– Я не закончила еще. В общем, кто виноват – это уже сейчас не важно. Бабушка хочет тебе что-то сказать, но помни, что она уже совсем старенькая, и я советую тебе не воспринимать ее слова серьезно.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь? Что не воспринимать серьезно? – удивленно спросила Тася.

– Узнаешь. Как только спустишься от бабушки, мы с тобой об этом поговорим. А теперь иди, Мария Дмитриевна ждет тебя.

Ничего не понимая, Тася отправилась к бабушке. Девушка начала гадать, зачем Мария Дмитриевна хочет ее видеть, о чем хочет поговорить. Старушка уже показала ей семейный альбом и рассказала историю рода Одинцовых. Что еще она хочет ей поведать?

Тася думала, что Мария Дмитриевна хочет поговорить об их сложных взаимоотношениях. Но к чему это все? В то время, когда Мария Дмитриевна дарила свое внимание Ларисе, о второй внучке она вообще не думала. И вдруг этот разговор. Может, она хочет попросить прощение? Но зачем? Не поздновато ли для раскаяния? Тася приехала в этот дом, только чтобы увидеть родственников и узнать о них больше, понять какого она роду и племени по отцу. Но о духовном сближении не могло быть и речи.

Тася подошла к двери и постучалась, из комнаты послышался голос:

– Заходи.

Девушка открыла дверь и зашла в комнату. Она увидела, что Мария Дмитриевна лежит на кровати с закрытыми глазами. Тася медленно подошла к бабушке.

– Вы хотели меня видеть?

– Да, – тихо произнесла именинница. – Присаживайся рядом.

Тася взяла стул и села около Марии Дмитриевны, как та и велела. Именинница открыла глаза и попыталась приподняться.

– Я вам помогу, – Тася взяла за руки старушку, но та одернула их.

– Не нужно, я еще в силах сама встать. – Мария Дмитриевна взяла свою палку, стоявшую возле кровати, оперлась на нее и села напротив Таси. – Я уже давно хочу тебе сказать и думаю, момент настал. Послушай меня, внучка, – Мария Дмитриевна тяжело вздохнула и посмотрела прямо в глаза девушки. – Ты уже взрослая, поэтому скажу как есть. Когда тебе был один год, я приезжала к твоей матери, чтобы проведать тебя, но она была категорически против и выгнала меня. Она сказала, что ни Колю, ни его семью не хочет знать. И дочку свою, то есть тебя, Тася, не подпустит к нам и близко. Вот так… Я, конечно, виновата, что долгие годы не пыталась с тобой наладить родственные связи, но прощение просить у тебя не буду. Обижайся, не обижайся, но твоя мать сама виновата в том, что ситуация сложилась таким образом. Вот и все, что я хотела сказать.

На лице девушки читалось удивление: по всей видимости, эту историю Тася слышала первый раз в жизни. Она нахмурилась и, немного придя в себя, сказала то, что думала:

– Возможно, так и было, но кто вам мешал со мной увидеться, когда я была уже взрослой и могла самостоятельно решать, с кем мне общаться, а с кем нет? Вы даже не пытались, ни разу не позвонили, не писали писем. Даже если мама была против! У нее были на то свои причины, но вы даже не попытались ничего исправить.

Мария Дмитриевна обхватила свою палку двумя руками. Старушка понимала, что внучка не понимает ее и потому стоит на своем.

– Тася, я тебе еще раз повторяю, что не прошу у тебя прощения. Все, что я хотела сказать, я сказала.

Фраза о том, что бабушка совсем не раскаивается, просто потрясла девушку. Тася резко встала и посмотрела прямо в глаза старухи:

– Я поняла вас… Вы настолько черствая и бескомпромиссная, что мне совсем не горько. Глядя на вас, я абсолютно не жалею, что так все получилось. Потому что вы и отец ничего не смогли бы мне дать!

Последние слова очень рассердили Марию Дмитриевну, не привыкшую, чтобы с ней кто-то разговаривал в таком тоне, а тем более близкие.

– Тася, не будь такой жестокой! Ты не имеешь права со мной так разговаривать. Я не позволю, чтобы меня оскорбляли в моем же доме!

– А на что вы наделись? Что я буду ласково называть вас бабушкой и делиться с вами своими переживаниями? Любовь и уважение не появляется за одну секунду, эти чувства нужно заслужить. Зря вы меня позвали.

– Да, душевного разговора у нас с тобой, внучка, не получилось. Но как бы там ни было, Тася, знай, я люблю тебя не меньше, чем Ларису. И всегда любила.

– Вы опоздали со своими признаниями как минимум лет на двадцать. Я не нуждаюсь в вашей любви и в вас тоже. Извините, я лучше уйду.

Тася вылетела из комнаты, внутри у нее все кипело. Эмоции просто зашкаливали. Девушке хотелось поскорее собрать вещи и отправиться домой. Чем она только думала, когда собиралась ехать сюда, зачем нужен весь это цирк? Зачем она вообще сюда приехала, чтобы увидеть свою родню? Увидела: вот она, родня ее, во всей красе. Тасе стало отвратно от самой мысли, что в ее жилах течет кровь этих людей.

Девушка быстро спустилась по лестнице. Идти к столу, а уж тем более разговаривать с Ларисой, у нее не было желания. Поэтому она выскочила на улицу и отправилась к озеру – на то самое место, куда водил ее Григорий.

– Что это с ней? – спросила Шура и посмотрела на Ларису.

– Странно все это. Я пойду посмотрю, как там бабушка: хоть бы эта родственница ее до инфаркта не довела!

