– Видно, не смог, – ответила ему Йорунн. – Ормульв сказал, что сломал рулевое весло на драккаре Асбьерна, а кнарр не догонит быструю снекку.

– Гуннарссон не просто вор, – подала голос Долгождана. – Он не хотел плыть в Рикхейм, как велел ему Эйвинд конунг. Он собирался идти на снекке к Олаву Стервятнику на остров Мьолль. И нас туда отвезти.

При упоминании о Стервятнике лицо Инрика потемнело. Он не стал ничего больше спрашивать и вышел, а чуть позже девушкам передали, что вождь принял решение и драккары поведут снекку на Хьяр.

Весь первый день сильно штормило, и небо заволокло тучами, но ближе к ночи ветер стих, море успокоилось и среди облаков стали проглядывать звезды. Йорунн нашла в себе силы встать и выйти наружу – уж очень хотелось ей полюбоваться на бескрайний морской простор да на темное северное небо. На корме никого не было, кроме Инрика – вождь стоял у правила сам. Увидев девушку, он подошел и молча накинул ей на плечи свой теплый плащ.

– Спасибо, – улыбнулась Йорунн. – Скажи, далеко ли еще до острова Хьяр?

– Если погода не изменится – дня два пути, – ответил молодой датчанин. – А если ветер будет попутный, то меньше.

– Я попрошу богов о попутном ветре, – девушка вздохнула и подняла задумчивые глаза к небу. – Надеюсь, они еще не устали слушать мои молитвы.

– А ты и правда силой немалой владеешь, – сказал ей Инрик. – Я слышал о колдунах, которые могли обернуться медведем или волком, но чтобы превратиться в птицу…

Девушка тихонько рассмеялась.

– Что ты! Я ведунья, а не оборотница. И мои ведовские силы тут не помогли бы. У нас не было иной надежды, кроме как на чудо. Я неустанно молилась, и боги явили его... Я не могу рассказать тебе больше, Инрик, чудеса не любят огласки.

Молодой датчанин кивнул.

– Когда чайка бросила твой оберег на палубу, я сразу понял: случилась беда, – проговорил он. – Но даже представить не мог, что творится у вас на снекке. Я не слишком хорошо знал Ормульва Гуннарссона, потому решил сам все проверить и велел своим людям держать оружие наготове. Они очень удивились такому приказу, ведь с давних пор наших вождей связывала дружба.

– Ормульв хёвдинг тоже называл себя другом Эйвинда и Асбьерна, а потом предал их обоих, – отозвалась Йорунн, глядя на снекку, рассекавшую волны чуть позади драккара. – Скажи, Инрик, где он сейчас?

– Он и его люди сидят, привязанные к мачте, а мои хирдманны за ними присматривают, – усмехнулся Вилфредссон. – Еще я отправил на ваш корабль своего кормщика, чтобы он заменил убитого Торда.

Йорунн ахнула, прижала ладонь к губам, а потом повернулась к нему и потребовала рассказать обо всем, что происходило на снекке. Выслушав Инрика, молодая ведунья горестно покачала головой:

– Нет в душе Ормульва ничего светлого. Такие, как он похожи на темных богов: слабых духом они подчиняют своей воле и заставляют творить зло, сильных же от бессилия убивают… Жаль мне храброго и разумного Торда, но думаю, если бы снекка и твой драккар разминулись в море, людей, верных Эйвинду, погибло бы много больше, – она помолчала, потом добавила: – Не знаю, смогу ли я когда-нибудь отплатить тебе добром за добро.

– Сможешь, если отдашь мне свое сердце, – негромко отозвался молодой вождь. – Боги не зря вновь свели нас вместе. Что если в прошлый раз ты поторопилась с отказом?

Йорунн ничего не ответила, глядя на волны.

– Я увезу тебя в Готланд и возьму в законные жены, – волнуясь, проговорил Инрик и подошел ближе. – Выплачу богатый мунд твоей родне, а на Хьяр пришлю другую ведунью. Станешь хозяйкой в доме богатого хёвдинга.

Девушка отступила на шаг. Каждое слово датчанина причиняло ей нестерпимую муку. Трудно было ответить «нет» седобородому Вилфреду, а уж сыну его, да еще глядя прямо в глаза…

– Знаю, ты не успела меня полюбить, – продолжал Инрик, – но обязательно полюбишь, когда узнаешь получше. Отец говорил мне, что твое сердце свободно.

– Это не так, – еле слышно ответила Йорунн. – Я не лгала твоему отцу, просто тогда не успела понять, что со мной происходит. А потом вдруг поняла.

– И чьей же ты зовешься невестой? – нахмурился молодой вождь. Девушка долго молчала, не зная, что ответить, и он потерял терпение: – Вижу, пустое болтаешь, душу мне рвешь! Сына Вилфреда Скалы, будущего хёвдинга, в мужья тебе мало? Или просто помучить меня захотела? А не думаешь о том, что я силой могу тебя увезти? Отдам приказ – и драккары отправятся в Готланд, а снекку одну поведут на Хьяр, и мои люди скажут Эйвинду конунгу, что ты ушла со мной по своей воле!

У Йорунн от его слов перехватило дыхание. Мать милосердная, что же такое творится? Беда за бедой идут чередой… Случись что, Долгождана откроет конунгу правду – и начнется разлад у старых друзей, забудется договор, и поход на Мьолль вновь превратится для Эйвинда в несбыточную мечту… Нет, ни за что!

