— Ускорься! Мы уже подъезжаем к дому!

Я мельком выглядываю в окно, замечаю, что за стеклом мелькают аккуратно подстриженные кустарники. Это подстёгивает меня. Я хочу получить свою порцию удовольствия.

— Нет!

Отказ Леона хлещет по моим нервам. Я изумлённо смотрю на него. Не понимаю ни его, ни себя, ни одного приказа.

— Хочу по-другому. Вперёд!

Он жестом показывает на свои колени. Перетягивает меня быстрее, чем я успела сказать бы ему “нет”.

— Спиной ко мне! — приказывает, добавляя в голос пожара. — Держись за переднее сиденье.

Я занимаю место на его коленях, уже не заботясь о присутствии постороннего. Упираюсь пылающим лбом в прохладу кожаного сиденья. Леон просовывает руки под сарафан и рвёт на мне трусики в клочья. Крепко обхватывает меня за ягодицы и подтаскивает к себе.

— Приподнимись. Потрись о член своей киской…

Я делаю это. Чувствую его мощь и длину, скользящую вдоль набухших половых губ. Дрожу от нетерпения и едва не насаживаюсь на торчащий конец. Лоно голодно и порочно пульсирует в предвкушении. Но Леон шлепком по заднице останавливает меня. Он перехватывает член у основания и смазанно проводит головкой по кругу влажного отверстия.

— Леон! — хныкаю, призывно толкаясь бёдрами к нему навстречу.

— Сиди, Лина. Я сам сделаю так, как хочу!

Он опускает меня на себя, но не позволяет сесть на его член.

— Держись в таком положении. Не двигайся…

Я стону в полный голос. Уже не могу сдержаться. Приподнимаю попку и жду, что он вонзится в моё лоно нетерпеливым толчком. Ожидаю, что он будет трахать меня и всаживать член снизу вверх, но вместо этого Леон приставляет головку к моей попке и надавливает.

— Вот это местечко я оставил на сладкое! — шепчет соблазнительным змеем, искушённо раскачивает бёдрами, надавливая на тугой вход. — Я трахну твою попку в имении. Отмечу наш приезд. Ты дашь свою попку мне на растерзание, Лина… Хочу кончать в неё. Сегодня. Ночью.

Он так настойчиво и ритмично надавливает, что распаляет мою похоть до невозможного состояния. Я словно в котле с кипящим маслом. Не понимаю, где мы находимся и для чего едем куда-то. Весь мир перестает существовать в этот момент. Я не чувствую ничего, кроме клеймящих рук на своём теле. Жар его сильного, мускулистого тела опаляет меня.

— Дашь?

— Да! Да… Да… Я хочу… Пожалуйста, возьми меня сейчас, Леон!

Он хрипло смеётся и прикусывает меня за шею.

— Какая ты горячая штучка. А говорили, что женщины в России — такие же холодные, как весна в марте. Ничего подобного, Клубничка! Хочешь меня?

— ДА!

— Тогда бери меня. Полностью. До основания… — и с последним словом он приставляет головку члена к изнывающему лону.

Я благодарно вскрикиваю и насаживаюсь на торчащий член. Беру его целиком. Поглощаю. Кричу, когда стенки жадно сжимаются вокруг его твёрдости. Боже…. да… Да! это именно то, чего мне не хватало.

Глаза закатываются от удовольствия. Я нетерпеливо двигаю бёдрами, уничтожая в пыль план Леона трахнуть меня самому. Сейчас не он правит балом, а я. Я подскакиваю вверх и опускаюсь на его бёдра со звонкими шлепками.

— Блять… Ты идеальная. Скачи на мне. Выдои мои яйца!

Леон трясётся от похоти подо мной, но отдаётся на мою волю. Я сама управляю процессом и делаю это так быстро, как только могу. Перед мордой роскошного автомобиля уже распахиваются кованые ворота, и вдалеке маячит ослепительная белизна дома.

Несколько сильных взмахов бёдрами. Я просто больше не могу сдерживать наплыв мощного оргазма и кончаю с именем Леона на губах. Повторяю его снова и снова, вращая бёдрами на предельной скорости.

Сжимаю крупный член так туго, как только могу, чувствуя горячие выплески его семени внутрь лона.

— Умница… Моя Клубничка! Дьявол, я бы отдал за ночь с тобой половину своего состояния… — выдыхает он, усмиряя штормовое дыхание. — Моя сладкая…

Машина неспеша подкатывается к дому. Леон отстраняет меня от себя, целуя в шею. Я мокрая от пота и красная — знаю это, хоть не смотрюсь на своё отражение. Вид Леона наверняка не лучше.

— Открой ротик, Лина, — просит Леон.

Я не задумываюсь, выполняю его приказ. Не успеваю заметить, что именно он вкладывает мне в рот. Доверяю ему безоговорочно. Что-то холодное и металлическое касается моего языка.

— Пососи. Смочи хорошенько… — шепчет Леон.

Я делаю это, разрываясь на части от любопытства. Потом он вынимает загадочный предмет у меня изо рта и демонстрирует мне.

— Что это?

Леон ухмыляется. Его губы касаются моего уха, хриплый шёпот обжигает меня даже изнутри.

— Игрушка для твоей попки. Серебряная, — вертит между изящных пальцев изысканное украшение. Верхушка украшена так, что изображает… клубничку.

