Дарья Волкова - Батя, Батюшко и Бэмби

Парень не растерялся. И тут же ответил мальчику:

— Живой интерн, почти что редкость.

Меня потрогать даже можно.

Вполне себе я безобидный,

Если потрогать осторожно.

И вытянул руку вперед. Никита остался стоять с открытым ртом, а Изольда поинтересовалась:

— Увлекаетесь стихосложением?

— Да как вам сказать, — ответил интерн, но вдруг в его глазах блеснуло что-то хулиганское, и он продекламировал:

— Пишу стихи я от души,

Нескучна жизнь уролога,

Такие ходят мужики

То к нам, то к венерологам.

— Экспромт получился ничего, — чуть прищурив глаза, вынесла вердикт Изольда Васильевна. — Если хотели смутить, не получилось, я слишком стара для девичьего румянца. А у вас только… на профессиональную тематику или есть лиричное?

— Простите, у вас тут открыто было. Добрый вечер. Чтения начались без меня? — раздался в комнате мелодичный голос.

Антон обернулся и замер. В дверях стояла девушка. Чудесная девушка с яркими рыжими волосами и веселой улыбкой. За ее спиной — Денис Валентинович, который выразительно потряхивал связкой ключей. Интерн Малин почувствовал, как заливает его лицо краска. Хотел похулиганить с немолодой леди, а получилось, что свидетельницей его выходки стала незнакомка. И стало вдруг стыдно. За сказанное им и услышанное ею.

— Ну, вот и Славочка, — встала с кресла Изольда Васильевна. — Ты совсем не опоздала, мы даже еще не приступали. Знакомьтесь, Ярослава.

* * *

— Снегокаты, снегоходы, каток, шашлык, баня, свежий воздух, елки! — вещал из трубки Вадик. — Чего в городе киснуть, я так считаю. Отличная турбаза, недалеко, место пока нераскрученное, народу не должно быть много. Ты с нами?

— Наверное, — Денис задумчиво побарабанил по окну. Пауза в приеме затягивалась, что-то не торопится к нему проказник Васенька.

— Ну все, тебя посчитал! Галка подружкой обеспечит — разведенная нарядная дама без комплексов, все, как ты любишь.

— А без этого никак? — поморщился Денис.

— А кто будет согревать тебя холодной январской ночью в ста километрах от Москвы?

— Я с собой возьму… грелку.

— Правда, что ли? — недоверчиво уточнил Черепанов-старший.

— Скорее всего, — собственная инициатива Дениса изумила, и ему теперь надо было это обдумать. И обсудить кое с кем.

— Ну ладно, сам так сам, — в голосе Вадима все еще слышалась легкая растерянность. — Тогда я потом перезвоню и уточню, чего и когда.

— Договорились.

Денис смотрел на телефон в своей руке. Что — он пригласит Ольгу на турбазу? Что — она согласится? Как там Вадик сказал — грелка? Так ведь отличная грелка — горячая, как сауна.

Поход в сауну не шел из головы несколько дней. Границы, которые он хотел раздвинуть. Границы, которые они смели́. Дэн весь понедельник и вторник то и дело мыслями возвращался к тому, что произошло. Как она открылась и позволила все — безоглядно и даже отчаянно будто. Какой была потом, когда женщине полагается нежиться и приходить в себя, — она словно только проснулась. Требовательно, собственнически, жадно — и отдалась, и сама его взяла в плен. Так, что и презерватив остался в портмоне неиспользованным, а это для Дениса было сродни нокауту. Никогда во взрослой и сознательной жизни он не позволял себе таких вольностей, а тут — практически не задумавшись поддержал Олю в ее безрассудстве. Да и не жалел потом, собственно. Вопрос нежелательной беременности не стоял, а в плане остального Денис не сомневался. Все там в порядке со здоровьем, в этом Дэн был уверен интуитивно, а своей он интуиции привык доверять. И кроме того, когда женщину рассмотрел так близко, интимно и подробно — в ее здоровье уже не сомневаешься. Нет, бывают, конечно, разные редкие исключительные случаи, но это явно не про них. Не про него, сдающего все возможные анализы раз в полгода. И не про нее, которая, имея спираль, еще и всегда держит под рукой презерватив. Нет уж, тут явно не та ситуация, когда необдуманный порыв будет наказан. Хотя больше не стоит все-таки так рисковать. Или стоит? Хорошо-то было — так, что Денис и не мог припомнить, было ли раньше что-то подобное. До дрожи хорошо.

И в итоге не удержался, перезвонил ей через два дня. Сил не было ждать до пятницы. На пятницу у него составлен грандиозный план повторить все, только уже не на жестких досках сауны, а на немецком ортопедическом матрасе. И вообще, объявляется месячник орального секса. Дэн был уверен, что возражений не поступит. Ну а пока — просто увидеть. Невзначай коснуться. Поправить светлую прядь от щеки. Поцелуй на прощание. Денис напросился на ужин, получив в дополнение полный комплект: Никита, кровожадно щелкающий лапчатым пинцетом, Изольда, ненароком подкладывающая Дэну на тарелку третью котлету, Геннадий Игоревич, смирившийся с присутствием мужчины в квартире своей дочери, хромой журнальный столик, декламация стихов и апофеозом всему — покрасневший до пунцового Тося. Теперь и повод есть парня лишний раз поддеть, а жалко. Кажется, влюбился. Шустрый у него интерн по всем показателям, однако.

