— Мы друг друга поняли, — напоследок роняет рыжий с кивком.

— Бывайте, — и я головой отмахиваюсь, покидая салон.


В этот раз Арину не бужу. Домой на руках несу, и с маниакальным наслаждением укладываю в постель. Несколько резиновых минут смотрю, но, так и не коснувшись, ухожу…


С утра мотаюсь по делам.

Тачку вновь скинуть нужно. Новую взять. К дороге приготовить. К деду заехать…

* * *

В этот раз у Дали на меня наконец-таки обращают внимание. Даже поржать хочется, каким кровожадным взглядом парочка самородков нательного творчества меня окатывает. Но я мужественно выдерживаю, подавляя неуместные эмоции.

— Заголяйся и на кушетку, — хлопает Денис по многофункциональному предмету мебели. Кресло-стол — трансформер.

Арина смущённо глаза отводит, на щеках румянец играет. Мило, прям до умиления в груди. Но ловлю себя на том, что мне больше по душе, когда Рина рассматривает и трогает. Хоть и с краской на лице, но не отводя взгляда.

Стягиваю чёрную футболку, забираюсь на кушетку.

— Э-э-э, брат, — присвистывает Дали неприятно удивленный. — Это что за неуч-хирург тебя штопал?

Как военный, побывавший в горячей точке, Денис не только убивал и ранения получал, какое-то время помогал в госпитале, когда мед работники зашивались, а помощи ждать было неоткуда. Поэтому видел разное, и в качестве швов разбирается неплохо.

Арина заметно тушуется. Даже улыбку вызывает.

— Практикантка, — размыто отзываюсь.

— Оно и видно, — бурчит Дали, хмуро взглядом оценивая работу мелкой. — Не её это дело.

— Уверен, — подмигиваю Рине, скосившей на меня глаза и тотчас зардевшейся от смущения, — она это поняла, хотя я без претензий.

— Слушай, я бы не стал сейчас делать наколку. Рана не затянулась.

— Бл*, Дали, вы же не по ране краску наносить будете, а добивать имеющиеся на спине. Выше, — огрызаюсь недовольно. Не хватает ещё отложить процедуру.

— Дело твоё, — ворчит Денис.

С блаженным предвкушением, кладу голову на руки, закрываю глаза…

— Итак, — Дали для ушей Рины, будто препод ученику на практике, — техника безопасности…

И пошло-поехало — нудистика в исполнении рыжего. Болтовня на тему работы тату-мастера.

Отрешаюсь от мира.

А по спине пальцы нежные и осторожные порхают.

Приятно… Слишком приятно. От сладкой неги аж во рту горько.

А вот эти касания ни хрена не вызывают. Разве что Дали со знанием дела по рисунку пальцем водит. Разъясняя что, в какой последовательности, зачем и как делать.

Опять мягкие прикосновения. Журчание машинки… И долгожданный укус злой иглы. Движения неспешные, осторожные.

Да, теперь мне хорошо…


— Дядя Дима, — в мирную тягучесть дремоты вклинивается голос Арины. Непонимающе смаргиваю наваждение. Зеваю, глазами обшаривая обстановку, и только мозг реагирует — место чужое, — сна как не бывает. Прицельно выхватываю разрисованные стены, картины, кушетку-трансформер…

Уф, внутренне расслабляюсь.

Салон тату.

Видимо меня срубило, пока Арина над рисунком колдовала.

— Дядя Дима, — виновато, тихо, словно боится потревожить, при этом очень-очень нужно, чтобы обратил внимание.

— Что? — голос после дрема охрип. Чуть прокашливаюсь. — Всё уже? — оборачиваюсь через плечо.

— Нет, но на сегодня всё, — поясняет смущённо Рина. — Дали сказал, завтра вторую можно добить.

— А почему не сегодня? — непонимающе на экран мобильного смотрю. Время… Ого, скоро рассвет.

— Я устала, — стыдливо кривит лицо девчонка. — Едва не заснула, — виновато и губы поджав, — и вас носом не ткнулась.

— Ну, мастер, — встаю с кушетки, разминая затекшие ноги, руки. Потягиваюсь, головой кручу, похрустывая косточками. Только телу становится легче, нащупываю на спине повязку скреплённую пластырем. — Засунула бы на мне, я бы с тебя штраф затребовал!

— О, проснулся, — в зал вальяжно входит Дали. Рыжий Котяра в руках чашку с ароматным напитком держит. Один дымок и тот взгляд приковывает. У меня сразу во рту сухо становится, в животе урчит. Жрать хочу! И курить!

Голубые глаза Дениса хитро на меня устремлены. Знает, гад, как люблю кофе. Подхватываю футболку и на ходу натягиваю, а когда оказываюсь напротив Дали, забираю чашку.

— Да братан….

Вот приятно, что не говори, когда о тебе заботится. Просыпаешься, а тебе кофе горячий приносят.

— Знаешь, что меня даже с того света можно этим напитком выманить.

Аромат забивает нос, запах одурманивает, жадно делаю глоток:

— Тьфу ты! — морщусь. — Он сладкий… — с укором на знакомого.

— Эх ты, — с деланным недовольством качает головой Дали. — Эгоист и потребитель! Кофе не для тебя, а принцессы!


Возвращаемся домой: Арина что-то рассказывает, хотя меня не отпускает мысль, что просто уснуть боится. После того, как я её на руках носил, сама не своя.

