– А вот и наш байкер.

Вадику пришлось отпустить горячую руку медсестры и обернуться на него. В дверях стоял его врач. Его руки покоились в карманах медицинского халата, а взгляд поверх оправы очков был направлен на увлечённого флиртом Вадима.

– Вадим проходите, я вас приму, – профессор повернулся лицом в удаляющийся коридор и зашагал. Вадим метнул взгляд на разрумянившуюся девушку за стойкой, пожал плечами и последовал за своим доктором.

Профессор не скрывал своего отношения к увиденному. Двери кабинета открыл ключом, прошёл и запустил за собой пациента. Вадик, не ожидая приглашения сел на стул около стола доктора, тому тоже ничего не оставалось, как присесть за стол.

– Я смотрю, молодой человек, вы выполняете не все мои рекомендации, – свои очки он положил перед собой на разбросанные по столу бумаги.

– Что Вы – почти все, – Вадик нахально улыбался.

– А самочувствие как? – профессора внешний вид Вадима раздражал, но ему, никак не приходило в голову, как это высказать платному пациенту.

– Отлично себя чувствую, – рапортовал Вадим. – Вы мне звонили, сказали в ближайшее время заехать по дороге– вот я и заехал.

– Молодец, – профессора отпустило, – снимай свою сбрую, посмотрю.

Осмотр длился недолго и не доставил дискомфорта. Ручка профессора, с золотым пером, царапая маленькие бумажные листики, выписала направления на анализы. Вадим смотрел на стопку листочков.

– А где всё это можно сделать?

– Да, где хотите, – задумчиво проговорил профессор. Протянул руку к календарю на столе и ткнул пальцем в число календаря. – Предварительная дата операции.

Вадик упёрся взглядом в указанное число, и его стало слегка мутить. Прогоняя неприятное ощущение, он мотнул головой.

– А у вас можно сделать? – он приподнял руку с листочками вверх, внимательно, не отрывая глаз, смотрел на них. – Так скоро всё получается…. не планировал.

– Вадим, не нервничайте. Операция несложная, управимся быстро, – доктор наклонился чуточку ему на встречу, вкрадчиво заглядывал в глаза. – Анализы у нас можно сделать. В регистратуре спросите у той самой прелестной девушки.

– У девушки – я понял, – Вадику стало не до девушек, он всеми силами старался подавить слабость в груди, чтоб снова принять беззаботный вид.

– Хорошо, – протянул он слово и улыбнулся, – доктор, Вы меня возвращаете к жизни.

Вадима разговор с доктором словно опустошил. Он толкал стеклянные двери и переходил из коридора в коридор, вокруг всё замедлилось, а при повороте головы картинка перед глазами размывалась, как мокрая акварель. Теперь он точно знал дату операции. Чувство беспокойства зарождалось лёгкой слабостью чуть ниже груди, подсасывало. Он хотел быть сейчас не один, хотелось, чтоб с ним кто-нибудь поговорил. Странная, давно забытая жалость самого к себе, больно дергала за душу. Он оседлал Лео и застыл, прислушиваясь к себе. Взгляд остановился на созерцании улицы перед ним.

Широкий проспект с плотным движением в центре города. Его жизнь не прекращается ни днём, ни ночью. Высокие добротные здания, построенные для людей и во имя. На Вадика они давят, усиливают чувство одиночества. Машинально достаёт телефон и отбивает сообщение: «Карин, привет! Как ты? У меня скоро операция….», – но, не закончив сообщения, удаляет его. Вадику хочется быть сильным «Ван Даммом» – внутри, он запомнил.

Милые девушки-студентки проходят мимо, смеются, кокетливо посматривают на него. Он снова набирает похожее сообщение, только маме. Долго смотрит на него и стирает, без отправки. Снова начинает набирать буквы в телефоне, складывая их в сообщение: «Дмитрий, меня сегодня не будет. Я в больнице, через неделю – операция». Не хотелось работать, да и нет там, на этой работе, ничего срочного. Появились две синенькие галочки. Отлично, Дмитрий прочитал! Ответ прилетел сразу: «Ок. Завтра в 10.00 в офисе».

На майском солнце Вадиму в кожаной куртке жарко. Он надевает шлем, внимательно всматривается в пешеходов вокруг. Ждёт, когда приблизятся две красивые девушки и газует, срываясь с места. Вылетая на проспект, он не видит и не слышит реакцию девчонок, но представляет, как они ругают и обзывают, кокетничая друг перед другом. Вадик ощущает на своёмлице непроизвольную улыбку, газует сильнее, еле успевая уворачиваться от ползущих впереди машин. Летит по городу, по его улицам и проспектам. Играет в шашечки, получает удовольствие за счёт нервов автомобилистов.

Вылетая на поворот, еле успевает проскочить перед выворачивающей машиной. Вероятно, это вызов тому, что через десять дней ещё придётся расплатиться за прошлый год – будет ли этот сезон более удачным?!

Добротные дома, стоящие по стенам его с Лео туннеля, как богатыри, сменяются на коробки новостроек. Проспекты становятся шире и быстрее, уже встречаются промзоны и фуры медленно ползут, подпрыгивая прицепами. Их прикольно объезжать газуя во всю мощь. Пара съездов и вот долгожданная свобода и скорость – КАД! Полный улёт от реальной действительности и он едва успевает повернуть в нужном направлении. Дальше ветер и дорога – она виляет на поворотах и выбоинах на покрытии асфальта.

