— Открой дверь, — выдохнула я в ответ, слыша, как хрипло звучит мой голос. — И останься рядом.

Эта моя просьба стала тем, что окончательно разрушило все барьеры. Макс быстро открыл дверь, и мы с ним буквально ввалились в номер. Точнее, сделали бы это, если бы Фролов все так же осторожно не поддержал меня под поясницей.

Дверь захлопнулась, отрезая нас ото всего остального мира. Мы вновь начали целоваться. Жадно и безудержно. Я срывала одежду с бывшего мужа, он же действовал так, словно боялся разбить хрустальную вазу. Это сбивало с толку, но в то же время порождало внутри безграничную нежность. И, смешанная со страстью, которой не испытывала уже очень давно, она срывала все тормоза.

Макс шагнул к постели, уложил меня на нее и склонился надо мной на вытянутых руках. Смотрел сверху-вниз, а я задыхалась от желания под этим взглядом.

Он стал еще более притягательным — литые мускулы, широкая грудная клетка, которая вздымалась в такт бурному дыханию. Я не смогла снять с него джинсы — они так и остались расстегнутыми и открывающими моему взору кромку светлых боксеров. А также обтягивающими внушительный член.

— Тебе можно? — спросил Макс на выдохе. — Если нет, я…

— Можно, — перебила я его и, обняв за шею, притянула к себе ближе.

Мы снова стали целоваться, как будто вернулись туда, где были молодоженами, и сейчас не было ничего другого. Ни лет, которые провели врозь, ни недопонимания и недомолвок. Только двое людей, которые хотели лишь одного — погрузиться в это безумие. И в нем мы сгорали оба.

Я осталась без одежды, и Макс усмехнулся, стоило мне начать вновь срывать с него джинсы.

— Я сам, — хрипло сказал он, стаскивая оставшийся предмет одежды, и через мгновение оказался между моих широко разведенных ног.

Головка члена, горячая и влажная, коснулась моего не менее влажного естества. Я застонала, когда Фролов намеренно провел ею по клитору вниз и вверх.

— Еще, — попросила, впиваясь пальцами в плечи мужа.

— Так? — Он повторил то, что только что проделал.

— Даааааа, — выдохнула я, закатывая глаза.

Это было так сладко… так невыносимо приятно, что я потеряла всякую способность мыслить.

— Хватит? — спросил Макс, и я замотала головой.

— Нет, еще.

И он продолжил, а я ощутила, как внизу живота появляется такая невыносимая сладость, что меня уносит на волнах удовольствия.

Макс продолжил проводить головкой по моим нижним губам, а я заметалась под ним, пока не ощутила, что вот-вот кончу. Я не знала, как Фролов уловил тот момент, когда я начала кончать и можно стало просто отстраниться, чтобы после войти в меня, сорвав с моих губ вскрик. Но он ворвался на всю длину, остановился, и пока мои мышцы судорожно сжимали его, не двигался.

Я перестала метаться лишь через несколько секунд. Макс, все так же осторожно, начал двигаться вновь, давая почувствовать каждое проникновение, каждый отголосок того, что ощущал и он.

Удовольствие нарастало. Оно было подобно лавине, которая должна была рано или поздно накрыть обоих.

— Маааакс, — выдохнула я, чувствуя новое приближение оргазма.

— Я… скоро, — сказал он.

Такую знакомую до боли фразу, от которой все внутри скрутило новыми спазмами наслаждения.

Я откинула голову назад, вновь ощущая, как сжимаю бывшего мужа собой. И он кончил следом, ворвавшись в меня в последний раз и замерев так.

Это было до безумия сладко и так необходимо, что у меня прошла дрожь по телу. Я смотрела на искаженное от удовольствия лицо Макса и понимала, что он сейчас получает наслаждение именно со мной. А не с кем-то другим.

— Если бы этого не случилось, я бы с ума сошел, — сказал Фролов, выйдя из меня и устроившись рядом.

Одну руку он подложил мне под голову, второй — потащил простыню и накрыл меня. Прижал к себе и почти мгновенно провалился в сон.

Я же не смыкала глаз, полностью погруженная в то, что случилось. Но чувствовала то же, что и бывший муж.

Если бы этого не случилось (и речь сейчас шла вовсе не о сексе), наверно, я бы просто сошла с ума.

Часть двадцать вторая. Макс

То, что произошло между мной и Ксю, давало самое главное — надежду. Потому что я понимал, этот секс для нее — не только физическая потребность. Это первые робкие признаки доверия. Которое я должен был сохранить и укрепить любой ценой.

Никто из нас следующим утром не задал вопроса «а что дальше?». Казалось, было достаточно того, что имели сейчас. А заглядывать куда-то далеко сейчас было даже попросту страшно. Да и незачем. На данный момент я с трудом завоевал право просто находиться рядом с женщиной, которую люблю, и собирался этим воспользоваться по полной.

Хотя работу, увы, тоже никто не отменял. Как и необходимость возвращаться обратно.

— Не хочется уезжать, — призналась Ксю негромко, когда мы сидели в самолете, готовясь ко взлету.

— Мне тоже, — откликнулся я. — Но где бы мы ни были, Ксю, главное, что мы есть друг у друга. Запомни это.