Клацнула собачка дверного замка, и в кабинет явил свой светлый, упитанный и жизнерадостный лик Вася.

— С наступающим, Денис Валентинович!

— Для меня всегда было загадкой, с какого числа можно смело произносить эту фразу, — Денис прошел на свое место и сделал приглашающий жест Василию. — Ну, чем порадуете?

— Подарком, — Васенька полез во внутренний карман пиджака.

— А вот не надо меня обижать, дорогуша, — нахмурился Дэн. Подношений в конвертах он не любил. Даже не так — считал унизительным. Он специально устроил свою жизнь и карьеру таким образом, чтобы обеспечивать себе приемлемый уровень дохода, не теряя чувства собственного достоинства. Одно дело — Николаи и Анатолии, а другое дело — конверты. Этого он не мог принять.

— И меня обижать не надо! — надул пухлый рот Вася. А на стол легли два билета и глянцевая программка.

— Что это? — Денис решил в руки пока не брать.

— Это билеты на мой концерт.

— На ваш… что? — брови непроизвольно поползли вверх. А Вася довольно рассмеялся.

— Караоке я не пою, потому что выпускников хорового училища имени Свешникова на пушечный выстрел туда не подпускают. Берите, Денис Валентинович, — Василий двинул билеты по столу. — Будет очень хороший сборный концерт, ничего заумного, известные произведения, не самые последние исполнители, — тут Вася заговорщицки подмигнул. — Пригласите красивую женщину и проведите прекрасный вечер в Большом театре. Удобные места, середина партера, вы останетесь довольны.

Денис взял программку и начал читать. Брови никак не желали возвращаться на место. Среди списка имен попалась пара знакомых — их Денис слышал по телевизору. Вот тебе и Васенька-голубчик. А Васенька сидел и сиял добродушной улыбкой и ямочками на круглых щеках.

— Спасибо, — Денис придвинул к себе билеты. — От такого подарка отказаться трудно.

— Вам спасибо, Денис Валентинович! Если бы не вы… — Вася замолчал от чувств.

— Да я ничего особенного не сделал, — дежурно отозвался Денис. — Так понимаю, с доктором Григорьевым вы нашли общий язык?

— Олег Алексеевич — волшебник! — с придыханием ответил Василий.

— Есть про него такое мнение, — улыбнулся Дэн. — Очень рад за вас.

Вася тоже оказался рад и еще несколько раз рассыпался в благодарностях, прежде чем ретироваться, столкнувшись в дверях с Малиным. Тося получил свою порцию новогодних поздравлений и закрыл за Василием дверь. Денис молча вручил интерну программку и ткнул пальцем в имя. Обычно спорый на мыслительные процессы и реакции, Малин в этот раз долго думал и хмурил лоб, пробегая взглядом по яркому листку. И только через минуту охнул. Перевел взгляд на дверь, почесал программкой в затылке и пробормотал:

— Вот вам и караоке…

Денис лишь ответно хмыкнул. И принялся набирать в телефоне сообщение:

«Я добыл для твоих старшеньких два билета на новогоднюю елку в Большой».

А сам Денис с красивой женщиной поедет на турбазу. К большим театрам Дэн был пока не готов. И не был уверен, что готова Оля. А вот Изольде будет в самый раз.

— Денис Валентинович, ты спуститься можешь? — голос в телефонной трубке звучал подозрительно сдавленно. Для звонка из приемного отделения — подозрительно вдвойне.

— Паш, что случилось?

— Некогда объяснять, просто приходи. Тут… — какой-то звук, весьма похожий на всхлип, — твой профиль.

Cito[28], не cito? Пенис — не голова и не сердце. В драках не пробивают, внезапно не останавливается. Для того чтобы представить ситуацию, в которой существует угроза жизни по данному профилю для пациента, находящегося сейчас в приемном отдалении, нужна изрядная доля фантазии. Но фантазией Дэн обделен не был, и в интернатуре им разного рассказывали. Потому на первый этаж заторопился. Но все равно оказался не готов к представшей его глазам картине. Крупными, так сказать, мазками.

За столом сидел и ржал с переходом на подвывание Павел Нартов — хрестоматийного вида хирург с необъятными размерами, широтой души и питейными склонностями. Рядом с кушеткой, стыдливо прикрывая левой дланью пах, а правой поддерживая со стороны зада штаны, стоял примерно Пашиных габаритов мужик, одновременно опасливо и стеснительно глядя на вошедшего Дениса. А полмногострадального приемного покоя, который видел все, кроме этого самого покоя, был щедро разукрашен пятнами оттенка «бриллиантовый зеленый», создавая таким образом ранее отсутствовавший ненавязчивый новогодне-елочный дизайн. Картина настолько крупными мазками, что совершенно очевидная. И Денис, закатав рукава халата, прошел к раковине — мыть руки.