— Заказал её специально для тебя…

Леон опускает руку и гладит меня между ягодиц. Трогает чувствительный вход концом анальной пробки. Немного холодно. Надавливает.

— А-а-а-ах! — стону в голос.

Но обжигающий дискомфорт быстро сменяется другими ощущениями. Непривычной и острой растянутостью в попке. Леон вводит пробку полностью и надавливает.

Мычу. Ощущения для меня новые, но … будоражащие и приятные.

— О да. Она там, где и должна быть!

Леон поправляет на мне сарафан, застёгивает свои брюки. Машина уже стоит на месте. Я замечаю на крыльце дома высокого статного старика и брюнетку рядом с ним. Это они? Семья Леона Моретти?

За ними полукругом выстроилась вся прислуга дома.

Мне становится немного жутко. Но Леон подмигивает мне. Сейчас он сыт и урчит, как наевшийся до отвала хищник! Он вылезает из салона первым и подаёт мне руку, оставляя мои трусики валяться разорванными на полу машины. Я встаю. Жаркое солнце слепит меня.

Я делаю шаг в сторону дома и ойкаю.

— В чём дело, Клубничка?

Леон выглядит невозмутимым. Но в его тёмных глазах пляшут весёлые и похотливые черти.

— Как мне ходить с этой штучкой в попе? — шепчу я.

— Так, будто готова к тому, что в любой момент на её месте может оказаться мой член, — заявляет Леон и утягивает меня к дому. —  Пойдём. Я познакомлю тебя с семьёй.

Глава 13 (1).

— Лина…

Голос Леона полон нетерпения. Он утягивает меня за собой. Особняк мафиози всё ближе и ближе. Как и те, кто стоят на крыльце.

— Кто это, Леон?

— Мой дед. Синьор Алонзо Моретти. Брюнетка рядом с ним — моя законная супруга, Фелиция, — скучающим тоном произносит Леон. — Остальные — прислуга.

Жена?! Жена… Да, я видела её. И много думала о том, как буду жить в Италии с Леоном. Но ни в одной из версий я и представить не могла, что буду жить в одном доме с его законной супругой. Как он меня представит? Какую роль я займу в доме Леона? Мороз проносится по коже. И я уже не чувствую себя такой же беззаботной и счастливой, как пару минут назад.

— Как ты меня представишь?

— Как ту, что выносит и родит моего ребёнка. Ты ни в чём не будешь нуждаться в моём доме. Жизнь и спокойствие тебя и малыша — главнее всего, — решительно заявляет мафиози.

Я цепляюсь за его локоть ещё крепче. И уже понимаю, каким недовольным огнём загораются тёмные глаза Фелиции. Её взгляд, словно приклеился в то место, где соприкасается моя рука и рука Леона. Я даже не представляю, какие чувства она испытывает. Как бы я сама отреагировала, если бы мой законный муж привёл в дом чужую женщину… Не просто женщину, а любовницу!

Ох, мне даже думать об этом трудно. Я не могу представить эмоции Фелиции, но хорошо понимаю то, что чувствую я сама. Я поневоле сравниваю себя и её, глупо начинаю ревновать и готовиться если не к войне, то к обороне.

— Синьор, синьорита… — приветствует деда и жену Леон. Потом он представляет меня на итальянском своей семье и прислуге. Моё имя звучит иначе, когда Леон говорит его на итальянский манер. Потом он обращается к жене на русском языке, чтобы и я понимала, о чём идёт речь.

— Фели, это Алина.

Фелиция поджимает пухлые губы и не размыкает их.

— Поздоровайся с Алиной.

Голос Леона становится ледяным и опасным. У меня даже волоски на коже приподнимаются от волнения.

— Мне говорить? Что говорить? — спрашивает Фелиция и смотрит только на лицо Леона, игнорируя меня.

— Алина беременна от меня. Она выносит малыша и родит его. Моего ребёнка. Ты примешь его как родного. Более того, о здоровье Алины ты будешь беспокоиться так, словно она — это ты сама. Ясно?

Фелиция наконец переводит взгляд на меня. В глазах полыхает негодование и желание отгрызть мне голову. Она мечтает вцепиться ногтями в моё лицо. Мне становится страшно оставаться с ней наедине. Я начинаю беспокоиться, как бы это стерва не навредила моей беременности из-за зависти. Ох, Леон! О чём ты только думаешь, сталкивая на одной территории жену и любовницу?

Я была бы рада, если бы Леон снял квартиру и поселил меня там, приезжал и проверял моё состояние, занимался сексом… Всё, что угодно, лишь бы подальше отсюда.

Внезапно слышится скрипучий, но сильный голос синьора Алонзо. Он лишает Фелицию возможности ответить и что-то говорит Леону.

— Дед интересуется о твоём самочувствии. Он очень ждёт правнука, — поясняет Леон.

— Добро пожаловать в дом Моретти, А-ли-на, — по слогам произносит Фелиция и первой заходит в дом, демонстрируя мне идеально ровную линию спины.

Её бёдра покачиваются и выкручивают восьмёрки. Она переставляет ноги, как фотомодель, громко стуча каблуками по дорогому паркету. Всем своим видом показывает, что она — хозяйка дома.

— Леон… — зову я мужчину, и крепче сжимаю пальцы на локте. — Я не знаю итальянского.

— У тебя будет время изучить его, Лина. К прислуге можешь обращаться по-английски. Насколько мне известно из твоего резюме, ты бегло говоришь на английском? Или соврала?!