– Не думаю, что Тася на такое способна, – уверенно произнес Григорий, вставая из-за стола и быстрым шагом направляясь за девушкой.

Лариса с недовольством провела взглядом новоявленного защитника, встала из-за стола и ушла к Марии Дмитриевне.


Глава XVIII

Гриша выбежал на улицу и осмотрелся по сторонам. Таси не было видно. «Куда же она могла побежать?» – подумал молодой человек и почему-то решил пойти в сторону озера. Интуиция Григория не подвела: Тася действительно стояла на мосту у озера и смотрела на красивый розовый закат. Багровое солнце как раз садилось за горизонт, а облака расплывались алым светом по всему небу. Ласточки летали над водой среди белых лилий и любовались прекрасным закатом, отражавшимся в воде. Григорий так тихо подошел к Тасе, что она не услышала его шагов, и заговорил:

– Красиво здесь, правда? Мое любимое место.

Тася резко обернулась на голос молодого человека. Ее глаза были опухшими и красными. Гриша сразу понял, что девушка плакала, однако ничего не стал говорить, решив, что сейчас любые слова будут лишними. Он подошел еще ближе к девушке и вытер слезы с ее лица. Потом взял Тасю за плечи и обнял. Молодые люди стояли молча несколько минут. После чего Тася наконец заговорила:

– Зря я сюда приехала. Мне тут не место.

– Ты поссорилась с Марией Дмитриевной? – спросил Гриша.

– Хочу домой, плохо, что автобусы уже не ездят. Завтра же уеду.

– Понятно. У меня есть предложение. Раз ты уже осмелилась приехать сюда, я не позволю, чтобы у тебя остались такие мрачные воспоминания об этих великолепных местах.

– Что ты имеешь виду? – Тася уже немного успокоилась и посмотрела на нового друга.

– Пойдем. – Григорий взял Тасю за руку и повел по берегу вдоль озера.

– Куда мы идем? – спросила девушка.

– Хочу кое-что показать!

Они пришли к какому-то заброшеному дому. Свет в нем не горел, но зато недалеко от участка стояла деревянная лодка. Гриша с Тасей подошли ближе к ней.

– Это лодка старого рыбака – деда Степана. После того, как старик вечером ловит рыбу, он идет домой, выпивает сто грамм и засыпает. А лодку всегда забывает затащить за забор. И так уже двадцать лет. Ничего не поменялось.

Тася заволновалась.

–Ты хочешь украсть чужую лодку?

– Не украсть, а одолжить. Тем более, что дед Степа даже не узнает, так как спит непробудным сном.

Григорий взялся за лодку и потащил ее к воде.

– Ты хочешь поплыть прямо сейчас? – взволнованно спросила девушка.

– А чего ждать? Завтра мы уедем, и я себе не прощу упущенной возможности.

Гриша продолжал тащить лодку, Тася шла рядом; ответ молодого человека удивил девушку.

– Ты сказал, мы уедем? Ты же собирался остаться еще на два дня.

– Собирался, но ты же хочешь уехать завтра. Значит, и я поеду тоже завтра.

Тася приостановилась и задумалась. После такой новости у нее сразу поднялось настроение. Но расспрашивать дальше девушка не решилась. Григорий дотащил лодку к воде. Тася подошла к Туманову.

– Прошу вас, мадам! – Григорий протянул ей руку.

Девушка улыбнулась молодому человеку и села в лодку. Гриша впрыгнул следом, сел напротив, взял весла и начал грести на середину озера. Небо к тому времени окрасилось в яркие цвета садящегося за горизонт солнца, вода отражала красивый закат, и теперь белые лилии казались розовыми. Ласточки продолжали кружить над водой.

– Потрясающе красиво. – Девушка была под впечатлением от увиденной картины.

– Сколько я по заграницам ни ездил, но такой красоты все равно нигде не видел.

Григорий сложил весла, и теперь лодка плыла по течению. Мимо них проплывали двухэтажные и трехэтажные коттеджи, целые особняки с высокими заборами и просто маленькие одноэтажные деревянные домики. Виднелись и совсем старые захолустные избушки с кривыми стенами и осевшими крышами. Но больше молодых людей впечатляла, конечно же, природа. Ивы, опустившие свои ветви в воду, шелковицы, яблони и другие деревья, – все они сплелись в одну цветную палитру. Тася с Гришей продолжали любоваться пейзажем в тишине до того момента, пока не зашло солнце. Красное небо постепенно стало фиолетовым, а вода – темно- синей; почти стемнело. Гриша посмотрел на Тасю, девушка ему улыбнулась в знак благодарности за чудесный вечер, но вместе с тем на ее лице читалась грусть.

– Пора возвращаться, – сказала она ему. Гриша еще раз осмотрел уже темный серый пейзаж побережья и неохотно согласился со своей спутницей:

– Пора.

Григорий снова взялся за весла и начал грести к берегу. Они с Тасей старались как можно тише затащить лодку во двор, но все же шум разбудил деда Степана. Старик с трудом поднялся с кровати, выглянул в окно и увидел, что двое неизвестных что-то делают с его водным транспортом. Лодка была единственной ценной вещью, которая нужна была ему для ловли рыбы и хоть как-то помогавшая сводить концы с концами. Несколько раз его «красавицу» пытались украсть, но бывший прапорщик успешно отпугивал воров, угрожая им пистолетом. Боясь, что кто-то из селян может пострадать, местный участковый забрал оружие. Но дед Степан купил у старого знакомого охотничье ружье и снова почувствовал себя всемогущим.