Левая сторона дороги озаряется сквозь зелёную молодую листву голубым северным морем, бесконечной воды до горизонта. Стволы вековых сосен со скоростью перестают замечаться – остаётся только вода, сливаясь с небом на горизонте. Вадим сбавляет скорость и наслаждается вьющимся песчаным берегом залива, большими валунами камней, новой весной в своей жизни. Постепенно набирает скорость и продолжает прогулку до приморского городка, с расчётом, что к вечеру будет дома – уставший, но довольный.

Город к вечеру становился всегда каким-то запылённым, а после ресторана на берегу большой воды и соснового леса, Вадиму сдавливает грудь. Люди на пешеходных переходах уже неторопливы, а автомобилисты, наоборот, всё чаще подрезают друг друга, словно опаздывают прожить вечер до ночи. Вадим перестал сильно газовать и совершенно спокойно вкатил в майско-зелёный двор под арку. Как обычно оставил байк на своём месте и поднялся домой.

В коридоре снял пыльную одежду и только после заглянул в телефон. Ничего такого там не было, наверное, только за исключением одного сообщения – от Сергея Михайловича. Михалыч был лаконичен, впрочем, как всегда: «Заеду в 19.00. Привезу документы». Вадим посмотрел на время, у него оставалось минут двадцать. Приняв душ, он успел поставить чайник на плиту ипрозвенел звонок входной двери.

– Сергей Михалыч, проходите, – приветствовал он, толкая дверь нараспашку.

– Привет, прогульщик! Как прокатился? – задал вопрос Михалыч, не замечая вытянутого в удивлении лица Вадика. – Байк ещё тёплый. Ну, так как?

– Отлично. По заливу – туда и обратно, – вешая кардиган гостя, пояснил Вадим. – Кофе сделать?

– Да, сделай. Я тебе документы привёз, – потряс пришедший стопкой бумажек, – там ничего особенного, просто они завтра вам с Дмитрием понадобятся для работы. Куда их положить.

– Если несложно, положите на телевизионную полку, в гостиной, – постарался ответить Вадим из кухни, перекрикивая шум кофемашины, – спасибо.

Какое-то время Сергей Михалыча не было слышно, потом он появился в дверях кухни. Скинул с плеч пиджак и повесил на спинку отодвинутого стула, а присев за стол медленно откинулся, рукой растянув узел галстука.

– Прекрасная квартира. Родительская?

– Нет, бабуля пожелала, чтоб я здесь жил, – Вадик улыбнулся и поставил чашку с кофе перед начальником.

– Замечательная бабушка, – резюмировал Михалыч, потом задал вопрос вовсе не в тему. – Летом куда поедешь отдыхать? Когда отпуск?

– Лета – не будет. Сначала операция, потом ещё суд по прошлогодней аварии, – Вадик поставил вторую чашку на стол и пододвинул тарелку с печеньем, сел напротив гостя, – может, только на август что-нибудь, если всё хорошо будет.

– А что с аварией?

– Там я на мировую пошёл, компенсация материального и морального ущерба.

– А что был другой вариант? – Михалыч пристально всматривался в его лицо.

– Там срок у ребят был, – Вадиму не хотелось об этом говорить.

– Неужели не хотелось посадить уродов?

– Хотелось.

– А что ж так?

– Трудно получать удовольствие от возмездия, когда оно делает близкому человеку плохо, – Вадим не смог правильно сформулировать ответ, но видно его поняли. Михалыч покивал головой – мол, понимаю.

Вообще он был какой-то странный. Хлебнул несколько раз горячего кофе, немного помялся и собрался уходить. Вадик задерживать его не стал. Проводил до дверей и протянул кардиган.

– Спасибо, Сергей Михайлович, что документы завезли.

– Не стоит, посмотри до завтра. Там всё просто, но будут вопросы – звони.

Они пожали руки и Вадим закрыл за ним дверь. Странный визит получился со стороны начальства.

Вадик непроизвольно ногой задвинул тапки в угол коридора, прошёл в комнату. Будильник на телефоне поставил на время, чтоб завтра без проблем и беготни оказаться на работе к десяти утра. Бухнулся на диван и закрыл глаза, прислушиваясь, что говорят по телевизору. Активно проведённый день проносился в мыслях: профессор, очаровательная медсестра, потом поездка и под конец Михалыч с документами. Да, кстати, документы –надо посмотреть!

Вадим нашёл глазами стопку бумаг на полке под телевизором. Полка была проблемная, на ней всегда скапливалось куча всякого хлама, который жалко выбросить, а по факту он был никому не нужен. Поверх нужного и ненужного лежали документы, привезённые Михалычем. Резким движением он поднялся, сделал несколько шагов, протянул руку и попробовал на вес стопку документов. Заниматься рабочими моментами на ночь глядя, не хотелось. Он пробежал глазами по полке: наушники, пластиковая дисконтная карта, металлические десятки из юбилейной серии, аудиоплеер, дальше зарядки, флешки и неказисто вырванный откуда-то листок. Вадим бросил документы на диван и взял в руки листок.

Откуда он здесь снова взялся? Записка из прошлого лета, где ему незнакомка с фестиваля назначила свидание. Он пристально рассматривает неаккуратную бумажку со всех сторон, всматривается, хочет найти подвох, но не находит. Вадиму отчётливо помнится, что он его выбрасывал за ненадобностью времени. Чётко вспомнить всё-таки не может – вероятно, он просто хотел его выбросить. Снова смотрит на полку, пытаясь восстановить в памяти ближайшие дни. Был ли листик здесь всё это время или нет? Впрочем, какая разница – был он или не был.