Быстрым шагом я направилась в сторону дома. До него оставалось не больше трёх минут. Собираясь перейти дорогу, я оглянулась по сторонам, как вдруг из-за угла вынырнула огромная чёрная машина — джип. Я ничего не успела понять. Просто всхлипнула. Просто застыла в ступоре. Двери автомобиля распахнулись, оттуда выскочили уже знакомые мне амбалы.

— Быстрей, хватай её!

— А-а-а-а! Нет!

Они ловко схватили меня за руки и потащили к машине. Один из них зажал мне рот потной ладонью, но я его укусила. Получилось крикнуть. Но чуть-чуть. От страха даже голос пропал.

— Блять, цапнула! Кошка хренова!

— Слушай, дура, заткнись, иначе накостыляем, — второй урод схватил меня за волосы, сильно дёрнул на себя, в глазах сгустилась тьма.

Я готова была бить их, как умела, царапать ногтями их страшные рожи, пинать по голени и детородным органом острыми каблуками, но грубияны профессионально меня обездвижили. Они уже практически засунули меня в авто. Я боялась. Я думала, что проживаю последние дни жизни. Что дальше? Что меня ждёт? Что они собираются сделать? В уме всплыла фраза леди Назаровой:

“Сколько денег тебе дать, чтобы этот ребенок… не родился?”

Мамочка! Я заплакала. Больше всего на свете я боялась за малышей. Чтобы эти уроды не задели живот. Как вдруг позади раздался свирепый рёв. Знакомый, такой родной и любимый голос громовым раскатом ударил в спину похитителей:

— Яна! Какого хрена? Что вы делаете? Твари!

Пауза. Облегчение. Слёзы. Бешенное сердцебиение.

Мой ответный отчаянный всхлип с надрывом вырвался наружу:

— Артём!

Глава 25.

Артём


Сегодня я решил прогулять тренировку. Пофиг. Хотелось увидеть Яну. Просто так взять и приехать. Сделать сюрприз. Взять её под руку и отправиться в парк кормить голубей. А потом в кафе, лопать пирожные.

Меня смутил тот факт, что мать узнала о нашем секрете. Этого и следовало ожидать. Она за нами следила. Конечно, мы с Антоном начали оправдываться, ржать и всячески отнекиваться. Но выглядело это неубедительно. Вряд ли она поверила.

— Глупости, с чего ты взяла? — съязвил я, прыснув.

— Очень смешно, у тебя что возрастной кризис? — поперхнулся брат, а сам дёрнулся и резко побледнел.

— Не врите мне, да вас насквозь видно! — гавкнула маман, сцепив челюсти.

— Ты что за нами следила? Делать нечего? — я закипел. Резко встал из-за стола. Так, что стул на пол грохнулся. Почему меня задели её слова, её претензии? Потому что она полезла в нашу личную жизнь. Мне не пять лет. Не надо за мной всюду бегать и контролировать мои действия. Я больше не ребёнок.

Смирив Антона предупреждающим взглядом, я быстрым шагом направился к выходу из зала. Надеюсь, индюк не проболтается. Я взглядом дал ему понять, чтобы он держал свой рот на замке. Иначе в этот раз так отметелю, что ему понадобится пластика лица. И мы внешне больше не будем близнецами.

Я увидел её издали. Она быстрым шагом шла, можно сказать, даже бежала по тротуару, направляясь к дому. Бледная, будто увидела призрак. Моя девочка с тревогой оглядывалась по сторонам. Как-то стало хреново на душе. По венам побежал мороз, меня бросило в холод. Не зря. Из-за угла на скорости выскочил чёрный джип. Я не поверил собственным глазам. Сорвался с места, как бешеный бык. Яна! Что за херня?!

Малышку окружили два здоровенных лба в чёрных костюмах. Выругавшись, я налетел на них, как шторм. Обезумел! Когда увидел, как дегенераты схватили девушку под руки и пытались затолкать в машину. Я озверел. Впервые в жизни разозлился до пара из ушей. Моё! Они посмели тронуть моё!

Я начал молотить кулаками и ногами каждого ублюдка по очереди. Пытался дать им отпор, защитить своё. Недаром я занимаюсь кикбоксингом. Но, несмотря на моё мастерство и силу, наработанную годами, один из громил всё- таки прошёлся кулаком по челюсти. Будет синяк. Но не страшно. Спасибо адреналину! Я не чувствую боль. Проклятье! Кто они такие? Что им надо от Яны?

Внезапно, меня осенило. Ну конечно. Я догадался… Мама!

— Не тронь его! — огрызнулся второй недоделок. — Спятил?! Это же сынок начальницы!

— Валим тогда, к бесу! Ну нахрен! Она нас в порошок сотрет!

Они прыгнули в тачку и умчались прочь на бешеной скорости. Я быстро обнял Яну, дрожащими руками потрогал живот. Кажется, он стал твёрдым. Сердце бешено колотилось в груди. Я хорошо прощупал животик Яны, нежно его погладил, чтобы девушка расслабилась. Малыши притихли. Хоть бы с ними ничего не случилось.

— Яна, маленькая, — прижал девушку к груди, прошептал на ушко. — Что, плохо? Болит??

— Нет. Нормально, — вздрогнула. — Сейчас пройдёт.

— Идём, — взяв Яну за руку, я повел её к машине.

