— Спасибо за информацию. Но мне она до лампочки.

— Ну и дура.

— Не дурней тебя.

— Ира! Я серьезно говорю. Уступи! Не пожалеешь. Разве одной лучше? Кому нужны эти твои добродетели? Никто не оценит. Даже твой Сережа. Забудь о нем.

— Этого, кстати, тоже Сергей зовут.

— Вот и славненько. Привыкать не придется.

— Но я далеко не стерва по характеру.

— Так стань ею!

— И как же это?

— Легко. Капризничай, но не по пустякам, противоречь, но в меру, будь эгоисткой, требуй удовольствий, порой трудновыполнимых.

— Нет, это не по мне. Играть чужую роль. Быть подстилкой у пожилого ловеласа. Все время чего-то выгадывать, под кого-то подстраиваться. И все это ради денег и дорогих подарков? Фу! Даже затошнило от одной только мысли.

— Ладно, Ирунь, наплюй! Эта роль действительно не твоя. Пойдем лучше на обед. Сегодня, кстати, неплохая вечерняя программа. Ужин при свечах, концерт и дискотека.

— Я бы лучше домой поехала. Устала уже от мероприятий.

— Бедная, бедная Лиза! И почему ты не в девятнадцатом веке родилась?


— Мам, что мне надеть, джинсы или платье?

— Платье, наверное.

— Я вчера в нем была.

— Ну, тогда джинсы.

— И этот свитер сверху напялить? Скажут, тетя-мотя из села приперлась.

— Алена, ну кто же виноват, что ты так собралась на праздник? Надо было новый свитерок взять, белый. Или желтую кофточку…

— Все из-за тебя! — крикнула Алена, чуть не плача. — «На лыжах пойдем, на коньках…» Я же не знала, что будет концерт и дискотека!

— Аленушка, не расстраивайся ты так. Подумаешь, дискотека! Сколько еще этих дискотек у тебя будет…

— Мы с Наташей договорились, что… что…

Алена зарыдала так громко, что к ним вбежала перепуганная Эльвира.

— Что тут у вас? Ира, ты, что ли, ребенка до истерики довела?

— Она сама из-за пустяков себя доводит, — пробормотала огорченная Ирина. — Видите ли, не в чем пойти на дискотеку.

— Ох, и клуши вы обе, — вздохнула Эльвира. — Не могли толком на праздник собраться. Ну что же делать-то, а? Что, совсем-совсем нечего надеть?

— Только вот этот свитер, — показала Ирина висевший на стуле свитер грубой вязки.

— Да уж! И я бы в таком не пошла, — согласилась Эльвира.

От ее слов Алена заплакала еще горше. Ирина гладила дочь по голове и беспомощно смотрела на Эльвиру. Та всплеснула руками, завела глаза, помотала головой, а потом выскочила в коридор. Через пять минут она вернулась.

— Собирайтесь. Я у охранника узнала: тут недалеко поселок расположен. Там есть круглосуточный торговый центр. Продают все, вплоть до унитазов. Что-нибудь подберем. До ужина целый час, так что успеем. Ну! Чего вы расселись?

— Унитазы там, может быть, и есть, а кофточку на нее вряд ли найдем, — засомневалась Ирина, лихорадочно надевая на себя спортивный костюм.

— Ничего. Все будет о'кей! Помчались!

Они вышли из пансионата и почти бегом пустились по расчищенной грейдером дороге, что вела в поселок.

— Охранник сказал, что до поселка примерно полтора километра. За пятнадцать минут добежим, — говорила Эльвира, запыхавшись от бега.

— Не знаю, ты уже дышишь как паровоз, а что дальше? И потом, уже смеркается. Еще минут двадцать, и будет совсем темно. Неплохая перспективка — идти по ночному лесу. Помнишь, Аленка, как ты в автобусе фантазировала? Вот, сбылись твои фантазии.

— Не пугай ребенка! Никто нас не съест.

— А мне нисколечко не страшно, — сказала Алена, но при этом пугливо покосилась в сторону вековой ели, распластавшей на снегу нижние ветви.

— Молодец! — похвалила неунывающая Эльвира. — Хорошо, что характер у тебя не в мать, боевой, решительный. Своего добьешься, если захочешь.

— Хорошо-то хорошо, но только добиваться надо не за счет других, а собственными силами, — твердо сказала Ирина. — Например, в данный момент она «своего добивается», но какой ценой? Погнала мать с ее подругой по сугробам, ночью, за семь верст киселя хлебать.

— Да ладно тебе, перестань девчонке душу травить, — миролюбиво возразила Эльвира. — Ты этот поступок с нашей стороны воспринимай как гуманитарную помощь. Надо же человеку в беде помогать, как ты думаешь?

— Это не та беда, чтобы так рисковать. А вдруг здесь волки водятся? Что будем делать? На дерево полезем? Тут и берез-то почти нет, а на ель не залезешь.

— Я, например, если приспичит, и на пальму взберусь, — не подумав, брякнула Эльвира.

— Ох, Элька, и беспечная же ты!

— Кто бы мычал! Не могла собрать ребенка как следует, вот и лезь теперь на елку.

— Ой, смотрите! — оглянулась испуганная Алена. — Это не волчьи глаза горят?

Женщины быстро повернулись назад и увидели приближающиеся желтые огоньки.