Она рассеянно кивнула, наблюдая за тем, как самолет разгоняется по взлетной полосе. А я смотрел на нее, думая обо всем том, что должен сделать по возвращении. И прежде всего — разобраться с Ксенией, воображающей, что может безнаказанно вмешиваться в мою жизнь и трепать нервы Ксю. И сделать это все же было лучше лично. Чем я и намерен был заняться в первую очередь. Хотя нет, все же во вторую. Сначала следовало отвезти Ксю в свою тайную берлогу, о которой Ксения, а значит, и журналисты, никак не могли знать.

— Может, они уже успокоились? — спросила Ксю с затаенной надеждой, когда я сказал, что отвезу ее к себе в загородный дом. И буду лично доставлять и забирать с работы, по крайней мере, первое время по возвращении.

— Я отдал соответствующие распоряжения, — пожал я плечами, заводя мотор. — Но думаю, нам лучше все же перестраховаться.

— Хорошо, — непривычно покладисто кивнула она в ответ и я усмехнулся:

— Не так уж и страшно позволить мне находиться рядом, а, Ксю?

— Не расслабляйся, — фыркнула она в ответ.

Но мы оба понимали: наши отношения наконец сдвинулись с мертвой точки. И куда это в итоге нас приведет, ни я, ни она, пока не знали. Достаточно было только того, что нам просто хорошо вместе. Хотя я и не мыслил своей дальнейшей жизни без Ксю и будущего ребенка, давить на нее сейчас как бы то ни было попросту не хотел.

Включив легкую музыку, я ехал хорошо знакомой дорогой и просто наслаждался моментом, когда был с той, с которой действительно хотел быть. Всегда хотел. И готов был ради этого на все.

— Ты уезжаешь? — спросила Ксю с явным разочарованием, когда я довез ее до дома и выгрузил из багажника вещи и купленные по дороге продукты.

— Есть срочное дело, — откликнулся, привлекая ее к себе. — Но я скоро вернусь. Ты будешь по мне скучать? — улыбнулся, заглядывая в родное и бесконечно любимое лицо.

Неужели всего этого могло и не быть? — мелькнула в голове ужасающая мысль. Если бы не эта ошибка — я бы так и не решился оглянуться назад. Хотя, нет, не так. Ведь помимо перепутанной спермы был и тот факт, что я купил фирму, в которой работала Ксю. И даже до того момента, как узнал, что именно ей подсадили мою сперму, после единственной встречи с ней, понял — ничего не прошло. И никогда не пройдет.

Я не слишком верил в судьбу, но это нагромождение совпадений явно было каким-то знаком свыше. Ведь у нас обоих ничего не получилось друг без друга. И я точно знал, что и не получится. Потому что успел в этом прекрасно убедиться. И не хотел возвращаться к той жизни, где не было ничего, кроме сожалений о несбывшемся.

— Скучать? — вздернула Ксю одну бровь. — Даже не мечтай! Мы с малышом возьмем воооон то ведерко мороженого и отлично проведем вдвоем вечер!

Я с улыбкой покачал головой. Было не так уж и важно, что именно она говорила. Ее глаза — то зеркало, в котором я находил, как и прежде, отражение своих эмоций и чувств. Которые не было сейчас никаких сил в себе держать.

— Я люблю тебя, — выдохнул едва слышно. — И никогда не переставал любить.

Она явно растерялась. В глазах мелькнул странный блеск и я, быстро поцеловав Ксю в губы, спешно направился на выход, кинув напоследок:

— Я скоро вернусь.

Нынешний адрес Ксении я раздобыл заранее, отдав поручение своему помощнику выяснить все о ее жизни в настоящее время. И был не слишком-то удивлен, когда выяснилось, что сейчас она занимается тем же, чем и прежде — старается поймать богатого мужа.

Притормозив у старой хрущевки, я вышел из машины и задумчиво вгляделся в скромное серое здание передо мной. Не поверил бы прежде, что Ксения станет жить в подобном месте. Но, как оказалось, с момента нашего развода, который, благодаря брачному договору не принес ей ни копейки, ее жизнь в сети была куда интереснее реальности.

О, в ее инстаграме, который я изучил, было абсолютно все! Фотографии из бизнес-класса самолета, огромные букеты цветов, демонстрация вещей от дорогих брендов, якобы ею приобретенных. Красивая богатая жизнь, не имеющая, очевидно, ничего общего с настоящим положением вещей.

Поднявшись по лестнице на третий этаж, я нажал на кнопку дверного звонка, но не услышал никаких звуков. Как и какой-либо реакции по ту сторону двери. Тогда я постучал — громко и требовательно, так, что отмахнуться от этого у Ксении не было никаких шансов.

И взаправду — дверь распахнулась уже через несколько секунд. Бывшая жена номер два уставилась на меня поначалу потрясенно, потом расплылась в улыбке.

— Максик! Как ты нашел меня здесь? Я никому не говорила про это скромное наследство от бабушки, — она рассмеялась, но получилось несколько натянуто. — Так себе квартирка, конечно, но, когда я ее продам, на лабутены, пожалуй, хватит…

— Достаточно, — прервал я, решительно входя внутрь и закрывая за собой дверь. — Мне можешь не врать. Я прекрасно знаю, что это твое единственное жилье.