Посадил на переднее сидение рядом со мной, дал воды. Она сделала несколько коротких глотков, вытащила из сумочки носовой платок, смочила его водой. Наклонилась ближе ко мне, осторожно поймала мои руки своими, перевернула ладонями вниз, тихонько охнула, когда увидела окровавленные костяшки. Мои руки дрожали. Весь напряжён, взбешён как бык на родео, я никак не мог выдохнуть, успокоится. Вместо лёгких в моей груди — две каменные глыбы.

— Испугался? — девочка нежно провела по ранам платком.

— Очень, — кивнул.

— Из-за меня? — она моргнула, боясь причинить мне новую боль своими прикосновениями. Но когда её заботливые ручки легли на мои, я будто получил порцию сильнодействующего обезболивающего.

Я перехватил Яну за запястье, потянул на себя. Обхватил за шею правой рукой, притянул к груди, нежно поцеловал в висок, а левую руку положил на живот. Моя ладонь дрожит на её круглом, как мяч, животе. Слава богу! Малыши оживают. Начинают ворочаться и толкаться. Я прекрасно чувствую знакомую вибрацию. Тогда и успокаиваюсь, делая долгожданный выдох. Я выпускаю его наружу вместе с откровенными признаниями:

— Как увидел всю эту картину, чуть не сдох.

— Ар-тём, — шмыгает носом. — Это была… твоя мать.


— Грёбанная стерва! — с силой ударил по рулю. Брань на родную мать вырвалась сама по себе. Не хотел. На эмоциях. Так и знал, что это она устроила. Чёрт! Она что, спятила?

— Поехали!

— Куда? — Яна выпучила глаза.

— К нам домой. К отцу. Настало время во всем признаться.

* * *

Я находился в состоянии аффекта. Идея навестить отца и раскрыть все карты пришла на ум спонтанно. Если я этого не сделаю, мать опять сдуреет, её выходки могут причинить боль Яне. Малыши в опасности. Я знаю свою мать достаточно хорошо. Она коварная женщина, стерва и светская львица. Очень хитрая и властная. Она что-то задумала. Она не остановится ни перед чем, чтобы достичь своего. Подозреваю, что, возможно, она пыталась запугать Яну.

Пока мы ехали к моему дому, я попросил Мармеладку рассказать всё, что с ней произошло за сегодня. Одной рукой держал руль, другой — руку девушки. Наши пальцы были крепко переплетены.

— А теперь поподробнее расскажи, что стряслось.

И она рассказала. С таким надрывом, что я чуть было руль не раскрошил в пыль. Определенно, нужно поставить отца в известность. Он единственный, кто имеет над ней контроль. Значит, маман хотела запугать Яну. Просто потому, что мечтает подложить меня под Раду. Яна не с того огорода фрукт — так, значит? Сумасшедшая! Если бы с Яной что-то случилось? Писец. Никогда ей этого не прощу.

* * *

Мы подъехали к нашему дому. Огромные кованые ворота плавно отъехали в сторону. Самое время удивляться, ведь малышка ни разу не видела то место, в котором я живу и в котором она скоро тоже будет жить. Территория особняка Назаровых огромна. У нас есть всё. Мы живём как грёбанные цари мира — что ж, я не буду скрывать, так и есть.


Приоткрыв ротик, девушка лихорадочно оглядывалась по сторонам. Наверно, думает, что попала в Лувр. К нам навстречу поспешил дворецкий. Открыл дверь со стороны гостьи, чинно поклонился, подал ей руку в белой перчатке. Она засмущалась, раскраснелась. Даже мне стало как-то неловко.

— Нравится? — спросил я, взял Яну за руку, повёл за собой к главному входу в огромный трёхэтажный дом — не дом, а домище, с белоснежными

колоннами и узорами на фасаде. Да, наш дом напоминал дворец султана. Над его дизайном трудились лучшие архитекторы ОАЭ. И хрен знает почему именно они. Папаня так захотел. Восточный стиль, так как наш бизнес зародился в сказочных Эмиратах.

— Я просто в шоке, — всё, что смогла ответить Мармеладка. По-видимому, девочка потеряла дар речи.

Крепко сжимая руку Яны, я с силой толкнул дверь и, несмотря на то, что отец был занят, без приглашения ворвался в его кабинет.

Он сидел в кресле и разговаривал с кем-то по телефону. Увидел меня — хмыкнул. Сделал вид, что не замечает. Я позвал его.

— Отец.

Ноль реакции.

— Отец, блин, — топнул ногой.

Он остановил меня рукой. Жестом показал: мол, выйди за дверь.

— Папа, это — Яна. — Я повысил голос до ора. — И она беременна.

— Что? — отец вскочил на ноги, телефон выпал из его рук, с грохотом ударился об стол.

— От нас с Антоном, — добавил, глядя ему глаза в глаза.

— Я перезвоню, — буркнул он в трубку и отключился.

Батя побледнел. Выпучив глаза, он провёл ладонями по седым вискам и хриплым голосом спросил:

— Не понял, в чём дело?

Задыхаясь, также без стука, в кабинет влетела мама. Я сжал ладонь Яны с такой силой, что ей, наверно, стало больно. Отступил к окну, пряча девушку за своей спиной от этой ядовитой осы. Взгляд мамы был безумным. Она вся тряслась и смотрела то на меня, то на отца, то на Яну. Когда смотрела на Яну — у неё дёргался глаз. Ну, а я решил рассказать папе всё, как есть. И плевать на них. На маман, на Антона, на журнашлюшек. Внутренний голос рычал — пора! Пора открыть тайну!