была впечатлена. Она впервые не жалела о том, что приехала сюда.

– Ничего себе! Как здесь красиво!

Недалеко от них трое ребят лет двенадцати прыгали с тарзанки в воду. Они веселились и кричали от восторга. Гриша закрыл глаза и стал вдыхать свежий аромат озера.

– Тут я провел все свое детство, – не открывая глаз от резвящихся мальчишек, произнес Гриша.

– Повезло тебе, а я прожила все время в городе и в лучшем случае проводила каникулы в детских лагерях. Ты, наверное, часто приходил сюда купаться с Ларисой? – сама не зная почему, Тася решила вспомнить Ларису.

При упоминании Ларисы Гриша открыл глаза и посмотрел вдаль. Он слегка кивнул, но ничего не ответил, а потом опустил глаза вниз. Девушке показалось, что молодой человек нахмурился и вспоминать о Ларисе ему не очень приятно. Тасе показалось это странным.


Глава X

Гостиная дома Одинцовых опустела. Мария Дмитриевна отдыхала в своей комнате, Катя спала, Стас был в гостях у друга. Из-за сильной жары Михаил с Николаем ушли играть в бридж на веранду. Лариса убирала грязную посуду со стола и переносила ее на кухню. Она уже успела позвонить своей подруге Шуре, попросила вернуться и поддержать ее. Долго женщину уговаривать не пришлось. Соседка быстро примчалась, так как ей безумно хотелось поговорить о Грише. Женщины направились на кухню, закурили и стали обсуждать своего старого друга.

– Ты видела, каким он стал? Как с обложки глянцевого журнала! – восхищалась Гришей Шура. – Наверно, очень много зарабатывает! Интересно, какая у него зарплата?

– Тише, дядя Миша услышит, – охладила пыл подруги Лариса.

Шура сидела, положа ногу на ногу, и очень активно жестикулировала, размахивая своей сигаретой.

– Да ладно тебе! Пусть слышит, мы же хорошее говорим. Подумать только… Гриша – архитектор в Германии… – Тут Шура обратила внимание на свою подругу. Та была поникшей и даже расстроенной. Но Шура решила, что Ларисе просто все равно. – Ларис, а ты почему такая кислая? Ты же с ним встречалась иль как?

Лариса сделала затяжку и выпустила дым. Женщина грызла ноготь на большом пальце, о чем-то размышляя. Ее лицо было озадаченным. Помолчав несколько секунд, она ответила:

– Шур, конечно, он мне понравился, но кто он, а кто я?

Шура была возмущена.

– То есть как это кто ты? Да ты его первая любовь! Ты что? Мужики не забывают первых чувств никогда!

Лариса затушила свой окурок, взяла новую сигарету и подожгла ее. Женщина смотрела в окно, не видя, что происходило там, мысленно возвращаясь в прошлое. Лариса вспоминала их с Гришей юношеский роман. Сейчас парень казался ей недосягаемым принцем. И где-то в глубине души она верила в свою сказку: что Гриша вспомнит о ней, в нем проснутся чувства к ней, он осознает, что все это время любил только ее, и увезет ее с детьми за границу. И, несмотря на то, что она не соглашалась с Шурой и говорила, что это все невозможно, на самом деле она верила подруге и всеми помыслами хотела, чтобы ее слова оказались правдой.

– Кстати, а где он? – только сейчас Шура заметила, что Гриши нет.

Этот вопрос вернул Ларису на землю. Она вспомнила, как дядя Миша сказал, что его сын пошел за Тасей на веранду, а потом они ушли в сторону озера. Такая новость разозлила женщину. Гриша с Тасей ушли на их любимое место вдвоем. Как так? Ведь это она должна ходить со своим другом детства по родным местам, вспоминать о прошлом и вести душевные разговоры. «Снова эта Тася. Как же она меня достала!» Но ее размышления перебила Шура, повторив свой вопрос:

– Так где Гриша?

Лариса опустила глаза и тихо произнесла:

– С Тасей на озере.

– С Тасей? – удивилась Шура и сделала затяжку. Подруга была озадачена. Такой вариант она не рассматривала. – Мало того, что она есть в завещании, так еще хочет захомутать твоего Гришу! Ну, девка! Она времени зря не теряет, мало ей тогда от меня досталось. Так, нужно срочно идти на озеро и помешать им. Пойдем! – затушила окурок Шура и хотела встать, но Лариса остановила подругу.

– Я никуда не пойду! Пусть проводит время с кем хочет. Это его дело.

Несмотря на уговоры Шуры пойти на озеро, Лариса была непоколебимой. Подруги остались в доме, дожидаясь, когда Тася и Гриша вернутся домой.


Глава XI

Молодые люди сидели на траве, смотрели на озеро и разговаривали. В основном говорил Гриша. Он с особой нежностью рассказывал о поселке и о том, как тут прекрасно жить, отдыхать и проводить время. Тася с удовольствием слушала его, ей очень нравилось наблюдать за Гришей. Его светло-серые глаза светились от счастья. Он не переставал любоваться родными местами. Тася видела, что молодой человек очень любит те места, где провел детство, и что он рад снова оказаться здесь. На противоположном берегу они увидели свадьбу. Невеста в пышном белом платье и жених позировали фотографу около озера. Их счастливые минуты разделяли гости. Слышно было, как они веселились, смеялись, открывали шампанское.

