— Она блондинка, брюнетка, рыжая? — не отставала Семенова.

— Она жуткая зазнайка, остальное неважно.

— Ясно. — Таня замолчала на несколько минут, а потом внезапно спросила: — А ты не знаешь, как там у Сережи и Маринки? Они все еще вместе?

— А тебе зачем? — с интересом глянул на девушку. Она вытаращила глаза, сделав смешное лицо.

— О нет, Безруков не в моем вкусе, я брюнетов люблю. Это я для Милки спрашиваю. Только никому ни слова, договорились? Она по нему уже давно сохнет, мучается, бедняга, а он на нее все не обращает внимания. Я слышала, что он расстался с Маринкой, как думаешь, у Милы есть шанс?

— Нет, — прошипел, сжав челюсти. — У него уже другая девушка есть. Не из нашей школы. Так что пусть Решетникова и дальше мечтает о Безрукове. — Я с силой пнул носком кроссовки камень и почувствовал, как горечь медленно растекается по венам.

Все правильно, такая, как она, никогда не посмотрит в мою сторону. На парня, который донашивает одежду за братом. Без будущего, без перспектив. Сироту.

И вот сейчас я уже далеко не тот старшеклассник, которым был когда-то. Я успешный, богатый и, уж чего скромничать, рожей тоже вышел. У меня нет проблем с женщинами, они сами подходят знакомиться, сами предлагают поехать к ним, но Мила, кажется, все так же недосягаема. Несмотря на то, что носит внутри себя нашего с ней ребенка.

— Дань, ты, вообще, слушаешь меня? — врывается голос Сергея в мои мысли.

— Да, конечно. — А сам оценивающе прохожусь взглядом по своему другу и размышляю, могла ли любовь Милы к нему выжить за столько лет, как моя к ней? Ведь не просто так спросила о нем, не просто так захотела узнать, есть ли кто-то у него.

Почему я промолчал и не соврал, что у Сергея серьезные отношения? Вспылил, разозлился и сбежал, чтобы не чувствовать разочарования вновь. Я готов весь мир положить к ногам Решетниковой, а ей плевать. Она переступит через меня, даже не взглянув, и пойдет дальше.

Я думал, что ночь, проведённая вместе, что-то изменит в наших отношениях, но ни черта. Она делает вид, что ничего не происходит, я же брежу ею, даже по ночам снится. Причём настолько реально, что поутру в комнате все ещё витает ее аромат.

— По моей вине мы связались с Шарием, я и займусь решением этой проблемы, — продолжает друг, нервно усмехаясь.

— Брось, это было нашим общим решением, а значит, думать, что делать с зажравшимся контрабандистом, будем вдвоем. Но стоит признать, что влипли мы конкретно, — злюсь я и с силой сжимаю в руках чашку, мыслями возвращаясь к работе.

— Тебе стоит заняться своими проблемами, а не нервничать лишний раз по поводу нечестной игры партнеров, — хмурится Сергей. Я знаю, что он волнуется за меня, но я уже смирился. Если сдохну, так и будет. Не я решаю, сколько кому отведено в этой жизни.

— Со своими проблемами я справлюсь, не волнуйся. — Получается слишком резко, но Сергей списывает это на проблемы в бизнесе и никак не предполагает, что в моем тоне может быть что-то личное. — Я хочу пообщаться с Савельевым, мы можем сдать Артема, и все само собой решится.

— Ага, и разворошим осиное гнездо. У тебя семья теперь есть, и в первую очередь пострадает она. Нет, — качает головой Сергей, — так делать нельзя. Нужно договариваться.

— И что ты предлагаешь? Закрыть глаза, что вместе с нашим грузом в одной машине провозят контрабанду? — повышаю голос и поднимаюсь с кресла. Меряю шагами кабинет, пытаясь найти выход из ситуации, которая сложилась.

Безруков пожимает плечами.

— А ты видишь другой выход? Закроем контракт и разойдемся по-дружески. Наверняка у них в таможне есть свои люди, Шарию самому не выгодно, чтобы их раскрыли.

— Ты слишком наивен. Ты должен понимать: согласимся раз на эту схему — соскочить не сможем. Чертова свинья, даже предположить не мог, что он в открытую поставит нас перед фактом, что они будут левак грузить.


Я с силой ударяю кулаком по столу, делаю несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться, и возвращаюсь в кресло.

— Я поговорю с братом, попрошу его взять Артема в разработку так, что никто не узнает о нашей причастности к его раскрытию. Готов даже подставить нашу компанию. Пусть остановят машины с грузом, потом придумаем, как выкрутиться.

— Не знаю, Даниил, — потирает пальцами переносицу Серёжа.

— Я доверяю Давиду, он — семья и сделает все, чтобы обезопасить нас.

— Хорошо, делай как знаешь. Я тогда подтверждаю следующую поставку?

— Да. — Откидываюсь на спинку кресла, и несколько минут мы молча сверлим взглядом окно. — Мы в воскресенье устраиваем с Милой что-то вроде новоселья, приедешь? — все же решаю пригласить друга.

— Конечно, как я могу такое пропустить? — довольно лыбится друг. — А как у вас с Решетниковой обстоят дела? Взял ее в оборот? — с хитрой улыбкой спрашивает он.

— Без комментариев. Она непробиваема, но я все ещё надеюсь, — невесело усмехаюсь я.