Дома мышкой в ванную, и тихо в свою комнатку.

Вот такая послушная и неназойлива девочка!

ГЛАВА 19

Бес


Арине спасибо, что сова — с утра её не вижу. А так бы сложнее приходилось. Хотя иногда мелькает низенькая мыслишка, есть в этом что-то интимное, нежное — увидеть помятую, сонную, взлохмаченные мелкую. Как тогда, в её доме…

Б*, вот нахер пять на низменное скатываюсь?

Зато плоть довольная шевелиться начинает.

Зло вытираюсь, отметив, что и вещей Арины ни разу не видел. Уже почти месяц прошёл, но не разу ни джинсов, ни футболок, ни трусиков нигде не валялось. При этом девчонка чистоплотная и свежая.

Походу дела, стирает и к себе утаскивает. Молодец. При этом и мои вещи не забывает стирать. Я не прихотлив, не привередлив. Привык сам себя обихаживать. Ну или Юлька за мной.

Ничего зазорного не вижу, если кто-то поковыряется в моём нижнем белье. Только одна проблема. Носки! Какая-то засада с носками!!! Постоянно пропадает один.

Или у Арины привычка стирать по одному? Этого барахла у меня хватает, не ругаюсь, просто удивляет мистическая способность куска ткани бесследно пропадать. Я бы может и не замечал, но когда на сушилке цепляюсь глазами за один, сразу же начинаю гадать, куда мог запропаститься второй?

Или совсем уже из серии невероятного — Аринка — фетишистка-маньячка и тащится от мужских НЕПАРНЫХ носков.

Даже поржать успеваю идиотской мысли. Смех обрывается, когда мобильный оживает.

— По адресу сгоняй, — звонок босса ловит, аккурат по выходу из ванной комнаты. Уже свыкаюсь с диковинным состоянием своего похотливого тела. Но ледяной душ хоть на время отрезвляет.

— Хатков Роман Иванович тебе передаст кое-что для меня.

— Понял.

— И сразу ко мне, — сбрасывает звонок. А следом прилетает СМС с адресом.

Быстро одеваюсь, завариваю мерзкий кофе.

Да, избаловала меня мелкая своим шикарным напитком, но будить её и требовать обещанного кофе нелепо, поэтому делаю сам, правда свой — и он до встречи с Ариной казался очень даже замечательным.


Чтобы скорее вернуться из Омска еду прямо с утра. В городе кручусь по навигатору, и только оказываюсь по адресу, сообщение удаляю.

Как понимаю, босс меня проверяет. Гнать в другой город, чтобы забирать свёрток… Скорее всего, у мужика будет нечто, что я должен выкрасть. Другой причины, почему я тут — не вижу. Если просто забрать посылку и доставить по назначению, удивляет такое здание, справился бы любой курьер. Шестёрка. А я… меня обычно задействуют по важным и сложным: разборки, стрелки, проблемы… или необходимость заполучить то, что невозможно добыть другим способом.

Пока иду по антикварной лавке Хаткова Романа Ивановича, очень напоминающей магазинчик Когана, глазами привычно обшариваю обстановку. Размытая догадка шкрябает душу.

Намёк?

Или всё же, Пастор что-то приобрёл, и хочет проверить меня на вшивость.

Мне не нужны проблемы, лишнее внимание, недоверие босса, сомнение, но оттого больше интереса к тому, что в посылке. Не просто же так…

Когда ещё раз на вкус и звучание смакую ФИО антиквара, прозреваю — скупщик краденого и древнего.

Настороженно забираю свёрток, краем глаза замечая в дальней комнате на столе в виднеющемся проёме, ещё несколько предметов — стоят, под тусклыми люминесцентными лампами, надёжно закрытые стеклянными аквариумами.

Ваза, блюдо и что-то ещё, только не вижу полностью — кажется знакомым, но в памяти зафиксировать образ никак не могу. При этом не вижу ничего, что стоило бы выкрасть.

Ни хрена не понимаю. Сумятица в голове, и это напрягает.


— Ммм, — мурчит, словно сытый кот, Пастор, масляным взглядом оценивая сверток, который ему привёз. По этому случаю даже с вечеринки отлучается. У него сегодня в доме влиятельные люди гуляют.

Нестор Львович в костюме, с бокалом. Губы в подобии улыбки растянуты, но я-то знаю, насколько этот человек скуп на искренность и тем более на радушие. Только завидев меня, кивком к себе в кабинет приглашает. Посылку на свой стол — и жадно смотрит, потягивая вино.

— Как давно я это искал.

Бокал на край… шуршит мягкой обёрточной бумагой, выуживает из хлопчатобумажного мешочка шкатулку.

Даже сердце пропускает удар.

Шкатулка! Золотое опыление, изысканная гравировка и резьба.

Несколько секунд смотрю то на неё, то на босса. И теперь прозрение наступает — Пастор в курсе, что Арина у меня. Догадывается о моей болезни. И точно знает, что будет дальше.

Остается только понять, насколько далеко он прочитал ходы.

Нестор Львович встаёт из-за стола, привычным манерам секретную дверь открывает. Код каждую неделю. Никогда не пытался запоминать, но это привычка — глазами хочешь-не хочешь, цепляюсь за цифры которые босс словно нарочно не пытается скрыть. По-любому проверяет!