— Фу, Аленка, напугала до смерти! — перевела дыхание Эльвира. — Это машина едет. Может, подбросят до поселка?

— Не хватало к незнакомым мужикам в машину садиться! Даже не вздумай! — строго сказала Ирина.

— Если там один водитель, то не страшно, можно и остановить, — упрямо гнула свою линию Эльвира.

— Ну и вредная же ты, Неврева! У тебя даже фамилия из того же корня состоит — «вре».

— Но есть маленький нюанс.

— Какой?

— Приставка «не». Значит, я невредная, поняла?

— Господи, отовсюду без мыла вылезет.

— Ага, и без мыла же влезу. К примеру, в эту шикарную машину.

Они отошли на обочину, чтобы пропустить черный джип, но он, поравнявшись, остановился. На водительской двери опустилось стекло, и женщины увидели директора. Он сдержанно улыбнулся и спросил:

— Куда, милые дамы, на ночь глядя отправились? Не боитесь волков?

— Мы уже приметили елку, на которую полезем в случае чего, — весело ответила Эльвира. — Сергей Владимирович, не выручите нас?

— А что такое?

— Нам срочно нужно в поселок, а то боимся не успеть на ужин.

— В поселок? А кто у вас там, родственники?

— Да нет, что вы! Там магазин, говорят, есть. В общем…

Она замялась, полагая, что неудобно морочить директору голову женскими пустяками. Он сам пришел на помощь:

— Видимо, что-то из косметики срочно понадобилось? Бывает. Что ж. Садитесь в машину, постараюсь быстро доставить вас туда и обратно.

С комфортом, о каком и не мечтали, их за пять минут довезли до торгового центра. Директор остался ждать в машине, а женщины устремились в магазин. На втором этаже и в самом деле продавалось все — от прищепок до крупной бытовой техники. Был также небольшой отдел готового платья. Но круглосуточно работал только первый этаж, где торговали продуктами питания. На втором этаже рабочий день закончился. Продавщица в отделе готового платья, худосочная брюнетка неопределенного возраста, уже собралась уходить, когда к ней подлетела разрумянившаяся троица и потребовала показать все кофточки, какие есть.

— Не буду я вам ничего показывать. Я вообще, в праздник не должна работать и пришла сюда на пять минут, по своим делам.

— Девушка, пожалуйста, мы нездешние, из пансионата сюда примчались. Нам очень нужна кофточка…

— Ничего не знаю, — перебила Эльвиру продавщица и крикнула охраннику: — Дима! Зачем ты пускаешь в зал после пяти часов?

— Девушка, неужели ради Нового года нельзя сделать людям подарок? — спросила Ирина, уже понимая, что «девушка» из разряда непрошибаемых.

— Подарок? — взвилась брюнетка, как будто ждала этих слов, чтобы излить всю накопившуюся желчь. — Вам, значит, подарки, а остальным огарки? Привыкли, что провинция перед вами на задних лапках стоит? Как же! Вы с деньгами, холеные, в шубах, а нам и синтепон сойдет, не графья! Я тут за восемь часов стояния на ногах аж четыре тысячи в месяц получаю. Мне на эти деньги и самой, и сыну надо питаться. У ребенка второй месяц после пневмонии кашель не проходит. Ползарплаты на лекарства вбухала, а толку? Отец две тысячи алиментов плотит, вот и все мои доходы. Вы вон в пансионате Новый год встречаете, а я…

Она осеклась и посмотрела куда-то за спины онемевших от ее отповеди женщин. Ирина оглянулась и увидела директора. Он стоял с непроницаемым лицом, засунув руки в карманы расстегнутой дубленки, и смотрел на продавщицу.

— Вам что? — спросила она другим тоном, вежливым и даже заинтересованным.

— Вас как зовут?

— Нина, а что…

— Ниночка, будьте добры, обслужите этих дам. Кстати, с Новым годом! Вас и вашего сынишку. Сколько ему?

— Пять лет…

— У-у, совсем большой. Вот ему на подарок, купите что-нибудь из техники, мальчишки это любят.

Директор подал изумленной Нине две сотенные купюры евро. Она, не спуская глаз с его лица, точно под гипнозом, взяла деньги и тихо произнесла:

— Спасибо. Вам кофточки? Какой размер?

— Вот на эту девочку, — быстро отреагировала Эльвира, подтолкнув к ней Алену.

— Нарядную?

— Разумеется, — подтвердила Эльвира. — Самую нарядную, какая есть. Нам на дискотеку.

Нина побежала к стеллажу с трикотажем и выбрала три кофточки: васильковую, красную и оранжевую.

— Вот, самые лучшие. Импорт.

— Померяй синюю, Аленка, — предложила Эльвира.

— Вон там примерочная, — показала Нина и улыбнулась директору.

Алена пошла в примерочную, а Эльвира попросила продавщицу подыскать то же самое, но других расцветок.

Ирина боялась поднять глаза. Ей казалось, что Дубец изучающе смотрит на нее, причем смотрит нехорошо, словно приценивается. «Интересно, во сколько евро он оценивает меня?» — пришло ей в голову.

— А ну-ка, покажись! — позвала Эльвира Алену.

Девочка, смущаясь, вышла из примерочной кабинки.

— По-моему, очень даже неплохо, — сдержанно произнесла Эльвира.