Сестры, как могли, принялись ее утешать. И в это время как раз пришли домой Сесар и Рубен. Заглянув в комнату к Эстер, Сесар сразу все понял, и сестрам не понадобилось обо всем ему рассказывать.

—Пойдем отсюда, — сказал он Рубену, — пусть она выплачется. Габи и Марисоль ее поддержать

Братья сделали всего несколько шагов по направлению к выходу и увидели стоящего на пороге Демокрасио.

—Тут было открыто, — пояснил он растерянно. — Как Эстер?

— Плачет, — неопределенно ответил Сесар.

— Я пройду к ней?

— А может, не стоит сейчас? — усомнился Сесар.

—Стоит. Я уверен в этом, — возразил Демо и направился в комнату Эстер.

Там он, ничего не говоря и не требуя никаких объяснений, опустился перед Эстер на колени и взял ее руки в свои. На какое-то мгновение она даже перестала рыдать и застыла в оцепенении.

— Тебя обидели, моя хорошая? — сам едва не плача, произнес Демокрасио. — Но ты не должна так убиваться. Я — с тобой. Я теперь всегда буду с тобой и сумею тебя защитить. Поверь мне и прости меня.

— Это ты меня прости, — с трудом произнесла Эстер.

— Ты ни в чем не виновата, моя дорогая, моя любимая. А тот, кто виноват, — Демо, сдерживая ярость, скрипнул зубами, — пусть не ждет от меня пощады!

Слухи о том, что Эстер сбежала из-под венца, мгновенно разнеслись по всей округе, не миновав и Рамиро. Все последние дни он жил, словно на пороховой бочке, опасаясь, что у Эстер сдадут нервы и она расскажет о случившемся матери, сестрам или даже своему жениху. Но Эстер, судя по всему, молчала. Узнав, что она отправилась в церковь, Рамиро мысленно похвалил ее за благоразумие, и вдруг — такая досадная осечка. «Все-таки она не выдержала! — подумал он и понял, что теперь ее могут заставить объяснить, почему она сорвалась на собственном венчании. — Надо упредить ее! — забеспокоился Рамиро. — Надо облить ее грязью, прежде чем она успеет открыть рот!»

В дом Консуэло он ворвался с криком:

— Твоя дочь — шлюха! Она опозорила и тебя и меня! Весь город говорит о ее похождениях!

— Что ты несешь, негодяй? — вскинулась на него Консуэло. — Убирайся отсюда! Тебя никто сюда не звал.

— Ах, значит, я — негодяй! — возмутился Рамиро. — Да если хочешь знать, эта проститутка не раз пыталась соблазнить меня!

— Врешь, подлец! — Консуэло отвесила ему оплеуху.

— Да, она всегда хотела затащить меня в койку.

— Заткнись, подонок! — это Левша, весь дрожа от гнева, встал перед Рамиро и направил на него пистолет. — Я сейчас прикончу тебя!

— Нет! Нет! — закричали в один голос Габи и Консуэло. — Сесар, остановись!

Их крики заставили Левшу на мгновение замешкаться, и этим воспользовался Демокрасио: подкравшись сзади, он выбил пистолет из руки Сесара.

— Я сам отведу его в полицию, — сказал он Левше. — А тебе незачем тянуть срок из-за этого подонка. — Демо с силой толкнул Рамиро в спину. — Давай, двигай отсюда. И не вздумай валять дурака.

— Демо, что он сделал? — закричала Консуэло. — Демо, подожди! Нельзя же человека арестовывать только за то, что он говорил гадости про Эстер!

— Мама, замолчи! — попыталась перекричать ее Габи. — Я все тебе объясню. Демо, веди его, мы сами ей все расскажем.

— Нет, я должна знать, за что его арестовали, — протестовала Консуэло. — Демо!.. — она побежала к входной двери.

— Он изнасиловал Эстер! — преградив ей дорогу, сказал Левша. — И это знают все, кроме тебя.

— Боже мой! Боже мой!.. — заломила руки Консуэло, а затем вдруг потеряла равновесие и без чувств рухнула на пол.

Горе Консуэло было столь безутешным, что дети уже стали опасаться за ее рассудок и даже за ее жизнь, поскольку она беспрестанно твердила о своей вине перед Эстер и порывалась покончить с собой. Дочери, в том числе и Эстер, не оставляли ее без внимания ни на секунду, надеясь, что кризис все же благополучно минует.

Габи как раз давала матери снотворное, когда прозвучал телефонный звонок.

— Йоли, возьми трубку, — крикнула она сестре, хотя обычно делала это сама в ожидании каких-либо известий о сыне.

— Иди, это дон Аурелио, — сказала ей Йоли, — он хочет с тобой поговорить.

— Что ему от меня нужно? — ворча, взяла трубку Габи.

— У меня есть новость о твоем сыне, — сообщил ей Аурелио. — Приезжай ко мне в офис. Не бойся, новости хорошие.

Надо ли говорить, что Габриела тотчас же помчалась к Аурелио.

Он встретил ее, широко улыбаясь.

—Знаю, что ты сердишься на меня, но я всегда был твоим истинным другом. И сейчас ты в это убедишься. Марсела! — позвал он секретаршу.

Та услужливо распахнула дверь в соседнюю комнату, и оттуда вышла незнакомая женщина с младенцем на руках.