– Твои предки сделали очень многое, чтобы теперь тут был маленький рай для людей. Их давно уже нет, а люди продолжают пользоваться их дарами, – сказал Гриша, продолжая тему истории поселка. – Ты можешь гордиться ими.

– Мои предки? – удивилась Тася.

– Ну как же? Именно Одинцовы построили в поселке дороги, облагородили это озеро, посадили вокруг него сады. – Гриша заметил, что Тася пребывает в недоумении. Выражение ее лица говорило о том, что она впервые слышит об этом. – Разве ты не знала?

– Нет. Я не понимаю, о чем ты говоришь. Какие дороги, какие сады?

Гриша, пораженный тем, что Тася ничего не знает, стал рассказывать ей о ее далеких знаменитых родственниках.

– Как они могли от тебя скрыть такое? У тебя же самые знаменитые родственники в этом поселке! Они, можно сказать, и основали его. Твой прапрадед был богатым и влиятельным то ли графом, то ли бароном… Сам он жил в городе, но потом женился и вместе с женой переехал сюда, обустроив здесь все так, как хотел, и вложив немало денег в инфраструктуру. Он очень любил свою супругу. И говорят, что именно она вдохновила его на создания этого прекрасного места.

– Поверить не могу. Ты как будто мне сказку рассказываешь. Графы, озеро… Ты разыгрываешь меня?

Гриша усмехнулся.

– Нет, это правда. Поразительно, что ты этого не знала. Неужели отец тебе никогда не рассказывал?

– Мы с ним почти не общаемся. Один раз он упоминал, что принадлежит к дворянскому роду. А меня называл принцессой, но он тогда был пьян, и я думала, что это только пьяный бред.

Гриша заложил руки за голову и лег на траву. Он сорвал колосок и начал его жевать.

– Ну, Одинцовы и дают. Не ожидал от них такого…

– Гриша, пожалуйста, расскажи мне еще что-то о них, – стала чуть ли не умолять молодого человека Тася. История о дворянском роде уж очень понравилась девушке.

Гриша улыбнулся.

– Понравилось ощущать себя аристократкой?

Тася поджала губы. Она чувствовала, что Гриша смеется над ней. Молодой человек привстал, опершись на локоть, и продолжил.

– Об этом тебе лучше расспросить Марию Дмитриевну. Я лишь только знаю, что Одинцовы дворянского рода и имеют прямое отношение к развитию поселка. Раньше дом ваш был настоящей усадьбой, раз в пять больше. Во время революции большую часть дома сожгли большевики. Осталось то, что осталось.

Тася не могла поверить.

– Удивительно, выходит я дворянка?

Гриша махнул рукой и засмеялся:

– Я ей говорю, что родовая усадьба горела, а она мне про дворянство. Так точно, ваша светлость! Вы самая что ни на есть настоящая барыня, – язвительно произнес Гриша.

В отместку за насмешку Тася ущипнула молодого человека за плечо.

– Ай! Барыня разгневалась! Помилуйте! – Гриша начал игриво подкалывать Тасю.

– А кем были твои предки? – спросила девушка.

– Почти все мои родственники – потомственные врачи. И папа, и дедушка, и прадедушка. Они не имели дворянских титулов, но были уважаемыми людьми. Говорят, что мой прапрадедушка по линии отца служил лекарем у Одинцова и считался его лучшим другом. И даже после революции их вместе отправили в ссылку, а потом расстреляли… А дедушка всю войну оперировал раненых солдат. Я первый, кто решился нарушить семейную традицию и стал не медиком, а архитектором.

– Неужели твой род так давно дружит с Одинцовыми?

– Давняя семейная традиция. После революции Одинцовы потеряли свой статус, еле сводили концы с концами. Каким-то чудом Елизавета Федоровна осталась в живых – это прапрабабушка твоя, супруга человека, который поселок построил. Я о ней слышал из рассказов Марии Дмитриевны. Во времена правления большевиков Одинцовы, как и все дворяне, потеряли все: деньги, власть, положение. Простые жители, работавшие раньше на них, только потешались над бывшими хозяевами: «Ваше время прошло, и настало наше. Теперь вы никто, а мы еще покажем, чего стоим». В общем, показали и еще как! Подожгли усадьбу, еле удалось затушить. Ненавижу тех, кто может только орать и разрушать! А чтобы сделать что-то долговечное и полезное людям, так на это они не способны! Вон Одинцовы сделали дороги, так те до сих пор лежат; озером не одно уже поколение любуется. Эх…– Гриша рассержено кинул колосок на траву. – Тушить усадьбу как раз помогали мои предки. Треть дома удалось спасти. Потом недогоревшее здание хотели у семьи отобрать, но по какой-то причине оставили, не знаю почему.