— Странно, что мужчина, подобный вам, думает о каких-то историях. Если это все, что хотели сказать, — выпустил сизый дым Виктор. — Можете идти.

— И все же я прошу вас проявить снисхождение ко двум влюбленным, — в отчаянии произнес Лиам, поднимаясь.

— Полагаете, он ее любит?

— Уверен.

— Не мужское у него поведение для влюбленного мужчины.

— Из-за размолвки они расстались, но стоило Бернсу узнать, что она попала в неприятности, нанял меня и приехал в Байборо.

— Люблю романтические истории, — хищно усмехнулся собеседник.

Покидая дом, Таггерт чувствовал большую, мучительную досаду. Зарвавшийся говнюк сидел за дорогущим столом с позолотой и строил из себя вершителя человеческих судеб, портя жизни людям. Что на руках этого негодяя достаточно крови, он не сомневался.

В гостиницу возвращаться не хотелось. Да и оставлять вдову в такой момент одну — тоже, поэтому вернулся к ней. Пропажу Ханны женщина приняла очень близко к сердцу, и с каждым часом ей в голову приходили все более жуткие вещи.

Ночью разбудил стук…

Лиам и миссис Грапл на радостях бросились к двери, надеясь на чудо. Они даже забыли о приличиях и выскочили из комнат в ночном белье, однако на пороге стоял верзила. Усмехнувшись, он процедил:

— Мисс Норт и ее друг ждут вас, — и отступил.

Лиам и вдова переглянулись и бросились одеваться.

Следуя за одним из головорезов Хоута, Таггерт сжимал руку пожилой вдовы и утешал себя, что на место расправы вряд ли позвали бы горожанку. Но и на чудесное избавление Гриндла не надеялся.

Человек шел торопливо, и миссис Грапл едва поспевала за ним.

— Молодой человек… Боюсь…, я раньше умру…, чем доберусь… Не могли бы… вы… идти… хотя бы чуть-чуть… помедленнее?

— Уже пришли, — бросил проводник, и его спутники впали в недоумение. Она стояли перед церковью, в самом центре Байборо. Однако мужчина подошел к парадной церковной двери и открыл ее.

«Неужто исповедоваться заставит и клясться на библии?» — мелькнула мысль у Таггерта, однако реальность, представшая перед глазами, повергла его в шок.

Перед заспанным Моррисом на коленях стояли Гриндл и мисс Норт, а перед ними расхаживал Виктор Хоут, который, увидев пришедший, возбужденно воскликнул:

— О, теперь можно начинать! — сел на первую лавку, закинув ногу на ногу, а громила подтолкнул Лиама и вдову к нему. На второй расселась вооруженная охрана. Священник начал читать молитву…

От Виктора разило выпитым, однако ни Таггерт, ни миссис Грапл даже носом не повели, сосредоточившись на венчании. Что это именно оно — сомнений не было.

Однако когда преподобный назвал жениха — Айзеком, Лиам вздрогнул, а Хоут расхохотался.

— Не только же вы, детектив, умеете разнюхивать!

Лиам и вдова переглянулись.

— Это то, что я думаю? — нахмурился Таггерт.

— Именно. Я как истинный католик решил, что нельзя им жить во грехе, тем более, что ваш друг так влюблен.

Всю церемонию Лиам просидел молча, гадая, счастлив ли Айзек, что женится на любовнице, бывшей служанке? И счастлива ли Ханна, что выходит замуж за человека, который женится на ней под дулами револьвером?

— М-да, — под конец только и смог вымолвить.

Вдова похлопала его по колену, и когда Гриндл сказал «да», разрыдалась от трогательного момента.

Свадебная церемония закончилась быстро. Едва Моррис благословил пару, люди Хоута распахнули двери и высыпали на улицу.

— А еще я надеюсь, что в вас, Таггерт, я тоже не разочаруюсь. Как не разочаровался в мистере Гриндле. И ведь не соврал, подлец, действительно решил жениться!

— И давно вы узнали, что он Гриндл?

— Нет. Но мне было интересно, соврет он перед алтарем или нет? — глаза Виктора хищно блеснули. — Ну, будьте счастливы, влюбленные! — он притворно умилительно коснулся рукавом края глаз, прыснул от смеха и покинул церковь.

Воцарилась тишина, которую нарушила миссис Грапл.

— Поздравляю вас, мистер Гриндл, — первая поздравила она. — Однако я удивлена.

— Благодарю. Мнения меняются, — к удивлению Лиама, улыбнулся Айзек. — Знаете, на досуге, когда вернусь в Аллентаун, прочитаю пару женских романов. Особенно те, в которых невеста спасла своего жениха.

Ханна всхлипнула.

— Зато, милая женушка, ты спасла своего негодяя! — он прижал ее к себе.

— Неужели вас заставили жениться под дулами?

— Нет, — просиял Айзек. — Добрый Виктор предоставил три варианта: сдохнуть, уехать без Ханны или жениться. Выбор не богатый, но… я подумал и выбрал.

— А вы, мисс Норт, как себя чувствуете?

— Благородство благородством, но женское сердце затаило обиду, — вместо Ханны ответил Гриндл. — Она считает, что я женился на ней только из-за угрозы.

— А разве не так?

— Нет.

Ханна разрыдалась.