—Получай своего ненаглядного! — довольным произведенным эффектом, сказал Габриеле Аурелио.

— Сыночек мой! Сыночек! — Габриела прижимала малыша к себе, целуя его. Слезы радости текли по ее щекам. — Как он оказался у вас?

— Мне пришлось выкрасть его у Рикардо. Мои люди следили за беглецами и, когда выяснилось, что мальчик заболел...

— Боже мой! — в ужасе воскликнула Габриела.

— Да, этот горе-папаша ухитрился его здорово простудить, — продолжал Аурелио. — Так вот, я распорядился, чтоб малыша выкрали и поместили в хорошую клинику.

— Почему вы сразу же не позвали меня? — возмутилась Габи.

— Потому что не хотел тебя волновать.

— Вы думаете, я была спокойна, не зная, где он и что с ним? Да у меня сердце разрывалось!

— Ну, прости. Я полагал, что лучше вернуть тебе здорового ребенка.

— Если б я была рядом с ним, он выздоровел бы гораздо быстрее.

— Наверно, — согласился Аурелио. — Но ты все-таки прости меня. Ведь все худшее теперь позади.

— Да, конечно. А Рикардо я этого никогда не прощу! Пусть даже не пытается приблизиться к сыну.

— Об этом я тоже позабочусь, — пообещал Аурелио. — Отныне мы должны вместе действовать против Рикардо.


Глава 57


Несколько дней после исчезновения сына Рикардо провел в сущем аду. Обратившись за помощью в полицию, он с нетерпением ждал результатов поиска, не исключая при этом, что взятый полицейскими след приведет их в конце концов к Саре. Одна из медсестер призналась, что ее подкупили, но указывала на какого-то мужчину, которого и разыскивала теперь полиция. Рикардо же подозревал, что прежде этого мужчину подкупила Сара. А вот куда она распорядилась отвезти больного мальчика — было неизвестно, и Рикардо всякий раз становилось страшно, когда он представлял, какая чудовищная идея могла зародиться в воспаленном мозгу Сары.

Добиться от нее чего-либо вразумительного не представлялось никакой возможности: Сара пребывала в бредовом состоянии, то и дело повторяя: «Рикардито, иди к маме, прости свою маму».

Лишь теперь, глядя на нее, Рикардо понял, какой опасности подвергал сына, собираясь доверить его воспитание психически больной Саре. «Нет, я не должен был отбирать его у матери, — заключил Рикардо. — Надо ехать к Габриеле, повиниться перед ней и вместе искать сына!»

Он запихнул все еще бредящую Сару в самолет и вскоре был в Каракасе.

— Я очень виноват перед тобой, — сказал он Габриеле по телефону. — Прости меня, если сможешь. Мы должны вместе разыскать нашего сына.

— Что? — возмущенно прервала его Габи. — Он у тебя чуть не умер, а теперь я должна простить тебя?!

— Где он? Ты нашла его? Он жив? — засыпал ее вопросами Рикардо.

— К счастью, нашлись добрые люди, которые вылечили его и вернули мне.

— Ну, слава Богу! — облегченно вздохнул Рикардо. — Расскажи, где ты его нашла.

— Это не имеет значения. О мальчике позаботился дон Аурелио.

— Что? Так это он устроил похищение? Он подкупил сиделку?

— Рикардо, я не намерена с тобой разговаривать, — сказала Габи. — Хочу только, чтоб ты усвоил: сына ты потерял навсегда и не пытайся искать встреч ни со мной, ни с ним — даже когда он станет взрослым! — она в сердцах бросила трубку.

Перво-наперво Рикардо бросился к Саре и стал что есть мочи трясти ее:

— Признавайся, негодяйка! Ты с самого начала была в сговоре с Аурелио? Вы вместе задумали это похищение? Ну же! Говори!

— Я не понимаю тебя. О чем ты говоришь? В чем я должна признаться?

—Ты рассказала Аурелио, куда мы едем, чтоб он выкрал у нас мальчика?

— Нет! Нет! — вопила перепуганная Сара. — Я тут ни при чем! Отпусти меня!..

— Ну, черт с тобой! — Рикардо с силой оттолкнул от себя Сару и помчался в офис к Аурелио.

Там он без каких-либо предисловий ударил Аурелио кулаком в челюсть, а затем избивал его до тех пор, пока не прибежали охранники и не вытолкали разбушевавшегося посетителя пинками за дверь. Однако, несмотря на это, Рикардо был доволен тем, что сумел расквасить ненавистную физиономию Аурелио.

Теперь можно было подумать и о том, как жить дальше. Но мысли в голове Рикардо путались, и он поехал в «Тропибеллу», чтоб там все обсудить с Федерико.

— Я по глупости потерял и Габриелу, и сына, — с горечью признавал он. — Поддался влиянию Сары. Рядом с ней я тоже становлюсь таким же сумасшедшим, как и она. Отец, что мне делать? Неужели я всю жизнь должен нести этот крест — терпеть возле себя шизофреничку, которая к тому же еще и плетет интриги против меня?

Федерико не успел ответить сыну: в кабинет вошли полицейские и, предъявив ордер на арест, увели Рикардо с собой.

Задержав Рамиро, Демокрасио полагал, что Эстер напишет официальное заявление в полицию, но натолкнулся на неожиданное препятствие: Эстер по-прежнему не хотела выносить сор из избы.