На четвертый день ближе к вечеру люди на драккаре заметили впереди корабль под сине-белым полосатым парусом.

– Свеи, вождь! – приглядевшись, сказал Сигурд. – Боевая лодья, больше нашей. Будет плохо, если они примут нас за торговцев и захотят отбить кнарр.

Эйвинд хмуро поглядел на чужой корабль. В Свеаланде друзей у него не было.

– Готовиться к бою! – приказал он. – И передайте на кнарр, чтобы женщины увели детей в трюм и сами укрылись!

Как и предсказывал Сигурд, свеи решили, что раз уж большую лодью охраняет драккар, то им точно будет чем поживиться. Хрипло пропел над волнами боевой рог, и свейский корабль стал стремительно приближаться. На драккаре Эйвинда воины оставили весла и стали снимать висевшие вдоль борта щиты, вытащили оружие, принялись надевать брони и шлемы. Кнарр схоронился за боевым кораблем, как жена за воином-мужем, но и на его палубе готовились к битве. Даже Ольва, отправив девчонок в трюм, вытащила свой лук и стала натягивать тетиву. Унн пыталась ее образумить, уговаривала поберечь себя – напрасно!

А Лейдольв, заметив ее с драккара, расхохотался:

– Поглядите-ка! Свеи пойдут на дно со страху, увидев такого свирепого воина!

– Побереги свой единственный глаз, Лейдольв! – огрызнулась в ответ Ольва. – На свейском драккаре много мечей, и у каждого есть рукоять!

Сакси прятаться не стал, остался на палубе вместе с воинами, и Йорунн, сидевшая, как было велено, в трюме, немного завидовала ему. Не ведет страха тот, кто точно знает, где ждет его смерть, а где нет. Сама же она тревожилась только за Эйвинда и его людей. Знала: выстоят, защитят их от чужаков, но какой ценой? Потому и молила, не переставая, Великую Мать, чтобы та уберегла их от вражеских стрел и мечей, в неравном сражении сил придала и позволила выжить.

Снова послышалось пение рога, и с чужеземного корабля кто-то прокричал:

– Это идет могучий Эрик Сверрессон! Эрик Секира из Веттернланда!

– Я не знаю вашего Эрика Сверрессона! – сердито крикнул в ответ Эйвинд конунг. – Но клянусь, с этого дня его будут звать Эрик Мертвец!

Воины поддержали его яростными криками и шумом оружия. Свеи ничего не ответили, и многим даже показалось, будто они крепко задумались, а стоит ли нападать? Но потом их корабль развернулся и пошел прямо на драккар Эйвинда, собираясь ударить тяжелым форштевнем в борт. Случалось, такие удары решали исход битвы, поэтому конунг отдал короткий приказ – и Хьярти хёвдинг стал поворачивать руль, а гребцы налегли на весла. Корабли сошлись борт о борт, сцепились баграми и крючьями, и над палубами взметнулась целая туча стрел.

Шум, крики и лязг оружия заставляли сидевших в трюме девчонок испуганно вздрагивать. Зорянка, не найдя в себе смелости выглянуть на палубу, стала громко звать молодого ведуна:

– Сакси! Сакси, ва скьяр? Ва сэр ду ?

– Бьются на нашем драккаре! – отозвался он. – Мачты, борта и почти все щиты утыканы стрелами… Раненые свеи прыгают за борт, едва завидев Эйвинда с мечом в руках! Видно, сам грозный Один помогает сегодня конунгу и его воинам!

– Еще стрел! – послышался отчаянный крик Ольвы, и девушки поняли: радоваться близкой победе еще слишком рано.

Лейдольв, быстро опустошив свой колчан, схватился за меч и стал пробиваться к корме корабля на помощь Хьярти хёвдингу. Его люди сражались отчаянно, но один из них уже упал, раненый в плечо и живот, а на второго наседали сразу двое свеев с копьями. Лейдольв подставил щит под удар тяжелого копья, взмахнул мечом… и с размаху повалился на палубу. Высокий темноволосый воин, выскочивший откуда-то сзади, сшиб его с ног и занес над ним боевой топор. Даже если бы Лейдольв успел укрыться щитом, широкое лезвие-полумесяц мигом отправило бы его душу пировать в чертоги Одина. И это была бы достойная смерть – если бы только он искал смерти…

Две стрелы, одна за другой, вонзились в грудь темноволосого свея. Вошли глубоко, по самые перья. Занесенный топор не сразу выпал из рук, поэтому мертвое тело рухнуло на спину. Лейдольв живо вскочил на ноги и поглядел туда, откуда кто-то выпустил стрелы – там, на палубе кнарра с луком в руках стояла Ольва. Бледная как полотно, с дрожащими губами и дорожками слез на щеках.

Люди Эйвинда дрались так яростно, что сражение очень скоро перетекло на свейский корабль. Пленных не брали – ни к чему, и могучий Эрик Сверрессон уже не раз пожалел о том, что решил искать легкой добычи. Жалел он, впрочем, недолго – пока не встретился один на один с седобородым, но еще крепким и опасным в бою Сигурдом хёвдингом. Не зря много лет назад Торлейв конунг выбрал его наставником сыновей в ратных делах!