— Не верит, глупая, — вздохнул Айзек. — Но это мы решим потом, по дороге. Идемте, надо бы к утру приготовиться. А то не хватало еще приключений! И знаете, Байборо мне тоже не нравится.

— Я тоже подумываю сменить место жительства, — заверила вдова.

— К нам поближе? Чтобы я не обижал Ханну?

— Именно!

Из-за нервного перенапряжения и радости, что все счастливо завершилось, хозяйка и гости заснули лишь под утро. Однако в самый крепкий сон раздался стук. Требовательный, нетерпеливый, и игнорировать его не получалось.

«Что за люди?! Поспать не дают старой, немощной женщине!» — брюзжала миссис Грапл, накидывая халат и спускаясь по лестнице. Прежде чем распахнуть дверь, выглянула в окно и удивилась:

— Тильда в такую рань?! Занять? Не дам!

Однако первые слова соседки были о другом.

— Утро доброе, — пробормотала миссис Вудсток и растянула тонкие губы. Глазами же хлопала так, что у вдовы не осталось сомнений: она мнется, чтобы задать бестактный вопрос. За семнадцать лет соседства миссис Грапл научилась понимать Тильду с полуслова.

Набравшись смелости, женщина выпалила:

— А мисс Норт действительно вышла замуж? — и замерла в ожидании.

— Действительно. Моррис подтвердит, — вздохнула вдова, подмечая, как вытянулось лицо Тильды.

— Когда?!

— Не твое дело! — пришлось грубо захлопнуть дверь, иначе Вудсток стала бы нахально напрашиваться в дом.

Решив, что, возможно, гости еще спят, вдова направилась на кухню. Заварила кофе, съела печенье и собралась уже вернуться в спальню, как снова постучали.

— Ну, Тильда! — возмутилась хозяйка и распахнула дверь.

Запыхавшаяся Элейн Брилл стояла перед ней и пыталась отдышаться.

— Простите, миссис Грапл, — начала девушка, — но знаете… Тут такие слухи…

— Не слухи! — пробурчала женщина и снова захлопнула дверь, оставив сплетницу за порогом. Вдова боялась произнести лишнее слово. Не знала, стоит ли Бернса называть Гриндлом? И вообще, возможно, следует хранить тайну из-за Уилсонов.

— С Таггертом заварили кашу — пусть сами и объясняются! — пробурчала и поднялась наверх, решив делать вид, что крепко спит. Но как ни вертелась — снова заснуть не удалось. Любопытные соседки решили взять ее дом штурмом, а некоторые особо нахальные даже заглядывали в окна…

— Не расстраивайтесь, — утешал Лиам, обедая в привычной компании вдовы и молодоженов. — Это даже к лучшему. Как говорится в индейской пословице…

— Переходите сразу к хорошему, — перебил его Айзек.

— Ладно. Я подумал, что город бурлит слухами. А это значит, что…

— Что скоро дойдут и до убийцы, — догадалась миссис Грапл.

— Именно! — кивнул Таггерт.

— Надо скорее уезжать. Не хочу рисковать! — встревожился Айзек и отбросил салфетку. — Я сейчас же найму дилижанс.

— Подумайте сами: лучше поволноваться пару дней, чем потом долгие годы жить в страхе.

— Правда в ваших словах, Лиам, есть, — согласилась хозяйка дома, — но это так рискованно. Ведь следует опасаться не только мужчин, но и женщин.

— Обещаю, я буду рядом и не подпущу даже ребенка. Но пока не переговорю с Холлом, сидите дома…

* * *

Четвертый день Ханна гуляла по городу по одному и тому же маршруту, заранее обозначенному детективом. Путь лежал лишь до кондитерской, но каждый раз, выходя из дома, от страха колотилось сердце, пробирал озноб, и хотя она знала, что за ней следуют люди шерифа, все равно было страшно. Как назло в такие моменты в голове возникали глупости.

«Убьют меня, и Айзек будет свободен… — губы предательски изогнулись, навернулись слезы. Подозрения, что он женился ради сохранения своей жизни — отравляли всю радость. И пусть знала, что он мог уехать без нее, но… но женская подозрительность изводила и подсовывала все новые аргументы. Айзек был нежен, заботлив, улыбался, а Ханна смотрела на него и от обиды хотела убежать снова. Сбылась ее мечта, но не так, как думала.

В первый день, перед ее выходом из дома, он поругаться с Таггертом, шерифом, порываясь пойти с ней. Они считали, что Бернс своим приметным видом только все испортит. Дело дошло до драки, но Айзек добился разрешения и теперь шел за ней в парике, что дала миссис Грапл, и лохмотьях оборванца.

«Романтично… — грустно улыбнулась Ханна. — Но, вдруг, он это делает только из-за угроз Хоута?»

Радость сменилась тоской.

«Да, возможно, любит меня, но не настолько сильно, чтобы жениться по доброй воле».

Задумавшись, не сразу заметила, что подошла к узкому, безлюдному переулку, поросшему высокими кустарниками. Ханна замедлила шаг. Захотелось обернуться, убедиться, что люди Холла рядом, но удержалась. Глубоко вздохнув, пошла вперед.

Уже почти дошла до перекрестка, когда рядом зашелестел куст, и показалась светловолосая мужская фигура…

«Эд?» — обрадовала она. Однако неприятный взгляд заставил ее остановиться и замереть.