Девушка собрала все силы, посмотрела в глаза датчанину и тихо проговорила:

– Ты сказал однажды, что тебя еще никто не называл бесчестным. А теперь говоришь совсем как Ормульв Гуннарссон. Тогда я тебе поверила, а сейчас – нет. Впрочем, поступай как знаешь.

Йорунн сняла с плеч плащ Инрика и положила его на скамью. Повернулась – ноги дрожали, отказывались идти – и ушла в шатер, к спящей подруге. Всю ночь она то проваливалась в сон, полный тревожных сновидений, то открывала глаза и прислушивалась к плеску волн за бортом, то, беззвучно всхлипывая, роняла слезы на шерстяное одеяло. И утром первая выбралась из шатра, чтобы поглядеть, с какой стороны встает солнце.

Дул сильный, прохладный ветер. Корабль по-прежнему шел на Хьяр.


Глава 15


На рассвете Асбьерн ярл отдал приказ спускать драккар на воду.

– Что ты делаешь? – вразумлял его Сигурд. – Руль безнадежно испорчен: весло подпилено, ремни срезаны, планки разбиты… А то, что вы за три дня склепали, разнесет в щепки первая же волна! Погибнет корабль, и вы вместе с ним!

Но Асбьерн его не слушал. Сам подкладывал деревянные катки под киль, сам, упираясь ногами в землю, толкал морского коня в родную стихию. Рядом налегали на борта верные хирдманны. Кто-то уже тащил из сарая весла, готовил оружие и припасы в дорогу. Никто не ждал добра от предстоящего похода – все понимали, что время потеряно, и теперь едва ли они сумеют найти на морских просторах быструю снекку. Одна надежда – на удачу Асбьерна, да на то, что справедливые боги не помогут предателю.

И только Сакси, пришедший поглядеть на корабль, в который раз повторил:

– Все будет хорошо.

– Помолчи, – оборвал его Эйвинд конунг. – И так уже лучше некуда.

Несколько бессонных ночей оставили след на лице молодого вождя. А на Асбьерна и вовсе было страшно смотреть: осунулся, синие глаза потемнели, и в глубине их нет-нет да сверкали яростные молнии. Младшие девчонки, прежде всегда с улыбкой выбегавшие навстречу ярлу, теперь боялись попадаться ему на пути.

Уже подняли мачту и собрались насадить на форштевень резного дракона, когда на берег с нежданной вестью примчался Хаук:

– Дозорные заметили корабли!

Все взгляды устремились к морю. Асбьерн поднялся на скалу к береговым стражам, поглядел сам и, вернувшись, рассказал, что видел два драккара и снекку, идущих к острову на веслах.

– Они еще далеко, – волнуясь, проговорил он, – и все паруса убраны, но если глаза мне не лгали, то там была наша снекка.

Когда драккар Инрика подошел к острову, на берегу успели собраться все жители Стейнхейма. Датчанина узнали – многие махали руками и выкрикивали приветствия. На плывшую чуть позади снекку поглядывали с тревогой: какие новости привезет корабль? Много ли слез придется пролить, и кому?

Йорунн опять нездоровилось. Она сидела на скамье, закутанная в плащ, уронив голову на плечо Долгожданы. Было бы сил побольше – встала бы рядом с вождем на носу, разглядела бы в толпе одного-единственного человека… и, наверное, не сдержавшись, заплакала бы от счастья. Вот как сейчас…

– Скоро уже, – утешала ее подруга. – Не плачь.

А сама все выглядывала из-за висевших вдоль борта щитов, высматривала среди встречавших темноволосого ярла. Асбьерн, суженый мой, были бы крылья – я бы птицей летела впереди корабля…

Драккар, наконец, причалил, и Инрик первым сбежал по веслу на берег.

– Рад видеть тебя, Эйвинд Торлейвссон! И тебя, Асбьерн Счастливый.

– Здравствуй, сын Вилфреда! – ответил конунг. А его побратим скользнул по Инрику невидящим взглядом и направился к морю. Снекка шла медленно, слишком медленно, и он пошел ей навстречу, упрямо сражаясь с волнами. Они обступили ярла по пояс, когда над его головой вдруг раздался крик:

– Асбьерн!

И Долгождана, которую никто не успел удержать, спрыгнула вниз с высокого борта, и морская вода накрыла ее с головой, а потом вынесла прямо в объятия Асбьерна. И он крепко прижал ее к себе, забыв обо всем на свете. Живая вернулась! Счастье!

Йорунн спускалась по сходням медленно, словно во сне. Шла, не стирая слезы, все еще бежавшие по щекам, и видела, как Эйвинд конунг бросился ей навстречу. Но не добежал, словно наткнулся на невидимую стену, остановился в нескольких шагах… а ей помстилось – были бы одни на берегу, схватил бы на руки и не отпускал бы больше никогда…

– Вернулась, – совсем тихо произнес вождь. – Слава богам!

Йорунн подошла к нему, но сказать ничего не смогла – от волнения горло перехватило. Эйвинд тут же заметил, как она изменилась за эти дни – побледнела, ослабла, увидел ее припухшие, потрескавшиеся губы, которые целовал, казалось, вечность назад – на празднике. Девушка опустила глаза и вдруг покачнулась, стала оседать на землю и упала бы, если бы не подхватили ее чьи-то крепкие руки.

– Я же говорил: все будет хорошо! – рассмеялся у нее над ухом Сакси. – А ты, вождь, приказал бы своим людям баню топить. Если ты до сих пор не заметил – гости у нас!