– Скоро свейский корабль станет нашим! – услышали сидящие в трюме голос Сакси. Йорунн с опаской взобралась по лестнице и осторожно выглянула на палубу. Молодой ведун, стоявший на носу корабля и наблюдавший за битвой, помахал ей рукой:

– Не бойся, здесь уже безопасно! Вождь свеев убит, а Эйвинд…

И тут произошло такое, чего никто ожидать не мог. Откуда ни возьмись, со стороны свейского корабля прянула стрела, и Сакси упал на палубу с пробитым горлом…

Йорунн испуганно вскрикнула и бросилась к нему. Рана была смертельной – так ей сперва показалось, и девушка растерянно наблюдала, как на губах Сакси пузырится алая пена, как он хрипит и дергается, разбрызгивая кровь. Но тут подоспевший Лодин склонился над ведуном и осторожно вытащил стрелу – оказалось, наконечник засел неглубоко. В открывшуюся рану со свистом вошел воздух. Теперь Сакси мог дышать. Он был в сознании, и смотрел куда-то вверх широко распахнутыми и по-детски удивленными глазами, словно спрашивая: как же так, я же долю свою наперед знал! Не такая смерть была мне богами обещана!

Лодин пошарил у него за воротом и вытащил короткий окровавленный шнурок:

– Вот… То, что висело у него на шее, спасло ему жизнь. Только раньше я не видел на нем оберегов.

– Я тоже, – дрожащим голосом проговорила Йорунн. Время для догадок было неподходящее, и ведунья бегом побежала за ларцом со снадобьями. Девчонки сунулись было к ней с расспросами – отмахнулась. Не до того.

Битва вскоре закончилась. Тела убитых свеев перенесли на чужеземный драккар – тот, кто храбро сражался, достоин отправиться в чертоги Одина на своем корабле. Но перед этим люди Эйвинда забрали у них оружие и осмотрели трюм. В нем было пусто – свеи шли налегке.

– У них хороший парус, – заметил Эйвинд конунг. – Снимите его, он нам пригодится.

Потом вождь спросил, сколько воинов они потеряли. Сигурд сказал:

– Убитых двое. Много раненых, и это плохо, потому что не все из них смогут грести.

Эйвинд помолчал. Потом проговорил:

– Пусть с кнарра приведут Йорунн.

Заговаривать кровь матушка научила ее еще в детстве. Всякое бывало: озорники-мальчишки разбивали друг другу носы, а подружки неосторожно хватались за лист осоки или наступали босой ногой на острый камешек. Прошепчешь заветные слова – и ранка перестает кровить, приложишь целебную травку – и можно бежать играть дальше.

Рана на шее Сакси была небольшая, в пол-пальца длиной, а насколько глубокая – Йорунн посмотреть не решилась. Она только смыла запекшуюся по краям кровь и наложила плотную повязку, чтобы воздух перестал входить и выходить через отверстие. Сакси дышал неглубоко и часто, и лоб его был холодным и влажным. Если к вечеру станет сухим и горячим – дело плохо…

– Йорунн! – окликнул ее Хаук, перебравшийся по веслу на палубу кнарра. – Эйвинд конунг велел проводить тебя на драккар. Раненым нужна твоя помощь.

Девушка стала спешно собираться. Потом попросила Лодина:

– Присмотрите за Сакси. Укройте его одеялом и смачивайте губы водой, но пить не давайте. Я скоро вернусь.

Драккар свеев отвели подальше в сторону и подожгли. О таком погребальном костре мечтал каждый викинг – плыть со своим вождем в Вальхаллу на пылающем корабле. Честь великая!

А два корабля Эйвинда конунга отправились дальше. Смеркалось, и нужно было найти хорошее место для ночлега и отдыха. Хьярти поторапливал, и на весла сели все, кто был способен грести. Даже вождь и его хёвдинги.

Йорунн все это время суетилась на корме возле раненых, унимала кровь, шептала особые заговоры, не дававшие лихорадке поселиться в теле, промывала и перевязывала раны тем, кто сам не в силах был это сделать. Многие воины по привычке отмахивались от нее – плох тот викинг, который не умеет позаботиться о себе или о своем друге. Но были и те, чья жизнь все еще оставалась в теле только благодаря ведовским умениям Йорунн. Когда драккар, наконец, пристал к берегу, девушка от усталости едва держалась на ногах.

– Отдохни, – Унн заботливо накинула ей на плечи теплый плащ. – Посиди у костра, пока готовится ужин. Принести тебе что-нибудь? Хлеба, вяленой рыбки?

Йорунн вздохнула и покачала головой:

– Не сейчас… Меня Сакси ждет.

Когда на берегу Лейдольв подошел к стоящей у костра Ольве, девушка, по привычке ожидая насмешки, встретила его холодным, настороженным взглядом. На языке уже вертелись подходящие слова – пусть она не сможет сложить из них вису, но сумеет сказать так, чтобы все вокруг рассмеялись. И про то, как ловко свей опрокинул его на палубу, и про то, как грозился зарубить беспомощного своим топором…

– Спасибо тебе, – неожиданно проговорил Лейдольв, кажется, впервые глядя на нее без усмешки. – Если бы не ты, ужин ждал бы меня не здесь, а в чертогах Одина. Да и то, Отец Богов не пустил бы меня за стол, а оставил барахтаться на полу, на потеху героям.

Шутка была смешной, но те, кто стоял рядом и видел лицо Лейдольва, не засмеялись.

– Ты прости меня, Ольва, – совсем тихо выговорил он, и было видно, с каким трудом давались ему эти слова. – Я ведь полюбил тебя давно, еще несколько зим назад. И хотел только одного: чтобы ты моей стала, замуж за меня пошла…