— Может, скажешь ей о…

— Нет, и речи об этом не может быть, — резко повышаю голос я и бросаю на друга злой взгляд. — И ты поклянись, что не проболтаешься.

— Я не у дел, — выставляет перед собой ладони Безруков.

— Хорошо, — примирительно произношу я. — Можешь кого-нибудь из своих девочек пригласить, чтобы скучно не было, — подмигиваю ему, а сам весь в напряжении. Давай же, выбери одну из своих блондинок, покажись на глаза Миле, чтобы она знала, что у нее нет ни единого шанса.

— Не хочу портить дружеские посиделки безмозглыми моделями, — нервно усмехается он, а потом по моему грозному виду понимает, что только что ляпнул, и спешит исправить ситуацию:

— Ой, прости, под «моделями» я не имел в виду Милу.

— Смотри, как бы я не вызвал тебя на дуэль, чтобы защитить честь своей дамы, — пафосно произношу я, с трудом сдерживая улыбку. — Ладно, время сообщу позже. А теперь за работу. — Быстро ввожу пароль на своём компьютере и захожу в систему.

— Да, за работу! — Сережа поднимается с дивана, делает несколько шагов в сторону выхода, но задерживается. — Кстати, а когда твоя сестра на каникулы прилететь должна? Сто лет ее не видел, запер ее в Лондоне и в люди не выпускаешь.



— Оля? — не отрываясь от экрана, спрашиваю я. — Она завалила экзамен и вместо каникул ходит на дополнительные занятия, чтобы пересдать предмет. В мае, скорее всего, прилетит на выходные, а потом аж в июле на каникулы. А что?

Откровенно говоря, я совершенно не понимаю, с чего вдруг Серёжа интересуется планами моей сёстры.


— Да так, просто подумал, что неплохо было бы поехать куда-нибудь на пару дней отдохнуть. Давид, Оля, ты, я и Мила. Вся семья в сборе, так сказать.

— В таком составе, думаю, не скоро получится. У Давида только отпуск закончился, следующий будет не скоро.

— Жаль, — вздыхает Сережа, застыв перед дверью. — Если что, я у себя.


— Ага. — Возвращаюсь взглядом к экрану компьютера, сам же гадаю, чем занята Мила. Меня злит то, что не могу перестать о ней думать. Эта девушка вгрызлась в мое сердце, не оставив места ни для кого больше. Разве что для малыша, который скоро появится на свет.


Глава 26

— Куда же я их дела? — шепчу себе под нос, исследуя полки шкафа одну за другой, но стопки пледов, которые купила на днях, нигде нет.

Мужские голоса, которые доносятся через окно, оповещают, что шашлык готов. Слышится взрыв смеха, мальчики ведут себя так, словно до сих пор не выросли, и это необыкновенно мило. Брат Дани мне безумно нравится, хороший парень, как и Сережа. День должен пройти отлично, компания собралась хорошая.

Я открываю нижний ящик и победно вскрикиваю. Вот они!

Спешу спуститься на первый этаж, все уже в сборе, стол накрыт на заднем дворе, с салатами мы с Таней справились, мужчины же все это время занимались мясом, рыбой и овощами.

— Мил, сделаешь мне какао, я сегодня пить не буду, еще по делам отлучиться надо будет, — просит Даня, стоит мне только появиться во дворе.

— Я думалаь какао пьют только дети, — смеюсь в ответ. — Сам себе сделай, а я беременная и уставшая, — протягиваю подруге плед, которая устроилась в кресле с чашкой горячего чая.

На самом деле мне просто не хочется признаваться Кравцову, что я понятия не имею, как готовить это чертово какао. Я ведь всю жизнь на правильном питании, а какао своей калорийностью в него не вписывается. Фреш? Пожалуйста! Детокс-коктейль? Могу десять разных видов сделать. А вот какао… с этим все сложно…

Даня хмурится, улыбка, которая была всего минуту назад на его лице, медленно сползает. Мне даже хочется забрать свои слова обратно и приготовить ему чертов напиток, пусть он и выплюнет его после первого глотка, лишь бы не смотрел на меня так. С укором. Как и Сергей с Давидом. Словно я сейчас младенца обидела.

— Мальчики, не отвлекайтесь и следите за мясом, я сейчас всем сделаю какао. — Таня с улыбкой поднимается со своего места и сбрасывает с плеч плед. Ну хоть у кого-то из нас руки из того места растут.

— Мне очень много сахара, — подмигивает ей Сережа.

— А мне как ему, — натянуто улыбается Даня и отворачивается от нас, проверяя стейки с рыбой.

Кажется, этот взрослый, состоявшийся мужчина сейчас обиделся на меня из-за какого-то какао! Серьезно?

Пока парни снимают еду с мангала и шутят друг над другом, я с интересом рассматриваю их. Мне нравится, что они дружны, как и много лет назад. Проверенные и верные люди встречаются в наших жизнях не так уж часто.

А еще мой взгляд то и дело останавливается на моем муже. Всю неделю он возвращался домой ближе к полуночи, мы почти не разговаривали, я же гадала, где он проводит столько времени. Неужели у него есть любовница? За все это время он ни разу не попытался прикоснуться ко мне, а я была более чем уверена, что до этого только и ждал повода утянуть меня в свою постель. И вот теперь настоящий целибат. А мои гормоны шалят. Беременность делает из меня настоящего маньяка, который хочет затащить в свое логово представителя противоположного пола.